Наша эпопея завершения ГВ
Всё о ГВ после годаПоследние пару месяцев я все чаще подступала к вопросу о сворачивании ГВ. Но как подступала,так и отступала. Почему-то боялась этого момента до дрожи. Причем, толком не могла понять, чего я больше боялась - реакции Юрасика или собственной. В итоге, как это часто бывает, пришла беда откуда не ждали.
Предыстория. Юрка заболел бронхитом, плюс одновременно не переставал растить зубы в совершенно неприличном количестве - что-то около десяти штук. В общем, неделька была та еще. Но вот одолели мы бронхит, а я зашмыгала носом. Родной "Деринат", ингаляции с физраствором, промывание "Аквамарисом", на ночь "Називин" - схема привычная, но в этот раз абсолютно неэффективная. Мне не помогало ничего. Практически шесть дней я дышала только ртом. Пришлось спать полусидя, чтобы не задохнуться ночью. А в один прекрасный день проснулась с очаровательной болью между глаз, будто получила по лбу кочергой. К тому же, в правом ухе были ничуть не менее очаровательные ощущения - звон, покалывания, закладывания. В воскресенье я наивно ждала, что все пройдет само собой. В понедельник с утра мне вроде показалось, что так оно и есть. Но вечером подскочила температура и я сдалась. Отправилась к врачу, вердикт однозначен и обжалованию не подлежит - гайморит, плюс воспаление в обоих ухах. Антибиотики на ближайшую неделю, а позже приговор ужесточили до десяти дней, и вагон и маленькая тележка таблеток, капель, спреев.
Собственно, выбора ни мне, ни Юрасику, которому уже почти полтора года, не оставили. Но, наверное, оно и к лучшему, потому что сама я бы еще долго решалась, а ГВ уже становилось в тягость. Так как кормился сын в основном ночью, то и спал он просто отвратительно, иной раз от слова "совсем не спал". Я заметила у него круги и мешки под глазами, у себя тоже, в общем, мы с ним были типичными жертвами ГВ после года. К тому же, он привык, что есть страховка в виде любимой сиси и мог отказаться от ужина, а такое понятие как завтрак вошло в наш обиход только после завершения ГВ.
Эпопея отлучения. Ночь первая. Так как антибиотики надо было колоть два раза в день утром и вечером, то я решила покормить сына в последний раз на дневной сон, ну а вечером уже вступить на тропу войны. Кормление прошло как обычно, Юрка быстро заснул, я никаких лиричных чувств по поводу того, что вот он - последний раз, не испытывала.... Накрыло меня на вечерней прогулке. Причем, ничего не предвещало. Мы пошли в магазин втроем с мужем и сыном. Муж решил меня морально поддержать покупкой вкусняшек. Но мое обоняние не работало, а окружающую реальность я воспринимала сквозь дымку и головную боль, в общем, мне было все равно, какие вкусняшки есть. Муж сам начал выбирать, а следила, чтобы Юрас не разнес магазин, бросаясь со всего маху на витрины. И вот тогда-то меня и пронзила мысль, что все! Не будет этой лирики и нежности, когда Юрка, со стоном удовольствия чмокает молоко, а сам поглядывает на меня с любовью. Короче, я даже не успела подумать, чего еще не будет, как слезы полились просто потоком.
Вечером начала приготовления к сольному номеру "Сися заболела". Решили выбрать именно этот сценарий. Намазюкала зеленкой, залепила пластырем. Дело правда осложнялось тем, что мы никак не обозначали название этого органа, не называли ни сисей, ни молочком. Днем я предлагала сыну пойти отдохнуть, а вечером говорила, что пора баиньки. И все! Он просто знал, что после того, как мы ляжем в кровать, мама задерет футболку, ну а дальше дело техники.
Я налила в поильник теплого молока, на всякий случай в чашку воды и приступила с колотящимся сердцем. Вечерний ритуал был соблюден до мельчайших мелочей, но когда дело дошло до привычного задирания футболки, я сказала, вернее, даже проблеяла жалобно:
- Юрасик, а сися заболела.
И сама удивилась собственному ненатуральному тону. У сына на мордочке написалось недоумение. Я продемонстрировала ему зеленушную, обмотанную лейкопластырем "больную", и услышала в ответ озадаченное "Хм". Юрка осторожно дотронулся пальчиком, я отдернулась и сказала, что "там вава и болит". На всякий случай показала ему и подружку "больной" в таком же состоянии.
В полнейшем шоке сын беспрекословно улегся в коляску, глотнул молока и через пять минут отключился. На его лице отпечатался немой вопрос. (О коляске можно написать отдельный пост, но в другую рубрику. Дело в том, что засыпать сын у нас умеет только двумя способами - с любимой сисей, и в коляске. Другим способам пока его не научили).
Проснулся он традиционно в час ночи, с требовательным плачем. Я взяла его на руки, уложила рядом с собой, наивно надеясь, что поглаживаниями и поцелуями смогу его усыпить. Сын требовал свое. Но требовал как-то жалобно, с поскуливаниями. Если честно, я ожидала истерики, а получила душераздирающее зрелище. Если бы я не была к тому моменту нашпигована антибиотиками и всякой другой гадостью по самые уши, сдалась бы моментально. Но отступать было поздно. Дала поильник с молоком, Юрка глотнул раз и со злостью оттолкнул подделку. Попытался было поднять край кофты, в которую я упаковалась, но я опять начала говорить про "ваву", "сисю", и "болеют". Взяла его, жалобно рыдающего, на руки, походила по комнате, потом опять уложила в коляску и через пять минут он спал.
В три часа утра сын проснулся снова и на этот раз гулял до пяти. Развлекал его папа, сначала показывал любимые видюшки про котят, потом попытался дать волю и отправить играть, но Юрка напрочь отказался отлипать от него. Так прошли два часа, после чего папа опять укатал его в коляске. До половины восьмого Юрка просыпался еще пару раз на минутку. Потом встал окончательно и опять разрыдался.
Мне надо было убегать в больницу, я оставила его с папой и ушла с тяжелым сердцем, так как Юрка на все мои объятия и поцелуи обиженно плакал и отталкивал меня. Оно и понятно, но на душе у меня было фигово.
Правда днем мы с ним помирились. Он с аппетитом кушал, игрался, и выглядел каким-то повзрослевшим и посерьезневшим. Частенько забегал ко мне вперед и просил взять на руки, и дома, и на улице.
На обеденный сон опять укатала его в коляске довольно быстро. Но он с надеждой полез было ко мне под кофту, услышав знакомую песню про "заболела", всплакнул.
Ночь вторая. Заснул поздновато, около 11 вечера. Разгулялся, разыгрался, разбегался. С удовольствием выпил кефира и спокойно улегся в коляску. Проснулся около двух ночи, глотнул еще кефира и опять уснул. Проснулся в семь утра и больше не лег.
Днем вел себя хорошо. Но заметила, что стал более самостоятельным. Теперь может по полчаса возиться с машинками один. А еще такой момент был - упал, и как это частенько теперь бывает, прикусил губу. Раньше бы рыдал минут двадцать, и я бы носила на ручках. Теперь хныкнул, потер и дальше сел колеса крутить у машинки. А я только через пять минут обнаружила, что у сына кровища до пупа из разбитой губы.
Ночь третья, четвертая и последующие. Просыпался максимум по два раза, даже ничего не пил. Просто чуток всплакнет, тут же успокоится, когда возьму на руки, покажет, чтобы положила в коляску и быстро засыпал. Сегодня проснулся один раз, но гулял часа полтора. Просто накануне, я посчитала, спал больше нормы. В общем и целом ГВ можно считать завершенным. И можно сказать, что завершенным без больших потерь. Думаю, потому что уже следовало это сделать.
Сыну пошло это на пользу в плане еды - мы теперь завтракаем как белые люди, обедаем, полдничаем, ужинаем и поздно ужинаем. Для наших параметров (рост 83 см, вес - 10,5 ) это очень необходимо.
Также прекратился жесткий оккупационный период маминого хвоста, когда шаг в сторону - истерика. Нет, он по-прежнему просится на руки, плачет, когда я ухожу из дома, требовательно тянет за руку, чтобы сходила с ним за компанию в соседнюю комнату, но делает это теперь гораздо реже. Насчет особых нежностей, проявляющихся после ГВ, у нас такого нет, и думается мне, что это последствия того, что пришлось сделать это резко.
Чуток о сисе.
Сцеживалась я три дня подряд, разминала комки и под душем, и так. Каменными мои бидоны перестали быть только на четвертый день. До сих пор хожу с капустными прокладками, но кажется не обойдется без ультразвука. Есть комки, которые с самого начала образовались и никак я их не расцедила. В любом случае подожду до понедельника, они не болезненные, температуры нет.
Также пару дней была послесисечная депрессия. Не до слез, но было тоскливо от того, что мы перешли на новый этап. Однако в любом случае у нас впереди еще много этапов, которые необходимы для развития каждого маленького человека. Остается только пожелать и себе, и другим мамочкам, чтобы проходили они как можно безболезненнее.