ЕленаД

Не помню, где я это читала, но полностью согласна - события и явления в  нашей жизни случаются парами.

Стоит о чем-то поговорить, прочитать, услышать - жди повторения этой темы в своей жизни. Каким образом - это уж Господь распорядится. Или судьба, или провидение, или Аллах  - ну это уж кто во что верит.

Частенько в своей жизни вижу подтверждение этой теории.

Вот например с Мишей тут разбирали математику. Ну мы ее вообще-то каждый день разбираем и делаем, кроме разве что среды, потому что в четверг урока нет. Но сегодня тема очень уж примечательная:

Ну в общем я к тому, что Платону тоже - год и еще полгода, а в целом - ПОЛТОРА! Поэтому задачи мы разобрали быстро и готовимся к дню рождения :))) Скорей всего в аквапарке, по традиции.

Подробности будут позже :). 

Полтора года - это все-таки уже дата солидная. С днем рождения!

Одна моя подруга юности, институтская одногруппница, очень рано забеременела и родила. Ну то есть очень рано - не только по современным меркам, когда в 32-34 года родить первый раз считается нормальным и даже похвальным - дескать, не вертихвостка малолетняя, а серьезная взрослая женщина, так сказать, подошедшая к вопросу деторождения ответственно и с умом, сначала встав на ноги во всех смыслах.
В наше же далекое время, да еще в глубокой провинции, эта шкала была сильно смещена; родить в 21-23 года казалось вполне нормально; а рано - это лет в 17-18. 
В общем, подруга моя родила как раз рано даже по тем понятиям, на первом курсе, в семнадцать лет, когда у большинства из нас еще никаких детей и в планах не было. Естественно, девчонке дали свободное посещение, академку она брать не стала; и мы по очереди ходили ее навещать, носили стипендию, рассматривали малыша и задавали дурацкие вопросы, потому что это был едва ли не первый увиденный нами вблизи настоящий маленький ребенок. Хотя, конечно, жутко хотелось показаться умными спросить что-нибудь впопад :)).

Интернетов тогда не было и в помине, и молодая мама, испытывая жуткий дефицит общения, терпеливо отвечала на наши вопросы и поддерживала беседу, - в благодарность, что зашли :)). Хотя вопросы, конечно, были порой по юношески бестактны.
- А он ползает уже?.. Дааа, ходит?! Сам?.. А не рано?... А говорит уже что-нибудь?.. Совсем-совсем ничего?? Слушай, а по-моему, в год и месяц уже должны говорить, нет?? Он у тебя вообще как, нормально развивается, не отстает? Странно... А почему не говорит тогда, а? Ну-ка, Ванечка, скажи: ма-ма; тё-тя... Не хочет... Надо его учить!

Ну что взять с семнадцатилетних подружек... 

Моему младшему сыну Платону без нескольких дней полтора года. И он не говорит. И я переживаю, да. Потому что у меня в этом возрасте говорили уже все, и не тыр-пыр, а нормально, фразами и вполне понятно.
А Платон разговаривать не хочет. Он общается жестами и мимикой. Невербально, короче.
- Где же у Платона шапочка? - спрашиваю я, собирая вещи на прогулку.
Ощупав голову, Платон театрально разводит руками и в полуприседе произносит что-то вроде "Ись!", преданно глядя в глаза и хлопая ресницами. Ну невозможно не понять, что шапки нет и местонахождение ее неизвестно.

- Платон, скажи: "ма-ши-на". Ну скажи! - просят братья.
Платон на минуту задумывается, потом убегает к ящику и приносит небольшую машинку. "Эээ!" - радостно говорит он, показывая сей девайс просившему и улыбаясь хитрой улыбкой. Хотел машину - вот она.
И так далее.

Нет, иногда он все же что-то говорит. И любимое звукосочетание у него - "ка". "Ка" - это практически наше все. И карандаш, и ложка, и котлета - все это омонимы, произносимые как "ка".
- Платон, давай не будем бросать машинку на пол! Ей больно, она будет плакать!
- Какать? - заинтересованно вскидывает глаза Платон.
- Не какать, а плакать! - терпеливо повторяю я.

Платон поднимает тяжелую металлическую машинку повыше, с силой швыряет ее на пол, подходит и, наклонив голову, старательно прислушивается несколько секунд. Не дождавшись от машинки обещанной истерики, Платон расцветает хитрющей улыбкой и снова театрально разводит руками: "Ись!". Дескать, ну и чего она не плачет, а? Может, недостаточно сильно приложилась?...

Хорошо, что у меня не паркет, а ковровое покрытие и местами линолеум.

***

Но надежды мы не теряем. Особенно верят в успех братья.

- Платон, а вот посмотри - трактор! Посмотри, какой! Зеленый! Скажи - трак-тор!
- Кака! - небрежно бросает Платон через плечо, ковыряя у собачки глазки.
- Не кака, Платон, а - трак-тор! Скажи - трак-тор! Положи ты эту собаку, смотри сюда. Видишь - трак-тор!
- Как-та! - изрекает Платон, не прерывая своего занятия.
- Ай, молодец! - хором кричат братья. - Почти получилось! Еще скажи! Ну скажи - трактор!! Ну давай!
- Так-та, - бормочет Платон, одновременно откладывая собачку и вытаскивая из ящика большого розового зайца.
- Ура! Получилось! Он сказал "такта"! Почти сказал! Ура!...

***
Кот Матроскин задумчиво посмотрел на галчонка и сказал: 
 - Ой, чегой-то зря мы его кормим...А ну,  скажи "Кто там?"...  
"Кто там?" ... "Кто там?" ...  
 - Кто там?" - вдруг выкрикнул галчонок.
- Урааа! Заработало!!!... (с)

Не скажу, что неожиданно - вполне ожидаемо подкралась очередная дата.

Никаких особенных, шокирующих публику прорывов в развитии не наблюдаем. Ходим и болтаем - ну так в год и три все ходят и все болтают. Чего-то там собираем, складываем в мешочек, закрываем крышечками - развитие по возрасту :)))

В поликлинику не ходили, рост и вес не знаем. Живем в счастливом неведении.

Растем.

Особенно, кажется, сильно растут волосы. Опять лезут в глаза, и опять надо стричь. Чтоб быть похожим на мальчика :))))

С очередной некруглой датой, Платон!

... месяцев Платону. Через несколько часов можно уже отмечать :)))

- Ох ты, подрос! - говорят давно не видевшие нас знакомые. Ну конечно, подрос. Я уж, так и быть, не буду вешать для сравнения фотку из роддома, заботясь о вашем траффике. Думаю, вы поверите мне на слово - подрос.

- Легче? Стало легче? - заглядывают мне в глаза окружающие. Нифига. Стало чуть предсказуемей. Я примерно представляю, в какой угол какой комнаты он кинется орлом первым делом, и что схватит :))) А так - те же самые шишки на лбу и ненадлежащие предметы во рту.

- Говорит? - ревниво спрашивают мамы ровесников в поликлинике.

- Ну а как же, - серьезно отвечаю я. - Не только говорит, но и Пушкина читает уже. Сам себе, на ночь. А чего ждать. После трех-то уже поздно, знаете небось :))).

Все, что умеем - наше :))) А чего не умеем - научимся. Впереди целая жизнь :)))

... А еще у него толстенькие милые неуклюжие пальцы, сладкий медовый запах и мягкие, как пух, кудряшки сзади...

Платону на днях исполнилось тринадцать месяцев. Ну вы знаете. Нас тут много, ровесников. Все мы друг друга знаем.

Рыбак рыбака видит издалека.

В редкие свободные минуты, выйдя на ББ в прямую речь, фиксирую посты типа "помогите!", "Сижу-реву...", "Кажется, это депрессия". Авторство принадлежит в основном мамам годовасов. Год и месяц, год и два, год и три... Некоторые вундеркинды попадают в эту компанию и раньше, в 10-11 месяцев.

"Я очень люблю моего ребенка, но - силы на пределе..."

"...крики, ор целый день по каждому пустяку..."

"Настроение на нуле. Ничего не хочу."

"Это кризис какой-то? Это кончится вообще? Что делать???"

"...сижу-реву..."

Милые, если мне хреново, я представляю, каково вам.

Да, крики при каждой попытке что-то запретить, откуда-то увести, что-то одеть. Да, не желает ходить сам, только за палец. Причем не держится уже, а просто держит палец в своей руке и водит по коридору. Потом по комнате. Потом опять по коридору. И снова по комнате. Дома - бардак, потому что делать ничего не дает, и, что особенно всегда раздражает, десяток начатых дел, которые неизвестно когда удастся сделать. Да, иногда он засыпает, и в это блаженное время я сижу как мышь, не смея включить воду или загреметь кастрюлями. Потому что, если он проснется, недоспав - это будет ужасный вечер.

Кому-кому там после года легче? Молчите лучше. Не то тебе по вые, по шее то есть, вам я надаю.

Во время сна младенца я захожу на ББ, вижу около  сотни новых посетителей моего скромного дневника, которые ушли с моей страницы не солоно хлебавши, потому что ничего нового тут не нашли, и меня охватывает сожаление. Люди ждут какой-то новой записи, раньше же я как-то успевала писать каждый день.

Теперь не успеваю. У меня около двух десятков начатых и недописанных текстов, наполовину помытая посуда, полупропылесосенный пол (о как бывает!) и гора неразвешенного белья на сушке, которое сейчас так и присохнет :((( Когда я все это допишу, дожарю, домою и перевешаю - неизвестно. проще выбросить уже :(((

Это кончится когда-нибудь?  Скоро? - Через год? Через год, вы считаете, это скоро? - ну да, ну да. Я не знаю, как бы мне дожить до вечера сегодняшнего дня. Чтоб просто рухнуть в кровать. Какое там через год.

Надо выбираться на улицу. И ходить "за палец" там, наматывая круги вокруг песочницы. Еще одно лето во дворе. Нет, в прошлом году, со спящим в коляске младенцем, было легче. И, наверно, на следующий год будет легче - совсем без коляски. Хотя, опять же, кто его знает, как оно там будет - через год.

А пока вот так. За палец кругами. Наклоняясь за окурками, червяками и камушками. Обрывая листья и одуванчики.

Тринадцать месяцев...

Весь окружающий мир, кажется мне, живет по другим законам, нежели я. По крайней мере, дети точно у всех другие.

Почему-то бытует мнение, что первый год ребенка - самый трудный, и после года - уже значительно легче, физически и морально. Окружающие поздравляют меня с годовасием Платона и улыбаются - ну все, дескать, самое сложное позади. Дальше на меня должно снизойти неземное облегчение.

"Поздравляем Платона с первым годом! - не сговариваясь, почти одновременно прислали СМС обе бабушки. - Самый трудный год позади, и хотя впереди еще много проблем, дальше будет легче..."

В принципе во времена бабушек, конечно, годовалые дети были совсем другие, что уж там говорить. Ходили на горшок, ели ложкой, а если послушать старшее поколение, так и вообще одевали брюки и застегивали куртки. Льгот после года уже никто не имел, и все без разговоров шли в ясли.

Это еще повезло тому, кто в год пошел, ага. У Миши медицинская карточка заведена на допотопном бланке, образца наверно 197...-какого-то года. Так вот, там до года каждый месяц расчерчен графами для заполнения - рост, вес и т.д., а ко второму (!!!) месяцу приложен лист диспансеризации ребенка для поступления в ДДУ (!!!). "Да, а что, так и отдавали, - помню, ответила тогда мама в ответ на мой вопрос. - Больничный кончался - и на работу. Ну кто-то еще очередной отпуск брал, кто-то с бабушками договаривался. До года не отдавать в сад - считалось чуть ли не барством. Ну а уж в год - все..."

Конечно, отдав даже на полдня ребенка в ясли, даже работая - думаю, было легче...

- Мне точно после года стало легче, - уверенно говорит приятельница. В 11 месяцев она вышла на работу, на полный день, взяла няню, и честно говоря, дочери теперь только "спокойной ночи!" говорит, и то не каждый день. Малышке уже два года, мама давно уже живет полной жизнью и дышит полной грудью, общаясь с ребенком по выходным. - Представляешь, няня говорит, что Юленька уже все цвета знает, и даже буквы некоторые... На горшок ходит... Ест сама... Стишок тут мне в воскресенье рассказала, так мило... После года всему так быстро научилась... Неее, после года - это уже человек, с ним интересно, то одно, то другое новое появляется. А до года - ну что там, одна рутина, памперсы - бутылки, вечный день сурка...

- Ну как? ощутила год? Легче? Легче? - заглядывая в глаза, сочувственно спрашивают окружающие.

В ответ я только улыбаюсь и пожимаю плечами.

Потому что - о чем это они, а? Ну как это - легче? Они вообще видели годовалого ребенка, который нигде не сидит ни минуты, всюду лезет, все достает, тянет в рот. Если до года посадить на пять минут в манеж считается нормальным, то после года - уже ни-ни. Это клетка и издевательство над ребенком, который должен свободно развиваться и познавать мир.

Остро стоит проблема питания - с банками пора, пожалуй, завязывать, ну не сейчас, так уже скоро, надо бы уже готовить, а значит, толочь, мять, выжимать - а это, естественно, время и силы. Дамокловым мечом висит необходимоть научить всему нужному и отучить от всего "позорного" - ночных перекусов, соски-пустышки, бутылки по вечерам, укачивания перед сном, груди, памперсов и прочих атрибутов младенчества. Потому что кроме тебя - этого никто не сделает. Потому что совесть болит - ребенку 12, 15, 18 месяцев, а он все еще - см. выше. Если до года это было нормально, то после года - увы. Окружающие скептически поджимают губки и хмыкают: "С соской спит??? А сколько вам? Нууу, не знаааааю, вообще-то везде пишут, что к этому возрасту ребенок уже должен..... Пора, пора отучать! Большой мальчик, а сосу сосешь!!! ай-ай-ай!"

Кто хоть раз кого-то от чего-то отучал и к чему-то приучал, тот представляет, о чем речь...

- Год уже??? Поздравляю! - улыбается мама мишиного одноклассника. - На следующий год уже пешком будет ходить, Мишу встречать. Без коляски. Все маме полегче!

Помилуйте, девушка, вы, наверно, давно уже не водили полуторагодовалого ребеночка за руку без коляски и многое забыли. Если он даже побредет каким-то чудом в нужную сторону, пятиминутный путь до школы будет занимать минут сорок - с наклонами над каждым камушком, канканом в каждой луже и прополкой одуванчиков на каждом газоне.

Нет уж, не дождетесь. Без коляски мы будем ходить еще не скоро.

И легче, судя по моему опыту, будет еще не скоро. Примерно через полгода.

А пока я зашиваюсь в делах.

Утешает одно - впереди лето, время роста, развития и вообще прогресса во всех отношениях. Если все будет нормально, мы будем больше гулять, ходить по улице, набираться впечатлений на долгую зиму.

А осенью - думаю, действительно будет немного легче...

Да собственно, чтобы много не писать, вот так это было ровно год назад.

Сегодня у нас мероприятий особо не намечается, так, суматошный день.

У Миши ангина уже девятый день, температуры уже нет, но горло ни на сколько не лучше. Во второй половине дня надо идти в поликлинику. Примерно в это же время привезут торт, надо как-то ухитриться его встретить.

Аквапарка ввиду болезни не будет.

Папа наш как бы в отпуске. Причем в очень таком тревожном отпуске - один проект закончился, новых пока нет. Так что он не дома сидит, а, если называть вещи своими именами, ищет работу. А кому сейчас легко.

У меня - месячные, полный уже бардак после вчерашней уборки, хроническая нехватка времени, неопределенность в жизни и... праздник? Наверно, праздник. Ведь год - это-то уж точно еще и мамин праздник, правда?

Так что с праздником меня. С днем рождения младшего сына. Хепи бездей, как говорится.

Что я могу себе пожелать?

Ну, во-первых, чтоб болели хотя бы по одному. Ибо болеть так или иначе все равно будут, но не дай Бог, когда трое лежат пластом. Чтобы больше не приходилось, вызывая врача из детской поликлиники, перечислять по телефону три имени и три списка симптомов. И это, пожалуй, самое главное пожелание.

Ну и банальное - чтоб быстрее росли, становились самостоятельными, учились и были счастливы...

С днем рождения!

Когда я читаю где-нибудь у кого-нибудь про гиперактивных суперподвижных детей, я только сочувственно вздыхаю. Воистину, Господь воздает каждому по силам его, и воистину он, отец наш небесный, на мой счет не обольщается :))). Потому что посылает мне в дети маленьких малоподвижных созерцательных философов.

Около полутора лет назад, узнав, что я снова жду мальчика, знакомые с издевкой говорили - "Ну, может, хоть этот даст тебе жару. Будет бегать, орать и ломать игрушки. Тем более Барашек по гороскопу, а Барашки, они, знаешь ли, такие... За ними глаз да глаз..."

Как выяснилось, Барашки тоже бывают разные.

Утро в нашем колхозе начинается в основном по моей инициативе. Платон просыпается раньше, но ведет себя весьма деликатно. Что-то там себе курлычет в кроватке, играет с завазками бортиков, подвесной игрушкой. Наконец, подходит к тому месту в кроватке, которое ближе всего к моей голове, и пристально смотрит на меня. Я открываю глаза.

Ребенок расплывается в улыбке. "Какал-какал", - радостно сообщает он. Ну что, встаем, идем мыться.

После водных процедур Платон снова садится в кровать, которая днем у нас выполняет функцию манежа. Я выдаю ему пару игрушек. "Ига?" - с вопросительной интонацией произносит ребенок. "Игра, игрушка", - отвечаю я. "Ига, ига..." - на разные лады бормочет Платон, сидя в кроватке и производя с игрушкой разные манипуляции. У меня есть время приготовить завтрак. Время от времени я прохожу мимо комнаты, заглядывая в большое зеркало платяного шкафа - в нем я вижу кроватку и Платона. В принципе, все в порядке - ребенок занят игрой.

Наконец, я прихожу в комнату. Достаю Платона, садимся с ним на пол. "Гуи-гуи-гуи-гуи!!!" - громко кричит Платон раз десять. "Гуси-гуси! га-га-га..." - послушно завожу я. "Га-га-га-га-га-га-га-га-га-га-га-га-га!" , - звонко на разные лады кричит Платон. Впрочем, когда дело доходит до да-да-да, он тоже кричит га-га-га :))). После этого по традиции идут ладушки, потом Мишка косолапый по лесу идет (рычит изо всех сил каким-то горловым "ааааа" и подозрительно смотрит на Мишу.)

Исполнив весь доступный репертуар, достаем книжки, которые тут же берутся в рот. Одну жуем, другую читаем. кстати, кто это сказал производителям, что ребенок младшего возраста, имея 7-8 зубов, не разжует эти книжки из пенопласта или толстого ламинированного картона? Все это делается запросто.

"Какой молодец!" - говорю я Платону по окончании чтения. "Кое-кое-кое-кое" - повторяет Платон и гладит себя по голове.

Ползать он умеет, но как-то... не любит. Он любит сидеть, ощущая спиной мою ногу, и, будучи обложен горой игрушек или тех самых пластмассовых книжек, играть. "Ига?" - спрашивает он, достав из кучи очередную игрушку. "Игра!" - подтверждаем мы.

Мы перебазируемся вместе со всей кучей в кухню, где достаем новую "игу", потом по комнатам. Мы стираем и вешаем белье, готовим, делаем другие дела - все вместе, время от времени подкладывая новую "игу" в кучу. Иногда он встает, с опорой переходит с места на место, садится снова. Последнее время стал хлопать в ладоши, оторвавшись от опоры, и весело смеяться при этом.

Он пытается повторять слова, вернее даже не слова, а интонацию. "Ди-ван" - как можно более четко, медленно и раздельно говорю я. Внимательно глядя мне в глаза, с той же интонацией Платон повторяет что-то типа "Да-дан" - с ударением на втором слоге, растягивая гласные  и точно копируя интонацию. По звукам слово совершенно непохоже, но по интонации - точно. "Кро-ват-ка" - говорю я, и ребенок повторяет горловым звуком интонацию - "ка-кА-ка"...

Я успеваю готовить, заниматься со старшими детьми, сидеть в свое удовольствие на ББ и сочувствовать тем, у кого ребенок, как говорится, "с шилом в попе".

Видимо, третий мой ребенок тоже не будет висеть на шторах и ходить по потолку. Это удобно, да. Но хорошо ли - неизвестно...

Вот, дожили.

На часах у нас двенадцать без пяти. Даже не без пяти, а без одного. Месяца.

Да я давно уже так и отвечаю на вопрос "Сколько вашему малышу?" - "Да вот в апреле год будет!". И сама как-то подсознательно настроена, что у меня годовалый ребенок.

В этот раз я тороплю время - скорее бы.

Видимо, я уже наелась этого экшена под названием "младенец в доме". Нет, я справляюсь. В очередной раз героически преодолевая все препятствия и побеждая всех врагов. Я занимаюсь, купаю, стираю-глажу, ввожу прикорм, читаю книжки, не забывая при этом про двоих старших. И все же - я жду не дождусь, когда же он подрастет.

Скорее бы привести всех к одному режиму, и главное - к одному питанию. Чтоб не готовить никому отдельно.

Скорей бы он начал есть ложкой - и тогда, наполнив три тарелки, можно посадить их на кухне и спокойно заниматься своими делами.

Скорей бы он ходил за руку, и желательно туда, куда мне надо. Может быть, когда-нибудь я выйду на улицу без коляски.

Скорей бы он начал говорить.

Одеваться.

Играть самостоятельно.

Рисовать, читать, звонить по телефону...

А пока ему только одиннадцать месяцев. Он говорит - немного, ходит - с опорой или по крайней мере с игрушкой в руках, подолгу играет сам. Мы читаем книжки, пытаемся рассказывать стишки (гуси-гуси - га-га-га), знаем собачку и рычим как медведь.

Каждый день появляется что-то новое.

Платон у нас просто умница.

Впереди весна и лето - теплый сезон, время большого скачка - в росте и в развитии. Мы будем много гулять, играть в песок, смотреть на первые одуванчики, считать птичек.

Скорей бы...

не успеем оглянуться - шарахнет год.

А мне почему-то сегодня вспоминается события годовалой давности.

Год назад ни с того ни с сего я решила, что с седьмого месяца беременности я могу родить каждый день. Как-никак третьи роды. И уже где-то в этих числах февраля начала усиленно готовиться.

Меня обуревали то страхи (Боже мой, куда??? когда??? как??? на чем??? с кем??? с кем останутся дети?), то нетерпение (ну скорей бы уж к одному концу, что ли... оказаться в роддоме, и чтоб роды уже позади - вот блаженство)

На фоне панических мыслей я собирала и перебирала сумки. Ситуация усложнялась тем, что роддом не был выбран до последнего часа. То есть роддом - 67 кардиологическй - меня выбрал, но я туда не хотела. Поэтому предполагала возможность вариантов. Как впоследствии оказалось, зря.

Я собирала и перебирала сумку в роддом, то учитывая совместное пребывание с ребенком и 3 дневную отлежку в роддоме; то потом - все-таки на всякий случай - сумку для 67 роддома, где строго раздельное пребывание и 6дневная отсидка :)))

Я собирала и перебирала сумку на выписку, то рассчитывая на 10градусное тепло, то на 10градусный мороз... На самом деле, я была не так уж не права. В день родов, 10 апреля, за окном было 20 градусов тепла. Я переживала, что зря набрала теплых вещей. В день выписки, 16 апреля, на улице было -4. Я переживала, что не положила конверт...

В общем, примерно начиная где-то с этогго времени год назад, Я ПЕРЕЖИВАЛА. То за одно, то за другое.

За год, конечно, утекло много воды. Параллельно с предродовой горячкой я прошла диспансеризацию со старшим и записала его в первый класс, потом более или менее благополучно родила Платона, потом ... Потом мы прожили год, решая то одну, то другую проблему.

10 месяцев - это много на самом деле.

Не знаю к чему я это говорю, но я знаю женщину, у которой между детьми ровно 9 месяцев разница :)))

Но это уже совсем другая тема...

Когда меня спрашивают, какое время с ребенком дается окружающим особенно тяжело, я всегда уверенно отвечаю - примерно с 8 месяцев до 2 лет.

Да даже после полутора лет будет ощутимо легче - наладится питание с общего стола, ребенок без проблем будет есть твердую пищу, перестанет тянуть в рот грязь и мелкие предметы, будет говорить все больше слов и, главное, показывать какую-то отдачу.

Но до этого времени нужно дожить. Всего-навсего пережив сейчас год-полтора. И желательно не закрыв глаза и заткнув уши, а не забывая, так сказать, о развитии. О том, что собачка - гав-гав, уточка - кря-кря, водичка - кап-кап, а машинка - би-би, и бегать на дорогу, где ездят машинки - нельзя. О том, что помидор - красный, огурец - зеленый, а собачка - да-да, та самая гав-гав - черная.

В общем, беспрерывно "бухтеть, как космические корабли будоражат просторы большого театра..." Только там объект воспитания смирно лежал себе на куче опилок, а здесь приходится ходить за уползающим младенцем и тарахтеть: "А это книжка... В книжке буквы и картинки... Это зайка. Это белочка. Это буква А. Это дом..."

- Бу-бу-га-бу- ипп-ппи! - серьезно произносит ребенок, поднимая на меня глаза.

Книжка летит в сторону, малыш тянется за очередной развлекалкой. Их еще так много в этом доме, не потроганных, не пощупанных, не обслюнявленных со всех сторон...

- Я рубашку сшила Мишке, я сошью ему штанишки, нужно к ним карман пришить и конфетку положить, - продолжаю я сеять разумное, доброе, вечное.

- Авва- ва, эээгу! - с улыбкой отвечает мой младший сын, хватает свои колготки и тащит в рот.

По левую руку у меня располагается гладильная доска с кучкой белья, которое не гладить нельзя. В частности рубашки для двоих мужчин, джинсы, пара блузок. По правую руку стоит разложенная сушилка с кучей неразвешенного белья. Мне надо как-то изловчиться, встать вполоборота, чтобы не теряя из виду Платона, сделать хоть что-нибудь полезное.

- А что мы с тобой сейчас будем делать, - голосом записного клоуна громко говорю я. - Мы будем вешать наши рубашечки. Вот это - чье? - мишино! Мишина майка. Белая. А вот это - платошины штаны. Голубые. А вот это - носочек. Желтенький. Его надо на ножку одевать. Правильно. Где наши ножки?

Худо-бедно белье развешено.

- На плите сварилась каша, где большая ложка наша? - продолжаю я знакомить младенца с авторской детской поэзией. Мы на кухне. Платон сидит в высоком стульчике, стучит ложкой по жестяной банке и улыбается до ушей. Я метеором чищу картошку, другие овощи, бросаю все в кипящий бульон...

За спиной подозрительная тишина на несколько секунд и мощный крик - "Рлэээ-эээ-эээ!!!". Оборачиваюсь - так и есть, наткнулся на ложку, пытаясь запихнуть ее в рот. Бросаю нафиг суп, хватаю малыша.

- У кошки боли, у собаки боли....

- У Бабы-яги боли и у Змея-Горыныча... - подхватывает Илья, прибежавший на крик.

- А у Платона - заживи! - заканчиваем мы хором.

Платон уже забыл свои горести и занялся цепочкой на моей шее... Ссадить его с рук становится проблематично.

-А что я тебе сейчас дам... - таинственным голосом говорю я, обшаривая взглядом полки. Ё-моё, что же ему дать-то? О! кастрюлька с крышкой! Смотри, какая кастрюлька! синяя!

- Не синяя, а бирюзовая! - поправляет меня Илья. - Ладно, мама, сади его в автокресло, мы его будем возить по коридору, как грузовик...

Ура. Получилось. Братья щедро сыпят в автокресло разные игрушки и таскают его взад-вперед по коридору волоком, а я имею время сходить в туалет, доварить суп и выпить наконец налитый полтора часа назад кофе...

Кое-как скоротав время до первого сна, уложив ребенка и накормив старших, я обессиленно опускаюсь на стул перед компом. Впереди еще полдня беготни и бесконечной работы по дому.

Нет, я прекрасно понимаю, что это - еще цветочки. Худо-бедно он спит два раза в день. И ночью дает поспать. И на улице ведет себя прилично. Я должна быть довольна, у некоторых нет и вот этих минут, в которые я успеваю написать этот текст...

Я стараюсь, но видимо, я устала. Никто ведь не снимал с меня обязанностей по старшим детям. Да и первоклассник на балансе тоже отнимает немало сил.

Скоро будет легче. Обязательно. Я это знаю. Я всем это говорила. Видимо, настала очередь сказать это себе.

Будет проще. Года через полтора...

У меня чего-то цейтнот последнее время.

В чем причина - не пойму. Вроде все как обычно. Хотя... Конечно, не совсем все. Мой младший сын Платон вступает в ТОТ САМЫЙ ВОЗРАСТ примерно с 8 месяцев до полутора где-то лет, когда ребенок в доме - это тяжкий ежедневный труд внаклонку. Я об этом кому-то уже писала.

Это ужас, доложу я вам, когда огромные желания не совпадают с небольшими пока возможностями.

И ведь несправедливость: желания-то пока весьма, так сказать, реальные. Не виллы, не яхты и не самолеты. А всего-то встать на ноги, или схватить вон ту штучку с кнопками и огоньками, или пососать мобильный телефон - ну что вам, жалко, что ли? Обидно... Каждая обида сопровождается раскатистым "Рлээээ -ээ - ээ!!!"

Первое "Рлээээ -ээ - ээ!!!" раздается с самого утра, в тот самый момент, когда я разрываюсь на четыре части, пытаясь одновременно приготовить завтрак Мише, собрать по комнатам школьную форму, проверить степень готовности портфеля и узнать погоду за окном. Очень кстати. Царь трапезничать желает. Свалив все недоделанные дела на супруга, иду делать детскую кашу...

После еды Платон Александрович, как правило, добры и снисходительны. Они с благожелательной улыбкой взирают на утреннюю суету домочадцев, иногда издавая короткие поощрительные выкрики. Поэтому до следующего "Рлээээ -ээ - ээ!!!" я успеваю проводить всех покидающих квартиру, убрать постели, налить себе кофе с бутербродом и иногда даже открыть рот.

Кофе, как правило, остается на обед.

Просыпается Илья, завтракает. Ему, конечно, тоже необходимы мои консультации по разным вопросам. Поэтому я покорно сижу до полдвенадцатого в детской, забавляя обоих детей. Иногда при этом мне удается замкнуть их друг на друга и сделать что-то более-менее полезное по хозяйству, например, разобрать шкаф с одеждой, пропылесосить полы или вытереть пыль. Но полезное удается сделать все реже, потому что - "Рлээээ -ээ - ээ!!!" - Платон Александрович желают стоять на ногах, будучи поддерживаемы под локотки, и исследовать наполнение второго яруса квартиры на высоте 40 см от пола... По мере приближения часа приема пищи раздраженное "Рлээээ -ээ - ээ!!!", вызванное непонятливостью и неумелыми действиями окружающих, раздается все чаще.

Но приходит время обеда. После еды Платон Александрович приходят в благостное расположение, позволяют себя одеть и вынести на улицу. Иногда я даже успеваю выкроить пару минут и выпить утренний кофе с бутербродом. Но только быстро - ведь нам надо бежать в школу.

В пути Платон Александрович засыпают, и в удачные дни его сон не прерывается даже в квартире. Поэтому до следующего "Рлээээ -ээ - ээ!!!" нам удается пообедать и расположиться на отдых. Ненадолго. "Рлээээ -ээ - ээ!!!" - полдник наступил.

После еды Платон Александрович снова добры и снисходительны. Наша задача - в этот светлый момент успеть сделать домашние задания. До очередного "Рлээээ -ээ - ээ!!!", когда надо принять их величество из автокресла и занять чем-нибудь увлекательным.

Вечер проходит в разнообразных затеях: "Мама, вырежи Скридварда", "Рлэээ-эээ-ээ!!!" (дай вон ту штучку прямо щас), "Нарисуй мне"Парк Юркского периода", "Рлэээ-эээ-ээ!!!" (верни мне пульт немедленно)... Только после приема пищи настроение их величества ненадолго улучшается, и я получаю передышку.

Последние пару дней супруг мой Александр, едва взглянув на меня вечером, забирает Платона молча, не ожидая настоятельной просьбы, сопровождаемой упреками типа "ты всегда..." или наоборот "ты никогда...".

Вот и первый критический возраст.

А я-то думала, нас накроет после новогодних праздников.

Акселерация, однако...