Как вам такая сказочка на ночь?Пост очень длинный, для счастливых обладателей 10 свободных минут.

Вчера перед сном доченька попросила рассказать ей сказку про лягушечку. Фантазия моя не справилась с поставленной задачей, я тихонечко открыла айпэд и ввела в поисковике " сказка про лягушечку" . Открыла первую ссылку " Сказка про лягушку Кваку" Максим Рябов и давай читать... Дочка все же уснула, а я в смешанных чувствах. Итак, " Сказка про лягушку Кваку" , прошу под кат Жила-была на одном болоте лягушка по имени Квака. Нормальная такая лягушка, среднего размера, ничем не примечательная. Квакала, комаров да мух ела, по кочкам прыгала. Молодая ещё была, зелёная.

Пришёл как-то раз на это болото злой волшебник Анунах. Он хотел там гадюк наловить для своих магических опытов. Вот идёт он, гадюк высматривает, вдруг видит, сидит на кочке лягушка. Волшебник её и спрашивает:
- Чего это ты, лягушка, вся какая-то не такая, зелёная да пупырчатая?
А Квака, потому что это именно она и была, решила приколоться, и ему отвечает:
- Да то я болею, а так я белая и пушистая.
Она не поняла, что имеет дело со злым волшебником, а злые волшебники это такой народ, что с ними лучше не прикалываться, себе дороже выйдет. Вот Чапаев с Петькой так над джинном прикололись, так долго потом по пустыне сусликами прыгали.
Но Квака, как я уже говорил, была лягушка молодая, неопытная и таких тонкостей не знала. А зря. Потому что злой волшебник Анунах сразу понял, что она прикалывается, но виду не подал, и говорит:
- Бедная лягушечка, болеть это плохо. Но ничего, я тебя сейчас вылечу. – Прошептал он чего-то себе под нос, пальцами эдак щёлкнул, поколдовал, в общем. Раздался хлопок и раз – стала Квака белая и пушистая.
- Ну вот, - говорит Анунах, - теперь ты совсем здоровая лягушка! – И пошёл дальше гадюк ловить.

Квака сначала не поняла, что с ней случилось. Потому что лягушки, говорят, видят только подвижные предметы. А потом прыгнула, смотрит, что-то у неё с лапами не то. Прыгнула ещё раз, да над водой. Видит в отражении – совсем дело плохо. В натуре стала она вся белая и пушистая. Ну, чистый ангорский кролик, только ушей нет, да лапы с перепонками. Прыгнула она с горя в воду, да только зря. Белая шерсть сразу намокла и на дно её потянула. Насилу Квака опять на кочку выбралась. Сидит вся такая мокрая и несчастная, не лягушка, а недоразумение какое-то. Сохнет на ветерке и плачет горючими слезами. Волшебника же давно и след простыл.
Но, как говорится, слезами горю не поможешь. Погоревала Квака, подумала о своей нелёгкой жизни и пошла жаловаться к Повелительнице Лягушек. Долго ли коротко ли, но добралась до её приёмной. Зашла.
- Здравствуй, - говорит, - Повелительница Лягушек.
- Здравствуй, неведомая зверюшка. – Говорит Кваке Повелительница Лягушек. – Ты кто, и с чем ко мне пожаловала?
«Э, - думает Квака, - плохо дело, раз меня даже наша Повелительница за свою не признаёт». И говорит:
- Лягушка я, Квакой зовут, с такого-то болота. Это меня злой волшебник заколдовал.
- Какой волшебник?
- Анунах.
- А, знаю такого, - говорит Повелительница Лягушек, - он и правда очень злой волшебник, раз тебя так изуродовал. Ну, ничего, я с ним поговорю.

Достала Повелительница Лягушек телефон, полистала записную книжку и набрала номер Анунаха.
Так и так, говорит ему, зачем ты мою подданную лягушку с такого-то болота заколдовал?
А Анунах ей отвечает, что она сама попросила.
Как так?
А вот так. Я, говорит, зелёная и пупырчатая, потому, что болею, а так я белая и пушистая. Ну, вот я и помог бедной лягушечке.
Вот незадача, говорит Повелительница Лягушек, ошибочка вышла. Просто эта лягушка молодая и глупая, как бы её назад расколдовать?
Не, отвечает Анунах, ты меня за лоха не держи! У нас, у злых волшебников, всё строго по понятиям! Если сделаем гадость какую, то назад ни за что не расколдуем. Так что пусть твоя жаба и дальше в меху ходит и не жалуется, что больная.
Засмеялся и трубку повесил.

Квака как этот разговор услышала, совсем пригорюнилась. Решила утопиться с горя. Повернулась к выходу, но Повелительница Лягушек её остановила:
- Да ладно тебе, Квака, погоди топиться. Я ведь в некотором роде вроде как добрая фея, и тебе помогу. Заклятие волшебника мне, конечно, сразу не снять, но я вот сейчас немного поколдую… Короче, ты опять станешь зелёной и пупырчатой, когда тебя полюбит принц на белом коне! Тьфу, что это я, ты ж не заколдованная принцесса. Скажем по-другому, прежний облик к тебе вернётся, когда ты наладишь свою личную жизнь!
- А как я её налажу?
- Ну, это уже твои проблемы. Я на тебя и так много времени потратила. - Сказала Повелительница Лягушек и в дверь крикнула: - Следующий!

Попрыгала тогда Квака обратно на родное болото. Скачет, на ходу мух ловит и думает, как бы ей личную жизнь наладить. Тут ей навстречу выскочил заяц.
- Какая, говорит, интересная крольчиха, мелкая, совсем без ушей, зато шёрстка такая белая и гладкая. Давай с тобой дружить?
- Какая я тебе крольчиха? – Возмутилась Квака, - лягушка я.
- Ни фига себе! – Удивился заяц, - а почему же ты такая белая и пушистая?
- Не видишь, заколдовали меня.
- Блин, - говорит заяц, - какой облом! С тобой свяжись, ещё сам заколдуешься. Пойду лучше колобка поищу, до него подомогаюсь. – И ускакал.

Квака поскакала дальше и думает, а может, правда, стоило ей с зайцем поближе знакомство свести? Потом решила, что нет, ну его, длинноухого. Какая с таким озабоченным зверьком личная жизнь, одно расстройство.

Скакала она, скакала, и доскакала до чужого болота. Осталась там на ночлег. С кочки на кочку, чтобы белую шкурку не мочить, забралась подальше в трясину. Смотрит, на большой кочке сидит крупная лягушка, вся такая пупырчатая и с короной на голове. «Ни фига себе»! – Подумала Квака и спрашивает:
- Скажи, незнакомая лягушка, что это за фигня у тебя на голове надета?
- Это не фигня, отвечает незнакомая лягушка, а корона. Потому что я не простая лягушка, а заколдованная Василиса Премудрая. Или Василиса Прекрасная. Сама уже забыла. Тут на болоте всё позабудешь, такая скукотища.
- Я тоже заколдованная. – Похвасталась Квака.
- То-то я и гляжу, что ты вся такая белая и пушистая. Кто это тебя так?
- Злой волшебник Анунах.
- А меня – Кащей Бессмертный… - Вздохнула Василиса Премудрая (или Прекрасная, она уже и сама забыла) - Да уж, тяжко нам, заколдованным. Ну а перспективы у тебя какие?
– Да никаких! Говорят, расколдуюсь, когда личную жизнь налажу. Во всяком случае, Повелительница Лягушек мне так сказала.
- И как успехи?
- Никак. Пока один только заяц до меня домогался, но я его отшила. На кой он нужен, длинноухий?
- Всё равно тебе проще.
- Почему это?
- Ну, мало ли кругом всяких зверей? Кто-нибудь на тебя обязательно позарится. А мне чтобы опять человеком стать, надо охмурить Ивана-царевича. Сижу вот, жду. А он всё не идёт.
- Да, подруга, не прёт тебе.
- А то! Ну да ладно, будем надеяться на лучшее. Лишь бы на французов не нарваться. Страшнее этого ничего нет.

Посидели они, комаров поели, песни грустные поквакали на два голоса. А там и утро наступило. Попрощалась Квака с царевной-лягушкой и поскакала дальше на своё болото.
Скачет она, скачет, а навстречу ей французы.
- Оля-ля, - говорят французы, - мы есть отродясь такой диковинный жаб не видель! Надо её есть, чтобы попробовать как она на вкус. – Взяли свои сачки и погнались за Квакой. Она забыла, что теперь белая и пушистая, попробовала в ручей от погони спрятаться, да шкурка опять её на дно потянула. Тут французы Кваку и поймали. Из сачка вынули, вертят в руках, смотрят и удивляются. Один француз говорит:
- Это, наверно, суринамская волосатая жаба!
А другой ему:
- Но месье, что она делает в России?
А третий говорит:
- Какая разница? Давайте её есть скорее, а то очень кушать хочется.
И потащили они Кваку к своей машине.

Испугалась Квака и говорит им человеческим голосом:
- Не ешьте меня, французы! Я не простая лягушка, а заколдованная, может даже ядовитая.
- Оля-ля! – Говорит один француз, - если так, то надо её поцеловать и она станет красивый девюшка, ву а ля! Как говорится, шерше ля фам!
А другой ему:
- Это в сказках а ля рюс девушек в лягушек превращают. А в наших французских сказках лягушкой, как правило, бывает заколдованный принц, се ля ви!
- Э, - говорит первый француз, - тогда лучше не рисковать. Я не есть неправильной ориетасьон, чтобы с другим месье целоваться, хотя бы и с принцем. Тем более что у нас во Франции давно республика! – Запел он «Марсельезу» и отбросил Кваку от себя подальше.
Та ускакала от них, и думает: «Опять сорвалось, а ведь эти французы могли бы меня поцеловать и расколдовать. Ну да делать нечего, скачем дальше».

Смотрит Квака, стоит в поле теремок. Ну, подскакала она к нему. Спрашивает:
- Кто-кто в теремочке живёт?
Ей и отвечают, что, мол, мышка-врунишка, лягушка лёгкого поведения и ёжик, который спит без задних ножек, когда мухоморов покушает. Ещё зайчишка-плутишка и, вроде бы как ещё и муха навозная где-то рядом ошивается. Но она тут так, без прописки живёт. Короче, не теремок, а притон какой-то. И спрашивают:
- А ты кто? Чой-то мы раньше таких странных зверей не видали.
- Да я, - говорит Квака, - заколдованная лягушка.
- Не, - говорят, - мы тебя не пустим. На фига ты нам нужна? Одна лягушка у нас уже есть, нам второй лягушки не надо. Тем более заколдованной. Вдруг ты ночью в человека превратишься, или ещё в кого, и развалишь на фиг наш теремок. Мы лучше медведя подождём. Короче, шла бы ты, подруга, лесом.
Пригорюнилась Квака и дальше поскакала.

Скачет она, скачет, доскакала до окраины города. А там болотце. Ну, думает Квака, тут отдохну, а потом дальше поскачу. Припрыгала она к болотцу, а вода в нём как забурлит! И всплывает на поверхность бегемот. Да такой большой, что в болотце и места больше не осталось. Квака удивилась и спрашивает:
- Бегемот-бегемот, а ты-то что здесь делаешь?
- А ты кто? – Тоже удивился бегемот. - Таких зверюшек как ты даже у нас в Африке нет. Ты, наверно, ехидна из Австралии?
- Какая с меня ехидна? – Вздохнула Квака. - Лягушка я местная. Меня злой волшебник заколдовал. Теперь вот, чтобы расколдоваться, пытаюсь личную жизнь наладить, да что-то всё никак не получается.
- Я бы тебе помог, - говорит бегемот, - ты мне сразу понравилась, да уж больно ты мелкая, боюсь, ничего у нас с тобой не получится. Жаль, конечно. А то всё хорошо, но скучновато мне тут без бегемотихи.
- Да уж. – Посочувствовала ему Квака. – А как ты вообще здесь оказался?
- Я, - говорит бегемот, - бегемотом в передвижном зверинце работаю. Мы недавно в этот город приехали. Смотритель выпил водки, и уснул. Тогда я из клетки вышел и в это болото забрался. Хрен они меня отсюда вытащат! А сам я пока выходить не собираюсь. Так что у меня теперь вроде как отпуск.
- Слушай, ты такой большой, а болотце маленькое. Голодаешь наверно?
- Да ты что, подруга! Зверинец тут неподалёку расположен. Оттуда знаешь, сколько людей приходят на меня посмотреть? И все еду несут. Я так никогда в жизни не ел. Боюсь, что совсем растолстею.
- А дальше-то что делать будешь?
- Ну, как похолодает, мой отпуск кончится. Вернусь в зверинец, и дальше поедем.
- Везёт тебе. – Сказала Квака и спросила: - Ну а хоть поцеловать-то ты меня сможешь? Вдруг расколдуюсь?
- Это можно, - сказал бегемот. Взял и сложил губки бантиком. Квака подпрыгнула и с ним поцеловалась. Однако ничего не произошло. Только один мальчик, который пришёл бегемота посмотреть, это увидел и сфотографировал. Фотку он потом в Интернете выложил, но ему никто не поверил, это ты, говорят, фотошопом сделал. А Квака переночевала на спине бегемота, и утром дальше поскакала.

Скачет она, скачет, а навстречу ей менты.
- Стойте, - говорят, - гражданочка. Вы кто такая?
- Лягушка я, - говорит Квака, - с такого-то болота.
- А документик-то имеется?
- Вот, - говорит Квака и протягивает им паспорт.
Ну, менты паспорт посмотрели и говорят:
- Прописка у Вас есть, но почему на фотографии Вы лысая и пупырчатая, а на самом деле какая-то белая и пушистая? Непорядок!
- Да то меня заколдовали. Лечусь теперь.
- А кто заколдовал, если не секрет? – Спрашивают менты, и даже паспорт ей возвращают.
«Это какие-то неправильные менты, раз сразу паспорт вернули», - подумала Квака и призналась:
- Заколдовал меня злой волшебник Анунах.
Менты, как это услышали, сильно обрадовались и говорят:
- Мы давно под этого Анунаха копаем, чтобы привлечь его к ответственности, да он больно хитрый, вечно выкручивается и отмазывается. Иди к нам в свидетели, мы тогда твоего злого волшебника быстро посадим.
- Не, - говорит Квака, - мне одного раза хватило. Он своё отсидит, а потом выйдет и знаете, что со мной сделает?
- Ну, как знаешь, - сказали менты – уговаривать не будем. И ушли восвояси. А Квака дальше поскакала.

Больше она никого по дороге не встретила и допрыгала до своего родного болота. Залезла на кочку, а там сидит лягушка по имени Квакух. Увидел он Кваку и спрашивает:
- Квака, а чего это с тобой?
- Да вот, злой волшебник меня заколдовал… - начала рассказывать Квака, и вдруг спохватилась: - Погоди, Квакух, а как ты меня узнал, если даже наша Повелительница Лягушек меня не признала?
- Да ты мне,- говорит Квакух, - всегда нравилась, но я всё стеснялся тебе об этом сказать.
- Ну и зря стеснялся! - воскликнула Квака, и от радости, что домой вернулась, что её ждали и вообще, взяла и поцеловала Квакуха. И тотчас же вся шерсть с неё свалилась и стала она опять зелёная и пупырчатая.

Так и стали Квака и Квакух вместе жить, мух-комаров есть, песни петь и икру метать, головастиков выводить да от цапель с журавлями прятаться. Жили они долго и счастливо, весь свой лягушачий век, но злым волшебникам на глаза старались больше не попадаться.

Тут и сказочке конец, а кто этот бред до конца дочитал, тот ваще герой.