Почему трудно быть домохозяйкой?

Интересная статья)

Фильм "Осенняя соната" снова навел меня на размышления о работе в жизни женщин. Настолько четко я снова увидела там эту мысль. О том, что на самом деле большинство женщин стремятся на работу, чтобы убежать из дома. И от своей боли – в том числе

Фильм о том, как мама приезжает в гости к своей взрослой дочери. И между ними происходит диалог, в котором дочь рассказывает о своем детстве. Когда мама была увлечена карьерой и пропадала на работе. Когда она занималась важными вещами, в то время как ее дети жаждали ее внимания и любви. Для матери, которую тоже никто и никогда не любил, это оказывается огромным шоком и безумной болью. От которой спрятаться невозможно. Можно только убежать. Снова – в работу. Очень рекомендую вам этот фильм, особенно если у вас сложные отношения с мамой – он вскрывает раны, но и лечит.

Женщины часто пишут мне письма о том, что им обязательно надо найти работу
. И хотя принято считать, что чаще это интересует незамужних, моя личная статистика говорит об обратном. Разве в этом есть что-то пугающее? Это ведь здорово, что они не сидят дома, как курицы, а приносят пользу, самореализуются! Но вот какой мотив они преследуют? И какую цену за это платят?

Открою вам страшный секрет. Когда женщина остается дома, ей приходится сталкиваться не с самыми приятными вещами.

Во-первых, в общении с детьми у нее обостряются ее собственные детские травмы. И это очень ясно видно, когда в определенном возрасте у мамочки вдруг появляется неистребимое желание сбежать из дома на работу. Хоть куда-то сбежать. Чтобы не переживать все это снова. Так, чтобы при этом никто не мог ее осудить. И самый идеальный вариант – это работа.

Во-вторых, дома ей приходится столкнуться со своей неизведанной частью – женственностью и женским путем. Ей нужно заниматься работой, которая пробуждает женские качества. А если именно женская часть в ней – и во всем роду травмирована? Если уже много поколений никто из ее предков не мог и не хотел быть Женщиной? Тогда и примера нигде не взять, и разрешения на это никак не получить.

В-третьих, ей нужно научиться строить настоящие близкие отношения. На работе можно строить формальные, а два часа дома – играть свою роль. Но когда ты все время находишься в семье, уже невозможно притворяться. И чтобы получать удовольствие, чтобы радоваться в этом процессе – нужно учиться доверять (мужу, конечно), любить, принимать, прощать. С этими словами почти для каждой женщины за последние 100-200 лет связано слишком много боли. И окунуться в это очень страшно.В-четвертых, уже сейчас мы имеем поколение, воспитанное социумом. Не любящими мамами, а замученными воспитательницами и несчастными учительницами. Поколение, мамы которых были заняты трудом на благо общества. Счастливы ли мы? Умеем ли мы любить? Сформировалось ли у нас ощущение безопасности и принятия? Умеем ли мы строить семьи и воспитывать детей в любви? А еще дети учатся и подражают тем, с кем проводят больше всего времени. На кого будут похожи дети, воспитанные няней? Или воспитательницами детского сада?

Получается, что для большинства из нас участь домохозяйки не столько унизительна и скучна, сколько травматична и полна тягостных переживаний. Поэтому выход на работу становится таким желанным "запасным выходом" – способом спастись. Способом убежать от боли. Конечно, мы никогда не сможем в этом признаться. Даже себе. Мы найдем причины – ипотека, низкий доход супруга, карьера, саморазвитие, закончившийся декрет. Это даже может казаться вынужденной мерой – и нам самим. Но на самом деле в глубине этого решения – будет бегство. Бегство от боли. Бегство от зависимости. От своей беспомощности и слабости.

Мы не умеем любить. Принимать любовь и давать ее. Нас некому было этому научить, ведь наши мамы росли точно так же. Или даже хуже. Многие после войны остались без отцов. И их матери не успевали прожить это горе. Они закрывали свое сердце и шли кормить семью… Поэтому дома от нас требуется невозможное – снова открыть свое сердце.

Но когда мы пробуем его открыть, первым делом появляется боль. Огромная боль одинокого и несчастного ребенка. Маленького малыша, который своим открытым детским сердцем так и не нашел маминого тепла. Погрузиться в это – страшно и невыносимо. И мы снова закрываем свое сердце. Наглухо.

Конечно, мы любим своих детей и супругов. Как умеем. Насколько хватает душевных сил. Но полностью открыться и отдаться этой любви – невозможно. Жить в этой любви и дарить ее – нам не по силам. Она – эта истинная любовь – погребена под огромными завалами боли и обиды. Ей оттуда просто так не выбраться.

От боли убегать можно очень долго. Всю жизнь. И даже больше. Но если мы родились с вами женщинами – то наш главный урок как раз в том, чтобы открыть свое сердце и научиться любить. Убегая и избегая боли, мы снова и снова получаем "незачет" по главному предмету. Это и делает нас еще несчастнее.

Для меня самый сложный возраст у моих детей – это с года до трех. В моей жизни это был не самый приятный период. Хотя я его не помню совсем. Но именно в год меня отдали в ясли (я все детство ненавидела детский сад), в два года погиб мой папа, а в три года от долгой и мучительной болезни умерла мамина мама.

Я не помню совсем этого времени, только свое детское ощущение, что о маме никто не позаботится, кроме меня. Что у нее больше никого нет. Что я должна о ней заботиться и защищать, спасать. Я даже ходила ее встречать по ночам из гостей, когда мне было лет 7-8.

Это потом уже мама рассказывала, как трудно было ухаживать за бабушкой, когда она умирала. Каким шоком стала смерть папы. Как трудно было собраться в кучу и жить дальше.

И когда моему старшему сыну исполнился год, во мне словно что-то изменилось. Я не собиралась идти работать, мне нравилось быть в декрете. Мы с сыном вместе занимались домом, общение с ним доставляло мне радость. Но вдруг меня все это перестало радовать. Вдруг мне стало невыносимо в четырех стенах. Я тогда подумала, что просто засиделась.

Когда ему было полтора года, я вышла на работу. Причины были "от меня не зависящие" – зарплаты мужа не хватало, нужно было оплачивать квартиру и няню ребенка. И три месяца я занималась "важным делом". Которое помогало мне перевести дух и немного отвлечься. Но при этом моя душа была не согласна с таким решением. Да. Дома я встречалась с собственной детской болью. Хотя и не сразу это поняла. Но и оставлять своего ребенка по тому же сценарию было невыносимо.

Я уволилась и вернулась домой. И первое время мне было легко и радостно. А потом мне снова захотелось большего. И я стала работать в нашем с мужем проекте. Я делала это из дома, по нескольку часов в день. Но в это время я словно пропадала из дома. Физически я была в наличии, но мыслями и чувствами – я была далеко. Я очень плохо помню этот период его и своей жизни.

Простого увольнения оказалось мало. Ситуация начала меняться только тогда, когда я смогла решиться встретиться с этой болью. Когда я начала ходить на расстановки и проживать все это. Папину гибель. Мамину боль. Мое детское одиночество.

Тогда я смогла отказаться от этой работы, которая съедала слишком много моих душевных сил и времени. И понемногу начала переключаться в сторону тогда еще одного сына. Рождение второго сына стало для меня еще большим подарком. Я с нереальным удовольствием занималась бытом и детьми, супругом. В этом мне помогали ведические лекции и расстановки. И до сих пор помогают.

Не увольняйтесь с работы, думая, что это сразу изменит вашу жизнь. Пока вы не встретитесь со своей болью и не проживете ее – вы только хуже всем сделаете. Своим близким, которым придется платить за вашу жертву, самой себе – страдающей от нереализованности.

В том же фильме "Осенняя соната" есть эпизод, когда мама ушла с работы. И дочь вспоминает его как самое ужасное – потому как мучившаяся мама измучила всех вокруг – контролем и опекой. Она не научилась любить и заботиться. И решила контролировать и гиперопекать… С невылеченными травмами бесполезно увольняться – можно только навредить.

Сначала найдите в себе силы открыть сердце – и один раз до конца пережить все это снова и в полном объеме. Очистить путь для любви. У меня этот период длился несколько месяцев. Ежедневных слез, писем, обид и молитв. Мне потребовалось многое проговорить – рассказать своему мужу и даже маме. Иногда я еще встречаюсь с отголосками этой боли. Но сейчас я уже знаю, что ей нужно идти навстречу.

Сейчас я понимаю, что мы, замужние женщины, выходим на работу чаще всего, убегая от своей боли. Это наш способ побега из тяжелой ситуации. Но есть и другой вариант. В благости. Сначала это трудно. Труднее, чем привычный побег. Но польза от такого решения несравнимо больше.

Видеть, как растут твои дети. Вовремя приходить им на помощь. Поддерживать их. Помогать им расти и искать свой путь. Знать, кто и что в них вложил.

Быть близким другом своего мужа, его Музой. Видеть, как у него расправляются крылья, как он становится мужчиной. Настоящим Мужчиной.

Жить полной жизнью. Любить и быть Любимой. Создавать свой маленький мир. Наполнять его светом. И делиться этим светом со всем миром.

Быть Женщиной. Настоящей – сильной любящей душою. Открытой и искренней. Полной творчества. Ведь настоящая женщина без творчества не существует.

Это напоминает мне еще одну историю из книги "Законный брак" Элизабет Гилберт. Эта история – о ее маме. О том, что однажды у нее появился шанс сделать карьеру. Дети были уже школьного и близкого к нему возрастов. И мама с головой окунулась в карьеру. Но постепенно это перестало нравиться ее супругу (как это часто и бывает). И мама выбрала дом и семью.

Элизабет Гилберт очень творческая женщина, которая ценит свою свободу. Но она открыто говорит о том, что "мы, дети, были бесконечно счастливы, что мама снова с нами". Это пишет очень свободная и эмансипированная американская женщина. Потому что этот факт отрицать невозможно.

Может быть, это был "крах маминой карьеры", но это то, что сделало счастливыми ее детей. Потому что детям нужна мама, ее энергия и любовь, ее внимание. Как выяснилось уже позже – мама не пожалела о своем выборе. И была по-настоящему счастлива в своей семье.

Поэтому сама Элизабет решила быть только творческим человеком – и детей у нее нет. Правильно это или нет – решать не нам. Но эпизод этот уж больно показателен. Он говорит о том, как радуются дети, когда мама ставит семью на первое место.

Значит ли это, что все матери должны сидеть в четырех стенах? Вовсе нет. В жизни каждой женщины есть место для творчества, для благотворительности и истинного призвания. Когда она уже излечила свои травмы – насколько смогла – и вернулась к природному состоянию Женственности и Любви.

И настоящее призвание, творчество приходит в жизнь иначе. Обязательно приходит. Оно приходит само. Не стучится в дверь и не предупреждает – просто входит. И не только не высасывает силы – но и дает много энергии. Оно не забирает мать у детей целиком, оно дает им возможность видеть ее счастливой. Оно никогда не мешает семье. Его не приходится долго искать. Оно приходит само – когда наше сердце открыто.

Истинное призвание всегда приносит в жизнь женщины еще больше любви. Потому что она занимается любимым делом в свободное от основных дел время. Мой опыт и опыт многих моих подруг это четко показывает. Я желаю вам, чтобы оно пришло к вам – вместе с энергией любви, вместе с проживанием всех застарелых травм и обид.