Почему это я записываю сестёр в дети себе?
Психология - Плохие родителиПочему это я записываю сестёр в дети себе?
Некоторые люди без фантазии, а может, не умеющие и не хотящие думать, то и дело меня удивлённо и не без раздражения спрашивают, а что это ты сестёр себе в дети записываешь: "Да если на то пошло, то я тож мать-героиня, у меня брат на 3 года младше, а сестра на 6 лет, вот как!" и тому подобный бред.
Объясняла сто раз в комментах, а сейчас в посте поясню, что мне с детства приходилось исполнять навязанную мне роль второго родителя. Мать моя - человек неспособный к полноценной самостоятельной жизни, своя личная жизнь у неё не сложилась и сложиться никогда не могла по причине ужасного характера (а может, и психрасстройства), мужчины от таких дамочек резво бегут, и правильно делают. Единственные, кто от такой женщины удрать не могут, это её несчастные дети. Да, да, только они. Её родная мать, в силу того, что человеком была взрослым, то и дело отселялась от неё, чтобы пожить без скандалов и выноса мозга. Теперь я её хорошо понимаю, я б на её месте вообще не стала бы жить с такой дочерью, а она многое терпела. Как говорится, "Терпи, терпило".
Не имея привычки быть ответственной самой за свои чувства, поступки, за свою дурацкую несложившуюся личную жизнь, моя мать с детства (лет с моих пяти) устраивала избиения и ругань, обвиняя меня во всех своих бедах, а заодно срывая злость за свою человеческую и женскую несостоятельность на мне. Т.е. по навязанному ею сценарию я не имела права быть ребёнком с тех пор, как себя помню, а обязана была позволить ей играть роль капризничающего, зарвавшегося, несправляющегося с эмоциями малыша. Конфликт наш как начался с самого моего рождения так и продолжается до сих пор, изменилось лишь количество взаимодействия, частота мордобоя и т.п.
Поскольку человеком она всегда была на самом деле безответственным, то и не стала мне рожать настоящих сестёр и братьев, т.е. тех, кто бы появился с небольшой со мной разницей в возрасте (до 5 лет, к примеру), и которых ей пришлось бы подымать самой, не скидывая на меня. Те, кто зародился между мной и сёстрами, были тщательно выскоблены, т.к. сама или с мужчиной каким-нибудь нести она эту ношу не собиралась. Какая умная!
В итоге моих сестёр она родила, когда мне было 10,5 лет, только когда была уверена в том, что за мной не нужен уход, да более того, я смогу помогать. Но одно дело помогать, и совсем другое дело - замещать второго отсутствующего родителя. Разумеется, био-папа моих сестёр сбежал, причины указаны выше, к тому же, по её "гениальнейшему замыслу", она думала, что удастся видного в городе зрелого мужчину (33 х лет) словить на залёт. Одно дело, когда так думают, 16-летние неопытные девушки, другое дело, когда так думает 30-летняя женщина, которая уже, между прочим, садилась в эту лужу со старшим ребёнком, но так и не поняла, что залёт-залётыч не работает. Чтобы это понять, нужны мозги и какое-то понимание мужской психологии, но у неё этого не было в силу каких-то причин.
В итоге, двойняшки оказались брошенными на её 7-м месяце беременности, что, конечно, привело к стрессу, и не могло не сказаться на здоровье детей, как впрочем, и то, что она позволяла любимому мужчине курить при ней, беременной, в квартире целыми днями в этом дыму, фу. Не посмела пикнуть даже, как же пикать, а вдруг сбежит? В итоге, как ни стелилась и как ни притворялась белой и пушистой, всё равно сбежал, потому что люди чувствуют, каков ты есть на самом деле, а не только и не столько ориентируются на твою благообразную маску.
Родились сёстры, весь день я ей помогала, ночью она была с ними сама, кормила по часам то грудью, то смесью, в общем, неправильно делала, но и не знала как. Поскольку второго родителя (и бабушки, т.к. бабушка сбегала от её скандалов) не было, можно себе представить, сколько времени в ущерб урокам и общению со сверстниками во дворе я занималась сёстрами, именно столько, чтобы заменить обоих бабушку и папу. Это как раз и есть ситуация, когда у человека не было ни детства, ни отрочества, ни юности, ни молодости.
Детства не было, т.к. играть роль капризничающего вечно всем недовольного ребёнка можно было только ей, да к тому же ленивая мать не хотела выходить гулять на улицу со мной, ей было приятней и проще прилипнуть к экрану телевизора, а то, что ребёнку нужно учиться общаться с другими детьми, её не заботило, что сказалось, естественно, на моих взаимоотношениях с людьми в школе, институтах и работах. Меня отдавали на спортивную секцию, где по сути общения тоже не было, только физический труд, труд и труд. Дома был запрет на чувства не всех, а только на мои естественно, чувства. Чувства гнева и злобы можно было испытывать только ей, и друзей иметь можно было только ей. Эти двойные стандарты меня с детства бесили, но поделать ничего было нельзя, и сейчас ничего не поделаешь. Конечно, сейчас я живу как хочу, но чтобы не слышать, что гадкого думает (а нормального думать она не может) про это она, приходится обрезАть общение под самый корешок.
Отрочества и юности не было, т.к. надо было быть вторым родителей для двойняшек, не общаясь со сверстниками и делая уроки как попало. К тому же, перестройка настала, надо было по ходу пьесы вспахивать между делом 16 соток и сажать там что-то, чтобы не пришлось голодать нашей супружеской паре (мама + я, старшая дочь) и нашим детям (моим био-сёстрам).
Молодости тоже не было. Дальше было 5 лет учёбы в ВУЗе в Москве, после чего я начала работать в 22 года. "Наши детки" подросли, им было уже по 12 лет, и тут я обязана была начать содержать свою неспособную к работе и нежелающую больше работать мамашу, а заодно и её выводок. Здорово, не правда ли? Повесить на старшую дочурку своих детишек, себя-любимую, и требовать всего-всего только от своего страшего ребёночка, не забывая его попинывать то физически, то морально, тотально контролируя, чтобы не дай Бог не дать начать взрослому ребёнку свою самостоятельную личную жизнь. Как можно позволить? Ведь начни старшая дочь свою жизнь, перестанет везти этот воз вместо матери, и чего доброго, придётся самой работать в 42 года, а это уже очень престарелый возраст для некоторых.
И почему это, интересно, по мнению некоторых наглых и бессовестных, я вырастившая своих сестёр с рождения и содержавшая своих сестёр с их 12-летия до их 22х-летия финансово, купившая мамаше и её детишкам подмосковную квартиру (мать так всё сделала, чтобы жильё было записано на неё и сестёр, представьте себе), являвшаяся по сути опекуном своим сёстрам с их рождения и до их 22-х летия, не имею права записывать их себе в дети? Дети - это то же самое, что опекаемые и то же самое, что и воспитанники.
Теперь понятно, почему у меня сёстры правомерно записаны в детях, а вот Вам при том же старшинстве, но других условиях жизни и роли, не стоит этого делать, чтобы не позориться?
Синди, Копирайт 2013
Парентификация
Парентификация – семейная ситуация, при которой ребенок вынужден рано стать взрослым и принять на себя опеку над своими родителями. Так бывает, когда страдающая после , чувствующая себя обессиленной житейскими сложностями мать делает дочь своей наперсницей, советчицей, человеком, которому она поверяет свои тайны, свое бессилие, с которой она может быть слабой. То же самое происходит с мальчиком, которого мать видит на месте отца, когда тот покидает семью, который вынужден стать рациональным, заботящемся о благополучии других раньше, чем созревает для этого. Парентификация имеет место в семьях, где отец выпивает и не заботится о семье, и тогда ребенок (сын или дочь) начинают сами заботиться о братьях или сестрах и о самих родителях.
Что происходит дальше с этими детьми? Они вырастают ответственными людьми, на которых всегда можно положиться. Они с готовностью подставляют плечо своим друзьями и родным, они все умеют в этой жизни. С ними очень и очень удобно быть рядом.
Но есть и другая сторона. У людей, которые были вынуждены рано стать взрослыми, внутри сидит страх. У мужчин он выражен меньше, так как сама их гендерная роль в нашем обществе заставляет их подавлять чувства и не прислушиваться к ним. Но и у сильных женщин страх проявляется не часто. Такие люди приходят к психологу только если страхи и психосоматические проявления вконец их измучили и мешают жить.
В самом крайнем случае, если страхи подавляются очень сильно, развиваются . Люди, страдающие от панических приступов, часто склонны терпеть неудобства, заставлять себя преодолевать трудности, долго существовать в тяжелых для себя условиях. Так может вести себя тот, кто вырос, подавляя свои эмоции из-за чувства долга или из-за других людей. Тот, кто привык считать нужды других людей более важными, чем свои.
В менее сложных случаях присутствуют различные страхи, фобии (страх летать на самолете, страх высоты, агорафобия и клаустрофобия) и невротические проявления и навязчивые состояния, например, привычка рассчитывать свой маршрут с учетом точек, где можно сходить в туалет.
Чем объясняются эти страхи?
Ребенок слишком мал, чтобы заботиться о взрослых людях и нести ответственность за других людей. Даже за себя самого он до совершеннолетия может нести ответственность только отчасти. Рядом всегда должен быть человек, который гарантирует его безопасность, ограждает от бед и поддерживает, когда ребенку плохо или у него что-то не получается. Когда такого человека рядом нет или когда имеет место парентификация, ребенку приходится взять на себя непосильную ношу.
Для взрослого человека большинство проблем, с которыми он сталкивается, являются решаемыми и посильными. Есть, конечно, вещи, которые мы не можем контролировать и в которых практически любой человек окажется беспомощным: катастрофы, стихийные бедствия, тяжелые болезни и т.д. Но с большинством повседневных ситуаций взрослый человек в состоянии справиться.
Однако в глубине души слишком рано повзрослевшего человека продолжает жить ребенок, который несет непосильную ношу. Наша психика имеет интересную особенность: какие-то эмоции продолжают жить в нас, даже когда объективно они совершенно утрачивают актуальность. Какой-то стороной своей личности этот взрослый продолжает оставаться ребенком, возможно, оттого, что не побыл ребенком достаточно долго, не пережил в полной мере все детские чувства.
Мы не в состоянии подавить часть нашей личности, во всяком случае, надолго. Поэтому выходом будет признание этой подавляемой части нашей личности, то есть своей слабости в чем-то, уязвимости, признание того, что иногда мы нуждаемся с помощи. Человеку, который привык быть сильным, нелегко это сделать. Еще одна особенность психики: та сторона нашей натуры, которую мы не признаем и отрицаем, проявляется тем сильнее, чем больше мы стараемся ее подавить. Признавая в себе слабость, детскость, незащищенность, мы делаем эту сторону себя более спокойной и покладистой. Стараясь быть еще сильнее, отрицая в себе слабость, ругая себя за нее, мы делаем эту сторону более агрессивной, и она начинает проявлять себя в страхах, которые ограничивают и затрудняют повседневную жизнь.
