Загоняя Россию в угол, мы рискуем спровоцировать третью мировую войну
Аналитика
......Коэн (профессор Стив Коэн (Steve Cohen), самый уважаемый эксперт по России в США) продолжил: «Хуже того, вы должны помнить, что после Кубинского ракетного кризиса Вашингтон и Москва разработали ряд правил поведения. Они увидели, в какой опасной близости от настоящей ядерной войны они оказались, поэтому они приняли ряд табу - и неважно, были они отражены в формальных соглашениях или в неофициальных договоренностях. Обе стороны знали, где находится красная линия противника. Обе стороны время от времени подходили к ней близко, но всегда вовремя отступали, потому что понимали, что значит пересечение красной линии».
«СЕГОДНЯ КРАСНЫХ ЛИНИЙ НЕ СУЩЕСТВУЕТ. Путин и его предшественник Дмитрий Медведев неоднократно говорили Вашингтону: "Вы пересекаете наши красные линии!" А Вашингтон отвечал и продолжает отвечать: "У вас нет никаких красных линий. Это у нас есть красные линии, и мы можем создавать столько военных баз вдоль ваших границ, сколько захотим, а у вас не может быть баз в Канаде или Мексике. Ваши красные линии не существуют". Все это доказывает, что сегодня больше не существует взаимных норм поведения».
«Еще один важный момент: сегодня в США нет никакой организованной силы или политического движения, которые выступали бы против начала холодной войны и в защиту стратегии разрядки - ни в наших политических партиях, ни в Белом доме, ни в Госдепартаменте, ни в СМИ, ни в университетах, ни в научно-исследовательских институтах… Сегодня этого нет».
«Мой следующий пункт - это вопрос: кто несет ответственность за начало новой холодной войны? Я не задаю этот вопрос, потому что не хочу никого обвинять. Позиция нынешнего американского политико-медийного истеблишмента заключается в том, что в развязывании новой холодной войны виноват исключительно Путин - во всем виноват Путин. Мы, американцы, ничего плохого не сделали. На всех этапах мы следовали по пути добродетели и мудрости, а Путин вел себя агрессивно и причинил много зла. Поэтому нам не нужно пересматривать свою позицию. Это Путин должен пересматривать свою позицию, а не мы».
Эти две интерпретации - интерпретация холодной войны и последующая адаптированная неоконсерваторами версия, которая состоит в том, что, как сказал Билл Кристол (Bill Kristol) в 2002 году, поскольку Америка одержала победу в холодной войне, она может и должна стать «великодушным глобальным гегемоном», гарантирующим и поддерживающим установленный США мировой порядок - сошлись в одной точке в Сирии, на президенте Асаде и президенте Путине.
Президент Обама не является неоконсерватором, однако он связан наследием глобального гегемона, которое он должен поддерживать, иначе его назовут причиной упадка Америки. Кроме того, президента Обаму окружают проповедники идеи «ответственности по защите», такие как Саманта Пауэр (Samantha Power), которые, по всей видимости, убедили президента, что свержение «тирана» Асада приведет к упадку ваххабитского джихадизма, позволив «умеренным» джихадистам, таким как «Анхар аль-Шам», окончательно уничтожить остатки ИГИЛ.
На практике спровоцированный извне уход Асада лишь укрепит позиции ИГИЛ, и последствия этого ощутит на себе весь Ближний Восток - и другие регионы. Возможно, сам президент Обама понимает природу и опасности ваххабитской культурной революции, но при этом ему хочется верить, что все изменится, как только Асад уйдет. Страны Персидского залива говорили то же самое об иракском премьер-министре Нури аль-Малики (Nouri al-Maliki). Он ушел, и что изменилось? Исламское государство лишь укрепило свои позиции.
Разумеется, если мы рассматриваем ИГИЛ как зло ради зла, которое просто стремится убивать, то, как продолжает профессор Чернас, было бы крайне глупо искать фактические мотивы такого врага. В конце концов, если мы попытаемся отыскать их мотивы, это будет значить, что мы относимся к ним как к людям, преследующим некие человеческие цели, складывающиеся в процессе истории. А это уже будет отдавать симпатией к дьяволу. Разумеется, это значит - что бы мы ни думали об их действиях - что мы в целом игнорируем огромное количество свидетельств того, что боевики Исламского государства ведут себя как самые обыкновенные люди и что они руководствуются вполне объяснимыми мотивами».
На самом деле ИГИЛ и другие силы Халифата руководствуются чрезвычайно человеческими мотивами и четко сформулированными политическими целями, и ни одна из них не сочетается с тем типом сирийского государства, который Америка хочет навязать Сирии. Это наглядно показывает опасность того, что мы можем стать заложниками определенной интерпретации событий, вместо того чтобы изучить концептуальную структуру с более критических позиций.
Америка находится далеко от Сирии и Ближнего Востока, и, как отмечает профессор Стивен Коэн, «к сожалению, сегодняшние репортажи убеждают нас, что Белый дом и Госдепартамент в первую очередь думают о том, как противостоять действиям России в Сирии. Нам сообщают, что Вашингтон обеспокоен тем, что Россия уменьшает степень влияния Америки в мире».
Между тем, Европа находится не так далеко от Сирии и Ближнего Востока, как Америка. Она также соседствует с Россией. И в этой связи стоит задуматься над еще одной мыслью профессора Коэна: нежелание Вашингтона позволить России укрепить свои позиции в Европе или на не-Западе в целом посредством ее инициативы по борьбе с ваххабитским джихадизмом в Сирии - это не только игра с огнем на Ближнем Востоке. Это игра с огнем гораздо большей силы. И такая игра может обернуться катастрофой.
Коэн: «Сейчас укоренилась идея о том, что ядерная угроза канула в Лету вместе с Советским Союзом. Но на самом деле эта угроза стала гораздо более многоликой и сложной. И политическая элита об этом забыла. Это была еще одна медвежья услуга администрации Клинтона, которая убедила всех, что ядерные угрозы эпохи холодной войны исчезли после 1991 года. Реальность заключается в том, что эта угроза стала еще серьезнее - вследствие невнимания или по случайности - и сегодня она опасна как никогда прежде».
В то время как Европа продолжает принимать участие в наращивании давления на Россию в Сирии - в экономическом смысле посредством санкций и других финансовых рычагов, а также путем подталкивания Черногории, Грузии и Прибалтики в сторону НАТО - мы, возможно, должны задуматься над парадоксом: решительное стремление России избежать войны ведет к этой самой войне.
Призывы России сотрудничать с западными странами в борьбе против ИГИЛ, ее сдержанные и осторожные реакции на такие провокации, как уничтожение Су-24 в Сирии, и уравновешенная риторика президента Путина используются Вашингтоном и Лондоном для того, чтобы создать образ «бумажного тигра», которого никому не стоит бояться.
Коротко говоря, у России сейчас всего два варианта: уступить «великодушному» гегемону или готовиться к войне.
________________________
полностью