Кусочек сала, как оберег.

Пост буду писать долго. Пытаюсь написать уже не первый год, но слезы не дают. Сегодня надо сделать это обязательно. Мне, вообще еще так много надо рассказать успеть в этой жизни))) Итак, справилась с эмоциями.....

Речь пойдет о Великой Отечественной и моих папе и его маме, моей бабушке.

Уже ни для кого не секрет, что эта моя бабушка была не обычным человеком. Деревенская незатейливая магия была ее спутником по жизни.

Мой отец, с мамой, будучи подростком, попал в оккупацию. На фронт было еще рано, в 16 не взяли, а бежать некуда.

Когда их село освободили, сразу же парней призывного возраста забрали и тут же построили и отправили. Его мамы - бабушки не было дома, ходила в город незамысловатые продукты на какую то одежку поменять.

Вернулась, а сына нет. Ушел на фронт. Она собрала мешок, килограммов на 50, как она говорила и пешком за ними. Рост у нее был не выше 150, и комплекции хрупкой. Не берусь судить было ли там 50 кг, но догнав их через 200 км, она не смогла разогнуть спину. И до глубокой старости ходила согнувшись поперек, как бабка в сказке про богатырей. Но разговор даже не об этом. А о том, что она в этот мешок положила. Хлеб, картошку, соль и шматок сала. Желтого, старого - какое было припрятано на всякое тяжелое время.

Сказала при этом моему отцу. Все раздай сослуживцам, а это (сало) прибереги. Тебе надо это съесть самому. Кусочек был всего лишь такой, что смог поместиться в кармане шинели.

Не смог отец есть его в одиночку. Поделился с лучшим другом.

Обучения военному делу не было. Сразу в бой. Одна винтовка на троих. Страшно об этом писать, но это было. Отец был в пехоте, я была ребенком, когда он мне рассказывал, но так поняла были наступления пехота с танками вперемешку.

После атаки пехоты не осталось, вообще, никого, да и танков не много, а пехоты, вообще, кто то и винтовку не успел подержать.

Моего отца, вместе со всеми потащили в братскую могилу. И кто то из санитаров увидел, вернее почувствовал, что он не окаменел, тело мягкое.

Отец выжил - это понятно, я то в 62-ом родилась. Но, он рассказывал, что когда ему разжали руку все удивились - там был зажат обкусанный желтый, грязный кусочек сала. Папа же всю жизнь носил страшный шрам на лице. Ранение было в нижнюю челюсть и почти не было нижней губы - левой ее части.

Друг тоже остался жив. Он был в другой роте. Из этого призыва в село вернулись только они. Думаю, бабушка знала, что не выживет он, и бежала эти 200 км, что бы сын остался жить.