Корней Чуковский «От Двух до Пяти» Часть 1
КнигиЛежала эта книга, лежала, лежала лет 20 наверно, и вот ее час настал! Я ее прочитала, и очень быстро. Книга незаслуженно была мною незамечена. Но с другой стороны сейчас именно тот период у Полины, когда книга мне максимально полезна и интересна.
Почему-то я раньше была уверена, что она только о детских изречениях, но ведь книга это что-то гораздо более объемное и информативное. Какой колоссальный труд обработать тысячи детских изречений, разложить их по главам, классифицировать и написать свое мнение о становлении детской речи.
Я как начну читать, так и не могу оторваться)
Хотела я написать что-то не очень большое, о том, о чем эта книга вкратце, да не получается у меня. Получилась какая-то лекция) Итак, о чем книга «вкратце», с цитатами, о моих наблюдениях тоже. Полине на момент прочтения книги 2,10-2,11 г. Получилась вроде бы не плохая выдержка из книги, много цитат я взяла, одну главу (Слезы хитрости) почти целиком перепечатала. Все-го 14 страниц)) Читайте, люди, Корнея Чуковского! Мы с дочкой его фанаты!
Я из тех мам, что записывают все интересные слова, фразы и умозаключения своего ребенка. От самого-самого детского лепета до вполне себе рассудительных речей. Но с тех пор, когда каждое новое слово воспринималось бурной моей реакцией прошло много времени и я как-то привыкла и уже не кажется мне само собой разумеющимся, что она говорит, рассуждает и выдает нечто)
Но тут в книге почти в самом начале поднимается вопрос, что только вдуматься какую огромную работу проделывает ребенок, чтобы овладеть речью.
Каждая детская ошибка - это продукт работы над совершенствованием речи.
Местами это просто очень веселая книга, это лучше всяких анекдотов читать, что выдают малыши по разным поводам. Но сам К. Ч. Как раз писал о том, что многие воспринимают ее как юморную книжку, а ведь это самое настоящее научное исследование. И я с этим полностью согласна.
Я с удивлением узнала, сколько новых слов выдумывают дети. Оказывается, многие эти слова уже реально существуют в какой-нибудь местности или даже стране со славянским языком. Многие эти слова так и хочется ввести в свой обиход. Например, слово всехний, цепля (петля), копатка (лопатка), отмухиваться, всколькером и др.
И тут я обнаруживаю, что Полина тоже выдумала самое настоящее толковое слово: Умывальная.
Так она называет ванну (у нас совмещенная с туалетом), и ведь верно, чаще всего она ходит туда мыть руки)
Возможно, это не удачный пример, потому что когда мы вернулись домой, я обнаружила в одной книге слово умывальная, а мы ее читали и довольно часто.
Еще она придумала слово: людик (это ребенок древних людей).
Плюс она начинает эксперементировать со словообразованием, у неё получились птенцата, слоница, любоваюсь, танцеваю, твоёй (выпью из твоёй кружки).
Какой замечательный возраст))
Из книги я узнала, что не стоит сильно умиляться таким новым словам, потому как их сильное употребление просто тормозит развитие речи, и дети специально начинают сочинять. Есть история о мальчике, изречения которого записывали в тетрадь и не скрывали от него, так он сам скажет что-то и просит, чтоб скорей записывали в тетрадь. Но я так и делаю в принципе, что-то новое отмечаю, и все равно говорю ребенку, что это ванная, а не умывальная.
Вот и подходящая цитата из книги: «Хотя никто не может отнять у нас права восхищаться словотворчеством ребенка, мы нарушили бы элементарнейший педагогический принцип, если бы вздумали хвалить при ребенке то или иное из сочиненных им слов и попытались искусственно удержать это слово в его лексиконе. Как бы ни радовали нас некоторые неологизмы ребенка, мы, его учителя и воспитатели, оказали бы ему очень плохую услугу, если бы оставили в его обиходе то или иное из сочиненных им слов…. Задача воспитателя заключается в том, чтобы возможно скорее приблизить речь детей к речи взрослых.»
Прочтение книги мне доставило огромное удовольствие. Интересно почитать про ошибки детей (ошибки не в плохом смысле слова, а вследствие того, что мало опыта у ребенка и малый словарный запас).
Вот этот случай мне нравится:
«Володя, встретив какого-то финна с ребенком сказал своему отцу:
- Вот идет финн, а с ним финик».
Он и раньше слышал слово финик, но, как теперь обнаружилось, всегда считал, что это маленький финн».
Много ценного в книге, которое вроде как и лежит на поверхности, но не видно, или не обдумывается. Вот, например, про прилагательные, да это касается и других слов. Не надо перегружать ребенка большим количеством непонятных ему слов. Про прилагательные забегу немного вперед и скажу, что в речи детей такого возраста огромное количество глаголов, и совсем мало прилагательных. Мир ребенок воспринимает в динамике, а уж потом наделяет его и другими свойствами. Я помню точно, что где-то в дневнике развития Полины я отметила для себя, что она использует в речи много глаголов. Это действительно так. И еще приводится исследование, что глаголы больше употребляют мальчики, а девочки прилагательные. К. Ч. согласен с этим положением лишь частично, поскольку, говорит, он, у малышей (от двух до пяти) преобладают глаголы независимо от того мальчик или девочка.
Поразительно то, что многие дети независимо от социального положения, места проживания и каких-либо других характеристик, сочиняют или говорят одни и те же выдуманные слова или фразы!
Что еще в книге: о становлении понятий о причинности и следствие, о смерти, о рождении, о детских вопросах, о невероятном детском оптимизме и восприятии мира без печали и др.
Вот это мне тоже нравится:
- В котором часу я родилась?
- В половине седьмого.
- Ой, ты и чаю-то попить не успела!
Было забавно почитать главу «Новая эпоха и дети». О том, как в обиход детей входят разные технологические новинки: трамваи, космос, машины и т.д.
Сейчас смартфоны, телефоны, компьютеры, интернет…
Книга-то практическая. Примеров масса.
«Речевое развитие детей, конечно, невозможно сводить к одному лишь обогащению их словаря. Развитие это выражается также и в том, что речь их с течением времени становится все более связной. Вначале ребенок выражает свои мысли и чувства отдельными восклицаниями, междометиями, отрывочными, краткими словами или даже фрагментами слов, которые понятны лишь тем, кто находится в повседневном и непрерывном общении с ребенком. Чаще всего отрывочные эти слова являются по своему существу, так сказать, спрессованными фразами. Когда годовалый ребенок говорит, например, «ту» (стул), это может значить: «посади меня на стул», «пододвинь ко мне стул», «положи мои игрушки на стул» и т.д….
Проходит всего год, и мы на каждом шагу убеждаемся, что ребенок уже овладел основными законами синтаксиса. У него уже хватает умения выражать свои мысли фразами….»
«Как дети слагают стихи». Совершенно потрясающая глава
Я и не подозревала, что с научной точки зрения можно выявить закономерности в сочинятельствте стихов детьми. Как-то я обывательски думала: ну сочиняют и сочиняют, со мной тоже бывало.
Эх, жалость-то какая, искала я свою тетрадь, куда записывала стихи в 10 лет. И не нашла((
Зато мама к месту вспомнила мой первый стих (возраст наверно 3 года).
Ты иди и приходи.
Саночки-бабаночки.
Оказывается, у детей есть своеобразное чувство рифмы. Они так осваивают язык, постоянно что-то рифмуя и пробуя звуки «на вкус», многократно повторяя понравившиеся сочетания звуков.
«Рифмотворство в двухлетнем возрасте - неизбежный этап нашего языкового развития. Ненормальны или больны те дети, которые не проделывают таких языковых экзерсисов. Это именно экзерсисы. Трудно придумать более рациональную систему упражнения в фонетике, чем такое упорное, многократное повторение всевозможных звуковых вариаций».
Я вижу, что Полина любит повторять новые слова. Повторит и сама себя слушает и на меня смотрит, чтобы я поправила, если неправильно. (Это что мне вспомнилось в отношении звуков).
«Стихотворения детей в возрасте от двух до пяти лет возникают во время прыжков и подскакиваний…Детское творчество - признак избытка играющих сил….Ибо, только прыгая и махая руками, ребенок может создавать свои вирши. Прицепив к поясу тряпку, тот же мальчик бегал из комнаты в комнату и, хлопая в ладоши, заливался:
Я головастик,
Вот мой хвостик!»
Корней Чуковский, как я понимаю, называет такие первые детские стишки «экикиками» и подытоживает их особенности:
1. Это экспромты, порождаемые радостью.
2. Часто это звонкие выкрики.
3. Они не сочиняются, а вытанцовываются.
4. Их ритм - хорей.
5. Они краткие, обычно двустишия.
6. Часто выкрикиваются по нескольку раз.
7. Они заразительны для других малышей.
Конечно, это не всегда так бывает, и не у всех детей.
Свежий случай, который я заметила у соседского мальчика в 3,4 года. Они играли, закидывая шарик на веревочке в пруд. При этом он очень долго эмоционально и с одной интонацией выкрикивал слово СТРЕКОЗА! И я поняла, что это тоже стих. Да и Полина через какое-то время тоже стала выкрикивать.
Кстати, она уже сочинила песенку, которую пела в 2,10 г.:
- Мама! Мама! Мама!
Мелодия была, а что, все складно, она сама сказала, что это песенка)
Очень много всего про детские стихи написано, надо читать книгу)
Что для нас норма, так это любовь к стихам, даже очень длинным. Последний мой рекорд - это чтение всех стихов С. Маршака в небольшой книжке на протяжении 17 минут. И Кошкин дом почти весь выдерживает. Запоминает хорошо стихи и знает их уже гораздо больше 30 после 2,9 года. И еще просто все знает из сборника Ладушки - это коротенькие стишки и потешки из народного фольклора. Так что стихи - это наше!
«Стихи для них - норма человеческой речи, естественное выражение их чувств и мыслей.
А на третьем, на четвертом году как жадно воспринимает ребенок стихотворные сказки, иногда очень длинные, по триста - четыреста строк, то есть целые поэмы, сразу после третьего чтения запоминает их полностью, от доски до доски. И все же деспотически требует, чтобы их читали ему еще и еще - несколько раз подряд, доведя до изнеможения и маму и бабушку, а порой и воспитателей детского сада.
Иные взрослые даже пугаются: не повредила бы незрелому мозгу такая тяжкая стиховая нагрузка.
Но для ребенка она не тяжка, тем более что по миновании надобности ребенок сам освободится от нее: после того как эти сотни стихов, усвоенные изумительной детской памятью, сыграют свою немаловажную роль, он тотчас же разгрузится от них и сохранит в памяти лишь сотую долю тех текстов, которые он знал наизусть в возрасте от двух до пяти».
Заповеди для детских поэтов.
Еще одна прекрасная глава, которую я прочитала с большим удовольствием. О том, какие должны быть стихи для детей. Немного тех, кто считается детскими писателями, может похвастаться тем, что его стихи действительно детские. Так вот К. Ч. выделил правила для стихов, и это работает, потому что самые-самые лучшие, запоминающиеся и любимые детские стихи полностью вписываются в эти рамки.
1. Стихи должны быть графичны (чем больше можно рисунков нарисовать по сюжету, тем лучше.)
Например, для Тараканища требуется 28 рисунков, а для Мойдодыра 23.
2. Наибыстрейшая смена образов.
3. Стихи должны быть такими, чтобы в них были «песня и пляска».
4. Подвижность и переменчивость ритма.
5. Стихи должны быть музыкальны. Это касается, прежде всего, того, чтобы их легко было произносить именно детям, побольше гласных, да поменьше согласных.
6. Рифмы должны быть поставлены на самом близком расстоянии друг от друга.
«Детское ухо не способно так долго удерживать в памяти окончание предыдущей строки, как его удерживает ухо взрослых».
7. Слова, которые служат рифмами, должны быть главными носителями смысла всей фразы.
8. Каждая строка детских стихов должна жить своей собственной жизнью и составлять отдельный организм.
9. Не загромождать стихов прилагательными. Побольше глаголов и поменьше прилагательных.
10. Преобладающим ритмом должен быть хорей.
11. Стихи должны быть игровыми. Речь идет не об игре, как скажем подвижной, а больше словесной игре, где есть какие-то несуразности, нелепости и это весело.
Много очень гонений было на всякие нелепости в стихах, главным осуждающим фактором которых был тот, что это «коверканье речи». Но это не так. «Дети потому и смеются, что правильные формы этих слов уже успели утвердиться в их сознании».
12. Поэзия для маленьких должна быть и для взрослых поэзией.
13. «В своих стихах мы должны не только приспособляться к ребенку, сколько приспособлять его к себе, к своим «взрослым» ощущениям и мыслям». Этот пункт о постепенном нарушении многих вышеуказанных правил, чтобы ребенок постепенно пришел к восприятию «взрослых» стихов.
14. «Писатель для малых детей непременно должен быть счастлив. Счастлив, как и те, для кого он творит».
И есть еще особенность, которую он не относит к правилам, но о которой говорит - получается, что стихи должны быть такими, чтобы их было удобно читать перед большой аудиторией детей.
Я нарушаю последовательность глав в книге, поскольку мне так удобнее. Хочется прямо взять и перепечатать всю главу Слезы хитрости.
О да, это уже про нас. Хитренькие они, эти маленькие манипуляторы, пытаются плачем добиться своего, и ведь добиваются. Но мы то знаем, плач плачу рознь, так что не всегда им удается обмануть нас своими горючими слезами)
«На одной из предыдущих страниц я приводил заявление Нюры:
- Я плачу не тебе, а тете Симе!
Нюра точно выразила отношение многих здоровых трехлетних детей к социальной ценности слез.
Ребенок от двух до пяти нередко «плачет кому-нибудь» - с заранее поставленной целью. И отлично управляет своим плачем.
Мать не позволила трехлетнему Коте кидать мячиком в люстру. Он начал бурно реветь, сидя на полу среди комнаты. Мать спряталась за ширму. Он подумал, что она ушла, вытер лицо кулаком, оглянулся и сказал:
- Чего же я реву-то? Никого нет.
И пошел разыскивать мать, и, пока разыскивал, не плакал. Матери не нашел, привязался к работнице и тотчас заревел еще пуще.
Профессор К. Кудряшов сообщает в письме, что трехлетний Сережа в разговоре с ним, между прочим, сказал:
- Когда папа и мама приходят домой, я реву.
- А без них?
- При бабуле не реву.
- Почему же?
Сережа развел руками:
- Бесполезно.
Писатель Н. Г. Кон передал мне свой разговор с трехлетней Сарочкой Брахман:
- Я сегодня упала и сильно ушиблась.
- Плакала?
- Нет.
- Почему?
- А никто не видал.
Плакать в одиночку, без слушателей, здоровые дети зачастую считают излишним.
У двух близнецов глухой отец. Поэтому они ревут лишь при матери. Когда же остаются с отцом, охота плакать у них пропадает.
Тот же Сережа (из повести Веры Пановой) умело управляет своими слезами: когда старшие мальчики прогнали его, «у него дрогнула губа, но он крепился: подходила Лида, при ней плакать не стоит, а то задразнит: «Плакса! Плакса!»
Часто случается видеть, как ребенок несет свой плач какому-нибудь определенному адресату.
Его, скажем, обидели в далеком конце парка, и он бежит к отцу или матери по длинной тропинке и при этом нисколько не плача до той минуты, когда добежит до сочувственных слушателей. А покуда тратит эту энергию скупо, минимальными порциями, хорошо понимая, что расходовать ее зря не годится.
Вообще эта энергия плача исчерпывается у детей очень быстро.
Вова Воронов плакал на улице.
- Подожди, не плач, - сказала мама, - сейчас будем дорогу переходить. Здесь реветь некогда, надо смотреть, чтобы на нас машина не наехала. Вот дорогу перейдем, тогда можешь снова плакать.
Вова замолчал. Когда перешли дорогу, он попробовал опять зареветь, но ничего не вышло, и он заявил:
- Уже весь рев кончился.
Поводы для детского плача нередко бывают ничтожными.
Мать рассердилась на Лену и назвала ее Ленкой, а потом, когда накрыли на стол, с улыбкой сказала бабушке:
- Ах, ты и селедочку приготовила!
Этого было достаточно, чтобы Лена заревела безутешно.
- Ты даже селедку называешь селедочкой, а меня - Ленкой!
Дети в возрасте от 2 до 5 вообще очень склонны к проливанию слез. Недаром говорится: «Он плачет, как ребенок».
- Бабуся, ты куда собираешься?
- К доктору.
Девочка в слезы. И спрашивает, не переставая рыдать: когда ты уйдешь?
- Да вот сию минуту.
- Зачем же ты мне раньше не сказала - я бы раньше начала плакать!
Еще более выразительный случай произошел недавно в одной московской коммунальной квартире. Женщина с трудом убаюкала грудного ребенка, но на душе у неё неспокойно: за тонкой стеной у соседей проживает трехлетний Ваня, страшный крикун и плакса.
Стоит ему закричать, и он разбудит грудного. Желая задобрить зловредного Ваню, женщина дает ему большую конфету и просит, чтобы он помолчал хоть часок. Ваня уходит к себе в комнату, послушно молчит, но вскоре возвращается и протягивает конфету соседке:
- На, возьми, не могу - буду реветь.
И с громким ревом выбегает из комнаты.
Дико было бы думать, что так поступают все дети - всегда, во всех случаях. Чаще всего они плачут бесхитростно - от боли, от тоски, от обиды. Вспомним, как плакал Сережа (в той же повести Веры Пановой), когда оказалось, что взрослые решили покинуть его. «Он рыдал, обливаясь слезами. Его не берт! Уедут сами, без него!.. Все вместе было - ужасная обида и страдание».
Это плач, выражающий непритворное детское горе, подлинную душевную муку.
Но здесь я говорю не об этих искренних детских слезах, проливаемых без всякой оглядки на взрослых. Сережа рыдал всерьез, ибо не мог не рыдать. Я говорю о тех, к сожалению, многочисленных случаях, когда дети пытаются при помощи слез достичь каких-нибудь благ. Как бы ни были забавны эти слезы, сколько бы улыбок ни вызывали они у взрослых, поощрять их, конечно, нельзя.
Опрометчиво поступают те взрослые, которые с нелепой угодливостью торопятся исполнить любые желания ребенка, выраженные нарочитым нытьем, и тем самым приучают его с первых же месяцев его бытия к умелому использованию слез.
Справедливо говорит читательница М. Ф. Соснина (Казань) в одной из своих писем ко мне.
«Если, - утверждает она, слезы и рев никогда не ведут ни к какой выгодной для ребенка реакции со стороны взрослых, ребенок и не будет плакать из корысти. Ему такая возможность прямо-таки не придет в голову. Значит ли это, что он вообще не будет плакать? Нет, будет, но тогда слезы его будут вызваны чисто физиологической потребностью разрядки накопившихся переживаний..»
«Хитроумие» свойственно детям гораздо чаще, чем принято думать. Сентиментальная легенда о ребенке как о некоем ангелочке, бесхитростном праведнике чрезвычайно далека от действительности.
На самом-то деле ребенок совсем не такой ангелочек, каким он представляется многим слепо влюбленным родителям. Любопытно наблюдать, как часто внушает он себе и другим, будто его своекорыстные желания и требования подсказаны ему чистейшим альтруизмом.
Четырехлетняя Вера говорит своей матери:
- Ты можешь пойти за мороженым…Я не для того говорю, что за мороженым, а для того, чтобы ты вышла немного на воздух».
.
Вот такой кусочек главы напечатался. Узнали своих деток? :-)
Конечно, когда живешь с ребенком, то различаешь эти хитрые плачи. Тут у нас Антон профессиональный плакун. Причем видно, что слез у него не много и ему приходится экономить, он чуток поплачет, так натяжно, с трудом, потом отдохнет и издаст еще один надрывный плач и т.д. Однажды я сама видела, что он стал плакать, но его мама вышла на улицу. Тогда он замолчал, и продолжил, когда она вернулась.
Полина мне предлагала поднести мой пакет с продуктами, чтобы я ее на ручки взяла)
Хитрецы они, хитрецы!