Мириам Петросян "Дом в котором..."

Дом в котором … совсем не новинка, успел обрасти подарочными изданиями и сериями великолепных иллюстраций. Скорее всего, многие читали и не единожды обсуждали. Но эмоции от прочитанного рвутся на страницы поста. Если сдержу, то неизвестно сколько времени окружающие будут видеть меня взбудоражено-оглушенную, бормочущую: «ну этож надо!», или еще того хуже - превратившуюся в ожившую картину Мунка «Крик». Милые дамы, сохраните мать для ее семейства и дайте ей возможность излить накипевшее в графоманском порыве.

Обычно книги последовательно неспешны, как клубок, наматывают историю на главного героя поступательно-вращательными движениями. Нить тянется, обрывается узелками, вплетая новых персонажей и события. Здесь же сразу вам на колени плюхается увесистый ком из спутанных ниток типа мулине. Какая нить более яркая, какая главная? Так сразу и не поймешь. Начинаешь разбирать и, кажется, что та нить, которую тянешь и есть самая привлекательная, но рядом оказывается другая, еще интересней и ярче. И тянешь уже ее, затаив дыхание, надеясь, что она не оборвется и не окажется слишком короткой. Серая нить неожиданно оказывается жемчужно перламутровой. Белый цвет без градиентного перехода, сразу, вдруг становится ржавокрасным.

Дом в котором … похож на картины Дали. Все изображенные предметы ясные, понятные, реалистичные и знакомые. Их можно потрогать, сами по себе они даже кажутся обыденными. Но стоит лишь отойти на шаг и взглянуть на картину целиком, как понимаешь, что изображенная действительность может существовать только в каком-то параллельном мире. Сам Дом сюрреалистичен, как сюрреалистичны и его обитатели. Они приходят в этот Дом «извне», становятся его частью. Врастают в него корнями, или это Дом вплетает в них свои ветви. Обитатели - часть дома, Дом - часть обитателей. У них нет имен. Только клички: Слепой, Курильщик, Сфинкс, Лорд, Рыжая …. Эти клички отражают их сущность и трансформируются вместе с их владельцами. Их прошлое - своя история жизни в Доме. Жизнь «извне», жизнь «до» - это то, про что они предпочитают не говорить. Она забывается или застревает в укромном уголке памяти болезненной иглой. У них есть настоящее. Им они и живут, предпочитая не озвучивать будущее. Ведь будущее нависает над ними Дамокловым мечем необходимости в определенный момент покинуть Дом. Им может нравиться или не нравиться Дом, его законы, его сказки и драки, но они часть этого мира. Не смотря смотря на всю разность и уникальность обитателей Дома, у них есть общая черта - они склеены, как разбитые чашки. Склеены из осколков их души, их тела. Это дети и подростки, ненужные и нелюбимые «наружним» миром за свою искалеченность и исторгнутые им в Дом. Это дети и подростки, строящие и меняющие под себя окружающий их мир, в то же время меняющиеся сами как податливый пластилин, как закаляющаяся сталь под воздействием этого мира.

Книга как сама жизнь: где-то остроумно смешная, где-то пронзительно грустная; одновременно маняще таинственная и тревожно напряженная. Она засасывает в воронку событий и выплевывает на последних страницах, вконец измочаленного от пережитых эмоций читателя. Еще книга похожа на детский калейдоскоп, с каждым поворотом которого открывается новая причудливая картинка, состоящая из тех же фрагментов, которые за время поворота успели трансформироваться и сложиться иначе. И вдруг понимаешь, что это стеклышко ты уже видел, но под другим ракурсом. Пытаешься открутить назад, понять где, в какой момент произошло превращение, но при этом ты продолжаешь идти вперед и получать все новые и новые узоры, теряя то самое стеклышко, отвлекаясь на другие.

Надеюсь, что если вы решите прочитать эту книгу, она вам понравится, также как и мне. Может, вы также ее полюбите. Или нет. Как Дом любит или не любит своих обитателей. Заранее знаю только одно - прекрасный язык Мириам Петросян вряд ли оставит вас равнодушным.