Краткое руководство по созданию крепкой семьи

Обычно Диме на ночь читает муж. Мы да, все еще читает дитятетке с 39 размером ноги на ночь, традиция такая.

Сегодня муж зарабатывает миллион, читала я.

Ржала в голос.

Суть: в дом к разбойнику попадает женщина, и делает из него нормального мужика: моет дом, моет его, готовит ему суп, а на ночь не остается, уходит. АААААААААААААА.

Мне прям интересно что дальше будет)))

Даст, не даст)

Еще моя бабушка говорила, хорошие мужья в природе не существуют, мужа себе жена воспитывает.

Главу привожу ниже

На следующее утро Грабш забрался на высокий вяз на опушке леса и стал высматривать Олли. Когда она наконец показалась, он мигом скользнул по стволу на землю. Олли пыхтела под тяжелыми сумками, но, когда увидела Грабша, просияла всеми веснушками.

- Если бы моя тетя знала, куда я собралась! - объявила она и захихикала. - Она думает, я пошла в гости к бабушке Лисбет в Чихау-Озерный. Я, конечно, спрятала от нее все покупки.

И она сунула ему в каждую руку по три набитых хозяйственных сумки. Себе она оставила рюкзак, ведро и швабру.

Поначалу они шли рядом. Грабш старался идти помедленнее, Олли старалась идти побыстрее. Он шагнет - а ей приходится делать три шага. Поэтому она совсем выбилась из сил. Наконец он остановился, поставил на землю шесть набитых сумок, осторожно обхватил за пояс маленькую женщину, перенес через голову и посадил себе на плечи - вместе с ведром, рюкзаком и шваброй.

- Наверху здорово, - сказала она и повесила ведро ему на правое ухо. - Только продувает.

Теперь они продвигались быстрее. Грабш шел огромными шагами, углубляясь в лес. Они распугивали зайцев и кабанов. Кудряшки Олли цеплялись за ветки. Она барабанила пятками ему в грудь и размахивала шваброй.

- А вы сегодня причесались, Грабш! - счастливо заметила она. - Не все потеряно.

- Ночью, - пробормотал он, - прихватил где-то расческу. А то у меня не было.

Не успели они войти в пещеру, как Олли принялась за дело. Бедный разбойник Грабш был потрясен. Ему пришлось наклониться и терпеть, пока Олли сыпала специальный порошок ему на голову и в бороду. Даже волосы на груди, даже брови побелели, как эклеры в сахарной пудре.

- Скоро ни одной живой вши не останется, - довольно сообщила Олли.

Потом она разобрала рюкзак и все сумки, и Грабш уже не видел ее среди пакетов, коробок, свертков, тюбиков, бутылочек, тряпок и банок.

- Ну вот, - послышался ее голос, - а теперь - за уборку!

Он постоял-постоял посреди пещеры и направился к выходу.

- Постойте, - позвала она его, - куда это вы собрались?

- Схожу поразбойничаю, - ответил он.

- Да разве я одна справлюсь с такой уборкой? - удивилась она. - Давайте-ка вместе.

И она сунула в его ручищи веник и совок и заставила вымести из пещеры все обглоданные кости и помет летучих мышей. Потом велела ему сметать со стен паутину, выгребать сено, драить стол и чистить котел, повесить полку на стену, вынести целую гору золы из очага, а потом натаскать из ручья двенадцать ведер воды и вылить ее на пол, где Олли вовсю орудовала шваброй.

- Вы просто молодец, - похвалила она его.

Он гордо откашлялся. С тех пор, как умер дедушка - а это было давным-давно, - его никто никогда не хвалил.

- Смотрите-ка! - и она вынула из свертка огромную красную мужскую рубаху. - Не так-то просто было найти размерчик. Вам нравится? Нет - надевать пока нельзя, сначала помойтесь как следует!

И тогда он решил устроить помывочный день. Сунул в карман краденую расческу и побрел в лес.

- Не забудьте почистить зубы! - напомнила ему Олли.

Он дошел до ручья, протекавшего в густых зарослях ежевики, и стал пробираться вдоль берега к маленькому водопаду. Там он вынул пистолет из-за пояса, снял штаны, стянул сапоги и влез в воду. Мелким песком из ручья он натер лицо и тело. Потом песком вымыл голову и бороду.

Он даже зубы почистил песком. Потом вышел из воды и улегся на солнышке, подставляя ему то живот, то спину, - пока не досох окончательно и пока не улетела желтая бабочка, отдыхавшая у него на пупке. Потом он не спеша причесался, расчесал и брови и бороду, так что всех дохлых вшей, которых не смыло водой, унесло ветром.

Теперь Грабш превратился из темно-смуглого в ярко-розового.Он и сам себя не узнавал, пока не надел штаны и сапоги и не нащупал за поясом пистолет. Домой он вернулся в прекрасном настроении. Но пещеру он едва узнал: она пахла мылом и блестела чистотой. Летучие мыши скрылись, как не бывало. Вода с потолка (пригодная для питья) теперь капала в подставленное ведро, которое уже наполнилось наполовину. На столе красовалась клетчатая скатерть, а на ней - букет колокольчиков. Под столом лежал вязаный коврик, такой же пестрый, как юбка Олли. Стеганое розовое одеяло в цветочек сохло на веревке на солнце. На полочке разместились мыло в мыльнице, стаканчик с зубной щеткой и тюбик с пастой. На гвоздиках у очага висели поварешка, половник, лопаточка, венчик для теста и несколько прихваток. На месте сена теперь лежал пухлый надувной матрас. А на середине каменной стены висел портрет усатого господина в военной форме. Олли помешивала в суповом котле.

Едва войдя в пещеру, Грабш споткнулся и растянулся во всю длину.

- Ну, что вы на это скажете? - спросила Олли, обводя вокруг поварешкой и разбрызгивая капельки супа.

Грабш не нашелся, что ответить. Олли, рассмотрев разбойника вблизи, в свою очередь поразилась.

- Да вы красавчик! - в восторге вырвалось у нее, и Олли всплеснула руками, выронив поварешку. - Дело только за рубашкой!

И она подкинула ему рубаху. Грабш уставился на нее, наморщив лоб.

- Красная, - вздохнул он и покачал головой.

- Ну и что же? - спросила она. - Вы не любите красное?

- Меня в ней будет видно за километр. Этот цвет - не для разбойников.

- А вы больше не разбойничайте! - выпалила она.

Не успел он надеть рубаху, как на столе появились тарелки, рядом лежали ложки, а посередине - супница с ароматным супом.

- Суп с фрикадельками из печенки, - сообщила она, наливая полные тарелки, и вскарабкалась на стул. Грабш уселся напротив и тут же принялся за еду, чавкая и прихлебывая.

- И полную тарелку добавки, - сказал он, когда доел.

Он съел семь тарелок супа с фрикадельками. А она - две. По том наступила тишина, и каждый смотрел в свою тарелку.

- Чего такое? - спросил он и обтер усы рукавом.

- Теперь мне пора, - вздохнула она. - А то не успею до темно ты. Моя тетя не разрешает ходить по улицам в темноте.

Лицо у Грабша вытянулось, и он грустно рыгнул.