Марина и Сергей Дяченко - "Бастард"
КнигиОчень редко перечитываю книги (в последне время стала делать это чаще, чем раньше. наверное... взрослею))), но книги Дяченко одни из немногих, которые - да - перечитываю.
"Бастарда" читала давно, очень давно, на заре знакомства с их творчеством. Привыкла считать, что сперва читала "Ведьмин век", а потом уж "Бастарда", но не факт, не факт. Возможно, он был первым.
Однажды отец и сын пошли друг на друга войной за княжеский венец и земли. В битве погиб колдун. Погиб, но успел ("ибо долго, очень долго умирают колдуны" (с)) проклясть воюющий род. Отныне - год за годом и век за веком - сын здесь будет убивать отца: и так без конца и без края. У нынешнего княза сына нет. У него вообще нет наследников, что весьма предусмотрительно в исторически сложившейся ситуации, но... НО однажды объявился бастард. И у него баааальшие счёты к папе.
"Бастард" повесть маленькая, но очень ёмкая. Непредсказуемая. Психологически сложная и одновременно захватывающая тем, что принято называть "экшен". Спустя много-много лет после первого прочтения я помнила не только основную сюжетную канву, но и целые сцены. Врезались в память, врезались в сердце. Хорошая умная вещь, написанная прекрасным дяченковским языком.
... а узнала про "Бастарда" я ещё за несколько лет до того, как прочла его впервые: из журнала "Мир фантастики", где был развлекательный тест на знание современной фэнтези - и вопрос по "Бастарду". "Как герои "Бастарда" одолели желтомару?" Я не знала тогда и авторов, ни пресловутых героев, но прочла ответы и знала КАК они победили желтомару, чем бы там она ни была)))) Так что когда я читала, то знала, что там будет некая сцена. Но герои... герои оставались загадкой.
Впрочем, сейчас, спустя два прочтения и довольно много лет, они по-прежнему остаются не разгаданными до конца.
... но до чего пронзительна заключительная сцена, амигос!
***
- Я… Только хочу знать… Я подумал… А потом мне показалось… Я для вас ничего не значу?
Молчание.
- Какой ты ребенок, - вздохнул князь устало. - Какой ты ребенок, будто не шестнадцать лет, а шесть… Тебе бы хотелось что-то значить для меня, да?