Шведский фотограф Леннарт Нилссон сделал свои первые фотографии еще в 1965 году. Он потратил 10 лет жизни, чтобы снять на пленку эволюцию эмбриона от зачатия до рождения. Уникальные кадры с места, откуда люди делают первый шаг в мир.
Сперматозоид в складках слизистой оболочки маточных труб продвигается навстречу яйцеклетке:
Состоится ли встреча?
Стенки фаллопиевой трубы.
Два сперматозоида контактируют с оболочкой яйцеклетки. Ферменты, содержащиеся в головке сперматозоидов, растворяют оболочку яйцеклетки, но только генетический материал одного сперматозоида участвует в оплодотворении.
Один из 200 миллионов отцовских сперматозоидов, прорвав оболочку яйцеклетки, буквально вливается в нее.
Продольный разрез сперматозоида. Генетический материал содержится в головке сперматозоида.
Через неделю зародыш, скользя вниз по фаллопиевой трубе, переселяется в матку.
Эмбрион, прикрепленный к слизистой матки (+8 дней).
Развитие эмбриона. Серым цветом — будущий головной мозг. (+22 дня).
24 дня. Скелета у месячного зародыша еще нет — есть только сердце, оно начинает пульсировать на 18-й день.
28-й день после оплодотворения.
4 с половиной недели.
Пятинедельный эмбрион, длина 9 мм, уже угадывается лицо с отверстиями для рта, ноздрей и глаз.
40 дней. Наружные клетки зародыша срослись с рыхлой поверхностью матки и образуют плаценту, или детское место. Это губчатый кусок плоти служит человеку в первые девять месяцев его жизни и легкими, и желудком, и печенью, и почкой.
Восемь недель. Быстрорастущий эмбрион хорошо защищен во чреве матери. С помощью электронного микроскопа Нильссон смог увеличить изображение в сотни тысяч раз.
10 недель. Веки уже полуоткрыты. В течение нескольких дней они сформируются полностью.
16 недель. Любознательный малыш уже использует свои руки для изучения окрестностей.
Скелет в основном состоит из гибкого стержня и сети кровеносных сосудов, видимой сквозь тонкую кожу.
18 недель. Около 14 см. Зародыш теперь может воспринимать звуки из внешнего мира.
19 недель.
20 недель. Около 20 см. На голове уже начинают появляться волосы.
24 недели.
26 недель.
6 месяцев. Впереди еще восемь-десять беззаботных недель, но человечку уже тесно в матке, и он готовится покинуть ее. Поворачивается вниз головой — так удобнее выбраться.
36 недель. Через 4 недели ребенок увидит белый свет.
Книга рассказов Александра Богатырева, постоянного автора сайта «Православие.ру», написана ярким, образным языком и с добрым, согревающим сердце юмором. Но здесь проявляется не желание во что бы то ни стало рассмешить читателя, а парадоксальный показ явлений нашей жизни, помогающий задуматься о сути происходящего.
Главная мысль книги: там, где человек отвергает Бога, жизнь превращается в бессмысленную гонку за призраками богатства, славы и удовольствий, приводящую к неизбежному тупику и личным трагедиям.
Проза Богатырева одновременно и документальна, и художественна, и в этом ее большое достоинство.
– Отец Александр! Скажите, Афон и сегодня является главным духовным центром Православия? – Афон – это проекция Неба на земле. Афон – это место, где молитва словно разлита в воздухе, и всякий, жаждущий прикоснуться к ней, получает такую возможность без того, норой мучительного, труда, который необходим для этого здесь. Афон – то место, где чудо становится привычной реальностью, и живущие там монахи иногда перестают чувствовать эту грань. Афон – это место, куда непрестанно тянется душа каждого стремящегося к настоящей духовной жизни христианина, побывавшего хоть раз на этом благодатном полуострове. Афон – это моя большая любовь! – Отец Александр! А есть ли сейчас на Афоне благодатные духоносные старцы? – Для того чтобы узнать свой путь спасения, нет необходимости каждому христианину обязательно обращаться к духоносным старцам – Господь может для нуждающегося в старческом совете из любого приходского священника сотворить старца, по вере обращающегося. А вот учителя подлинной монашеской жизни на Афоне есть, слава Богу!
– Отец Александр! Скажите, события, описанные в ваших книгах, подлинные? – Подлинные, насколько бы они не казались фантастичными; реальность, в которой действует Бог, становится подчас удивительней всякого вымысла! Хотя, конечно, они в той или иной степени художественно обработаны – заменены имена, обстоятельства и время, отдельные детали. Но суть каждого события осталась неизменной, так как именно в этом и прослеживаются удивительные пути действия в мире спасительного Промысла Божьего. – Отец Александр! А Вы были участником каких-либо из описанных Вами событий или всё это узнали от других людей? – Участником некоторых событий довелось быть самому. – Отец Александр! Какой девиз Вы бы избрали для своего творчества? – «Какое счастье, что у нас есть такой Любящий Отец-Господь»!
Как-то теплым сентябрьским вечером мы, совсем молодые тогда послушники Псково-Печерского монастыря, пробравшись по переходам и галереям на древние монастырские стены, уютно расположились высоко над садом и над полями. За разговором мы стали вспоминать, как каждый из нас оказался в обители. И чем дальше слушали друг друга, тем сильнее удивлялись. Шел 1984 год. Нас было пятеро. Четверо росли в нецерковных семьях, да и у пятого, сына священника, представления о людях, которые уходят в монастырь, мало чем отличались от наших что ни на есть советских. Еще год назад все мы были убеждены, что в монастырь в наше время идут либо фанатики, либо безнадежно несостоявшиеся в жизни люди. Да! – и еще жертвы неразделенной любви. Но, глядя друг на друга, мы видели совершенно иное. Самому юному из нас исполнилось восемнадцать лет, старшему – двадцать шесть. Все были здоровые, сильные, симпатичные молодые люди. Один блестяще окончил математический факультет университета, другой, несмотря на свой возраст, был известным в Ленинграде художником. Еще один основную часть жизни провел в Нью-Йорке, где работал его отец, и пришел в монастырь с третьего курса института. Самый юный – сын священника, талантливый резчик, только что завершил учебу в художественном училище. Я тоже недавно окончил сценарный факультет ВГИКа. В общем, мирская карьера каждого обещала стать самой завидной для таких юношей, какими мы были тогда. Так почему же мы пришли в монастырь и всей душой желали остаться здесь навсегда? Мы хорошо знали ответ на этот вопрос. Потому, что каждому из нас открылся прекрасный, не сравнимый ни с чем мир. И этот мир оказался безмерно притягательнее, нежели тот, в котором мы к тому времени прожили свои недолгие и тоже по-своему очень счастливые годы. Об этом прекрасном мире, где живут по совершенно иным законам, чем в обычной жизни, мире, бесконечно светлом, полном любви и радостных открытий, надежды и счастья, испытаний, побед и обретения смысла поражений, а самое главное, – о могущественных явлениях силы и помощи Божией я хочу рассказать в этой книге. Мне не было нужды что-либо придумывать – все, о чем вы здесь прочтете, происходило в жизни. Многие из тех, о ком будет рассказано, живы и поныне. Архимандрит Тихон (Шевкунов).