М. и С. Дяченко Долина совести

Долина совести, как и все книги Дяченко отличается не тривиальностью сюжета. Все мы мечтаем, чтобы нас любили, чтобы мы нравились окружающим и с самого раннего возраста создаем связи - узы сначала с родителями потом со всеми с кем сталкивает нас жизнь. Создаем и рвем, иногда испытывая дискомфорт от разрыва, а чаще не замечая вообще ничего. А, что делать главному герою Владу, который обладает не то даром, не то проклятьем привязывать к себе людей, с которыми общается в прямом смысле намертво. Влад человек - наркотик, и чем дольше и ближе общается с ним человек, тем меньше у него шансов пережить расставание с Владом. Влад делает свой выбор, обрекая себя на затворничество, чтобы никто не мог к нему привязаться, а значит, почти наверняка, погибнут. Но судьба не хочет оставить его в покое. Польстившись на его громкое имя, Влад знаменитый и успешный писатель, с ним знакомится Анжела, возможно единственный на земле человек, кроме Влада, обладающая точно таким же даром. Только в отличие от Влада она постоянно использует свой дар в личных целях. Еще Анжела мечтает изменить мир, сделать его лучше, конечно в соответствии со своими представлениями. И не видит беды в том, чтобы пожертвовать малым количеством людей, ради лучшей жизни многих. Анжела знакомится с Владом, чтобы привязать его к себе, но привязывается сама. С этого дня мужчина и женщина, абсолютно разные, с совершенно противоположными взглядами на жизнь, вынуждены постоянно быть вместе. Они не могут расставаться больше, чем на три дня. Да и в эти дни, не могут избавиться от тревоги за жизнь друг друга. Смерть одного из них потянет в могилу и другого. Ненавидя друг друга они, тем не менее, вынуждены, сосуществовать, постоянно поступаясь своими принцами. В конце концов, все приходит к непредсказуемой развязке… У романа интересная концовка. Она открыта, но раздражения от того, что не расставлены все точки над I нет. А вдруг… Каждый волен выбрать, то во что поверит.

Что хочется отметить - при большой смысловой нагрузке книг Дяченко, делать по ним зарубки довольно сложно, и не потому, что нет умных изречений, а потому, что пришлось бы копировать целыми главами)) поэтому зарубок будет совсем немного..

За эйфорические всплески всегда надлежит расплачиваться ощущением полнейшего вакуума под сердцем.

Оказывается, можно не только говорить сквозь зубы - некоторые ухитряются сквозь зубы думать…

Дружище, я не могу быть с тобой рядом.
Больше всего на свете я хочу быть с тобой рядом. Но я не могу! Это было бы подло, понимаешь.
Я - как серная кислота, которая полюбила синицу, маленькую птицу с чёрными внимательными глазами.

Мне снилось, что солнце продали в рабство
Большому подсолнуху у дороги,
Что солнце отныне навек несвободно
И держит свой путь, повинуясь взгляду
Слепого подсолнухова лица
А если залягут над миром тучи,
И солнце не сможет найти прорехи,
Чтобы увидеть лицо господина,
Черное, в венчике рыжих листьев, -
Солнце умрёт.

- Свобода, - сказал полицейский в камуфляже, с резиновой дубинкой у пояса, - это всегда одиночество. Чем совершеннее свобода - тем полней одиночество.
- Что? - удивился он.
- Я это говорю к тому, что любая привязанность есть первый шаг к рабству, - охотно пояснил полицейский, оставляя свой пост возле обменного ларька и подходя ближе.
- Вряд ли, - нерешительно сказал он.
- Да-да, - ради убедительности полицейский коснулся наручников, болтающихся у него на поясе рядом с дубинкой. - Именно так. Даже если это привязанность к домашним тапочкам. Или к единственному сорту сигарет. Или к стране. Особенно к стране.
- Я не курю, - сказал он. - И у меня нет домашних тапочек.
- Значит, вы очень одиноки, - сказал полицейский. - Я вам завидую.

Только тот, кто добр, храбр, умеет сочувствовать...

Нет ничего хуже - привязаться, перегореть, а потом привязаться опять. Это мучительно. Это - почти наверняка смертельно..

Не думай обо мне лучше, чем я есть.

" - Пока я рядом, я никому не дам тебя обидеть...
Слова сказались сами. Всплыли наверное откуда-то из генетической памяти. Наверное, миллиарды мужчин миллиарды раз говорили эти слова своим женщинам. Но только некоторые смогли сдержать обещание.
- Не оставляй меня одну...
Миллиарды женщин говорили это миллиардам своих мужчин. Но только некоторым повезло увидеть свое желание - исполненным..."

...Пронизан узами, как корнями. Люди рождаются уже привязанными, уже спеленатыми. Совершенно свободные растут только в приютах, да и то - не все...
Мы спутаны ремешками и бельевыми веревками, шелковыми шарфами и льняными простынями. Узы похожи на паутину, на сетчатые пластмассовые авоськи, в которых раньше продавали картошку. На упряжь. На украшение. На силок
Все узы когда-нибудь отмирают. И люди, будучи связанными уже мертвым волоконцами, все еще воображают, что находятся в плену..
А со мной все наоборот. Я умру, а созданные мной узы - останутся. "