Фаина Раневская говорила:
"Душа не жопа - высраться не может."
"На моём надгробии напишите "Умерла от отвращения."
"Как я завидую безмозглым."
"Знаете, когда я увидела этого лысого на броневике, то поняла : нас ждут большие неприятности."
"Я - дочь небогатого нефтепромышленника."
"Кто бы знал моё одиночество? Будь он поклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной."
"Ахматова мне говорила : "Вы великая актриса"... Ну да, я великая артистка, и поэтому я ничего не играю, меня надо сдать в музей. Я не великая артистка, я великая жопа."
"Что такое говно? Так вот оно по сравнению с моей жизнью - повидло."
"Старость - это просто свинство."
"Оптимизм - это недостаток информации."
"Я родилась недовыявленной и ухожу из жизни недопоказанной. Я недоёбанная."
"У меня хватило ума прожить жизнь глупо."
"Всю жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй."
"Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр я хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости рвать зубы. Вы знаете, как будто Станиславский не рождался. Они удивляются, зачем я каждый раз играю по-новому."
Об умершей подруге : "Хотелось бы мне иметь её ноги - у неё были прелестные ноги! Жалко - теперь пропадут..."
"Я играю роль яиц : участвую, но не вхожу."
"Четвёртый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актёры играли как никогда."
" Никто, кроме мёртвых вождей, не хочет терпеть праздноболтающихся моих грудей."
Подскользнулась и упала : "Не проходите мимо, здесь валяется народная артистка Раневская."
"В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернётесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает."
"Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм - это не извращения. Извращений, собственно, только два : хоккей на траве и балет на льду."
"Животных, которых мало, занесли в Красную книгу, а которых много - в Книгу о вкусной и здоровой пище."
"На голодный желудок русский человек ничего делать и думать не хочет, а на сытый - не может."
Выбираясь из "горбатого" запорожца :
- Колечка, сколко стоит ваш автомобиль?
- Две тысячи рублей.
- Какое блядство со стороны правительства ...
Абсолютно голая : "Вас не шокирует, что я курю?"
"Почему все дуры такие женщины?"
"Сегодняшняя молодёжь ужасная. Но самое ужасное то, что мы не принадлежим к ней."
"Облысение - это медленное, но прогрессивное превращение головы в жопу. Сначала по форме, а потом и по содержанию."
"Удивительно, когда мне было 20, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать."
Настырному ухажёру : "У меня будет счастливый день, когда вы станете импотентом."
"Жить надо так, чтобы тебя помнили даже сволочи."
"Не бойся быть смешным, бойся быть дураком."
"Ребёнка с первого класса школы надо учить науке одиночества."
"Есть люди, в которых живёт Бог, есть люди, в которых живёт Дьявол, а есть люди, в которых живут только глисты."
- Как жизнь, Фаина Георгиевна?
- Я вам ещё в прошлом году говорила, что говно. Но тогда это был марципанчик.
Об одном режиссёре : "Он умрёт от расширения фантазии. Пипи в трамвае - всё, что он сделал в искусстве"
Раневская постоянно опаздывала на репетиции. Завадскому это надоело, и он попросил актёров о том, чтобы при следующем опоздании её не замечать. Вбегает, запыхавшись, на репетицию Фаина Георгиевна :
- Здравствуйте!
Все молчат.
- Здравствуйте!
Никто не обращает внимания. Она в третий раз :
- Здравствуйте!
Опять та же реакция.
- Ах нет никого?! Тогда я пойду поссу.
Однажды Завадский закричал Раневской из зала : "Фаина, вы своими выходками сожрали весь мой замысел!" - "То-то у меня такое чувство, будто говна наелась", - достаточно громко пробурчала Фаина. "Вон из театра!" - крикнул мэтр. "Вон из искусства!" - крикнула Раневская.
После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения и печально замечала : "Как много любви, а в аптеку сходить некому"
- Я больше не пью, я больше не курю, и я никогда не изменяла мужу, потому ещё, что у меня его никогда не было, - заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.
- Так что же, - не отстаёт журналист, - значит у вас совсем нет никаких недостатков?
- В общем, нет, - скромно, но с достоинством ответила Раневская. И после небольшой паузы добавила :
- Правда у меня большая жопа, и я иногда привираю...
В переполненном автобусе, развозившем артистов после спектакля, раздался неприличный звук. Раневская наклонилась к уху соседа и шёпотом, но так чтобы все слышыли, выдала : "Чувствуете, голубчик? У кого-то открылось второе дыхание."
Снимается сцена на натуре. В чистом поле. У Раневской неважно с желудком. Она уединяется в зелёный домик где-то на горизонте. Нет и нет её, нет и нет. Несколко раз посылают помрежа : не случилось ли что? Раневская откликается, успокаивает, говорит, что жива, и опять её всё нет и нет. Наконец она появляется и величественно говорит : "Господи! Кто бы мог подумать, что в человеке столько говна!"
Мальчик сказал : "Я сержусь на Пушкина, няня ему рассказала сказки, а он их записал и выдал за свои." Раневская отреагировала : "Прелесть!... Но боюсь, что мальчик всё же полный идиот..."
Актёры обсуждают на партсобрании коллегу, который обвиняется в гомосексуализме : это растление молодёжи, это преступление.... Раневская вздохнула : "Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой. Каждый волен распоряжаться своей жопой, как ему хочется! Поэтому я свою поднимаю и уёбываю..."
Диалог с домработницей :
- Что на обед?
- Детское мыло и папиросы купила.
- А что к обеду?
- Вы очень полная, вам не надо обедать, лучше в ванне купайтесь.
- А где 100 рублей?
- Ну вот детское мыло, папиросы купила.
- Ну, а ещё?
- Так что вам считать! Деньги от дьявола, о душе надо думать. Ещё зубную пасту купила.
- У меня есть зубная паста.
- Я в запас, скоро ничего не будет, от ей Богу, тут конец света на носу, а вы сдачи спрашиваете.
Как-то Раневской позвонила Ксения Маринина, режиссёр "Кинопанорамы", хотела заехать. Фаина Георгиевна попросила её захватить хлеб из булочной, находящейся под окнами квартиры Раневской. Маринина привезла хлеб. Раневская :
- Ксаночка, хлеб надо обжечь на огне, а то рабочие на него ссали.
- Всё готово, я обожгла хлеб.
- А вы его долго обжигали, Ксаночка? Ведь они д-долго на него ссали.
"Моя любимая болезнь - чесотка : почесался и ещё хочется. А самая ненавистная - гемморой : ни себе посмотреть, ни другим показать."
Раневская, рассказывая о своих злоключениях а поликлинике, любила доводить ситуацию до абсурда. В её интерпретации посещение врача превращалось в настоящий анекдот : "Прихожу в поликлинику и жалуюсь :
- Доктор, у меня в последнее время что-то вкуса нет.
Тот обращается к медсестре :
- Дайте Фаине Георгиевне пробирку номер 17.
Я попробовала.
- Это же говно.
- Всё в порядке, - говорит врач, - правильно. Вкус появился.
Через несколько дней :
- Доктор, вкус-то у меня появился, но с памятью всё хуже и хуже.
- Дайте Фаине Георгиевне пробирку номер 17.
- Там же говно! - ору я.
- Всё в порядке. Вот и память вернулась."
Перед Олимпиадой-80 в московскую торговлю поступила инструкция : быть особо вежливыми и ни в чём покупателям не отказывать. По этому поводу ходило много анекдотов. Вот один весьма похожий на быль : Заходит в магазин на Таганке мужчина и спрашивает :
- Мне бы перчатки...
- Вам какие? Кожанные, замшевые, шерстяные?
- Мне кожанные.
- А вам светлые или тёмные?
- Чёрные.
- Под пальто или под плащ?
- Под плащ.
- Хорошо. Принесите, пожалуйста, нам ваш плащ, и мы подберём перчатки нужного цвета и фасона.
Рядом стоит Раневская и говорит :
- Не верьте, молодой человек! Я им уже и унитаз приволокла, и жопу показывала, а туалетной бумаги всё равно нет...
"Ну эта, как её...Такая плечистая в заду..."
"Пусть это будет маленькая сплетня, которая должна изчезнуть между нами."
"Склероз нельзя вылечить, о нём можно забыть"
"Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье."
"Пионеры, идите в жопу!"
На высказанное мнение : "На меня Мона Лиза впечатления не производит" Раневская ответила : "Эта дама может уже сама выбирать, на кого ей производить впечатление."
О своих работах в кино : "Деньги съедены, а позор остался."
"Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям, играй после этого Островского!"
"Критикессы - амазонки в климаксе."
Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета: "Потому что белый цвет полнит."
"Не обращайте внимания, это "итальянский дворик", - сказала как-то Раневская, кивнув на гирлянду трусов, развешанных для сушки под потолком кухни.
"Сегодня у меня обедала Ахматова, величавая, величественная, ироничная и трагическая, весёлая и вдруг такая печальная, что при ней неловко улыбнуться и говорить о пустяках."
"Я знала блистательных..." - словно завидуя самой себе, признаётся Раневская и перечисляет имена современников, одаривших её дружбой : Эйзенштейн, Михоэлс, Пастернак, Качалов, Ахматова, Уланова..."... но никаких ночных бдений с актёрской братией, никаких сборищ с вином, анекдотами и блудом..."
Запись из дневника : "Поняла, в чём моё несчастье : скорее, поэт, доморощенный философ,"бытовая дура"- не лажу с бытом! Вещи покупаю, чтобы их дарить. Одежду ношу старую, всегда неудачную. Урод я."
Подобно Розе Скороход, своей героине в "Мечте", она могла сказать : "Каждый раз меня губит моя доброта. Когда-нибудь я издохну под забором, потому что раздам всё, что у меня есть."Правда, Роза, говоря это, страшно лукавила, а вот в устах самой актрисы всё выглядело естественным, как дыхание.
Чувство сострадания к мясу : "Не могу его есть : оно ходило, любило, смотрело. Может быть, я психопатка?..."
Однажды умудрилась забыть в троллейбусе... новую люстру."Загляделась на кого-то и так отчаянно кокетничала, что вышла через заднюю дверь без люстры : на одной руке сумочка, другая была занята воздушными поцелуями..."
Про курицу, которую пришлось выбросить из-за того, что нерадивая домработница сварила её со всеми внутренностями, Фаина Георгиевна грустно сказала : "Но ведь для чего-то она родилась!..."
- Нонна, а что, он умер?
- Умер.
- То-то я смотрю, его хоронят...
"Я ненавижу зиму, как Гитлера!"
Как-то на южном море Раневская указала рукой на летящую чайку : "МХАТ полетел ..."
На железнодорожном вокзале. Раневская :
- Жалко, что мы не захватили пианино...
- Неостроумно, - замечает кто-то из сопровождающих.
- Действительно неостроумно, - вздыхает Раневская, - Дело в том, что на пианино я оставила все билеты...
Фаина Георгиевна вернулась домой бледная как смерть, и рассказала, что ехала от театра на такси : "Я сразу поняла, что он лихач. Как он лавировал между машинами, увиливал от грузовиков, проскальзывал прямо перед носом прохожих! Но по настоящему я испугалась уже потом. Когда мы приехали, он достал лупу, чтобы посмотреть на счётчик!"
Находясь уже в возрасте преклонном, Раневская тем не менее умела заставить людей подчиняться и выполнять ее требования. Однажды перед Московской олимпиадой Раневская набрала номер директора театра и официальным тоном сообщила, что ей срочно нужна машина. Директор попробовал отказать, сославшись на то, что машина занята, но Раневская сурово перебила:
- Вы что же, не понимаете? Я должна объехать Москву и показать мальчику олимпийские объекты. Он хочет убедиться, что все в порядке...
Директор вынужден был отправить машину Раневской, хоть и не знал, какой такой еще мальчик желает проверить готовность объектов. А Мальчик — была кличка любимой собачки Фаины Георгиевны.
Однажды Фаина Георгиевна принесла на анализ мочу в термосе. Сестра удивилась, почему именно в термосе, надо было в баночке. Hа что великая актриса возмущенно пробасила: "Ох, ни хрена себе! А кто вчера сказал: неси прямо с утра, теплую?!"
Как-то Раневской позвонила словоохотливая приятельница и долго-долго мучила ее болтовней. Когда у Фаины Георгиевны лопнуло терпение, она извиняющимся тоном сказала:"Простите, дорогая, я говорю с вами из автомата, здесь ждут..."
"Дорогой мой, такой кошмар! Голова болит, зубы ни к черту, сердце жмет, кашляю ужасно, печень, почки, желудок - все ноет! Суставы ломит, еле хожу... Слава Богу, что я не мужчина, а то была бы еще импотенция!"
Раневская наконец получила новую квартиру. Друзья перевезли ее нехитрое имущество, помогли расставить все по местам, а когда собрались уходить, Фаина Георгиевна вдруг заволновалась:
- Боже мой, а где мои похоронные принадлежности?! Куда вы девали мои похоронные принадлежности? Не уходите, я же сама ни за что не найду, я же старая, могут понадобиться в любую минуту!
Стали искать эти «похоронные принадлежности», не совсем понимая, что Раневская имеет в виду. И вдруг Фаина Георгиевна радостно закричала:
- Да вот же они, слава Богу, нашла!
И торжественно продемонстрировала всем коробочку со своими орденами и медалями.
"На моём надгробии напишите "Умерла от отвращения."
"Как я завидую безмозглым."
"Знаете, когда я увидела этого лысого на броневике, то поняла : нас ждут большие неприятности."
"Я - дочь небогатого нефтепромышленника."
"Кто бы знал моё одиночество? Будь он поклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной."
"Ахматова мне говорила : "Вы великая актриса"... Ну да, я великая артистка, и поэтому я ничего не играю, меня надо сдать в музей. Я не великая артистка, я великая жопа."
"Что такое говно? Так вот оно по сравнению с моей жизнью - повидло."
"Старость - это просто свинство."
"Оптимизм - это недостаток информации."
"Я родилась недовыявленной и ухожу из жизни недопоказанной. Я недоёбанная."
"У меня хватило ума прожить жизнь глупо."
"Всю жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй."
"Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр я хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости рвать зубы. Вы знаете, как будто Станиславский не рождался. Они удивляются, зачем я каждый раз играю по-новому."
Об умершей подруге : "Хотелось бы мне иметь её ноги - у неё были прелестные ноги! Жалко - теперь пропадут..."
"Я играю роль яиц : участвую, но не вхожу."
"Четвёртый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актёры играли как никогда."
" Никто, кроме мёртвых вождей, не хочет терпеть праздноболтающихся моих грудей."
Подскользнулась и упала : "Не проходите мимо, здесь валяется народная артистка Раневская."
"В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернётесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает."
"Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм - это не извращения. Извращений, собственно, только два : хоккей на траве и балет на льду."
"Животных, которых мало, занесли в Красную книгу, а которых много - в Книгу о вкусной и здоровой пище."
"На голодный желудок русский человек ничего делать и думать не хочет, а на сытый - не может."
Выбираясь из "горбатого" запорожца :
- Колечка, сколко стоит ваш автомобиль?
- Две тысячи рублей.
- Какое блядство со стороны правительства ...
Абсолютно голая : "Вас не шокирует, что я курю?"
"Почему все дуры такие женщины?"
"Сегодняшняя молодёжь ужасная. Но самое ужасное то, что мы не принадлежим к ней."
"Облысение - это медленное, но прогрессивное превращение головы в жопу. Сначала по форме, а потом и по содержанию."
"Удивительно, когда мне было 20, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать."
Настырному ухажёру : "У меня будет счастливый день, когда вы станете импотентом."
"Жить надо так, чтобы тебя помнили даже сволочи."
"Не бойся быть смешным, бойся быть дураком."
"Ребёнка с первого класса школы надо учить науке одиночества."
"Есть люди, в которых живёт Бог, есть люди, в которых живёт Дьявол, а есть люди, в которых живут только глисты."
- Как жизнь, Фаина Георгиевна?
- Я вам ещё в прошлом году говорила, что говно. Но тогда это был марципанчик.
Об одном режиссёре : "Он умрёт от расширения фантазии. Пипи в трамвае - всё, что он сделал в искусстве"
Раневская постоянно опаздывала на репетиции. Завадскому это надоело, и он попросил актёров о том, чтобы при следующем опоздании её не замечать. Вбегает, запыхавшись, на репетицию Фаина Георгиевна :
- Здравствуйте!
Все молчат.
- Здравствуйте!
Никто не обращает внимания. Она в третий раз :
- Здравствуйте!
Опять та же реакция.
- Ах нет никого?! Тогда я пойду поссу.
Однажды Завадский закричал Раневской из зала : "Фаина, вы своими выходками сожрали весь мой замысел!" - "То-то у меня такое чувство, будто говна наелась", - достаточно громко пробурчала Фаина. "Вон из театра!" - крикнул мэтр. "Вон из искусства!" - крикнула Раневская.
После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения и печально замечала : "Как много любви, а в аптеку сходить некому"
- Я больше не пью, я больше не курю, и я никогда не изменяла мужу, потому ещё, что у меня его никогда не было, - заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.
- Так что же, - не отстаёт журналист, - значит у вас совсем нет никаких недостатков?
- В общем, нет, - скромно, но с достоинством ответила Раневская. И после небольшой паузы добавила :
- Правда у меня большая жопа, и я иногда привираю...
В переполненном автобусе, развозившем артистов после спектакля, раздался неприличный звук. Раневская наклонилась к уху соседа и шёпотом, но так чтобы все слышыли, выдала : "Чувствуете, голубчик? У кого-то открылось второе дыхание."
Снимается сцена на натуре. В чистом поле. У Раневской неважно с желудком. Она уединяется в зелёный домик где-то на горизонте. Нет и нет её, нет и нет. Несколко раз посылают помрежа : не случилось ли что? Раневская откликается, успокаивает, говорит, что жива, и опять её всё нет и нет. Наконец она появляется и величественно говорит : "Господи! Кто бы мог подумать, что в человеке столько говна!"
Мальчик сказал : "Я сержусь на Пушкина, няня ему рассказала сказки, а он их записал и выдал за свои." Раневская отреагировала : "Прелесть!... Но боюсь, что мальчик всё же полный идиот..."
Актёры обсуждают на партсобрании коллегу, который обвиняется в гомосексуализме : это растление молодёжи, это преступление.... Раневская вздохнула : "Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой. Каждый волен распоряжаться своей жопой, как ему хочется! Поэтому я свою поднимаю и уёбываю..."
Диалог с домработницей :
- Что на обед?
- Детское мыло и папиросы купила.
- А что к обеду?
- Вы очень полная, вам не надо обедать, лучше в ванне купайтесь.
- А где 100 рублей?
- Ну вот детское мыло, папиросы купила.
- Ну, а ещё?
- Так что вам считать! Деньги от дьявола, о душе надо думать. Ещё зубную пасту купила.
- У меня есть зубная паста.
- Я в запас, скоро ничего не будет, от ей Богу, тут конец света на носу, а вы сдачи спрашиваете.
Как-то Раневской позвонила Ксения Маринина, режиссёр "Кинопанорамы", хотела заехать. Фаина Георгиевна попросила её захватить хлеб из булочной, находящейся под окнами квартиры Раневской. Маринина привезла хлеб. Раневская :
- Ксаночка, хлеб надо обжечь на огне, а то рабочие на него ссали.
- Всё готово, я обожгла хлеб.
- А вы его долго обжигали, Ксаночка? Ведь они д-долго на него ссали.
"Моя любимая болезнь - чесотка : почесался и ещё хочется. А самая ненавистная - гемморой : ни себе посмотреть, ни другим показать."
Раневская, рассказывая о своих злоключениях а поликлинике, любила доводить ситуацию до абсурда. В её интерпретации посещение врача превращалось в настоящий анекдот : "Прихожу в поликлинику и жалуюсь :
- Доктор, у меня в последнее время что-то вкуса нет.
Тот обращается к медсестре :
- Дайте Фаине Георгиевне пробирку номер 17.
Я попробовала.
- Это же говно.
- Всё в порядке, - говорит врач, - правильно. Вкус появился.
Через несколько дней :
- Доктор, вкус-то у меня появился, но с памятью всё хуже и хуже.
- Дайте Фаине Георгиевне пробирку номер 17.
- Там же говно! - ору я.
- Всё в порядке. Вот и память вернулась."
Перед Олимпиадой-80 в московскую торговлю поступила инструкция : быть особо вежливыми и ни в чём покупателям не отказывать. По этому поводу ходило много анекдотов. Вот один весьма похожий на быль : Заходит в магазин на Таганке мужчина и спрашивает :
- Мне бы перчатки...
- Вам какие? Кожанные, замшевые, шерстяные?
- Мне кожанные.
- А вам светлые или тёмные?
- Чёрные.
- Под пальто или под плащ?
- Под плащ.
- Хорошо. Принесите, пожалуйста, нам ваш плащ, и мы подберём перчатки нужного цвета и фасона.
Рядом стоит Раневская и говорит :
- Не верьте, молодой человек! Я им уже и унитаз приволокла, и жопу показывала, а туалетной бумаги всё равно нет...
"Ну эта, как её...Такая плечистая в заду..."
"Пусть это будет маленькая сплетня, которая должна изчезнуть между нами."
"Склероз нельзя вылечить, о нём можно забыть"
"Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье."
"Пионеры, идите в жопу!"
На высказанное мнение : "На меня Мона Лиза впечатления не производит" Раневская ответила : "Эта дама может уже сама выбирать, на кого ей производить впечатление."
О своих работах в кино : "Деньги съедены, а позор остался."
"Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям, играй после этого Островского!"
"Критикессы - амазонки в климаксе."
Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета: "Потому что белый цвет полнит."
"Не обращайте внимания, это "итальянский дворик", - сказала как-то Раневская, кивнув на гирлянду трусов, развешанных для сушки под потолком кухни.
"Сегодня у меня обедала Ахматова, величавая, величественная, ироничная и трагическая, весёлая и вдруг такая печальная, что при ней неловко улыбнуться и говорить о пустяках."
"Я знала блистательных..." - словно завидуя самой себе, признаётся Раневская и перечисляет имена современников, одаривших её дружбой : Эйзенштейн, Михоэлс, Пастернак, Качалов, Ахматова, Уланова..."... но никаких ночных бдений с актёрской братией, никаких сборищ с вином, анекдотами и блудом..."
Запись из дневника : "Поняла, в чём моё несчастье : скорее, поэт, доморощенный философ,"бытовая дура"- не лажу с бытом! Вещи покупаю, чтобы их дарить. Одежду ношу старую, всегда неудачную. Урод я."
Подобно Розе Скороход, своей героине в "Мечте", она могла сказать : "Каждый раз меня губит моя доброта. Когда-нибудь я издохну под забором, потому что раздам всё, что у меня есть."Правда, Роза, говоря это, страшно лукавила, а вот в устах самой актрисы всё выглядело естественным, как дыхание.
Чувство сострадания к мясу : "Не могу его есть : оно ходило, любило, смотрело. Может быть, я психопатка?..."
Однажды умудрилась забыть в троллейбусе... новую люстру."Загляделась на кого-то и так отчаянно кокетничала, что вышла через заднюю дверь без люстры : на одной руке сумочка, другая была занята воздушными поцелуями..."
Про курицу, которую пришлось выбросить из-за того, что нерадивая домработница сварила её со всеми внутренностями, Фаина Георгиевна грустно сказала : "Но ведь для чего-то она родилась!..."
- Нонна, а что, он умер?
- Умер.
- То-то я смотрю, его хоронят...
"Я ненавижу зиму, как Гитлера!"
Как-то на южном море Раневская указала рукой на летящую чайку : "МХАТ полетел ..."
На железнодорожном вокзале. Раневская :
- Жалко, что мы не захватили пианино...
- Неостроумно, - замечает кто-то из сопровождающих.
- Действительно неостроумно, - вздыхает Раневская, - Дело в том, что на пианино я оставила все билеты...
Фаина Георгиевна вернулась домой бледная как смерть, и рассказала, что ехала от театра на такси : "Я сразу поняла, что он лихач. Как он лавировал между машинами, увиливал от грузовиков, проскальзывал прямо перед носом прохожих! Но по настоящему я испугалась уже потом. Когда мы приехали, он достал лупу, чтобы посмотреть на счётчик!"
Находясь уже в возрасте преклонном, Раневская тем не менее умела заставить людей подчиняться и выполнять ее требования. Однажды перед Московской олимпиадой Раневская набрала номер директора театра и официальным тоном сообщила, что ей срочно нужна машина. Директор попробовал отказать, сославшись на то, что машина занята, но Раневская сурово перебила:
- Вы что же, не понимаете? Я должна объехать Москву и показать мальчику олимпийские объекты. Он хочет убедиться, что все в порядке...
Директор вынужден был отправить машину Раневской, хоть и не знал, какой такой еще мальчик желает проверить готовность объектов. А Мальчик — была кличка любимой собачки Фаины Георгиевны.
Однажды Фаина Георгиевна принесла на анализ мочу в термосе. Сестра удивилась, почему именно в термосе, надо было в баночке. Hа что великая актриса возмущенно пробасила: "Ох, ни хрена себе! А кто вчера сказал: неси прямо с утра, теплую?!"
Как-то Раневской позвонила словоохотливая приятельница и долго-долго мучила ее болтовней. Когда у Фаины Георгиевны лопнуло терпение, она извиняющимся тоном сказала:"Простите, дорогая, я говорю с вами из автомата, здесь ждут..."
"Дорогой мой, такой кошмар! Голова болит, зубы ни к черту, сердце жмет, кашляю ужасно, печень, почки, желудок - все ноет! Суставы ломит, еле хожу... Слава Богу, что я не мужчина, а то была бы еще импотенция!"
Раневская наконец получила новую квартиру. Друзья перевезли ее нехитрое имущество, помогли расставить все по местам, а когда собрались уходить, Фаина Георгиевна вдруг заволновалась:
- Боже мой, а где мои похоронные принадлежности?! Куда вы девали мои похоронные принадлежности? Не уходите, я же сама ни за что не найду, я же старая, могут понадобиться в любую минуту!
Стали искать эти «похоронные принадлежности», не совсем понимая, что Раневская имеет в виду. И вдруг Фаина Георгиевна радостно закричала:
- Да вот же они, слава Богу, нашла!
И торжественно продемонстрировала всем коробочку со своими орденами и медалями.