ТОЛЬКО Я МОГЛА ....

Только я могла додуматься, уже имея на тот моент 3-х летнего ребёнка, украсить ландшафт волчьими ягодами, которые в шаговой доступности в любое время года.

     Когда я сажала эти кустики, вернее нежные, трогательные, девственные, безжизненные прутики, я не подозревала об их хищнической породе, т.к. официально кусты именовались бирючиной! Бирючина прекрасно подходила для создания густой живой изгороди, которую можно формировать вырезая геометрические фигуры и по необходимости матершинные слова для соседей. Плоды любых кутарников меня всегда радовали, т.к. зимой привлекали много красивых птиц. Максим в своём нежном возрасте не был ягодником-грибником, не расширял свои гастрономические пристрастия без маминого согласия. Более того у Максима было чёткое табу на некоторые полезные фрукты-ягоды, он категорически отказывался есть абрикосы и персики, т.к. по его авторитетному мнению они "лохматые" .

Но Ева иной "фрукт". Этим летом она молотила не только ягоды с кустов, в рот летели нераспустившиеся бутоны цветов, жуки разных калибров и т.д., легче составить список того что она не пробовала. Тогда я впервые решила расширить границы своих знаний о ягодных кустарниках растущих на участке.

После употребления ягод бирючины через 1-2 часа возникают диарея, колики, слабость, потеря координации, конвульсии, в тяжелых случаях возможен летальный исход.

В середине лета я уже мечтала о зиме, когда не придётся гулять с Евой злобным надзирателем. Но ожидания мои не оправдались, птицы в эту зиму не пировали на кустах, возможно это связано с массовым мором пернатых во всём мире. В первые дни похолоданий всегда исчезал боярышник и калина, но вот уже конец зимы, мороженную калину клюёт Ева на каждой прогулке.

 Бирючину любят снегири, не сами ягоды, а зёрнышки в них, после их сытного обеда ослепительно белый снег украшен чернильными кляксами, от соков и мякоти ягод. В этом году стаи снегирей были малочисленными и они совсем не оправдали моих ожиданий.

Страшно подумать, когда Перо съест всю калину, мне придётся стать огородным пугалом на подступах к бирючине!