Сад. День второй. Поход окончен.

Утром Кира проснулась практически без нашей помощи и с радостью принялась собираться в сад. «Меня тетя там ждет!»

Тетя, возможно, ее и ждала, но на момент нашего прихода ее мыслями, чувствами и руками полностью владел довольно-таки буйный мальчик. Он истошно верещал, орал, бросался на дверь, пытался вырваться на свободу. Мне показалось, что именно на свободу, а не к маме. Воспитательница с доброй улыбкой успокаивала его и пыталась всячески завлечь и увлечь. Меня заинтересовали дозы валерианки и ест ли она какую-то иную пищу помимо этих доз.

Под непрекращающиеся вопли я переодела Киру в садиковскую униформу, создала на голове множественные хвостики и попыталась внедрить агента на территорию противника. Агент крепко обнял меня руками и ногами – согласия на внедрение в его глазах не читалось. После подробного объяснения цели операции, Кира согласилась-таки слезть с меня, но при этом вцепилась в мой палец железной хваткой. Оксана Владимировна помимо валерианки явно принимала что-то еще – силой разжатия хваток она обладала недюжинной. Почуяв, кто в доме главный, Кира переключилась на палец воспитательницы. Надеюсь, что после моего ухода палечный плен продолжался недолго.

В десять часов я уже была у здания садика. Подозрительная тишина. Подхожу к группе. На прогулку никто не собирается, дверь закрыта. Тихонечко ее приоткрываю. Подглядываю в небольшую щель. Мой ребенок громко плачет и кричит: «Мама потерялась! Мама потерялась!!!» Незнакомая мне воспитательница пытается ее как-то утешить, ведет за ручку и что-то объясняет. Кира к доводам разума прислушиваться не желает: «Мама потерялась!!!»

Я открываю дверь и зову: «Кирочка!». Дочь поворачивается ко мне и начинает реветь еще громче. Подходить отказывается. «Это ваше?» - улыбается воспитатель. – «Мама у нее потерялась».

В коридоре я прижала дочку к себе. Крепко-крепко. Она никак не могла успокаиваться, всхлипывала, и мы еще несколько минут ходили с ней на руках. Обнявшись. «Меня девочка обижала, толкала меня! Катя толкала меня!»

Вышла нянечка и рассказала, что двадцать минут назад нашей воспитательнице понадобилось отлучиться, а вместо нее пришла другая. Кира такой подмены простить не смогла и сильно расстроилась. До этого вела себя очень хорошо, на завтрак съела всю кашу и бутерброд. Теперь понятно. Мама отдала ее одной воспитательнице, рассказала, что эта воспитательница хорошая, не обидит, а воспитательница взяла и ушла. А на ее место другая пришла, про которую мама ничего не говорила. Кто бы не расстроился на Кирином месте?

Дома дочка весь день просила какой-то кораблик. Искала его, найти очень хотела. Я не сильно вникала и не придала особого значения. До тех пор, пока Кира не запела. «По синему молю к зеленой землееееее! Пыву я на белом своем колаблеееееее!!! К едиииинственной маааааме на свеееетеееее!» Ребенок меня искать хотел…. На кораблике…. Плыть за мной на кораблике хотела… Как же она напугалась, наверное, маленькая моя…..

В промежутках между поисками кораблика я узнала следующую информацию. «Плиходила белая тетя в белом фатучке, она кидала мяч». А вы его ловили? - поинтересовалась я. «Нет. Тетя ловила!» А вы что делали? «Мы делали плыг-скок! От так! Щас покажу. От так! Плыг-скок, плыг-скок», - Кира распрыгалась не на шутку.

Сели обедать. «Все орут, орут!!! Палика выкинули нафиг!» Кто выкинул Павлика?? «Вопитательца. От так выкинули!» - для наглядности Кира бросилась на пол и как начала валяться, как начала. Крайне занимательная история…

На самом деле, разговаривать с Кирой было очень интересно. Она весь день что-то рассказывала, я ее расспрашивала. Наконец-то мой ребенок поведал мне то, о чем я не знала и о том, что она пережила отдельно от меня. Это уже был не диалог-проверка усвоенного материала, а настоящий разговор, из которого я узнавала новости и события из жизни своей дочери. Очень необычно и интересно, скажу я вам!

Большим сюрпризом для меня стало то, что за ужином Кира самостоятельно съела всю кашу. Такого у нас раньше не случалось. Приятный бонус!

А ночью сюрпризы начались неприятные. Кира периодически просыпалась и плакала, долго не могла успокоиться, никакие уговоры не помогали. Я решила, что это последствия стресса от потери мамы. Положила ее с собой. Не помогло. На утро ребенок горел. Температура. Не особо высокая, но уже ползет к тридцати восьми. Ни о каком саде, конечно, не было и речи – мы остались дома.

Я терялась в догадках. Cтресс? Реакция на прививку? Как раз восьмой день после нее. Начиная с восьмого дня, на корь-краснуху-паротит реакция и идет. Я сгребла Киру под мышку, и мы побежали к врачу. Вирус! Таков был вердикт. Горло малиновое и еще какое-то нехорошее. Вирусное, одним словом. И это спустя три недели после тяжелейшей болезни с трехкратным вызовом скорой? Такого не бывает! Она у меня болеет раз в полгода, а тут второй раз подряд и с таким крошечным интервалом.

Сад. Нам хватило двух дней, чтобы понять главную его прелесть. И это при том, что ни одного больного ребенка мной замечено не было! И это при том, что на улице довольно-таки тепло. И это при том, что у Киры хороший иммунитет и болеет она очень редко. Мне на работу вообще стоит выходить?

Сегодня мы весь день усиленно лечимся – в дорогу скоро как-никак. Кира бодра и весела, в сад просится: «Хочу с детками играть! С детишками играть хочу! Пойдем в садик!» Пойдем... В августе теперь.