http://www.babyblog.ru/user/lenta/id1553955 10 лет

Описания дуальных отношений

Наиболее перспективных, с точки зрения создания семьи отношений.

Энтузиаст — Аналитик (полное описание)

Пример развития отношений Аналитика и Энтузиаста представлен в популярной пьесе Алексея Арбузова “Старомодная комедия”. И персонажи, и ситуация здесь очень точно иллюстрируют характер отношений в этой паре. Трогательная история двух немолодых людей: главного врача санатория (Аналитик) и одной из отдыхающих — артистически экстравагантной Лидии Васильевны (Энтузиаст), именуемой им как “товарищ Жербер” и сумевшей своим оптимизмом, бесконечным жизнелюбием и неимоверным количеством душевного тепла в кратчайший срок “растопить вековые льды” этого доброго, умного и очень одинокого человека, сломить его замкнутость и преодолеть отчуждённость.

Разумеется, поначалу их общение не было таким уж благополучным: доктор показался Лидии Васильевне чопорным и раздражительным человеком, со старомодным вкусом и манерами. (О чём она ему тут же и заявила!). С другой стороны, и строгому доктору “товарищ Жербер” показалась взбалмошной и легкомысленной особой, идущей на поводу своих желаний.

Хотя при ближайшем рассмотрении желания эти показались ему по — человечески понятными и допустимыми — ну что плохого в том, что отдыхающая по ночам выходит в ночной сад, чтобы полюбоваться звёздами и луной? А поскольку корпус по ночам запирается, ей приходится возвращаться в комнату через окно. Конечно, странное поведение для немолодой женщины, но вполне естественное, если считать, что ничего важнее удовлетворения собственных желаний для неё не существует. И вот с этим — то обстоятельством пожилой доктор начинает всё больше и больше считаться.

(Сказывается внушаемость Аналитика эмоциями Энтузиаста. Если поначалу её эмоциональность его пугает, отталкивает (Какая может быть ещё “игра страстей”, когда в её возрасте уже и о душе пора подумать?), то потом ему всё это кажется уже вполне понятным и приемлемым. Оказывается, товарищ Жербер только и думает, что о своей душе, но только о живой, а не о мёртвой, предстающей перед Богом. Лидия Васильевна она любит веселье, любит красиво и ярко одеваться, ей нравится чувствовать себя привлекательной. (И в этой связи уместно вспомнить высказыванье одной из представительниц этого характера: “Нет некрасивых женщин, есть женщины, которые по каким — то причинам не хотят нравиться.”)

Лидия Васильевна не считает нужным сдерживать свои эмоции. Она обожает стихию чувств, она в восторге от разбушевавшейся природной стихии, она обожает дождь и ненавидит зонты. И она подтрунивает над доктором, захватившем с собой зонтик, отправляясь в собор на концерт органной музыки. (Разве в такую минуту можно думать о зонтах?). Товарищ Жербер любит музыку, и музыка примиряет её с доктором, способным чувствовать прекрасное не менее глубоко и тонко. И с этой минуты заканчиваются их распри и начинается тот самый приятный и радостный процесс духовного и интеллектуального единение партнёров, который и составляет наивысшее счастье — когда каждый из них узнаёт в другом свою половинку.

Доктору всё больше импонирует эмоциональная искренность и честность Лидии Васильевны, так что и её импульсивность уже не кажется ему чем — то из ряда вон выходящим. Постепенно он открывает в ней и другие привлекательные качества. Такие, например, как чуткость и отзывчивость — весьма значимые ценности в этой паре. Лидия Васильевна навещает его во время болезни, ухаживает за ним, приносит ему бульончик и котлетки, которые ей «почему — то» очень захотелось поджарить. (Этот эмоционально- сенсорный импульс и производит на доктора неизгладимое впечатление: как он сам потом признаётся: её бульончик и котлетки ещё долго снятся ему по ночам).

Логическая непоследовательность поступков Лидии Васильевны теперь уже не раздражает доктора, а умиляет, поскольку (как ему кажется) напрямую зависит от её добрых чувств, позитивных эмоций. Что с того, что ей захотелось проведать его и угостить чем — нибудь вкусненьким — разве можно за это на неё обижаться? Её радушие и душевная щедрость, та искренняя и простодушная радость, которую она сама начинает испытывать, превращая его жизнь в нескончаемый праздник, ему глубоко импонируют ! И он благодарно принимает её опеку. Поддерживает все её затеи, соглашается со всеми её предложениями, потому что чувствует, что это делается для него и радуется, что наконец — то в его жизни появился такой человек.

Почтенный доктор “подключается» к её эмоциональному состоянию, радуется тому, как она легко угадывает все его желания и с удовольствием позволяет ей эти желания исполнять. Он понимает, что она лучше, чем он знает, что ему нужно, и это его в ней изумляет. И теперь он уже прислушивается к каждому импульсу, к каждому намёку, который она ему подаёт. Теперь уже он угадывает её мысли и желания.

Он приглашает её в ресторан, потому что чувствует, что им обоим нужен этот праздник. И ему приятно быть весёлым и щедрым. Он постепенно втягивается в тот эмоциональный режим, который она ему задаёт. И этот режим уже кажется ему необходимым как воздух. Он уже не представляет, как будет жить без этих ежедневных приятных сюрпризов, без этой ежедневной сказки — этого чуда, которое, оказывается, можно создать своими руками. Он не представляет теперь свою жизнь без этой очаровательной, искрящейся задором и юмором женщины, так легко и естественно провозглашающей лозунг: “Здоровье — это веселье!”, излучающей неиссякаемую энергию и жизнелюбие.

Поэтому он и не позволяет ей так просто уйти из его жизни, не позволяет уехать, не простившись с ним. Он её разыскивает и чуть ли не насильно привозит к себе домой (в небольшой загородный дом, стоящий на берегу залива) и предлагает погостить, пожить у него хотя бы ещё недельку. У него ровно неделя сроку, чтобы дать ей понять то, что он сейчас для себя понял: никогда ни у него, ни у неё нет, не было и не будет в жизни ничего лучшего, чем эти дни, которые они могут продлить при обоюдном желании и согласии.

Но вот заканчивается и этот “прощальный фестиваль” и приходит пора “расставить точки над “i ”. Он полагает, что она ждёт от него каких — то каких — то пылких признаний и решительных действий, но ничего этого не происходит, он просто не хочет, чтобы она уезжала и даёт ей это почувствовать. Она это чувствует, но тем не менее покидает его дом, хотя тут же и возвращается: ей “почему — то очень захотелось отпустить такси. Вот ужас — то!”. Эта её очаровательная непоследовательность как раз и подсказывает ему, что она очень хорошо чувствует его настроение и его отношение к ней. Так что, и он уже теперь высказывает то, что давно хотел сказать, но не решался. И он выражает это одной- единственной фразой: “А я тут без вас чуть не умер!”

Это финал пьесы. Но отношения на этом не заканчиваются, а только ещё начинаются — прочно и долговременные, как это бывает у людей, переживших в жизни много потерь и встретивших своего партнёра в зрелом возрасте. В ту счастливую пору, когда они способны и развивать свои отношения, и подкрепить их устроенным бытом, оградить от разрушительных внешних влияний личной независимостью, жизненным опытом, способностью держать удар.

Эта история показывает, как процесс развития отношений между дополняющими друг друга людьми пробуждает и возрождает к жизни всё самое лучшее, что есть в человеке, как преображает и облагораживает партнёров, когда они благотворно и в то же время ненавязчиво начинают влиять друг на друга. Когда демонстративная властность Лидии Васильевны показалось доктору грубой и бесцеремонной, смутила и покоробила его, он довольно быстро сумел её дисциплинировать логикой, так что впоследствии ей пришлось соблюдать дистанцию, уважительно общаться с доктором, отставить свою бесцеремонность и держать себя в рамках. Так что, и общество ему своё она уже беспардонно не навязывала.

А это, кстати, очень существенный момент во взаимоотношениях Аналитика и Энтузиаста. Слишком шумный и словоохотливый Энтузиаст поначалу может утомлять замкнутого и малообщительного Аналитика. Поэтому, первое, что потребует Аналитик от своего партнера — это деликатности и уважения к естественному праву человека на уединение, что для него чрезвычайно важно и с чем он непременно заставляет Энтузиаста считаться. Энтузиаст это условие принимает. (Обязан принять, если дорожит отношениями). От деликатности и чуткости Энтузиаста, от его способности угадывать состояние своего партнёра и его предрасположенность к общению здесь очень многое зависит.

Устав от шумной навязчивости, стремящегося к переменам, новизне и свежести впечатлений Энтузиаста, (которого иногда раздражает будничная монотонность и однообразная упорядоченность пусть даже самых благоприятных отношений) Аналитик становится резким, и раздражительным. Так что и партнёр, получив от него пару раз суровый отпор, начинает, наконец, считаться с его желаниями и настроением. (Как это было в самом начале комедии Арбузова, когда Лидия Васильевна слишком активно и агрессивно попыталась взять милого доктора на абордаж. Преследовала его на каждом шагу, вырастала, словно из-под земли и с торжествующим криком «Ага! Вот вы где! А вот и я!»)

На откровенно хищный и агрессивный захват Энтузиаста, который в достижении желаемого часто использует эффект неожиданности, действует решительно и быстро, резко сокращает дистанцию и подчиняет своей воле, резко ошеломляет потоком эмоций. Часто намеренно шокирует и изумляет. А потом, пользуясь произведённым эффектом, действует в своих интересах. (Что называется «берёт на «гоп- стоп!») Аналитик не позволяет покорять себя таким образом, но заинтересоваться «объектом», возмутившим его спокойствие вполне может. На это и делает ставку Энтузиаст. На то, что человек будет огорошен внезапностью и напором его «нападения», потом шокирован, потом возмущён.

Потом даст отпор, в результате которого Энтузиаст разыграет смущение и попросит разрешение исправить сложившееся неприятное впечатление о себе. Или что — то смущённо ответит в своё оправдание, что позволит Аналитику считать себя победителем в этом поединке. Энтузиаст «сыграет с ним в поддавки». Основная задача игры — подкинуть главный приз. Предложить партнёру приятно провести время. Или просто примириться с ним, попросив извинения и поговорив о возможности загладить свою вину. Пусть Аналитик почувствует себя хозяином положения, пусть милостиво простит человека, который наконец — то заговорил с ним вежливо.

Главное, чтобы примирение состоялось, чтобы можно было его тут же закрепить дружескими посиделками в каком — нибудь уютном ресторанчике. Потому, что «главный приз» — «зажигательные», позитивные эмоции, потребность в получении которых Аналитик испытывает, Энтузиаст может «подкинуть» только в неформальной обстановке, которую он и стремиться создать в общении с человеком к которому испытывает симпатию и в сближении с которым заинтересован. С несимпатичным ему человеком Энтузиаст общаться не будет — он дорожит своим временем и старается расходовать его только на то, что доставляет ему удовольствие. «Жить, чтобы радоваться жизни! Жить, получая от жизни удовольствие!» — основные положения программы Энтузиаста.

На первых порах общения с ним и Аналитик старается быть во всех отношениях приятным и интересным собеседником. Завораживает Энтузиаста своими рассказами, рассуждениями, покоряет эрудицией. В паре Энтузиаст — Аналитик партнёр (Аналитик) может пожизненно работать на возможность доставлять радость супруге Энтузиасту, осыпая её подарками, предугадывая и выполняя все её желания, единственно ради того, чтобы одарить её радостью, которую она многократно усилит по своей эмоционально программе и возвратит ему сторицей. Из- за этого во многих супружеских парах этой диады устанавливается традиция: в свой день рождения муж — Аналитик дарит подарок жене Энтузиасту.

По многим причинам: во — первых, чтобы это был и её праздник, чтобы она тоже чувствовала себя виновницей торжества. Чтобы она не ревновала его как виновника торжества к вниманию гостей и позволила ему быть в центре внимания. Чтобы сказала о муже много добрых и хороших слов и позволила сказать эти слова другим. Чтобы продемонстрировала гостям этот подарок в подтверждение слов о достоинствах мужа. Поскольку щедрость партнёра является для Энтузиаста главным достоинством. В этой связи, подарок работает и как «взятка», и как инструмент интриги, и как энергетическая подпитка, возбуждающая «зажигательную» радость Энтузиаста, отражение которой воспринимается Аналитиком как «подарок», как поощрительный приз, в получении которого он остро нуждается.

Потому и считает для себя главный подарком, дороже которого для него ничего нет: доброе расположение и хорошее настроение жены. Ради этого и делается подарок — ради процентов с хорошего настроения Энтузиаста. Будет хорошее настроение, тогда можно будет рассчитывать и на доброе расположение, на отзывчивость, на внимание к нему и на понимание его проблем.

Не будет подарков и удовольствий для Энтузиаста — не будет покоя и радости для Аналитика. Возникнет ощущение страха, напряжения и раздражения, возникнет нервозность и беспокойство, которые усугубит раздражение и нервозность Энтузиаста обеспокоенного неблагополучным состоянием дел в семье. Ведь если муж давно не подносит подарков, не приглашает в рестораны не отвозит на модные курорты, значит дела в фирме идут не лучшим образом. И следовательно, пора бить тревогу.

О понижении уровня благополучия Энтузиаст узнаёт по количеству и качеству подарков, которые подносит (или не подносит ему партнёр). А понижения уровня благополучия он старается не допускать. Себе в партнёры Энтузиаст старается выбрать очень и очень благополучных и устроенных людей. Представители (а точнее, представительницы этого характера часто пишут руководства о том, как преуспеть в жизни, как найти себе богатого мужа. И профессии себе часто выбирают такие, которые позволяют им заинтересовать собой именно богатых людей. (Иногда дают этому довольно наивное объяснение: «У меня хороший вкус, поэтому мне необходимо окружать себя только дорогими и красивыми вещами.»

Потребность жить на широкую свойственна Энтузиасту в наибольшей степени. (Вне зависимости от того, чем и как это мотивируется — это основная потребность его программы: «Жить, чтобы радоваться жизни!» и обусловлена она многими свойствами и признаками его характера. («Жизнь коротка и надо спешить получить от неё много хорошего здесь и сейчас!» Для упрямого и требовательного Энтузиаста «много хорошего» — не достаточно. Надо получить всё хорошее, что есть в жизни «здесь и сейчас», не откладывая на завтра.

Потому, что завтра понадобится много другого хорошего. Его лозунг «Спешите жить сейчас». Лозунг «Спешите делать добро!» Энтузиаст понимает как «Спешите радовать и делиться радостью». А как можно делиться радостью, если ты её ещё не получил? Нет радости, — нечем делиться. И Аналитику, логически удаётся понять это достаточно быстро. Тем более, что и Энтузиаст постоянно держит его «под прицелом» своих желаний и требований. (А кто ещё их должен выполнять? Другой партнёр?) Поэтому и часто меняет гнев на милость, когда партнёр исполняет его желания и удовлетворяет его требованиям, и милость на гнев, когда этого не происходит.

Энтузиаст не позволяет Аналитику ограничить его в возможностях потребления того количества удовольствий и радостей, которое он считает для себя необходимым и достаточным. По счастью оба партнёра в этой паре — и Энтузиаст, и Аналитик — упрямые и неуступчивые. Оба — требовательные, не желающие (и не позволяющие никому) занижать планку своих требований, неспособные уступать и идти на уступки (особенно в том, что считают для себя принципиально важным) заставляют партнёра считаться со своими интересами и настаивают на выполнении своих требований.

При скромных доходах Аналитик не позволяет Энтузиасту требовать от него слишком многого — «всего сразу, здесь и сейчас». При скромных доходах Аналитик озабочен повышением уровня благополучия своей семьи. И кроме профессиональных, служебных, деловых интересов у него есть сфера духовных и интеллектуальных потребностей — его святая святых, которую ему необходимо расширять. Ему необходимо понять, что и как устроено в этом мире, открывать для себя закономерности связей и соотношений информационных процессов окружающей его реальности. Ему необходимо постоянно узнавать что — то новое, овладевать новыми знаниями, расширять кругозор, необходимо постоянно чему — нибудь учиться, что-то узнавать.

Имеющихся знаний ему никогда не бывает достаточно. И ему необходимо огромное количество времени, сидеть в интернете, читать книги, посещать семинары, дискуссионные клубы, посещать лекции, читать лекции, общаться с профессионалами высокого уровня, с очень знающими и эрудированными людьми. Он не может всё свой время посвящать развлечениям и увеселениям в угоду партнёру. Аналитик чувствует, что его ведёт «куда — то не туда» и начинает беспокоиться по этому поводу. Начинает раздражать количество времени, потраченного на увеселения, и долгие застолья в кругу неинтересных собеседников. Обильные пиршества, переизбыток калорий, гастрономические изыски и перегрузки. Вся эта «Демьянова уха», к которой склонен Энтузиаст, обожающий пичкать и потчевать того, кто ему особенно близок и дорог.

Но недаром говорят: «Сытое брюхо к учению глухо». А учение для Аналитика — дело первостепенной важности. Поэтому свое свободное, личное время (которым его не насыщаемый удовольствиями и развлечениями партнёр Энтузиаст старается располагать как своим) Аналитик старается посвящать занятиям и книгам, преодолевая локальное сопротивление Энтузиаста, которое чаще всего выражается в навязчивости, в высказывании альтернативных предложений, принимающих форму требований: «Ну?!.. Как, ты ещё не одет??? Мы же собирались пойти погулять!!!» — заявляет Энтузиаст, врываясь в комнату, где партнёр так удачно присел к компьютеру, желая прогуляться по интернету, уже набрёл на какую- то интересную библиотеку, нашёл нужную книгу и погрузился в чтение, которое уже его чрезвычайно увлекло и которое он не собирается прерывать.

Поэтому, когда его начинают трясти за плечи, отрывая от компьютера, забивая голову всякой ерундой, придумывая на ходу какие — то встречи с друзьями и посещения клубов, ему приходится давать отпор назойливому партнёру, который не хочет считаться ни с чьими требованиями и желаниями, кроме своих собственных.

Но зато уж и отпор должен быть действительно суровым и категоричным. И, конечно же, он должен быть логически обоснован: ведь имеет же человек право на уединение! Имеет он право поработать в спокойной обстановке?! (Не просто «развлечься чтением», а именно поработать. Энтузиаст решит что партнёр намерен поработать на благо семьи, а благо семьи (оно же, — и его благо) для него — святая святых: чем больше благ, тем больше удовольствий.

Поэтому на какое — то время Энтузиаст оставит партнёра в покое. А чтобы склонность к уединению партнёра не нарушало атмосферу общего (приподнято — радостного) настроения в семье, которое Энтузиаст считает для себя (а значит и для всех) нормой, он объясняет окружающим и себе склонность к уединению партнёра его усталостью и нездоровьем. (Если бы человек чувствовал себя здоровым и хорошо отдохнувшим, разве стал бы он отказываться от прогулки, от развлечений, от посещения друзей и клубов? — Нет, конечно! Поэтому другого объяснения Энтузиаст и не ищет.)

Хотя и допустить, чтобы партнёр уединялся с книгами слишком часто, лишая близких радости общения с ним, он тоже не может. Считает это ненормальным: это непорядок, это надо выяснить, с этим надо разобраться: партнёр определённо не здоров, если предпочитает занятия живому общению. Поэтому, замечая (выходящую за рамки) обособленность и склонность к уединению партнёра, начинает приставать к нему с вопросами: может он нездоров? может он на что — то обиделся? может он устал, или кушать хочет? Но всё это довольно быстро прекращается после того, как Аналитик доходчиво объясняет, что он хочет только одного: чтобы ему обеспечили возможность спокойно позаниматься. Причём сделает это таким жёстким и категоричным тоном, что относительно этих желаний у Энтузиаста больше не остаётся никаких сомнений.

Если Аналитику с самого начала отношений удаётся заставить партнёра считаться с его потребностью к уединению для необходимых ему занятий, он конечно многое сразу же разграничит и определит в своих отношениях, но много и лишится. А кроме того, он рискует оттолкнуть и отдалить от себя Энтузиаста, которому не понравится изначально заданный прагматичный курс отношений. Хотя, конечно, и этот момент их сближения Аналитик также считает необходимым урегулировать в самом начале их отношений: «делу — время, потехе — час». Нельзя допустить, чтобы партнёр целиком и полностью подчинил его своим желаниям, в ущерб его личным интересам, важным и неотложным делам, в ущерб здравому смыслу.

Здравомыслие Аналитик считает одним из главных своих достоинств и голову терять не собирается. (Хотя и понимает, что для партнёра это возможно был бы самый дорогой подарок и самая желанная жертва, но, увы, бесполезная. Энтузиаст это хорошо понимает, потому что Аналитик часто даёт это понять: его голова остаётся при нём (вместе со всем содержимым). Как бы Энтузиаст ни пытался её вскружить. А Энтузиаст время от времени пытается это сделать, «проверяя» готовность партнёра подчиняться его воле. Поэтому периодически налетает со своими новыми спонтанными предложениями, используя всё тот же эффект неожиданности. Влетая, например, в кабинет мужа и сообщая с порога: «Мама нас приглашает на вареники! Пойдём?!

Прямо сейчас!» Предусмотрительный (и уже наученный жизненным опытом) Аналитик понимает, что никаких вареников пока ещё нет. Вареники они сами будут лепить, когда приедут. И значит потратят на эту лепку ещё два часа, прежде, чем сядут за стол, a это уже по времени не вписывается в его планы. Поэтому он, отвечая неуверенно и сдержанно, старается подавить энтузиазм и воодушевление Энтузиаста (который уже совсем было решил, что его затея удалась), а потом находит более веские аргументы для отказа, стараясь не обидеть партнёра, но всё же настоять на своём. (Аналитик не из тех, кто ходит в гости по утрам. И не считает, что это — мудро. И не позволяет Энтузиасту навязывать ему развлекательные мероприятия в выходные дни «с утра пораньше», когда можно найти занятие поинтересней. Делу время, потехе — час.

Точно так же Аналитик регулирует и другие спонтанные желания Энтузиаста, которые в дальнейшем перестают умилять его в прежней мере. Хотя Энтузиаста тоже можно понять: по системе ценностей его характера: минута уныния и скуки — это время, похищенное у радости и удовольствий. Надо успевать жить и радоваться жизни, вознаграждая себя за время прошлого ожидания и прошлых потерь, надо с избытком навёрстывать упущенное. Но Аналитик не может допустить, чтобы вся оставшаяся жизнь была превращена в беспрерывный праздник и посвящена восполнению упущенных удовольствий. На свете есть множество куда более интересных вещей.

Суетливая требовательность, сумбурная непоследовательность Энтузиаста, зависимость от перепадов желаний и настроений уже не кажется ему такой очаровательной. (Хотя, конечно, если любишь человека, можно примириться и с какими — то его недостатками). Но есть нормативы, отклонения от которых Аналитик позволяет себе терпеть до определённого предела. Поэтому, со временем ему приходится корректировать и это качество своего партнера. Причём, делает он это постоянно и повсеместно, используя для этого каждый удобный случай и предлог. Хотя, конечно, и этих усилий может хватить не надолго.

Поэтому многое зависит и от того, насколько Аналитику удаётся стимулировать и активизировать Энтузиаста по интуиции возможностей, намекая например на то, что ожидаемый праздник не отменяется совсем, а только откладывается на неопределённое время, необходимое ему для завершения начатой работы. («Вот допишу диссертацию, тогда и погуляем, зададим пир на весь мир. А сейчас ещё праздновать рано… Надо подождать.»)

А Энтузиаст ждать не любит. И праздник ему нужен будет не только потом, но и сейчас. Без праздника он, как цветок без полива, — тускнеет, увядает. А тут, понимаете ли, трудяга — шмель целый день над диссертацией сидит. Ждать, пока прилетит собирать солнечный нектар самых пылких и радужных чувств его души, ждать очень долго и утомительно, — чувства остынут, их пыл поддерживать надо.

Итак, сближение в этой паре начинается именно с координации системы взглядов, принципов и точек зрения.
Аналитик часто неодобрительно высказывается по поводу “неподобающего поведения” окружающих. Разумеется, он не часто озвучивает эту тему, а только в присутствии тех, кого это непосредственно касается, а также и тех, кто понимает и разделяет его точку зрения. (Герой вышеупомянутой комедии Арбузова поначалу тоже критично высказывался по поводу экстравагантных поступков Лидии Васильевны, но потом, когда уже “подключился” к её чудачествам, начал совершенно по — другому их оценивать.) В конечном счёте, не так уж важно, как отнесутся “серьёзные люди” к полуночному пению “отдыхающей Жербер”, лишь бы они ей самой не портили настроения. Настроение — вот что важно в этой паре, — эмоции и чувства. Всё, что подавляет и омрачает хорошее настроение, считается неэтичным и всячески осуждается.

Энтузиаст имеет обыкновение во всеуслышанье рассказывать о том, как неэтично с ним поступили. Неэтично, в его понимании, означает также и несправедливо, и здесь уже точка зрения Энтузиаста соотносится с системой взглядов Аналитика. Поэтому именно он охотнее всех на эти рассказы и откликается: проявляет чуткость к “несправедливо обиженному” Энтузиасту, демонстрирует деликатность, симпатию, — то есть, этически раскрывается с самой лучшей стороны. Такое поведение очень характерно для Аналитика на начальном этапе отношений, будет ли оно продолжаться — зависит от дальнейшего совпадения взглядов и точек зрения. Со своей стороны Энтузиаст разыгрывает роль делового, практичного человека, педантично соблюдающего все условия договора и взаимных обязательств в деловых отношениях — и это тоже очень импонирует Аналитику, готовому поверить партнёру на слово.

Таким образом между ними устанавливается взаимопонимание…

Через какое — то время Энтузиаст несколько меняет направление своих рассказов — из “несправедливо обиженного” он превращается в “защитника интересов” своих близких. Он демонстрирует силу воли, смелость, решительность. Всё это чрезвычайно приятно выслушивать Аналитику, он чувствует себя защищённым, чувствует поддержку и со своей стороны начинает проявлять заботу.

Аналитик задаёт, неспешный и сдержанный темп общения, характерный для него как для рассуждающего, задумчивого, несколько отрешённого и рассеянного и во всём сомневающегося и желающего обстоятельно во всём разобраться, интуита. Тем самым снимает излишнее напряженность и суетливость Энтузиаста. Как бы давая понять, что обсуждаемый вопрос значительное сложнее, чем может показаться на первый взгляд, поэтому не стоит пытаться разрешить его немедленно, надо подождать подумать, прикинуть и взвесить различные варианты. Ничего страшного не произойдёт, если вопрос разрешится значительно позже. Время терпит, вопрос разрешаем и надо сделать его успешно разрешимым.

Беседуя в таком ключе, Аналитик подчиняет Энтузиаста своему темпу, успокаивает и несколько расслабляет его, подавляет его нервозность. Приглушает его любопытство, которое обычно подстёгивает и подхлёстывает нетерпение Энтузиаста, заставляя его требовать немедленной и исчерпывающе полной информации по интересующему его вопросу здесь и сейчас. Желая удовлетворить своё любопытство Энтузиаст обычно очень сильно напирает на партнёра. Засыпает его вопросами и тут же эмоционально давит на него требуя, немедленного ответа, скорейшего решения или согласия. Начинает его торопить с ответом, подгонять, понукать: «Ну!.. Ну!.. Давай уже, решай что — нибудь! Ну, же! Ну!..»

А Аналитику неприятно, когда его понукают, ни тем более, когда его «запрягают», или им помыкают. Он этого старается не допускать. Поэтому делает всё возможное, чтобы охладить пыл не в меру воодушевившегося Энтузиаста. (Хочешь что — то узнать, — узнавай! А наседать — то зачем?). Аналитику удаётся быстро и наиболее удобным и безболезненным способом, погасить избыточную активность Энтузиаста (очень утомительную как для него самого и для окружающих). Он делает это легко и не напрягаясь: строгим и холодным ( «охлаждающим» пыл Энтузиаста) взглядом, неспешным и вдумчивым стилем общения, жёсткими и строгими интонациями рассудительного логика.

Постепенно Аналитик втягивается в эмоциональный режим Энтузиаста, но не поддаётся ему, а уравновешивает его. Сдержанность и неспешность Аналитика работает противовесом избыточной эмоциональности, напористости и демонстративной агрессивности Энтузиаста. (Если Энтузиаста не успокоить (вовремя), он становится совершенно несносен. Изводит истериками всех вокруг, раздражается, размахивает кулаками. Хватает что-нибудь потяжелее и то, что под руку попадётся. Гирькой, гантелью или иным каким гимнастическим снарядом начинает жонглировать или размахивать перед носом у раздражающего его человека. Может схватить человека и начать размахивать, крутить — вертеть, если человек его раздражает своей заторможенностью, или от избытка чувств, если силы и возможности позволяют. Возбуждённого (не в меру) Энтузиаста иногда необходимо вовремя остановить. Потребность манипулировать объектами и людьми (как объектами) в момент перевозбуждения он испытывает непреодолимую.)

Аналитику удаётся вовремя охладить его пыл и при этом не обидеть (в большинстве случаев). Дуальный партнер не обидит, если не захочет. (И не всегда обидит, если захочет). Если отношения протекают в целом, корректно, не обидит. (Зачем и с какой стати ему обижать человека, которого он понимает, которому симпатизирует и на которого имеет виды как на потенциального спутника жизни? Вот если «виды» (планы, перспективы) изменятся, — тогда другое дело, тогда придётся отталкивать, отбрасывать дуального партнёра, отказывать ему, или отказываться от него, а это чрезвычайно тяжело.)

Аналитику импонирует эмоциональная щедрость дуала и его душевная отзывчивость; его доходящая до самоотречения любовь к детям. Всё это находит у него самое глубокое понимание, поскольку именно он настроен на те же самые этические ценности.

Со своей стороны Энтузиаст восхищается способностью Аналитика чётко и определённо высказываться по каждому вопросу. Его поражает стройность рассуждений Аналитика, удивительная ясность и лаконичность его высказываний. Энтузиасту кажется, что для Аналитика нет ничего непонятного в этом мире, по каждому вопросу он может дать исчерпывающее объяснение.

От общения с ним Энтузиаст получает настоящее интеллектуальное удовольствие, позволяющее ему прояснить для себя какие — то чрезвычайно важные понятия. И всё то, о чём он думал раньше, постепенно выстраивается в определённую и чёткую систему взглядов, которую он уже может очень свободно и непринуждённо излагать. Разброд и хаос в его мировосприятии постепенно уступает место устойчивому логическому порядку. Как будто кто — то терпеливый и аккуратный раскладывает все его мысли “по полочкам”.

Такая ясность воодушевляет и активизирует Энтузиаста. Он начинает видеть для себя какие — то перспективы, возможности. Его энергия и активность кроме эмоционально — этического выражения получает ещё и сенсорную реализацию. Энтузиаст начинает опекать Аналитика, ухаживать за ним. Если Аналитик — сослуживец, на которого Энтузиаст «положил глаз», то начинает угощать его чем — нибудь вкусненьким, домашним; сделает какой — нибудь небольшой, но красивый и нужный подарок (к примеру: новый одеколон или тёплый шарф).

Когда в этой паре устанавливаются уже прочные, семейные отношения Энтузиаст почти полностью берёт на себя устройство быта и комфорта, оставляя Аналитику несложную техническую работу по дому.

Энтузиаст обожает устраивать “сенсорные праздники” своему дуалу. Поэтому неудивительно, что здесь всё продумывается до мелочей: и вкус, и цвет, и свет, и запах. Готовясь к ужину в романтической обстановке Энтузиаст обдумывает не только выбор напитков или деликатесов, (вызывающих определённую гамму ощущений), но и очень тщательно подбирает для себя духи, причёску, макияж… Разумеется такое отношение очень активизирует Аналитика. Он единственный, кто понимает, что новое платье и новые духи куплены, чтобы доставить ему удовольствие. То есть, точно так же как это понимает Энтузиаст.

Партнёр любого другого характера будет думать, что все эти обновки Энтузиаст покупает для себя, а не для того, чтобы его порадовать. Но ведь давно замечено, что Энтузиаст всегда теряет интерес к своей обновке, если она не производит должного впечатления на окружающих. Замечено, что если Энтузиаст живёт одиноко и уединённо, — он перестаёт за собой следить, потому что это никому не нужно. Для Энтузиаста очень важно, чтобы его заботы были кем — то приняты и оценены. И самый благодарный ценитель здесь, конечно, Аналитик. Разумеется, такое проявление заботы очень активизирует Аналитика, и со своей стороны он считает себя обязанным обеспечить Энтузиаста и соответствующую материальную поддержку.

Разумеется, в условиях объективных трудностей, в отсутствие перспектив у Аналитика (как у всякого интуита) наблюдается спад деловой активности. И даже предупредительная забота Энтузиаста здесь мало что может изменить. (Равно как и его раздражение, нагнетающее напряжение эмоциональное давление — то есть, всё то же понукание: «Ну, же! Ну! Сделай что — нибудь! Придумай! Ты же мужчина!»)

В этих условиях Аналитик старается переждать неблагоприятный период и работает над собой: повышает квалификацию, осваивает новую профессию, изучает иностранные языки — то есть готовит себя к условиям, которые открыли бы для него новые возможности и перспективы.

Предусмотрительная запасливость и накопительство Энтузиаста, равно как и расчётливая экономия и бережливость Аналитика, способность обоих пользоваться своими социальными правами и льготами по максимуму, готовность браться за любую мало — мальски подходящую работу позволяют партнерам пережить тяжёлые времена или примириться с ними, приспособиться к ним. (Вплоть до того, что Аналитик, театральный режиссёр с высшим образованием и десятилетним стажем работы идёт (от безысходности) работать сначала на швейную фабрику, потом продавщицей в универмаг, потом — сортировщицей писем на почту и застревает в этой должности ещё на десять лет. И не ропщет, а только радуется, когда её (после семи лет работы из ночной смены наконец переводят в дневную. Жизнь — не сахар и взрослые люди это понимают. Главное (для Аналитика) — не просто выживать, а выживать достойно.

Если в этих условиях Энтузиаст позволит себе неразумную трату (из семейного бюджета) Аналитик это воспримет как предательство интересов семьи и усложнение и без того трудных условий существования. При всём своём желании любить и опекать, доставлять радость и превращать будни в праздник, пылкий, увлекающийся, нетерпеливый и раздражительный Энтузиаст далеко не всегда бывает лёгким и удобным партнёром..

Требуется огромная выдержка, предусмотрительность, уверенность в своей правоте для того, чтобы поохладить его необузданную горячность, поумерить его оптимизм, предостеречь от неразумных трат, от необдуманных решений и поступков, от возможных ошибок, последствия которых окажутся необратимыми для обоих. И всё это по плечу только Аналитику, не только любящему, верному и преданному партнёру, но и способному успешно себя реализовать, способному настоять на своём, проявить свой характер, волю, решимость, умеющему быть упрямым, если понадобится.

В решающий момент он способен мобилизовать свою волю, — умрёт, а не уступит, за убеждения и на плаху, и на костёр пойдёт — история знает много таких примеров. Никогда и ни при каких обстоятельствах не поступится своими принципами. Если, к примеру, несправедливо обиженный Аналитик и захочет “отвоевать своё, законное”, то он обязательно найдёт способ сделать это законным образом, (даже если он живёт в обществе, где беззаконие — это правовая норма.)

Логическая программа Аналитика является основой основ всех его взаимоотношений — краеугольным камнем и единственным, незыблемым (статическим) стержнем в этой паре, её вневременной ценностью. Поэтому и представление о морали и нравственности в этой паре формируются через логическую интерпретацию Аналитика, через его понятие справедливости, которое (как это часто происходит у субъективистов) бывает глубоко субъективным, вследствие чего здесь возникают определённые перегибы. Любое нарушение психологического равновесия в системе отношений Аналитик восстанавливает коррекцией их по логике соотношений (логике справедливости).

Одна из проблем нестабильности отношений в этой паре (особенно, когда жена — Аналитик порывает с профессиональной деятельностью, уходит с работы и занимается только домашней работой (которую представительницы этого характера терпеть не могут), с обычно быстрым охлаждением и потерей интереса к ним со стороны мужа — Энтузиаста — влюбчивого, увлекающегося, переменчивого и непостоянного в своих привязанностях и чувствах, как это бывает свойственно динамикам, стремящимся к новизне, к переменам, к нарушению равновесия и стабильности отношений. Обычным объяснением этому служит ссылка на требования его эмоциональной программы: «Я не могу находиться рядом с человеком, чувства к которому у меня остыли. Это в первую очередь нечестно по отношению к нему самому».

Такие кризисные ситуации возникают, когда каждый из партнеров начинает злоупотреблять своей программой, пользуясь ею в отрыве от остальных аспектов и функций модели.

Всё взаимосвязано в дуальной паре: стоит одному стать скупым и прижимистым, тут же заряжается скупостью и другой. Возникает ощущение паники, действия партнёров становятся сумбурными суетливыми. Начинается борьба за распределение оставшихся материальных благ. Стоит ожесточиться одному, ожесточается и другой, проявляя всё большее упрямство и неуступчивость. Хотя на начальном этапе, при начальной расстановке сил упрямство Аналитика (его способность «прогибать всех и вся под свои интересы») может существенно изменить ситуацию.

Отношения: Искатель — Посредник

Искатель — по своей природе изобретатель, неутомимый исследователь, оптимист, мечтатель, фантазёр. Его задача — генерировать идеи, разрабатывать проекты, открывать новые горизонты в науке.

Посредник — приземлённый реалист, сориентированный на самые естественные общечеловеческие ценности. Великолепный семьянин, домовитый и хозяйственный. Его задача — создавать для своего партнера и его “вызревающих” идей самые тепличные условия.

Поэтому Посредник может быть не только вдохновителем Искателя, но и великолепно “прикрывать его тылы”. Как показывает практика, едва оказавшись в обстановке общения с Посредником, Искатель уже начинает генерировать идеи, (то есть заниматься свои прямым делом), — обдумывает свой будущий род занятий, делает расчеты своего будущего бизнеса, бюджета и т.д.). Со своей стороны Посредник дополняет Искателя как великолепный посредник в любых делах. Ему присуща гибкая, дипломатичная этика, позволяющая очень хорошо чувствовать собеседника.

Разумеется такая слаженность возникает не сразу — требуется время и опыт отношений для того, чтобы оба человека поверили друг в друга, скоординировали свои программные ценности, выработали общие установки, общие вкусы…

В эмоциональном плане отношения в этой диаде могут выравниваться долго. У партнёров чередуются периоды эмоционального подъёма, влюблённости с периодами некоторого охлаждения и отчуждения. Кроме того, если Искатель начинает раздражаться по пустякам или становится чрезмерно откровенным, многословным и назойливым, при этом постоянно испытывая неловкость и раскаянье. В такой ситуации ему становится совершенно необходим человек, способный его терпеливо выслушать, понять, простить, утешить, успокоить, расслабить. И это как раз то, с чем может великолепно справится Посредник, при условии, что не испытывает никаких эмоциональных перегрузок.

Посредник по своей природе очень спокойный и миролюбивый человек и очень плохо себя чувствует в обстановке вражды, стрессов, потрясений. Нормальный, сориентированный на свои естественные ценности Искатель в принципе не приемлет жёсткого распределения обязанностей — по его мнению каждый имеет право делать то, что хочет, что может и что считает нужным. И так обычно и происходит в гармоничных дуальных диадах.

Демонстративная отзывчивость и миролюбие Посредника, его способность придать мягкий и задушевный тон любому общению, его трогательная забота и безграничная любовь к детям — именно это и настраивает Искателя на самый благодушный лад. И хотя Искателю свойственна и некоторая “колючесть”, и “агрессивность” — всё же он перенимает доброжелательный тон Посредника, становится добрее, терпимее и деликатнее, легче и свободнее общается, свободнее ориентируется в сложных этических ситуациях.

Одновременно с этим и Посредник перенимает у Искателя необходимые деловые навыки: смелее проявляет деловую инициативу, проявляет смекалку, изобретательность, добивается высоких результатов в работе. Посредник всегда гордится своими трудовыми достижениями, но как бы ни оценивалась его работа окружающими, главную похвалу, поддержку и поощрение он предполагает получить именно от своего дуала. Это для него очень важно.

Домашним хозяйством в этой паре занимается тот, кто хочет, независимо от пола. Как в любой иррациональной дуальной паре здесь нет жёсткого разделения обязанностей.

Само собой, девушкам — Искателям не свойственно готовить себя в домохозяйки: “Не для того я семь лет в университете обучалась, чтобы по прихоти какого — то идиота всю жизнь у плиты стоять!..” — говорила одна из представительниц этого характера. Кстати это очаровательная и очень образованная девушка, размышляя о замужестве всегда представляла у плиты своего будущего мужа, (себя же она видела только за компьютером.)

После многочисленных попыток найти свой идеал в России, она перекинулась на западное полушарие, где чуть было не вышла замуж за американца. По счастью, вовремя разглядев, что ей опять уготована участь домохозяйки, она расторгла помолвку, вернула жениху кольцо с брильянтом и возвратилась на родину. Здесь она обратилась к психологу с просьбой разъяснить, что с ней происходит: “Либо со мной что — то не так, либо кругом одни идиоты, я не понимаю…” Неудивительно, что девушка с юных лет волновалась, как бы в будущем ей уберечься от того, что ей более всего ненавистно! (И это понятно, кому охота реализовывать программу своего дуала?!).

С другой стороны, Посредник от своей программы тоже никуда не денется. И пока он живёт с кем — то и для кого — то, он будет дарить радость, устраивая для любимого человека небольшие “сенсорные праздники”… Замечено, что когда Посредник является главой семьи, аспект “сенсорики ощущений (комфорт и удовольствия)” становится в семье интегральной ценностью. Пример — семья одного из наших талантлевейших модельеров Валентина Юдашкина (Посредник). Его супруга — Искатель, — красивейшая женщина, в прошлом манекенщица очень успешно ведёт хозяйство. (По крайней мере, супругу — нравится как она готовит). В доме культ эстетики. Дочка — всесторонне развитый ребёнок; любимое занятие — рисование…

Другой пример: семья артистов Александра Калягина (“Посредник”) и Евгении Глушенко (“Искатель”) — тоже счастливый брак, трое детей, удачная профессиональная карьера обоих супругов…

Муж Посредник, может и работать, и он же кухней заниматься! — А что тут такого? А если жёны “и работают, и кухней занимаются”? Кроме того, приготовление пищи может быть частью их общей “любовной игры”, это уже их “ритуал”, традиционное священнодействие. Поэтому здесь участвуют оба супруга: муж — готовит, жена — дегустирует и вдохновляет своим присутствием. Блюдам придумываются романтические названия: салат “Желание”, пудинг “Нежность” — или что — то в этом роде…

Искатель может легко сократить дистанцию только потому, что человек ему интересен и симпатичен. Кроме того, если Искатель принимает решение в кратчайший срок обзавестись семьёй, он делает это для того, чтобы надёжно “прикрыть свои тылы” и быть свободным для интеллектуального творчества — то есть, опять же в интересах своей программы.

Посредник видит реализацию своей программы в том, чтобы создать гармоничную семью с любимым человеком, опекать его, растить ему детей. Поэтому неважно кто к кому первый подойдёт — может подойти Искатель к Посреднику и рассказать что-нибудь интересное, или Посредник может первым подойти и угостить Искателю чем-нибудь вкусненьким, главное — это совпадение мироощущений и адекватность взаимодействия.

Артист-систематик

Систематик нуждается в зарядке эмоциями и настроениями — по причине инертности своих собственных. Ему совершенно недостаточно примитивных сигналов, создающих либо хорошее, либо плохое настроение. Ему требуется вся гамма эмоций, богатая палитра чувств.

Именно такого рода сигналы способна дать эмоциональность Артиста. Артист любому готов создать индивидуальное настроение, но практически только Систематик способен этим настроением вдохновиться и использовать его как своеобразное топливо для жизнедеятельности. Чем больше на Систематика обрушивается эмоций, чем выше их интенсивность и чем шире их диапазон, тем лучше он себя чувствует.

Артист с трудом разбирается в работе различных иерархических систем и структур, теряется в законах и взаимосвязях материального мира. Ему нужно, чтобы кто-то четко и ясно объяснил, как именно следует вписаться в ту или иную систему и на какое конкретно место он может претендовать в сложившихся условиях. Предоставлять такого рода информацию в интенсивном режиме способен только Систематик. В его присутствии Артист чувствует себя увереннее среди материальных объектов и пытается даже самостоятельно ими манипулировать — не без успеха. Жизнь наполняется смыслом, Артист находит свое «место под солнцем» и обретает способность эффективно действовать как на физиологическом, так и на социальном уровне.

Систематик не всегда в состоянии рационально планировать расход времени; ритм его действий очень сильно зависит от настроения, от эмоций. Если их нет, ритм сбивается, а время растрачивается непродуктивно. Точные прогнозы и планы не вдохновляют, требуется общее направление, стратегический посыл, преподнесенный в возвышенной, пафосной манере. Такого рода перспективы и временные ориентиры в большом количестве дает Артист. В каждой конкретной ситуации он может дать Систематику установку для продуктивного и «идеологически правильного» расхода времени.

Артисту очень хотелось бы получить извне силовую защиту или воспользоваться чужой энергией для отстаивания своих интересов и воззрений. Ему тяжело самому принуждать себя к чему-то, но если кто-то докажет, что действие объективно необходимо, то он подчинится и выполнит указание. Исключительно гибкое волевое давление Систематика идеально подходит Артисту, поскольку в каждой конкретной ситуации он получает существенный импульс к работе над собой и в то же время может быть уверен, что его интересы всегда будут защищены от любых посягательств.

Важнейшая социальная цель Систематика — раскрыть в приемлемом для общества виде свои способности и таланты. Ему также очень важно научиться понимать суть людей и явлений, которые с ним (и вокруг него) происходят. Эти блоки информации для него загадочны и таинственны, ему очень трудно в них разобраться. Рядом с Артистом этого делать не нужно, поскольку тот, если ситуация требует, раскрывает свои способности или однозначно оценивает суть события. Можно оставить попытки разобраться в возможностях и перспективах, а ориентироваться на партнера, который проанализирует все сам, не говоря ни слова, и предоставит окончательный результат в наглядном, демонстративном виде.

Артист не выносит неприятных физиологических ощущений, ищет способы избежать болезней, сексуальной неудовлетворенности, эстетической пустоты. Его успокаивает один только вид Систематика — демонстративно выносливого, приспособленного к повседневной жизни, уверенного в себе человека. Систематик, ничего не объясняя, решает за Артиста его сенсорные проблемы, избавляя от дискомфорта.

Систематик старается быть вежливым, обходительным, внимательным к людям. Под влиянием Артиста эти старания оказываются более эффективны чем обычно и убежденность Систематика в своей несомненной этичности возрастает. Мало того, ему начинает казаться, что он может безошибочно найти подход к любому конкретному человеку.

Неуверенность Систематика в правильности своего подхода к делу при общении передается Артисту, для которого деловая активность приоритетна с социальной точки зрения. Артист изо всех сил пытается усовершенствовать технологии своих действий. Рядом с Систематиком он чувствует себя вполне успешным предпринимателем (в широком смысле этого слова), может и вовсе перестать сомневаться в своих способностях администратора и организатора производства. В результате взаимного общения эффективность деловой логики, конечно, возрастает, но все равно она остается лишь показной, ориентированной на поощрение общества.

При проведении досуга, пара Артист — Систематик характеризуется императивом «выход в люди». Партнеры стремятся отдохнуть как можно ярче, с максимумом эмоций и при этом наиболее престижно. Они хотят, чтобы «отрыв» запомнился им (да и окружающим тоже) надолго, и потому склонны посещать ночные клубы, рестораны, театры — где можно встретить какую-нибудь знаменитость, играет громкая музыка, в общем, есть простор для напористого эмоционирования.

Реалист-Лирик

Реалист живет преимущественно сегодняшним днем и слабо осознает «пульс времени». Ему хотелось бы, чтобы планированием его времени занимался кто-то другой и при этом объяснял, как и почему формируются прогнозы и планы. Никто не решит эту задачу лучше Лирика, непринужденно затягивающего всех в свой жизненный ритм. Разговоры о прошлом и будущем дают Реалисту импульс к активному воспроизводству энергии.

Лирик, как правило, не отличается сильной волей. Для повышения жизненного тонуса ему необходимо обоснованное волевое воздействие извне и понятие о цели необходимых усилий. Такого рода сигналы он получает в любом количестве от Реалиста и достигает расслабленного комфортного состояния, поскольку чувствует себя в безопасности от агрессивных внешних факторов.

Реалисту очень нелегко самому создать себе сколько-нибудь устойчивое настроение. Ему необходимо, чтобы партнер задал ритм действий и снабдил вдобавок яркими чувствами, пояснив причину их возникновения.

Для Лирика значительную сложность представляют точные расчеты, анализ научно-технической информации, ему также нелегко самостоятельно выбрать свое место в иерархической структуре. От своего партнера он может получить подходящий набор структурно-логических сведений или статистических данных для каждого конкретного случая, что помогает ему учиться более или менее самостоятельно исследовать закономерности внешнего мира — и чувствовать себя в этом мире увереннее и жизнеспособнее.

Реалист, общаясь с окружающими, мечтает о четких и однозначных нормах поведения. Он опасается упреков в грубости, хамстве, нарушении этикета и по возможности старается быть вежливым и обходительным. Лирик отправляет большинство этических проблем Реалиста в небытие: он способен одним своим видом мирить спорящих, улаживать конфликты, и все это — с помощью улыбки, жеста, взгляда, намека. Таким образом, появляется возможность не напрягаться, поскольку партнер, не говоря ни слова, снимает все вопросы еще до того, как Реалист успеет их осмыслить.

Лирика больно задевает, когда в конкретной ситуации непонятно, что делать, или существует (как ему кажется) много вариантов действий. Он опасается упреков в лени, халатности, отсутствии трудолюбия и пытается по мере сил качественно и интенсивно работать в избранной сфере деятельности. Реалист,оказавшись рядом и видя слабую приспособленность партнера к кропотливому труду, молча отстраняет его и выполняет работу сам. В результате такого «сотрудничества» Лирик окончательно расслабляется, поскольку отпадает необходимость что-то делать самому.

Реалист стремится продемонстрировать обществу свою проницательность в оценке возможностей людей и перспектив различных начинаний. По этому аспекту он не чувствует себя уверенно, пока не сталкивается с Лириком. Тонкое понимание Лириком сути явлений и событий корректирует восприятие Реалиста.

Реалист может переживать и волноваться по поводу того, насколько он эффективно использует и оформляет окружающее пространство. Он тонко чувствует красоту или, напротив, безобразие окружающих объектов, но свои собственные эстетические и сексуальные показатели могут вызывать у него сомнение. Рядом с Реалистом Лирик чувствует себя как никогда элегантным, сексуально привлекательным и осведомленным в эстетических вопросах. Он может терять самокритичность и склонен вести себя слишком вызывающе, что чаще всего выглядит как вульгарная игра на публику.

В проведении досуга оба следуют императиву, который можно назвать «острые ощущения»; сюда хорошо вписывается лозунг «какая русская свадьба без мордобоя?» Партнеры склонны к отдыху, включающему физическую активность в наименее упорядоченной форме. Они могут, сориентировавшись по обстановке, организовать загул, и весьма продолжительный, любят вечеринки, попойки, «путешествия из бани в прорубь» и т.п. Им важно, чтобы никто со стороны не останавливал сформировавшееся веселье и не призывал к сдержанности, даже если праздник давно уже перешел в буйство с хулиганскими выходками. Ограничений во времени отдыхающие Реалист и Лирик не переносят; это вызывает их агрессию и повышает «градус» острых ощущений.

Политик-Критик

Политик затрудняется создать себе какой-либо упорядоченный ритм жизни, и поэтому с удовольствием воспринимает информацию со стороны о динамике различных явлений и процессов окружающего мира. Он охотно подчиняется ритму жизни Критика, восхищаясь его точностью и педантичностью в вопросах расходования времени. Информация о будущем, исходящая от партнера, программирует Политика на конкретные инициативы, эффективность которых обоснована Критиком. Таким образом, Политик подпитывается жизненными ритмами партнера.

Критику необходимо, чтобы кто-то из окружающих был достаточно требователен и даже в какой-то степени диктовал свою волю, принуждал к активности. Сигналы такого рода в изобилии можно получить, общаясь с Политиком, который в состоянии внушить партнеру идею о необходимости быть решительнее, смелее, напористее. Критик этому безоговорочно верит, повышает свой физический тонус и становится все более собранным и волевым человеком. Он восхищается пробивными качествами партнера и пользуется ими для решения собственных проблем. Без руководящей воли Критик обычно сникает, становится вялым, апатичным, теряет интерес к жизни, а в присутствии Политика активен, даже несколько агрессивен, довольно жестко настаивает на своем и в целом очень энергичен.

Политику не помешало бы, чтобы кто-то со стороны оценил эффективность актуальных для него техник и методик. Сам он обычно теряется в сложной для него технической информации. Подробная информация ему не нужна, только лишь ответ — стоит использовать данную технологию работы или нет. Когда рядом оказывается Критик, который для каждого конкретного случая подбирает идеально точные аргументы и подсказывает партнеру, как лучше действовать в сложившейся ситуации, деловая активность Политика перестает быть похожа на суету, он работает результативнее и чаще всего добивается успеха.

Критику крайне трудно выстраивать отношения с людьми, поэтому этические возможности Политика для него просто находка, настоящее сокровище. Политик готов не только сам «вписать» его в социум, но и объяснить, как и почему складываются те или иные межличностные контакты. Такая поддержка убеждает Критика в правильности его этических позиций и создает чувство защищенности от враждебных выпадов окружающих. В паре с Политиком он верит, что способен найти общий язык с кем угодно.

Политик изо всех сил старается понять основные закономерности взаимоотношений материальных объектов, готов тратить на это массу сил и времени. Наглядные, демонстративные «презентации» структурно-логических сведений успокаивают его. Привычные проблемы с точными науками отходят на второй план: теперь их с легкостью решает партнер. Таким образом, у Политика начинается беззаботная жизнь, свободная от тяжелых ощущений необходимости совершенствования собственной логики.

Критик сознательно пытается ограничить проявления чувств окружающих его людей, добиться, чтобы они признали выдуманные им нормы и следовали им. Защита от неприятных для него эмоциональных воздействий налаживается сама собой, когда рядом оказывается Политик. Эмоции партнера для Критика понятны и не опасны, а наоборот, приятно тонизируют его. Теперь уже не нужно бороться с окружающим эмоциональным полем: эту проблему, когда необходимо, без усилий разрешает партнер.

При помощи партнера Политик корректирует свои взгляды на имеющиеся перспективы. Он получает возможность оценивать свои начинания точнее и правильнее. Добившись небольших успехов в области такого прогнозирования, Политик может потерять чувство объективности и начать считать себя выдающимся деятелем науки или, скажем, «гуру» финансового анализа, хотя от этого титула он весьма далек.

Критик совершенствует свои способы достижения комфорта, удобства и привлекательности, при этом в отличие от Политика вовсе не сомневается в собственной красоте, вкусе и чувстве меры, а уверен, что выглядит сногсшибательно, причем окружающие далеко не всегда согласны с его мнением. Иначе говоря, Критик может быть не очень критичен в оценке своей внешности и здоровья, что в конечном итоге не способствует укреплению его социального статуса.

В проведении досуга партнеры следуют императиву, который можно назвать «кто кого?», или «до первой крови». Критик — противник нарушения общественного порядка и верный «страж времени» — не позволяет экспансивному партнеру «дойти до ручки» и полностью забыться. Оба, стремясь к активным развлечениям и проявлению своей физической силы, знают меру и не доводят ситуацию до откровенного «беспредела». Партнеры склонны отдыхать в компании друзей, предаваться активным играм — теннису, боулингу, бильярду и т.п.

Предприниматель — Хранитель

Предприниматель для обеспечения комфортного существования нуждается в своеобразном этическом программировании со стороны. Он с удовольствием, без рассуждений и критики, поглощает информацию о том, что морально и что безнравственно, какие отношения стоит активизировать, а от каких — воздерживаться. Такого рода сведения как раз и предоставляет ему Хранитель, предельно четко осознающий основные каноны межличностных отношений. Он без труда настраивает Предпринимателя на то социальное поведение, который считает этичным и правильным. Предприниматель становится активнее, решительнее, смелее, начинает ориентироваться в сложных для него вопросах морали, понимать окружающих, а это для него — необходимое условие нормальной жизнедеятельности.

Хранителю желательно получать инструкции и рекомендации по выполнению различных действий с материальными предметами. Он с интересом воспринимает сведения об эффективности технологий и предприятий: ведь сам он с трудом понимает, с какой стороны подойти к сложной технике — и вообще, как действовать результативно и не тратя лишних сил. Методики партнера помогают ему наладить бесперебойную, плодотворную работу и чувствовать себя комфортно и уверенно.

Предприниматель нуждается в конкретной помощи, в практической поддержке для мобилизации своей воли. Партнер в каждой конкретной ситуации сообщает ему, когда и каким способом лучше применить силу и почему это объективно необходимо. Кроме того, во многих случаях волевые проявления Хранителя сами по себе действуют на Предпринимателя возбуждающе, поскольку он видит их обоснованность и необходимость для действенной защиты морально-этических ценностей.

Хранителю трудно контролировать расход времени на различные дела. Он подсознательно хочет, чтобы этим занимался кто-то другой. Ему нужен предельно жесткий ритм активности, иначе он чувствует себя бесполезным и невостребованным. С этой задачей отлично справляется Предприниматель, поскольку ясно дает понять партнеру, что от соблюдения им сроков выполнения работ многое зависит. Точные планы «на каждый день» для каждого вида работы тонизируют Предпринимателя, он становится активным и жизнерадостным.

Предприниматель пытается по мере сил привести свой внешний вид в соответствие с требованиями общества, с негласными канонами эстетики, хотя это и требует большого расхода энергетических и временных ресурсов. Когда рядом оказывается Хранитель, то прежде всего без лишних слов решает сексуальные проблемы Предпринимателя, воплощая наяву его фантазии.

Хранитель старается по мере возможностей постичь суть сложных явлений и событий, особенно в научно-технической сфере. Он хотел бы, чтобы его представления о том, кто талантлив и что перспективно, стали нормой в обществе. Это требует больших усилий, ведь приходится многому учиться, поддерживать процесс познания мира на социально приемлемом уровне. В дуальной паре необходимость в таком умственном напряжении отпадает: ведь рядом такой не знающий поражений, находчивый супергерой.

Предприниматель принимает от Хранителя информацию об эмоциях окружающих и использует для поддержания своего имиджа «весельчака и затейника». Правда, он слегка неадекватен в оценке своих эмоциональных проявлений, поскольку рядом с партнером кажется просто-таки фонтаном чувств и настроений. Конечно, окружающие недоумевают, как он может считать свои надуманные, наигранные эмоции достойными восхищения.

Беспокойство Предпринимателя о логической непротиворечивости, о полноте понимания структур и связей материального мира развивает у его партнера интерес к научно-техническим вопросам. Хранитель увеличивает свой багаж структурно-логических сведений, причем, в отличие от партнера, в своей правоте ни капли не сомневается и начинает считать себя своеобразным оракулом, безошибочно ориентирующимся в вопросах мироустройства, философии и т.п. Большинство слушателей, конечно, понимают, что его разглагольствования — заимствованы, а мнение негибко.

При проведении досуга, оба подчиняются императиву «мобилизация». Партнеры, как правило, не мыслят отдыха без туризма, желательно жесткого, экстремального; они любят походы, сплавы по рекам, песни у костра. Комфорт и удобства им только мешают расслабиться, а трудностей и опасностей они не боятся.

Администратор — Гуманист

Для комфортного существования Администратору нужны разнообразные сведения о межличностных контактах, их специфике, а также о базовых канонах морали и нравственности. Получая от партнера такого рода этическое программирование, четкий алгоритм общения и «правильного» поведения, он чувствует себя уверенно и спокойно.

Гуманисту очень важно иметь в своем распоряжении эффективные рабочие методики. Его деятельность не может быть успешной без четких алгоритмов на все случаи жизни. В отношениях с Администратором эта проблема может быть успешно решена. Подробная и разнообразная информация по деловой логике обеспечивает Гуманиста нужными технологиями в каждом конкретном случае. Чем выше технологичность его действий, тем меньше он утомляется, и тем больше у него жизненной энергии.

Администратору трудно оценивать степень эффективности различных нововведений, он слабо осознает возможности окружающих. Здесь ему необходима практическая помощь и поддержка. Желательно — подробные и четко сформулированные подсказки. Гуманист не только снабжает его нужными сведениями, но может сконструировать новый способ решения проблемы и рассказать партнеру о перспективах в сложившейся ситуации. Администратор действует увереннее и в конечном итоге эффективнее.

Для Гуманиста некоторые затруднения представляет бытовая сторона жизни, ему бывает непросто заботиться себе, не говоря уже о потребностях окружающих. Ему хотелось бы, чтобы кто-то из близких по мере необходимости давал ему полезные советы по медицинским, бытовым и эстетическим вопросам. Для Администратора нет ничего проще, чем такие рекомендации высказать. Учитывая конкретные обстоятельства, он легко определяет, как лучше решить ту или другую задачу, и выражает это решение в доступной для партнера форме. Рядом с ним Гуманист оказывается вполне приспособлен к повседневной жизни, спокоен и трудоспособен.

Администратор старается соблюдать установленные сроки выполнения различных действий. Опоздания и отставания воспринимает исключительно болезненно и опасается не успеть за стремительным бегом времени. Планирование всевозможных мероприятий — всегдашняя «головная боль», он тратит на это массу сил и нервов. Мало того, он еще и несгибаемый борец за всеобщую экономию временных ресурсов. Гуманист, оказавшись рядом, своей размеренностью и ярко выраженной пунктуальностью смягчает остроту проблемы. Администратор, наконец, расслабляется, поскольку отпадает необходимость самому следить за ритмом всех действий.

Гуманист пытается хоть как-то защитить себя от враждебных внешних факторов, ему очень важно иметь хотя бы минимальный запас сил для успешного функционирования в иерархических структурах социума. Помимо этого, Гуманист борется не покладая рук за жесткое нормирование силового воздействия в обществе (то есть, чтобы люди не дрались, не воевали, а соблюдали законность и порядок).

Администратор, увидев малейшую угрозу своему партнеру, ни слова не говоря, бросается на выручку. Оказавшись защищенным от волевого давления социума, Гуманист начинает вести беззаботную жизнь, забывая и о борьбе за права слабых и угнетенных, и о развитии силы воли и выносливости.

Наблюдая сомнения Гуманиста в правильности собственных оценок эмоциональных проявлений окружающих, Администратор получает полезные для себя сведения о чувствах людей. С помощью этих сведений он корректирует свои технологии обработки информации и начинает считать себя чуть ли не великим актером или, по крайней мере, человеком проницательным в отношении чужих чувств.

Свободное времяпрепровождение партнеров характеризует императив «экзотик-тур». Оба любят активный, престижный отдых, с некоторой (заранее запрограммированной) дозой острых ощущений, но всегда в пределах общепринятых приличий. Стремятся посетить какое-нибудь необычное, интересное и популярное место, чтобы испробовать «на своей шкуре» его прелести. Возможны прыжки с парашютом, сафари, подводное плавание, экскурсии и др.

1. Начальный этап

Процесс сближения в этой паре трудный, хотя бы потому, что оба партнёра представляют две разновидности “Дон-Жуана”: один в интуитивно — этической интерпретации, другой — в сенсорно — логической. Схема развития отношений здесь выстраивается таким образом, что партнёры не только успевают себя осознать достойными друг друга, но и успевают замкнуться друг на друге таким образом, чтобы уже больше никаких других альтернативных вариантов не искать. (А это для “Дон — Жуана” очень важно — это то, что приносит ему покой и ощущение стабильности, удовлетворённости тем, что он имеет.) Разумеется такая слаженность достигается в течении длительного периода времени, которое необходимо партнёрам для того, чтобы лучше узнать друг друга. Отношения здесь могут развиваться очень медленно, поэтапно. И даже самый активный и самый романтический этап дуализации (её “медовый месяц”) может начаться по рошествии длительного времени после их знакомства.

Так, например, произошло с одной дуальной парой. (Он — Мастер, она — Инициатор) Познакомились они на вечеринке в сауне, впервые сошлись как сексуальные партнёры, обсудили впечатления и пришли к выводу, что друг друга они в этом плане устраивают, обменялись телефонами и договорились продолжить знакомство. Сначала встречались часто, а потом стали видеться всё реже и только по его инициативе. (Кстати, на ту пору он был женат.) Через какое-то время и у неё тоже появился жених (при том, что её эпизодические встречи с дуалом всё ещё продолжались). Когда пришло время принимать решение, она встретилась с дуалом для «окончательного» разговора, “чтобы попрощаться” перед разлукой. Разумеется, никакого “прощания” не произошло, “замуж за другого” дуал её не отпустил, а наоборот — сам очень быстро развёлся с женой, после чего оформил с ней отношения. Сейчас это очень дружная и во всех отношениях успешная пара.

2. Интуитивные и тактические программы Инициатора

Как в любой дуальной паре, темпы развития отношений попеременно регулируют оба партнёра. У каждого из них есть свои способы ускорять или замедлять темпы развития отношений, которые обычно проявляются в форме сокращения или увеличения дистанции. (То Мастер, исходя из своих стратегических планов, увеличивает или сокращает дистанцию, то Инициатор, исходя из своих, тактических, строит оборону — ускользает от партнёра, либо “приманивает”, провоцируя его интерес). Тактически Инициатор, может строить отношения и “вне дистанции”. Может создавать видимость ни к чему не обязывающих отношений, может и продемонстрировать свою полнейшую незаинтересованность в партнёре, одновременно с этим не отпуская его. Например: назначить свидание и не прийти, а затем как ни в чём не бывало позвонить человеку и уверять в своём горячем желании с ним встретиться…

Такая (кажущаяся) непоследовательность обусловлена целым рядом психологических целей. Инициатор может придерживаться собственнических позиций в отношении любого человека, не допуская его перехода к “потенциальному сопернику”. И будет действовать по принципу : “Ни себе, ни другим”… И это достаточно распространённая мотивация в поступках Инициатора, заставляющая его не только удерживать то, что может ему когда — нибудь пригодиться, но и захватывать то, что он уже сейчас не хочет видеть у своего потенциального соперника.

(Так, например, одна молодая женщина — Инициатор, собираясь поехать с мужем летом в отпуск на Канары, в течение нескольких месяцев откладывала деньги для этой поездки. Каково же было удивление супруга, когда в один прекрасный (летний!) день, буквально за неделю до отпуска, она потратила все накопленные деньги на покупку ещё одной (и совершенно не нужной ей) шубы. На вопрос мужа, зачем она это сделала, супруга ответила: “Я не могла себе представить эту шубу на какой — то другой женщине! При одной мысли, что её будет носить другая, мне становилось плохо. Мне сказали, что эта шуба существует только в одном экземпляре и больше ни у кого в городе такой шубы нет. Тогда я решила, что эта шуба должна быть только у меня. А на Канары мы ещё когда — нибудь съездим.»)

Иметь то, чего нет у других, для Инициатора, с его программой тотальной успешности, чрезвычайно важно, — это может быть и материальная ценность, и духовная, и какое — то уникальное изделие, и уникальные качества и свойства человека, его возможности и перспективы, его таланты, а также радости и удовольствия, которые он может доставить.

От жизни надо брать всё! И всё самое лучшее! — таковы принципы тотальной успешности Инициатора. Исходя из неё, Инициатор в каждом человеке может разглядеть нечто уникальное — то, чего нет у других, может полюбить человека за эти качества, но он не обязан пользоваться ими в настоящее время и может считать себя вправе оставить эту возможность про запас («на потом» — авось, когда — нибудь пригодиться!). И это достаточное веское основание для того, чтобы удерживать возле себя пока ещё интересующего его человека (“время пока терпит, ещё рано от себя этого человека отпускать”, “А чем тебе со мной плохо? Нам так хорошо вдвоём, я тебя так люблю, так хорошо к тебе отношусь!..”).

Пример:

Одна милейшая представительница этого характера была окружена пятью поклонниками и каждого из этих пятерых она по-своему и совершенно искренне (по её словам) любила. С каждым из них находилась в близких отношениях и ни от одного из них не собиралась отказываться. Для каждого находила свободный вечер. Если устраивала праздник, то обязательно многолюдный. И все её пять поклонников непременно присутствовали на этих торжествах. Для каждого из них у неё находилось доброе слово и минутка внимания. Поэтому все они были между собой знакомы, но ни один из них не ревновал к другому, поскольку каждый из них считал себя её гражданскими мужем, единственным и любимым брачным партнёром. Такое положение продолжалось до тех пор, пока она не встретила своего дуала. Сейчас она всем довольна. С прежними поклонниками сохраняет «товарищеские отношения».

Инициатор не только не захочет отпускать потенциального партнёра (к потенциальному сопернику), но и побоится это сделать, убеждая себя: и других: «А вдруг его там будут обижать?», «А вдруг к нему там будут плохо относиться?» («а вдруг его там не оценят», «а вдруг его потом будет не хватать» и т.д.). И половины этих аргументов хватит для того, чтобы удержать возле себя человека, даже если он и не нужен (возможно пригодится, но не сейчас!). Даже если он никогда не пригодиться, его всегда можно держать вне дистанции — можно тактически поохладить его пыл (если он проявляет чрезмерную активность), а потом можно его снова распалить, если он по каким — то причинам захочет уйти.

Судя по этой тактике, Инициатор отводит своим потенциальным партнёрам роль “спутников”, вращающихся вокруг него по жёсткой определённой орбите, наподобие планет вокруг солнца. И чем больше “планет” вращается в этой “солнечной системе”, тем ярче “солнышко” светит, тем лучше себя чувствует. Причём от своих “спутников” Инициатор не отказывается, даже если останавливает свой выбор на одном постоянном партнёре, впоследствии рассчитывая им найти применение, использовать их связи и возможности для каких — то своих, прагматичных целей.

В его отношениях с дуалом такая позиция оказывается во многом удобной и единственно правильной. И прежде всего потому, что эта “жёстко определённая орбита”, создаёт удобную для Мастера иллюзию взаимодействия “вне дистанции”: с одной стороны тормозит стратегическую напористость Мастера — не позволяет ему подойти слишком близко и захватить доминирование с тем, чтобы потом вовлечь Инициатора в свою игру. С другой стороны — не отпускает его далеко и надолго, но при этом создаёт у него иллюзию полной свободы действий. («Хочешь уходи, хочешь оставайся, тебя никто не гонит, но и силой не удерживает»).

Мастера при такой ТАКТИКЕ ничего не фрустрирует — ничто не сбивает его стратегии на начальном этапе. Его самолюбия не задевают, но при этом предлагают ему посоревноваться в умении “преподносить себя”, показать себя с лучшей стороны, представить себя достойным, заслуживающим уважения партнёром, интересным собеседником и приятным человеком… — умеющим доставлять и физическое и духовное удовольствие, способным проявить силу, стойкость, мужество, всегда готовым защитить своего партнёра, способным позаботиться о нём, обеспечить его всем необходимым.

3. Стратегические программы Мастера

Мастер никому не позволяет экзаменовать себя на прямую. И чем больше партнёр настаивает на “прямом” испытании — “докажи мне сейчас, на что ты способен!”, — тем более он этого уклоняется, разбивая тактику (если не стратегию) такого “экзаменатора”. В отношениях с Инициатором всё обстоит значительно проще: снисходительно — насмешливый тон дуала, его система оценок и поощрений (“Неплохо! Но ты можешь и лучше!”) заставляет Мастера подтягиваться под порог требований и запросов, предъявляемых дуалом. А поскольку Мастер — СТРАТЕГ и у него (в отличие от ТАКТИКА — Инициатора) изначально ставится вполне определённая (стратегическая) цель, он может и разбивать “игру” дуала — “спутывать ему карты” (» знаем мы твои уловки»), не позволяя Инициатору втягивать его в «лохотрон», требующий максимальных ставок при минимальном (или вообще нулевом) призе. Может навязать и ему свою контр- игру, пытаясь подчинить его своей стратегии…

Политику “а Васька слушает, да ест”… — в той или иной степени проводит любой СТРАТЕГ, и Мастер здесь не исключение: медленно, но верно продвигается он к намеченной цели, игнорируя язвительные подколки Инициатора (не более ощутимые для него, чем комариные укусы), снисходительно реагируя на его “кукольное” ребячество, взбалмошную непоследовательность, закрывая глаза на его непомерные требования и неоправданный.

Мастер — единственный, кто лукаво посмеиваясь над инфантильными рассуждениями Инициатора, может резким замечанием их прекратить и предложить своему дуалу нечто позитивное — то, что может доставить удовольствие им обоим.

Придерживаясь намеченной им стратегии, нападая, но не позволяя себя оттолкнуть, Мастер, со своей стороны тоже играет с партнёром как кошка с мышкой. Если партнёр ему интересен, растягивает удовольствие от игры, регулирует дистанцию, чередуя сближение и отдаление. Но может и резко её сократить, если возникает реальная опасность потерять партнёра (как мы уже это видели на первом примере).

4. Коммуникативные «маски» и «роли» Мастера

Внедряясь во все сферы жизни интересующего его человека, Мастер с самого начала общения может задать отношениям интимный, многообещающий тон. Может поспешить, навёрстывая время, упущенное им по каким — то его индивидуальным, частным планам. Может почти сразу же претендовать на физическую близость, исходя, опять же, из его индивидуальных планов или желаний, проводя своего рода “разведку”. И в этой связи, если понадобится, может в первые же минуты знакомства “признаться в симпатиях”, в физическом влечении к незнакомому ему человеку (что гораздо чаще происходит). Может предложить помощь, поддержку, дружбу, сделать предложение “руки и сердца” — это его коронный, стратегический приём. Хотя и развития у таких отношений уже не бывает (что Мастеру тоже хорошо известно) — цель достигнута, и дальнейшая игра не имеет смысла.

В рамках всё той же стратегии Мастер часто разыгрывает роль «человека завтрашнего дня» — «человека далёкого будущего» или стабильно преуспевающего человека, у которого нет никаких проблем, выстраивая “приманку” для одиноких и неустроенных (но потенциально интересующих и подходящих для его целей и планов) людей.

Мастер часто заводит разговор о планах на будущее. И лично у него эти планы всегда радужные, а предложения по этим планам высказываются исключительно альтернативные тому, что предлагает потенциальный партнёр: “Вы что, уже домой собираетесь? Да бросьте, рано ещё! Сейчас берём такси, берём вино и едем ко мне…”— одна программа (удовольствий) предлагается взамен другой.

Мастер и о чужих перспективных планах может высказываться крайне скептически, предлагая свою (во всех отношениях “ лучшую” ) альтернативу: “… Зачем вам постоянный партнёр? — спрашивает он молодую женщину, с которой только что познакомился, — Вы что, замуж собираетесь? Да бросьте, зачем вам это надо?.. Вот я вам предлагаю свою дружбу, а со мной женщина никаких проблем не знает…”)

5. Мастер — Инициатор. Диада упрямых аристократов

В целях большей весомости аргументов, Мастер не сочтёт за грех и приврать — лишь бы только скорейшим путём добиться желаемого (к этому же “ призывает” и его упрямство (как признак) и его волевая инертность. Естественно и никаких угрызений совести он при этом испытывать не будет (а что он плохого предложил?!). И даже если его уличат во лжи или упрекнут в попытке манипулировать человеком, он будет искренне удивлён и всегда найдёт оправдание своим действиям: “Ну, а как же?! Ведь полагается же поначалу немножко приврать. А как же без этого? А иначе, кто с тобой пойдёт? Кто поверит? А не хочешь — не верь, тебя же никто не заставляет! А то что же это — сама хотела поверить, а я теперь виноват!..” — как логический манипулятор и логик Мастер всегда найдёт способ себя выгородить, оправдать, как бы бессвязно его аргументы ни выглядели.

Эта стратегия рассчитана на поиск “простачков”, эпизодических партнёров, позволяющих Мастеру реализовать свою сенсорную сексуальную. Но эта же программа рассчитана и на поиск постоянного (и во всех отношениях достойного) партнёра, каким может оказаться и его дуал Инициатор — проницательный, умеющий предвидеть неприятности, постоянно ускользающий ТАКТИК, ловкий этический манипулятор, умеющий раскидывать свои “сети”. На дешёвую и примитивную приманку Инициатор обычно не покупается, чем и вызывает к себе повышенный интерес Мастера. (Таким образом, и приём этот оказывается не только проверкой тактической маневренности дуала, делающей его особенно привлекательным и желанным, но и проверкой на УПРЯМСТВО (психологический признак), как на очень важную, инстинктивную программу выживания, позволяющую человеку постоянно повышать порог своих требований и улучшать условия существования.) УСТУПЧИВЫЕ в этой диаде не в чести. Здесь ценится и умение добиваться цели, и умение добиваться успеха. Слишком покладистый (УСТУПЧИВЫЙ) партнёр Мастера разочаровывает. УПРЯМЫЙ — умеющий уважать себя и свои требования — может его глубоко увлечь.

Пример:

Молодой человек — Мастер (известный актёр театра и кино) в одной из телевизионных программ рассказывал о себе такую историю: довольно долгое время он встречался с девушкой, которая приезжала к нему из другого города на конец недели — пятницу, субботу, воскресенье. Но его рабочий график был построен так, что в пятницу и субботу он всегда был занят либо в спектакле, либо на репетиции, и его девушке приходилось “скучать” и “терять время”. Она уговаривала его пожертвовать ради неё либо репетицией, либо спектаклем или хотя бы один раз сходить с ней в ресторан либо в пятницу, либо в субботу (потому, что в воскресенье днём она уже должна была уезжать, а ей хотелось сходить с ним в ресторан хотя бы один раз накануне вечером). Она говорила ему: “Я же тебя так люблю, я приезжаю к тебе каждую неделю из другого города, почему ты не можешь сделать это ради меня?”. Он со своей стороны ей объяснял, что театр — это его жизнь, и он не может пожертвовать работой ни при каких обстоятельствах. Кончилось тем, что они расстались: она перестала к нему приезжать, и отношения на этом прекратились. С тех пор прошло уже семь лет, и он воспользовался своим публичным выступлением для того, чтобы с экрана рассказать эту историю и попросить свою девушку (если она сейчас его слышит) к нему вернуться, потому что он её ещё любит, забыть не может и жить ему без неё очень трудно. Если бы она не настаивала на своём требовании и согласилась на то, что он ей предлагал, то она не была бы ему так дорога…

В диаде УПРЯМЫХ партнёра «оценивают» во столько, сколько внимания, душевных сил и материальных средств он заставляет на себя потратить. Снижаются требования, опускается и его “котировка”. Поэтому в диадах УПРЯМЫХ АРИСТОКРАТОВ бывают так популярны своего рода “проверки на неуступчивость”, а при первом знакомстве дуалов так важно бывает “сбить спесь” с соконтактника, “обломать” его, чтобы посмотреть, насколько настойчив он в своих запросах и требованиях. (Схожие “проверки” устраиваются и в диадах РЕШИТЕЛЬНЫХ. Поэтому “боевое крещение” в диаде Артист — Систематик может быть гораздо более суровым, чем в этой. Хотя и там оно (также как и в этой диаде) будет подаваться в форме игры, — чтобы не обидеть и не оттолкнуть дуала. А вот будет ли оно понято и принято как игра — это уже другой вопрос и это зависит от адекватности восприятия дуальных партнёров, от совпадения их информационных «кодов» и «шифров», как “ключа” и “замка”).

Не случайно Высоцкий пел: “Если он с гонором, так будет — без…”. Гонор — принципиальная позиция УПРЯМЫХ. Тема упрямства у УПРЯМЫХ АРИСТОКРАТОВ всегда красной нитью проходит через их убеждения — они очень много и охотно рассуждают на эту тему (на тему своего апломба, амбиций, уважения, чувства собственного достоинства.

УПРЯМСТВО (как признак) — это глубокая эволюционно — генетическая, информационная программа. Настолько глубокая, что её можно пронаблюдать даже у наших далёких биологических предков — у животных и птиц. (У некоторых видов птиц, например, этот признак проявляется следующим образом: если самец подготовит для своей подруги подходящую «жилплощадь» — «уютное гнёздышко», «жизненное пространство» и кормовую зону — территорию, освобождённую от других соперников, если его “песенка” ей понравится, если его внешний вид её тоже устроит (то есть, он будет достаточно крупный, сильный, красивый), но он НЕ преподнесёт ей положенный по брачному ритуалу “подарочек” (цветок, травинку, веточку, которую она должна будет принять в знак согласия и положить в основании гнезда), самка вообще не будет считать, что ей предложили «выйти замуж» — она покричит, почирикает и улетит прочь искать другого самца, у которого и “квартира” будет похуже, и сам он — тощий, кривобокий, облезлый, но зато “подарочек” будет преподнесён по всей форме.)

Возможно из диадного признака УСТУПЧИВЫХ, когда — то возник признак ДЕМОКРАТИЗМА: расширилась область уступок, и вот уже “горизонталь” “равноправных” отношений доминирует над вертикалью отношений соподчинения. Но эта “горизонталь” равноправия не беспредельна ни у людей, ни у животных, ни у птиц, которые тоже не всегда успешно “борются за равноправие” (как это уже давно доказано биологией). Поэтому, наряду с “горизонтальными” — уравнивающими в правах признаками, есть и “вертикальные” признаки, выделяющие систему приоритетов — создающие силовой перевес и выделяющие из прочих равных «доминанта» — того, кто возьмёт на себя ответственность в экстремальной ситуации.

И в этой связи «конфетно — букетный» период в каждой паре (а тем более, в дуальной диаде) является необходимым брачным ритуалом, унаследованным от наших биологических предков. Целый ряд программ продолжения рода реализуется через брачные ритуалы, начиная с периода ухаживания. Такие программы, например, как «программа сопровождения», программа «доминанты влюблённости» и «инверсии доминирования», при которой агрессивный и доминирующий прежде партнёр становится кротким как ягнёнок, сопровождает свою подругу и выполняет любое её желание. Эти программы работают только в состоянии влюблённости и являются проверкой чувств партнёра. Сопровождаются программами “ритуального кормления” и “подношения подарков”. ( Всё те же «пернатые партнёры», например, друг друга в ресторан не водят, но чем — нибудь вкусненьким — из клювика в клювик — друг друга кормят и преподносят подарки, добываемые иногда ценой неимоверных усилий. Распространённый вариант — пучок травы со дна моря, демонстрирующий выносливость и силу партнёра, его готовность к самопожертвованию. Всеми этими знаками и ритуалами они демонстрируют подруге своё доброе отношение, силу, возможности и серьёзность своих намерений. У каждого элемента “брачной программы” есть своя биологическая целесообразность и отменять её (или оспаривать с позиций “здравого смысла”) никому не дано.

Если попытаться оспорить эти программы, — возникнет сбой в программе дуализации и дуальные партнёры потеряют друг друга. К тому же далеко не все обиды возникают на уровне “здравого смысла” — есть и более глубокие психические структуры. У АРИСТОКРАТОВ следование брачным ритуалам обязательно (особенно в диадах УПРЯМЫХ).Уступки в вопросах чести, достоинства и уважения являются “сбоем программы” и рассматриваются (уважающими себя) УПРЯМЫМИ АРИСТОКРАТАМИ как отклонение от нормы — как нечто нелепое, неправильное, заслуживающее осуждения. (По этой же причине и герой предыдущей истории признал свою вину и всенародно попросил прощения у своей возлюбленной).

С позиций существующих программ, склонение к уступкам во всех УПРЯМЫХ диадах воспринимается однозначно: как намеренное желание унизить партнёра, чему он при любых условиях ОБЯЗАН сопротивляться.

— А как же требования и просьбы компромиссов, обращённые к другим? Ведь это так характерно для Инициатора склонять окружающих к уступкам…

— Окружающих, но не себя. Это все остальные, следуя его указаниям, должны “подвинуться” (или “выдохнуть”), чтобы кому — то стало просторней, но не он сам. Он своих позиций уступать не будет — ни одной пяди! И это относится ко всем УПРЯМЫМ, для которых пойти на уступки, значит “сломаться”, потерять опору в жизни (и в первую очередь — идеологическую, концептуальную). Если УПРЯМЫЙ пошёл на уступки, он уже не УПРЯМЫЙ, но ещё и не УСТУПЧИВЫЙ, потому что защитные психологические программы, включённые в признак УСТУПЧИВОСТИ им ещё не наработаны — это просто дезориентированный и выбитый из колеи человек, который ещё очень нескоро в свою колею войдёт (и прежде, чем это сделает, он искалечит жизнь себе и другим).

Дуальные отношения, при всей их кажущейся комфортности, не исключают антагонизма по межличностным отношениям. Поэтому, как бы ни расслаблялись партнёры, как бы ни очаровывались друг другом, они ни при каких обстоятельствах не должны отступать от своих позиций и требований. Главное, чтобы требования предъявлялись разумные и целесообразные, соответствующие их экологической ситуации, а также соответствующие системе представлений и ритуалам их дуальной диады. Система требований в дуальной паре — это тоже своего рода “пароль”, на который должен быть соответствующий “отзыв”.

Признак УПРЯМСТВА (в совокупности с остальным набором признаков) в этой дуальной диаде является не только программой поиска достойного партнёра, но и средством утверждения собственного достоинства, средством восстановления равноправных с ним отношений… и ещё средством психологической защиты причём, крайне необходимым, поскольку нивелирование ценностей и интересов соконтактника — одно из самых распространённых средств достижения личных целей, способ манипуляции поступками партнёра и способ навязывания собственной альтернативы в ущерб его целям и интересам этой диаде УПРЯМЫХ — АРИСТОКРАТОВ.

Настойчивость представителей этой диады усиливается ещё и тем, что каждый из них оставляет право деловой и иной инициативы за собой. Отсюда и пресловутая взбалмошность Инициатора: “что хочу, то и делаю!” — независимость по деловой логике и этике отношений. По этой причине и в чужие цели и планы Инициатор “вписывается” неохотно. И даже если и принимает чьё — то предложение, то только потому, что всегда оставляет за собой право соглашаться (чтобы не обижать человека отказом), но поступать предпочитает по — своему — как интересы и настроение подскажут).

Инициатор реализует только то, что ему выгодно по его интуитивно — этической программе — то, что имеет отношение к его успеху, росту его популярности, его удобствам и удовольствиям. В дуальной диаде это дополняется программными целями Мастера — к которым относятся чувственные ощущения, секс, наслаждение, удовольствие как жизненная позиция и стремление избежать неприятностей…

6. Основные приоритеты Мастера

Кроме явного намерения брать от жизни всё самое лучшее, Мастера отличает стремление устранить или минимизировать всё то, что может омрачить ему удовольствие — и это важнейшая особенность его программы. Ни при каких обстоятельствах Мастер не подставит под удар своё личное благополучие, комфорт и душевный покой. Более того, таких обстоятельств он старается не допускать и из любой ситуации выйти с наименьшими для себя потерями.

Вследствие таких установок он может показаться человеком эгоистичным и себялюбивым. И таковое мнение окружающих действительно существенно усложняет жизнь представителям этого характера. (Что не мешает им упорно отстаивают своё право жить так, как им хочется, мотивируя его тем, что не намерены никому доставлять неприятностей и действительно очень переживают, если их образ жизни заставляет кого-то страдать.

Пример: девушка -Мастер обращается к психологу с таким вопросом: “Я сейчас встречаюсь с женатым мужчиной и боюсь, что он так сильно мной увлечётся, что даже захочет развестись со своей женой. Так вот, не вляпаюсь ли я с ним во что-нибудь… такое?… “— “Во что?”— просят её уточнить. — “Ну, он будет мне надоедать, приставать ко мне, настаивать, чтобы мы поженились… Может такое быть?” — “Ну, если вы этого опасаетесь, почему бы вам с ним не расстаться сейчас?” — спрашивают её. — “А сейчас он меня устраивает, сейчас мне с ним хорошо. Зачем нам сейчас расставаться?..”

Требования, которые предъявляются к ней уже сейчас, вносят серьёзный дискомфорт в её отношения и дисгармонию в ощущения (а последнее для Мастера особенно неприятно). Право на приоритет инициативы Мастер оставляет за собой, считая, что только он может решать, кто с кем разведётся, кто на какую дистанцию сблизится и своего права он никому не уступит. (И в первую очередь своему дуалу, который, перехватывая право на личную деловую инициативу и в деловом часто бывает слишком назойлив, не в меру активен, несносен.

7. Опасное экспериментаторство Инициатора

Когда УПРЯМЫЙ (до настырности) Инициатор активизируется по деловой логике, достаётся всем, поскольку именно чужими руками он пытается реализовать самый опасный и самый авантюрный из своих интуитивно — этических проектов. И прежде всего потому, что ни одно из желаний «исполнителя» им в расчёт не принимается, — им манипулируют как кроликом, вовлекая то в один, то в другой опасный эксперимент. А чтобы “кролик” не сопротивлялся, был посговорчивей и оставался “белым, пушистым”, на него начинают интуитивно — этически давить: “Ну сделай, как я прошу! Ну что тебе стоит? Вот ты увидишь, как всё будет хорошо. Ну сделай это для меня. Ну неужели ты не можешь сделать для меня даже такой мелочи? Я же тебя о большем не прошу…” и т.д.

Эксперименты эти прежде всего, могут быть, подтверждающие или опровергающие индивидуальный опыт Инициатора. Так, например, он может захотеть подтвердить или опровергнуть свою неуспешность в личной жизни, в личных успехах и достижениях. И для этого (подсознательно!) может пожелать повторения собственных ошибок и собственной “неудачной” судьбы человеку, зависящему от него по социальному статусу или рангу — интуитивно поставит своего “подопечного” в те же самые условия, воссоздаст тот же самый ход событий. А если “подопытный кролик” не зависит от его воли и не находится у него в подчинении, то всеми доступными, возможными и невозможными средствами — советами, рекомендациями, распоряжениями, подставами, интригами, заочными договорённостями — Инициатор будет навязывать «исполнителю» определённый план действий, мотивируя свой интерес к его делам в самыми благими намерениями. Причём убедить себя самого в том, что намерения у него самые благие, Инициатору совсем нетрудно. А убедив себя самого, он уже смело (и очень упрямо) обрушивает свои аргументы на голову «исполнителя», ставит его в безвыходную ситуацию, в программу действий, которую тот уже не может изменить, загоняет в интуитивно создаваемые им “вилы”(в им же самим построенные “ловушки”), чтобы посмотреть, как он будет оттуда выбираться. Если “жертва” увязла в таком же “болоте”, значит опыт подтвердился и значит туда действительно ступать опасно. Если на те же грабли наступил, на том же «минном поле» взорвался, значит всё то, что когда привело его (Инициатора) к неудачам, является не случайностью, а набором закономерностей. Которые он уже по своему усмотрению будет либо принимать во внимание, либо игнорировать или опровергать, в этом случае захочет повторить эксперимент и начнёт искать для этого нового исполнителя.

Все эти действия нацелены на получение дополнительной информации по программному аспекту — интуиции потенциальных возможностей, которая заставляет и его самого искать возможности там, где нет, и остальных (всех, кто только под руку подвернётся) направлять на этот поиск.

Но таланты Инициатор в любом случае найдёт и разовьёт. И, кстати, эту особенность своего дуала Мастер тоже берёт на вооружение: понимая, что единственная возможность избежать постоянно завышаемой планки — это прикинуться “бездарью”, он привлекает внимание дуала к самым примитивным своим особенностям, заставляет его увидеть уникальное в тривиальном. Зато потом и “открытие” этого “таланта”, и все “успехи” по его “выращиванию” Инициатор приписывает себе.

Как дуал, Мастер у Инициатора антипатии не вызывает (поскольку ничем не раздражает) следовательно, не возникает и желания что — то в нём кардинально менять. Хотя именно на стремлении что — либо кардинально изменить в человеке Инициатор главным образом и “застревает”. Стремясь доказать и себе, и другим, что “неисправимых” людей на свете не существует, а есть только “неправильные” или ещё неиспользованные методы «исправления» (которые надо обязательно найти и применить), он “замыкается” на своей творческой этике отношений, пробуя то одну этическую методику, то другую. Но допустить мысли, что человек в принципе не поддаётся его методам воспитания Инициатор никак не может и случается, что он всю свою жизнь (и жизнь своих подопечных) тратит на перевоспитание самых отъявленных “отморозков” (или на исцеление бытовыми этическими методами психически больных людей), полагая что трудность поставленной цели делает эту миссию ещё более благородной.

8. Архитипические программы Инициатора

Поискам самых эффективных методик посвящены наиболее опасные его эксперименты.

(Так, например, мама — Инициатор может сознательно выдать свою дочку замуж за этакого “неандертальца”, чтобы посмотреть как её “красавица — умница” будет перевоспитывать этого “недочеловека”. Зато потом и печальный опыт её “красавицы — умницы” послужит ей оправданием её собственной неустроенности в личной жизни — если уж она при всех своих достоинствах и талантах не сумела устроиться в личной жизни, значит это не случайность, а фатальная закономерность, передающаяся по наследству. За что потом девушке и выскажут: “У нас в семье все женщины несчастны, все прокляты, начиная с твоей бабушки… Я вон тоже с твоим негодяем-отцом много лет мучилась…”)

— Здесь по-видимому имеет место не только подтверждение личного опыта, но и интуитивный инфантилизм Инициатора — желание поиграть в сказку про “красавицу и чудовище”, а заодно и посмотреть как чудовище будет эту красавицу грызть. “Он к тебе с агрессией подступает, а ты к нему с лаской подойди. Он увидит как ты к нему хорошо относишься и может быть тоже исправится…” (а может даже превратиться в “прекрасного принца”).

Сказки про чудище, которое превращается “прекрасного принца” очень хорошо вписываются в систему приоритетных и ценностей Инициатора. Поискам “идеала” он и свою жизнь посвятит, да ещё внукам эту программу завещает.

9. «Укрощение строптивого»

Мастер любит “исправляться” и очень хорошо подходит на роль “исправимого” и “исправляющегося” (под благотворным воздействием своего дуала). Мастер не внушает страха своему дуалу и хорошо поддаётся его воспитанию (чему Инициатор несказанно радуется, приписывая победу своим эффективным методикам). И на тот случай, когда Инициатор ищет для себя трудновоспитуемого партнёра (то есть, “принца”, замаскированного под “чудовище”) у Мастера тоже есть соответствующая программа, реализуемая под лозунгом “А ну-ка разгляди!” (“разгляди во мне принца!”), в соответствии с которой он и разыгрывает из себя роль этакого “недоумка” — “работает” под “Балбеса” Юрия Никулина, под «Афоню», или под персонаж Адриано Челентано, изображает из себя этакого “Бинго-Бонго”. И этим он тоже “расставляет ловушки” своему партнёру, намечает соблазнительные цели для своего дуала, которому обязательно (хлебом не корми!) надо кого-нибудь перевоспитывать.

Кроме того, что такая позиция позволяет Инициатору реализовать своё аристократическое «право на поправку» (присваивая себе роль корректора и контролёра, он получает возможность возвысится над соконтактником), она же помогает ему и стать духовным наставником Мастера, а также не только утвердиться в иерархии, но и оставаться вне обязательств и быть выше критики (очень удобная позиция!).

Поэтому особое внимание соблюдению этикета Инициатор уделяет именно тогда, когда к нему самому предъявляются “непомерно высокие требования” — те, которые он не может или не хочет выполнять. Пользуясь этим приёмом, он отметает любые обвинения в свой адрес или уклоняется от ответа, отвлекая партнёра вопросом: “Почему ты со мной разговариваешь таким тоном? Кто дал тебе право на меня кричать”. Партнёр в ответ на это ещё больше “звереет”, а Инициатор его (с “искренним негодованием”) “поправляет”. И чем активнее его (Инициатора) будут пытаться переубедить, тем большую невозмутимость и спокойствие он будет демонстрировать. (Подсознательный расчёт на эмоциональную уязвимость Мастера — что бы там ни было, а “терять человеческий облик” и опускаться до грубой брани никак нельзя.) Поэтому именно в споре (осознавая свою вину) Инициатор старается быть “предельно корректным” и беспредельно педантичным этически, но свою ошибку он ни при каких условиях не признает.

10. Интуитивные — этические манипуляции и игры

Считается, что Инициатор вообще ни с кем не спорит. По своей тактической программе, Инициатор в споре может говорить о чём угодно, только не о том, о чём его спрашивают. Он будет вести разговор в совершенно иной плоскости, может этически корректировать оппонента, “философствовать”, рассуждать на общие темы, будет отводить от себя вопрос, ускользать от ответа, пытаться “всё объяснить”, но возражать, оправдываться, признавать или не признавать себя виноватым — не будет (а зачем это делать? — чтобы ему потом об этом припомнили?)

В этой диаде никто и никогда не признаёт себя виноватым, но зато всегда могут помнить о вине партнёра, даже если ему эту вину “прощают”.

Мастеру же эта “игра” никаких (особых) неудобств не доставляет. (Кроме того, что он хорошо от неё защищён, он и сам способен на подобные “ трюки”, но только у него они носят характер «логической поправки», которыми он (в аналогичных ситуациях) великолепно умеет пользоваться.). В любом случае, как только в дискуссии намечается нежелательный для него поворот — как только Инициатор начинает “западать” на свою “заезженную пластинку” и менторским тоном поправлять собеседника, требуя соблюдения приличий, Мастер понимает, что интересующий его вопрос обсуждаться не будет, а значит и решение по обсуждаемому вопросу он должен принимать сам. И оценку этой ситуации тоже должен давать сам — как сочтёт нужным, так и будет оценивать.

Оправдываясь, Инициатор будет его «морочить» по интуиции потенциальных возможностей, заявляя: “Это не то, что ты думаешь. Я совсем не то хотела сказать…”. Будет пытаться снова и снова его активизировать по этике отношений: “Ты меня неправильно понял: на самом деле я к тебе хорошо отношусь…”

В каждой диаде свои манипуляции. Всё зависит от целей. Мастер может подыгрывать своему дуалу, а может и поставить на его игре точку. В любом случае уклоняться, отлынивать от каких — то серьёзных дел и обязательств он ему не позволит. У Мастера тоже есть свой “кнут» и своё «пряник” по аспекту деловой логики — даром он ничего не делает, авансы его не беспредельны и «дорого стоят». Карать и миловать Мастер может и по своему программному аспекту сенсорики ощущений.

Может “подсадить” Инициатора на какие-то удовольствия, а потом начнёт требовать за них всё более дорогой платы — будет дразнить и ускользать от дуала, подшучивая над его отчаянием и беспомощностью. Когда же дуал успокоится и найдёт для себя новое “удовольствие” на стороне, Мастер заявится к нему с самым невозмутимым видом и начнёт его снова «приманивать» теми же «пряниками».

Во всех дуальных диадах партнёры стоят друг друга. Каждый себе вырабатывает “противоядие” на “яд” дуала, выстраивает щит против его оружия.

У каждого характера есть своё оружие. Беззащитных нет. Незащищённый партнёр не нужен не только себе самому, но и своему дуалу. Отсюда и многочисленные, разнообразные «проверки, «поправки», «корректировки», «подгонки», «подпитки» по пятнадцати психологическим признакам, являющиеся непременным условием дуализации. Эта диада проходит все те же этапы становления — «узнавания» и «выбора» партнёра. В ней тоже есть свои “брачные турниры”, жестокие «поединки» и состязания, в которые оба они вовлекают своих потенциальных избранников.

К этим же ритуалам относится и “привычка” Инициатора “сталкивать лбами” всех своих ухажёров. К ним же относится и его способность “крутить динамо” с каждым новым партнёром — обнадёживать его и строить с ним “товарищеские отношения”, используя их как плацдарм для новых интуитивно — этических поисков и экспериментов.

Как говорил один молодой человек — Инициатор: “У меня прекрасные отношения со всеми девушками. Я встречаюсь с кем хочу и когда хочу. Вот сегодня у меня день отдыха от девушек. Сегодня я сижу дома. А так я могу познакомиться с кем угодно и где угодно. Хоть в метро. Выберу самую красивую, подойду и заговорю с ней. А что? А почему она не может быть моей? И всё абсолютно без проблем, честное слово! Меня никто ни к кому не ревнует, никто на меня не обижается: мы устали любить друг друга — мы становимся друзьями. А захотим, снова станем любовниками. Разве любовь не может быть частью дружбы? И разве не может быть наоборот? Поэтому я никогда ни с кем не ссорюсь и мне со всеми хорошо!..”

      Таким образом, существует несколько мотивов, по которым Инициатор не отпускает своего партнёра — это и определённым образом заданная дистанция,
•    и необходимые для успешной дуализации условия этической игры,
•    и создание наиболее комфортного эмоционального режима для партнёра, но главным образом это ещё
•    и нежелание отказываться от достигнутого,
•    нежелание терять какие — то возможности, нежелание оставаться в одиночестве…
      Инициатор старается никогда и ни при каких обстоятельствах не оставаться в одиночестве. Окружение для него — это не только опора, но и доказательство личной успешности, — успешной самореализации в личной жизни.

Одинокий человек выглядит неудачником, а это отталкивает от него всех окружающих, и, соответственно, лишает его шансов на успех. Оставаться в одиночестве, по мнению Инициатора — рискованно и непредусмотрительно. В силу своей исключительной коммуникабельности, Инициатор с лёгкостью находит “запасные”— альтернативные —“варианты” партнёров для любой формы отношений. И не только для подстраховки. “Запасные варианты” в этической игре Инициатора с Мастером выполняют ещё и функцию “отвлекающего манёвра”, — “подставной фигуры”, которая якобы одна и интересует Инициатора, и “выхлопного клапана”, куда Инициатор может выпустить излишние эмоции, которых так боится Мастер. (Мы уже знаем, что Мастеру очень неудобен партнёр, целиком и полностью замыкающийся на нём — такая форма отношений ему кажется слишком обременительной. В то время как отношения с “запасным вариантом” его успокаивают и усыпляют его бдительность, чем и подготавливают его для новых этических уловок Инициатора.

Инициатор иногда специально СОЗДАЁТ МИФ о “запасном варианте”, создаёт “призрак соперника” для того, чтобы ввести в свою “дуальную игру” необходимую фигуру, —»мнимую единицу», «мнимую персону», «мнимую величину» для того, чтобы реально поднять свой престиж, независимо от того, реальный это человек, вымышленное лицо или подставное. Замечено, что Инициатор любит знакомить своих “поклонников” друг с другом, — придя на свидание к одному, рассказывать про свои чувства и отношение к другому. А для полной “убедительности” может даже показать свою переписку с этим “другим”, или «указать» на него издалека, хотя на самом деле это совершенно чужой и незнакомый ему человек. И это делают не только женщины, но и мужчины. Это вообще свойственно интуитам — иррационалам и Инициатор здесь не исключение, поскольку представители этого характера сориентированы на взаимоотношения с партнёром, которого именно такая этическая “игра” иногда приятно тонизирует, развлекает и интригует. (Ведь к вопросам этики отношений Мастер иногда подходит и с таким рассуждением: “Зачем мне нужна женщина, которая никого кроме меня не интересует?” А тут — пожалуйста! — выясняется, что интересует очень даже многих, — и этого, в сером «джипе» интересует, и того, который за угол завернул…— огромный выбор соперников, вступай в их ряды и соревнуйся, с кем хочешь!)

А кроме того, здесь работает и биологическая программа “выбора кумира” — если моим “кумиром” увлечены все вокруг, значит я сделал правильный выбор. Отсюда и повышенный интерес к особо популярным личностям.

— А как же заповедь “не сотвори себе кумира”? С доминирующей здесь программой — интуицией потенциальных возможностей, предполагающей частую и смену кратковременное обожание “заезжих знаменитостей”, эту заповедь вообще очень трудно соблюдать. О ней вспоминают только тогда, когда теряют к «знаменитости» интерес. Но и непостоянство, и недолговременность интересов здесь явление обычное: в жизни много всего интересного, надо всё успеть охватить. По этой причине позиция Дон — Жуана, составлявшего список из тысячи с лишним любовниц, здесь никого не шокирует: «солнце не может светить только для одного цветка, дождь не может пролиться только на одно поле — своей любовью надо осчастливить всех!».

Проблема Инициатора заключается ещё и в том, что его “победы” достаются ему слишком легко (“Комплекс Дон — Жуана”). Инициатор теряет интерес к любому предмету, чуть только его любопытство оказывается хотя бы поверхностно удовлетворено. Причём возбудить этот интерес или как-то углубить его уже невозможно — эта тема, по мнению Инициатора, уже достаточно им изучена и он не собирается к ней возвращаться — нельзя два раза войти в одну и ту же воду, да и не имеет смысла, когда на свете есть так много нового и неизведанного.

Представители этого характера очень бояться упустить какие-то новые, неизведанные, не испробованные возможности, поэтому не позволяют себе “застревать” на том, что ими считается уже “пройденным этапом”. Единственный способ удержать интерес Инициатора — это всё время “подогревать” его любопытство: распалять воображение, обнадёживать, что-то недосказывать — словом, “держать на крючке”, что собственно и делает его дуал Мастер.

11. Взаимодействие по аспекту логики соотношений

Рассредоточенность внимания и непостоянство интересов — не единственное проявление проблематичной логики соотношений Инициатора. Представители этого типа любят производить ошеломляющее впечатление своими высказываниями, причём, им в этом очень помогает их обычный самоуверенный тон. Что само по себе уже представляет проблему, поскольку его рассуждениям свойственна логическая непоследовательность и мелочная придирчивость: право на поправку (в том числе и логическую) отстаивается им в любом случае, даже если он несведущ, непоследователен и не прав.

А чего стоит способность Инициатора выводить свои умозаключения на основании несущественных частностей и возводить их в жёсткую и бескомпромиссную систему — сокрушительно алогичную? Этим свойством он может любого программного логика в кратчайший срок довести до белого каления. Но Мастеру эта неприятность угрожает в наименьшей степени: аспект логики соотношений не входит в число его приоритетных ценностей, а является инструментом подсознательной манипуляции — этакой «демо — версией», «выставочным вариантом», помогающим ему производить приятное впечатление на собеседника.

Не раздражает Мастера и ложная многозначительность Инициатора, способная придать “псевдо — значимость” его самым тривиальным и примитивным по смыслу высказываниям.

Это может быть:

•    проявлением амбициозности Инициатора — иногда “ложной” и преувеличенной, — стремлением возвыситься над соконтактником любой ценой.
•    своего рода тактической подтасовкой — блефом по альтернативной интуиции потенциальных возможностей. Может быть использовано как способ втянуть соконтактника в свою игру, — сказать что- нибудь несуразное и этим привлечь к себе его внимание, а умно это или нет, он потом разберётся (если поймёт).
•    способом эффектно себя преподнести, заинтересовать собой соконтактника, заставить к себе присмотреться.

Условно всё это можно назвать игрой в “голого короля”: если человек чем — то кичится, что-то из себя изображает, наверное в нём что-то необычайное есть. Надо только принять на веру, допустить, что в нём что — то действительно есть (что — нибудь же в нём есть!), присмотреться к нему и увидеть нечто такое, чего в человеке нет и никогда не было. (И в этом направлении тоже работает его интуиция потенциальных возможностей — позволяет сделать “что-то” из “ничего”, увидеть то, чего нет — и это тоже искусство, тоже мастерство, —надо уметь так работать с иллюзией, мифом — с мнимыми величинами, мнимым материалом. Инициатор — мастер такого рода мистификаций.

Если в человеке нет ничего интересного, можно представить себе в нём всё, что угодно, лишь бы он только не разрушал этих представлений. И Инициатор их и не разрушает. Более того, он ловко угадывает направление развития желаний, иллюзий и мифов и в этом направлении начинает работать. (Как Хлестаков в гоголевском “Ревизоре” — за кого его принимают, тем и становится, опережая их желания и представления. Если видит, что его боятся, может ещё больше припугнуть. Видя, что им очаровываются, может беззастенчиво обольстить. Видя, что ему доверяют, может выпросить всё, что только может взять, а потом начать шантажировать. А под конец, опасаясь, что его могут раскрыть, оговорить и разоблачить всех, а потом сбежать и выйти сухим из воды).

Ложная многозначительность Инициатора — это опасная игра (прежде всего для окружающих), по которой он очень легко может кого угодно “взять на понт”, «на слабо», втянуть в спор, в лохотрон, подчинить себе, поставить в зависимость от своих планов и прихотей, “подвести под монастырь”, “подставить под неприятности”, «развести, как лоха» и т.д. Но в отношениях с Мастером это свойство помогает Инициатору произвести сильное впечатление, заявить о себе как о человеке неординарном и занять доминирующие позиции в их общей брачной игре, в конкурсе “докажи мне, что ты — не такой как все”.

В этой диаде нужно доказывать свою исключительность: сделать что — то из чего — то материального всякий дурак сможет! А вот материализовать что — то из ничего, да так, чтобы все вокруг были потрясены — это уже само по себе заслуживает восхищения — и такого рода успехи здесь высоко ценятся. ( “Материализацией чувственных идей” здесь занимаются много и охотно…)

Представители этой диады не прочь поиграть в обман друг с другом, принимая эту ложную многозначительность друг друга (этот ложный “знак качества”) как своего рода “товарный знак”: ты знаешь, чего стоит мой “товар”, а я знаю, чего стоит твой — и не пытайся меня обмануть. Или как своего рода “пароль” (или “ритуал”) — признание мифических достоинств партнёра только потому, что он умеет их демонстрировать.

— У Мастера тоже есть свой “ложный знак качества”. Он умеет выгодно продавать то, что ничего не стоит, и это тоже высокое мастерство. Добродушно — грубоватая простота, умение возводить примитивное в исключительное и высоко себя по этому (примитивному) оценивать — является его отличительным свойством, формирующим его творческий (или художественный) стиль. (Ленинградские “Митьки” — яркий пример такого направления.). А огромное количество «экстрасенсов — целителей» и «чудотворцев», способных убедить всех и каждого, что могут творить чудеса, не хуже Господа Бога (вплоть до того, что обещают родителям воскресить мёртвых, невинно убиенных детей) — на такое ведь тоже не каждый способен (к счастью для всех нас!)

Правда, при таком “знаке качества” они могут быть интересны только сами себе, своему кругу общения, посетителям своих “тусовок”… — это и есть их клубный “знак качества”, клубный “ярлычок”, позволяющий представителям этой диады (людям схожих или дополняющих ценностей и интересов) найти друг друга, признать в партнёре равного себе (“мистификатора”), принять его игру, подружиться с ним и получить удовольствие от общения.

Ложная многозначительность — это не только клубный знак, но “правило этикета” в этой диаде, и форма поведения, и манера общения, которая проявляется и в интонациях Инициатора, и в выражении лица — в “многообещающем” взгляде и в “загадочной” улыбке. Но в том-то и сказывается многозначность выражаемой Инициатором “информации”, что ни взгляд, ни улыбка не отражают его истинных намерений, и вообще ни коим образом с ними не связаны. Способность выражать взглядом одно, а говорить другое, даёт Инициатору широчайший простор для этических манипуляций. Например, он может сколь угодно призывно смотреть на представителя противоположного пола, беззастенчиво пробуя на нём свои чары, но при этом “не допустит и мысли” о том, что своим поведением он провоцирует насилие или даёт повод для ревности. И будет “искренне возмущён”, если его потом “не так поймут” и предъявят какое — то обвинение, требование или претензии.

Это ловкий приём, позволяющий придавать двойные смыслы одним и тем же вещам, подменять одни значения другими. Этими многозначительными смыслами можно прикрывать и пустоту, и ложь, и добрые намерения, и злые. В любом случае, у Инициатора на этот счёт всегда имеются “свои соображения”, всегда готово “уверение” в том, что его “неправильно поняли”, он всегда может “переубедить” партнёра, и «объяснить”, как «надо» его понимать. А потом откажется от этого объяснения или сделает его таким запутанным, что партнёр уже точно ничего не поймёт.

Мастера это иногда только развлекает и смешит, поскольку он и сам запрограммирован на всё те же приёмы и уловки. Мастер — единственный, кто воспринимает поведение Инициатора адекватно. А свойственная Инициатору манера изложения его приятно расслабляет и успокаивает. Главное для него — интуитивно — этический план отношений, который над всем этим стоит. Поэтому и логическую “путаницу” Инициатора он воспринимает как своего рода оформление его этической игры и относится к ней снисходительно. Чем и поддерживает Инициатора по его точке наименьшего сопротивления — позволяет ему чувствовать себя “специалистом” во всех областях, “признаёт” его “экспертом” по всем сложным и заумным вопросам, чувствовать себя свободно и уверенно — «быть на высоте».

Ещё Мастер поддерживает слабую логику Инициатора своими “демонстративными” рассуждениями, способностью рассуждать на любую тему, независимо от степени осведомленности в ней. Собственные демонстративные рассуждения важны для Мастера ещё и потому, что предполагают двойной психологический смысл. С одной стороны — это смысл его рассуждений, к которому, казалось бы, он даже не всегда прислушивается, с другой стороны — лукавая и многозначительная ирония, которую он в этот момент выражает взглядом и слегка сдерживаемой улыбкой (и которая не имеет никакого отношения к сути его рассуждений!). Именно эта многозначительная ирония и есть наиважнейший элемент его двойственной “игры”. Она как бы переключает собеседника на совершенно другой план отношений, заставляя его воспринимать логические рассуждения Мастера всего лишь как фон, или как повод для привлечения внимания. И Инициатор со своей этической интуицией всё это сразу и безошибочно определяет. Понимает, что любая тема, задаваемая его собеседником (Мастером), — это всего лишь повод выйти “на контакт”, — это только способ привлечь к себе внимание и удержать его.

На фоне такой “логики”, Инициатор чувствует себя совершенно раскованным, — понимает, что может спокойно высказываться на любую тему без опасения быть уличённым в логических противоречиях, — понимает, что к логическому смыслу его слов здесь прислушиваться не будут, поскольку здесь идёт совершенно другая игра, к которой логика не имеет никакого отношения. По этой причине Мастер может искажать и факты, и любые сведения, если это вписывается в программу его действий.

Пример:

Поздним вечером в театре, по окончании спектакля, в гардеробе, мужчина средних лет (Мастер) бросает свою жену, которой он только что подавал пальто, и подбегает к молодой женщине, которая уже собирается уходит. Хватает её за рукав и скороговоркой выпаливает: «Девушка, постойте, мы с Вами знакомы: Вы работаете в 20-й поликлинике, я у Вас проходил в прошлом году обследование. Давайте я Вас подвезу! Куда Вам надо?..». Девушка смотрит на него с ужасом, жена его законная так и застыла со своим пальто в руках, удивлённо смотрит на них обоих. А муж, не обращая на неё внимания, всё выспрашивает у своей «старой знакомой»: «Куда Вас отвезти?». Она ему: «Да оставьте меня! Мы с Вами не знакомы! «. Он: «Нет, мы знакомы. Вы работаете в 20-й поликлинике! Куда Вас отвезти?». Время уже пол двенадцатого ночи, а ей от него всё никак не избавиться. «Я не врач, не медработник! Оставьте меня!» — кричит она буквально вырываясь из его рук. Очень неохотно, с гримасой досады и разочарования, Габен отпускает девушку: она его «не поняла». Хотя она его очень хорошо поняла: если бы она подыграла ему и поддержала его «липовую» версию, ей пришлось бы пережить отнюдь не романтическое, не слишком приятное и небезопасное приключение. Ей эта подтасовка сведений была ни к чему. Но этим шансом вполне могла бы воспользоваться какая — нибудь другая девушка, — изворотливая и ловкая искательница приключений (окажись она на её месте). И в первую очередь, — не желающая упускать свой и чужой шанс, девушка — Инициатор.

А в самом деле, — почему бы и не прокатиться на чужой машине до дома? почему бы и не натянуть нос чужой жене, прихватив с собой её мужа? Даже если всё это не всерьёз, это знакомство ей зачем-нибудь пригодилось бы (на худой конец можно было остаться «товарищами»). Почему она должна упускать шанс, который сам идёт в руки? Мужчина подкинул «прикольную версию», почему бы её и не подхватить?

Таким образом, демонстративная логика Мастера — всего лишь элемент “стратегической игры”, в процессе которой происходит его знакомство и дуализация с Инициатором. Этим же объясняется и стремление Мастера произвести приятное впечатление по «системной логике», логике соотношений Ему очень важно составить о себе мнение, как об умном, интересном и эрудированном человеке. (Мастер, подсознательно сориентированный на поверхностный и переменчивый интерес Инициатора, знает, как трудно привлечь его внимание (тем более, что Инициатор постоянно на что- нибудь отвлекается) и как трудно бывает его удержать). И кроме того, ему очень важно ни при каких обстоятельствах не уронить своего престижа перед дуалом, (поскольку Инициатор не симпатизирует проигравшим). Поэтому в ситуации столкновения мнений, Мастеру крайне важно оставить последнее слово за собой (нельзя же выглядеть побеждённым!). Для него очень важно, чтобы его точка зрения была признана. Вступая в дискуссию, он иногда даже забывает, чего ради он это делает и часто спорит не из соображения поисков истины, а из стремления навязать свою точку зрения или из желания «не уронить себя» в глазах собеседника (свойство АРИСТОКРАТА), показать себя не глупее других.

Обе стороны пытаются запорошить глаза друг другу, — втирают очки друг другу, кто во что горазд…— И используют для этого массу способов. В том числе и запрещённые приёмы”. Вступая в полемику, Мастер часто ссылается на какие-то мнимые, чуть ли не вымышленные авторитеты, цитирует сомнительные цитаты из неизвестных или малоавторитетных источников, — в этом отношении он тоже «великий мистификатор»: может придумать фразу, а потом приписать её великому человеку. Или наоборот, — процитировать известного автора и приписать цитату себе. Подготавливаясь к “ учёной беседе”, Мастер нередко (особенно по молодости, да по неопытности) “начиняет” себя сведениями из дешёвых научно — популярных брошюрок, а затем выплёскивает эту “ начинку” на голову собеседника. И, что характерно, — всегда настаивает на неоспоримости своих “доводов”.

12. Напористость, агрессивность (вверх)

Вступая в дискуссию, Мастер может с самого начала взять агрессивный тон. Особенно, если этот спор им затевается не для выяснения истины, а для того, чтобы навязать своё превосходство более авторитетному оппоненту, — отыграться на нём, “померяться силами”. Этот же приём используется им и для того, чтобы привлечь к себе внимание, завязать знакомство или войти в контакт. (И в первую очередь со своим дуалом в расчёте на “контактную”(нормативную) функцию Инициатора — волевую сенсорику.) Инициатор это очень хорошо чувствует и иногда с удовольствием включается в такую игру, “позволяя” себя в неё втянуть.

Иногда с этого же начинается и первый шаг их дуализации. Инициатор (как и положено УПРЯМОМУ АРИСТОКРАТУ) и сам не упустит случая продемонстрировать задиристость и агрессивность при первом знакомстве. Стараясь «сразить наповал» или навязать соперничество с “первого удара”, он сделает всё, чтобы этот “удар” был “неотразимым”. Он может сразу же разглядеть слабинку в каждом новом своём соконтактнике и ударить по ней, уязвить противника, для того чтобы сразу же утвердить над ним своё превосходство, почувствовать себя хозяином положения. Вступая в контакт Инициатор старается «перехватить» («перетянуть» на себя) все возможные преимущества ситуации, чтобы ситуацию сразу же переломить её в свою пользу. И для этого им будут пущены все средства в ход (причём, самые нелогичные, поскольку логика соотношений принимается им во внимание в самую последнюю очередь). Действуя самыми алогичными и противоречивыми средствами, Инициатор может и подразнить собеседника, и тут же попытается его обаять, и начнёт навязывать ему какие — то абсурдные деловые рекомендации (навязывать своих знакомых в качестве экспертов и специалистов). Напуская высокомерный вид, будет утверждать и своё превосходство над соконтактником, может спровоцировать ссору с ним и постарается победить в ней любыми способами и т. д и т.п.

Процесс воспитания силы воли, целеустремлённость, выносливость, физическое развитие — темы, постоянно занимающие внимание Инициатора, причём даже несколько демонстративно. Разговоры, касающиеся этих тем, он с удовольствием поддерживает. Любит рассказывать о своих достижениях в области физического развития, обмениваться сведениями и рекомендациями о всевозможных развивающих и укрепляющих гимнастиках.
Инициатор уважает силу, но осуждает злоупотребление властью (сам первый боится стать жертвой этих злоупотреблений). По этой же причине опасается наживать себе врагов и при первом же контакте старается либо сразу запугать и подчинить их себе, либо расположить к себе своего потенциального врага, «заморочить», задобрить его и «подружиться» с ним. Инициатор не ввязывается в противоборства, осознавая явные силовые преимущества противника, но не упустит случая испытать свою силу на слабом.

Принцип “Подавляй и властвуй” — также популярен в этой диаде и является основополагающим в тактической программе Инициатора (у которого очень сильно развито инстинктивное стремление к моральному превосходству, социальному самоутверждению и биологическому соперничеству). В ракурсе этой программы Инициатор старается подавлять все выигрышные свойства и качества, доминирующие у его потенциальных соперников, нейтрализуя их всеми возможными способами. Он может объединиться со “слабым” для того, чтобы уничтожить “сильного”, действуя под лозунгом “слабый всегда прав”, а потом уже подвинуть и слабого, чтобы освободить место для себя.

Посмотрите еще 20 записей на эту тему