год нашей новой трудной жизни.

я все ничего пока, держусь. но иногда накрывает...

сегодня - год с того дня, как мы с моим Сережей попали в больницу по "скорой". прокручиваю этот день в тысячный раз.

14 июня 2012 г. у него был Д.р., 56 лет. середина недели, он очень хотел на выходные выехать с нами, со мной и Ариной, на далекую лесную базу, нагуляться, напариться, выспаться, отдохнуть. а у меня на субботу ту давно была запланирована тусовка бардовская, я от нее не отказалась, и мы договорились, что он на машине в пятницу выедет туда, а мы с Алей в воскресенье утром приедем на автобусе, он встретит. так все и было, я ночь не спала и выпила изрядно, в автобусе сложно было развлекать выспавшегося ребенка, ехали около трех часов, он встретил, мы все были так рады, купили у деревенских ягоды всякой, парного молока, яиц, поехали на эту базу. там он нас с Аришей качал в огромном гамаке, парил в бане, мы собиради дикую малину.. вторую ночь ночевалив машине, в поле. утро было восхитительным, они гуляли по полю, а я на них из машины глядела, мне не хотелось вылезать, было зябко.. потом поехали еще на одну труднодоступную лесную базу, просто поглядеть, на разведку. дорога была ужасной, только для нашего вездехода.. там были чудесные собаки, уютные домики, мошкара.. поехали потом на речку, все дружно мыли машину, Ариша выполоскивала коврики, было жарко, Сережа сварил на костре молодую картошку в котелке - было невероятно вкусно.. не помню уже когда он обнаружил на себе двух впившихся уже клещей. большого значения этому не придали: в самом деле, он человек таёжный, клещами кусан многократно, прививок наша семья не делает. мы прекрасно прожили вместе это время, вернулись домой в понедельник. через семь дней, 24 июня, у него появились сильные боли за грудиной. они длились трое суток, и днем и ночью, и он ничего не принимал, как всегда, только и делал что лежал-сидел-мычал-медитировал, старался отцентрироваться. описывал состояние: тело вынуждает ни на чем не фиксироваться, любая мысль, любой образ вызывает сильную боль, на грани жизни и смерти, только состояние "между" приносит облегчение. три ночи я просыпалась и видела его сидящем на полу, ноги поджаты, погружен в себя, три дня он не ел, только пил воду, мало общался с нами. сказал, что чувствует, что зацепил что-то с клещем, надо уколоть иммуноглобулин. я стала искать по аптекам - перебои с поставками, нет ни в одной аптеке уже две недели как. время идет, принимает противоклещевой препарат в таблетках "йод-антипирин", боли в груди прошли, осталась большая слабость, при малейшем усилии его бросает в пот, отдышка. как потом скажут врачи, это и был обширный инфаркт с аневризмой, такой сложный, что жить он не должен был. а он жил, продолжал работать, любить своих миииленьких девочек.. мы съездили с ним в две поездки: за бухту Витязь, там труднопроходимая дорога, чистейшая и совершенно безлюдная бухта, мы там бегали голышом, купались, лазали по скалам, ели креветок.. а потом еще съездили в заповедник, в котором он егерил по молодости два года, он показывал мне места, про которые я была столько наслышана за четырнадцать наших общих лет, там он разыскал человека, с которым они с тех пор не виделись, а это почти  тридцать лет, заказал ему настоящего женьшеня, потому что чувствовал себя почти все время плохо и думал, что корень его простимулирует, поможет выкарабкаться. спустя пару недель этот товарищ раздобыл корень, настойку, Сережа ездил туда снова, уже без нас, купил у него. прошел месяц, все это время он пытался работать, старался быть как можно больше дома, много лежал, не жаловался. раз мы поехали в детских магазин, а он там почувствовал себя плохо, желал вернуться в машину, а мы еще не успели ничего купить, я раздражалась и злилась, мне казалось, это больше преувеличение, настояла на "продолжении банкета". за много лет я настолько привыкла, что этот человек никогда не болеет, что не могла в серьез воспринять его проблему, да еще и затянувшуюся на месяц.. в общем, мы с ним вечерком за ужином выпили по две рюмки настойки женьшеня, ночью у него открылась сильная рвота. это были уже неврологические симптомы, но кто ж знал. утром мы с Аришей отправились в детский развивающий центр на работу, на обратном пути я в аптеке купила что-то противорвотное. ему дома было худо. врачебную помощь он в принципе не рассматривал, он всю свою жизнь полагался только на себя, на свое понимание всех вещей. он очень хорошо чувствовал и знал свое тело. он был очень здоровым и выносливым человеком. у него никогда не было ни медицинского полиса, ни трудовой книжки. да, асоциальный тип, абсолютно. на следующее утро, 24 июля,  он сказал мне, что теперь он чувствует, что выкарабкался, победил этого "клеща", что теперь надо только восстановить силы. я ему поверила безоговорочно, впрочем, как и всегда. мы с Ариной ушли на работу, после поехали в центр города в салон красить мне брови-ресницы. он позвонил мне и сказал каким-то чужим голосом, что снова чувствует себя плохо, чтобы я не задерживалась, приезжала домой. но когда тебе на протяжении месяца говорят "чувствую себя неважно-чувствую себя уже лучше", то привыкаешь, перестаешь придавать большое значение этому. человек привыкает ко всему, ко всему.. мы с Аришей по моей инициативе еще зашли в магазинчик, где я купила ему тельняшку, а Арише - значок. не торопясь, приехали на автобусе, пришли домой, погода была на редкость.. а дома - Сережа с типично уже инсультными симптомами, с моим приходом они развивались стремительно: нарушена координация, хоть и может ходить еще, нарушена функция зрения (перефирийное затемнено), нарушена речь, хоть и можно еще понять слова. говорит, чувствует, что вирус добрался до мозга. я в панике - что делать?! звоню в какие-то беспонтовые клиники, везде отказывают, даже за любые деньги, стоит только описать ситуацию (нахера им такой бесперспективняк?), между звонками бегаю в другую комнату, чтобы посмотреть как он там, а он минутами почти теряет сознание, не реагирует, ноги непроизвольно делают ритмичные движения, потом, вроде, выплывает, реагирует на мои вопли. вызываю "скорую", не хочу верить, что это инсульт, но понимаю все. звоню маме, прошу побыть с Аришей, пока я с Сережей съезжу в больницу. мама довольно быстро прибегает, "скорая" едет минут сорок. по приезду они делают ему экг, которая показывает плюс ко всему еще и инфаркт. ставят капельницу, таблетку под язык, задают вопросы, он сам на них отвечает. зову соседей-мужиков, выносим его на носилках, хоть и может идти, но врачи не разрешают. долго едем в "скорой" по пробкам с этим истошным звуком... я ему говорю в машине: "ничего не бойся, тебе нельзя волноваться". он бурчит: "что я, девочка что ли, уговариваешь меня". еще я ему пообещала, ч то заберу его домой в любом случае, как только он скажет, я его заберу. больше ничего не говорим друг другу, так как оба понимаем, что сильно влипли, вернее, он-то понимает больше моего. мне просто очень страшно и хочется чтобы поскорее закончился этот кошмар, чтобы мы снова оказались все втроем, здоровенькие, счастливые. приезжаем в больницу, вечер уже, врачи разошлись, дежурный врач не может принять решение: отправлять его в инфарктное отделение или в неврологическое. на все вопросы отвечает он сам,только немного замедленно, руки-ноги работают. почему-то решают поместить его на ночь в реанимацию, "понаблюдать". все происходит стремительно.. меня саму просят направлять туда каталку, я вижу огромную палату, в ней рядами кровати, штук десять, на них в самых критических состояниях лежат люди, с трубками, датчиками, проводами, моего Сережу отвозят к дальней стене, врач-реаниматолог строго выпроваживает меня как постороннюю, мы с Сережей даже не успели ничего сказать друг другу на прощание. последнее что я от него услышала, было непонятно к кому высказанное обращение: "мне бы только чтобы речь была". потом, через несколько секунд: "да что речь, мне бы только чтобы руки работали". я, помнится,  подивилась еще мысленно, что за ерунда, зачем что-то выбирать. мне дали номер телефона реанимации и сказали звонить утром. рано утром я позвонила, а мне говорят: "срочно приезжайте для уточнения некоторых данных для анамнеза". я думаю: "что там еще уточнять, столько уже всего рассказали. и потом, что ж они у него самого не спросят?" приезжаю, а мне реаниматолог говорит, что Сереже моему ночью резко стало хуже, что он в коме, динамика отрицательная, что никто ничего не гарантирует. потом уже, спустя несколько недель, моя знакомая врач-психиатр из другой больницы наводила справки по своим каналам по моей просьбе. выяснилось, что той ночью Сергей, видимо, осознав, что он крепко влип, попытался уйти из реанимации, стал садиться, снимать с себя капельницы, набежали санитары, повалили, укололи, привязали руки-ноги. и он тут же ушел. заблокировался так, что до сих пор разгребаемся.

это моя боль. он бы меня не отдал в реанимацию. не оставил бы одну в такой ситуации. и не говорите мне ничего про то, что "кто же знал" и про "все врачи правильно сделали". просто - он бы меня так не оставил. это место совершенно не для него. есть люди, много людей, которые принимают помощь медиков, с благодарность принимают, им идет она впрок. этот не из них. хоть и сам учился в медицинском, хоть и работал какое-то время санитаром в реанимации, именно поэтому он хорошо знает что это за место. именно поэтому его там не надо было оставлять на ночь. мне мама моя говорит, мол, представь, его бы поместили в одно из отделений, а ночью он там бы впал в кому, и никто бы не помог, никто бы не реанимировал. я уверена, что не впал бы. и даже если это случилось бы, я была бы рядом. в реанимацию не пустили, я туда прорвалась только на следующий вечер, неофициально, и то только после душераздирающего разговора с заведующей.

я с тех пор фаталистка. мне многие говорят, мол, отпусти ты его, ты его держишь, не даешь уйти. они ничего не понимают. я его не держу, я готова ко всему весь этот год. это он хочет жить, и это значит, что он видит для себя реальный шанс. другого и быть не может. он много раз говорил мне, что самое худшее для него - быть беспомощным, обузой для любимых людей, что это не его путь. так вот, это не его путь. вот уже год как в моих руках буквально жизнь его. я за него решаю что и сколько он будет есть и пить, какие препараты принимать или не принимать вообще, как и куда двигаться. но с каждым днем от все отстраивается, ему приходится не вспоминать, не восстанавливать прежние навыки и связи, а именно что отстраивать их заново. я готова к тому, что он будет совсем иным человеком, что возврата к прежнему нет. я даже рада этому. Ариша только тоскует по прежнему папе, смеется и плачет, когда видит его на фотографиях..