Родишь дома — отберут! Хроника кошмара юной матери
Враждебность к ЕР и ГВЕщё раз о враждебности нашего совкого общества к элементарным етественным процессам, таким как кормление грудью по требованию, рождение без медицинских вмешательств, если мед. показания на то отсутствуют. Вашему вниманию взято 24 сентября 2010.
Родишь дома — отберут!
Хроника кошмара юной матери
Молодая женщина рожает дома здорового ребёнка. В загсе отказывают в свидетельстве о рождении, а врачи при первом же кашле насильно отбирают младенца 12 дней от роду. Но история получает большой резонанс, и ребёнка возвращают. Кто прав, а кто виноват? Почему вообще произошла эта ситуация?
Здоровым и богатым быть лучше, чем больным и бедным. Впрочем, можно немного уступить — быть здоровым со средним достатком тоже неплохо. Аксиома, не требующая доказательств, хотя бы потому, что все согласны и никто не оспаривает. Но вот пути к заданному счастью у людей весьма и весьма разные.
Недавно произошёл неоригинальный, но получивший большую огласку случай. А так как дело относится к разряду общечеловеческих, то сторонников, противников и просто неравнодушных оказалось предостаточно.
Молодая женщина рожает дома ребёнка. Врачи, вызванные для осмотра и выдачи справки «о живности ребёнка», справку не дают, зато пишут заявление в милицию и отбирают ребёнка. Мать не пускают к младенцу, но благодаря друзьям, шумихе в интернете и походам по инстанциям мать и дитя воссоединяются спустя пять дней.
Вы на чьей стороне? А теперь попробуем разобраться с ситуацией с разных сторон.
Мать
Елена Содомовская, 1976 года рождения, едет из родного города Москвы в город Димитровград, чтобы родить там ребёнка. Не потому, что в Москве роддома плохие, Елена всё равно собралась рожать в домашних условиях, а потому, что там живёт подруга. Подруга Евгения тоже рожала дома, к тому же отец будущего ребёнка (родители официально не регистрировали брак, а слово «сожитель» оставим канцелярии) скоро уезжает в заграничную командировку, а Евгения поможет на первых порах.
Для родов Елена снимает квартиру. Как потом описала её подруга: «Я была у неё: двухкомнатная квартира. Одна комната не жилая, в ней — послеремонтное состояние строительного бардака. Всё остальное — красиво сделанный ремонт, всё чисто, аккуратно, но в этаком этническом стиле. Посреди комнаты большой матрас. Овечьи шкуры красиво лежат по полу. Шторы и покрывала в этническом стиле. Всё красиво и гармонично».
К родам Елена и её друг подошли серьёзно. Прочитали множество книг, общались с людьми, прошли курсы по подготовке к самостоятельным домашним родам в московском перинатальном центре «Аква».
Чтобы легче было представить, что дома и в воду рожают не какие-то бесконечно далёкие от нас и неизвестные в широких кругах маргиналы, напомню или раскрою тайны: дома, ещё в далёкие 80-е, родилась дочь Константина Райкина и Елены Бутенко Полина, дома рожали своих деток артистки всемирно любимой труппы «Лицедеи» и супруга её руководителя Леонида Лейкина; дочь Лиза виолончелиста легендарного «Аквариума» Севы Гаккеля тоже родилась дома и в воду; дома в Краснодаре рожала четыре года назад своих девочек-двойняшек Маша Макарова («Маша и медведи»), а роды солистки группы «Демо» Саши Зверевой в собственной ванне в октябре 2007 года могли посмотреть в интернете все желающие.
Читать дальше
При родах присутствовали и помогали четыре человека. Роды прошли хорошо. На следующий день счастливый отец идёт в загс за свидетельством о рождении, где ему отказывают без справки «о живности ребёнка». И тут начинается.
Вызванный на дом врач осматривает ребёнка, но справку выдать отказывается. Через день приходит другой врач, тоже осматривает, справку не даёт. Вечером звонят из поликлиники и приглашают на утренний приём, но Елена проспала.
Врачи спорят с Еленой и подругой Евгенией, что «этническая кровать» на полу не подходит для ребёнка, что нужно закрыть форточку и много чего ещё нужно. Как описывает сама Елена: «Наше несогласие с педиатром в первую очередь заключалось в том, что я предпочитаю вести здоровый, естественный образ жизни, не опираясь на аллопатическую медицину, и лечить ребёнка натуральными средствами и методами, в соответствии с законодательством».
Так продолжается несколько дней, пока во время одного из приходов врачей ребёнок не начал подкашливать. Врачи настаивают на госпитализации, но Елена отказывается. Врач уходит, но возвращается с милицией, выписывает препарат «ампициллин», не рекомендованный новорождённым, и требует подписать отказ от госпитализации.
Но на следующий день врачи и милиция уговаривают Елену всё-таки проехать в поликлинику, где 12-дневного ребёнка сначала пытаются отобрать силой, но потом под предлогом осмотра уносят. Елену к ребёнку не пускают, никаких документов не дают, что без свидетельства о рождении превращается в классическую ситуацию «А был ли мальчик?».
Пять дней Елена бегает между больницей, органами опеки и комитетом по делам несовершеннолетних. Пять дней недавно родившая женщина стоит в очередях к чиновникам, выслушивает хамство, обвинения и угрозы навсегда лишиться ребёнка, подписывает любые бумаги за обещание пропустить к младенцу.
Органы опеки, по словам Елены, обещают подвезти ребёнка к поезду, если она купит билет в город, где постоянно зарегистрирована.
4 сентября Елену пропускают в больницу к ребёнку, а 7 сентября выписывают. В выписке информации о проведённом лечении и введённых препаратах нет.
Врачи
Давайте посмотрим на всё это глазами врачей небольшого городка.
Молодая женщина со столичной пропиской приезжает в маленький городок Ульяновской области рожать на съёмной квартире. В одной комнате строительный бардак, а в другой вот такая «этническая красота».
Медицинских справок, обменной карты и родового сертификата у матери нет, официального мужа нет, а неофициальный якобы уехал в заграничную командировку. Документа на ребёнка тоже нет, как проходили роды — непонятно. Ребёнок спит на полу, форточка открыта. На все вопросы и предложения врача мать ребёнка и её подруга отвечают, что лучшее для ребёнка — материнское молоко и естественный образ жизни, дайте, мол, справку и спасибо за хлопоты.
Врач при исполнении, если что-то ему кажется подозрительным или недостоверным, он обязан сообщить в органы опеки. Потому что в случае чего он идёт под суд. А учитывая, что это всего лишь пятый случай запланированных родов на дому в городе за всю его историю, врач решает подстраховаться. Причём не только заявлением в органы опеки — ребёнка по очереди осматривают три разных педиатра.
Ещё одно яблоко раздора — гормоны или прочие медикаменты, которые «для профилактики» и сохранения беременности очень часто прописывают без разбора. Если до 22-й недели женщина, как существо крайне непредсказуемое, может «скинуть», то нужно непременно что-нибудь прописать, чтобы укрепить шейку матки. Зачастую в районных женских консультациях именно так и делают — даже не смотрят на самочувствие, не посылают сдавать кровь на гормоны, а сразу перестраховываются, снимают с себя ответственность, назначая лекарства направо и налево.
Так как открытая форточка, этническая кровать на полу и сквозняк фигурируют с самого начала, первый же кашель младенца настораживает врача. Как ни крути, а пневмония .
Мать от госпитализации отказывается, лечить отказывается, настаивает на самом лучшем лекарстве в мире — грудном вскармливании.
Что делать врачу? Сказать: «О’кей, вы мать, поэтому лучше всех знаете, что нужно вашему ребёнку. Удачи и счастья этому дому, вот вам справочка, а я пошёл смотреть концерт Петросяна по телевизору и есть сосиски»?
Человек и закон
Человеческий фактор и нарушения закона в этой истории зашкаливают.
Начнём с закона.
1. В загсе не имели права отказывать в выдаче свидетельства о рождении. Согласно Федеральному закону от 15 ноября 1997 года № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния», «Основания для государственной регистрации рождения», есть три основания для государственной регистрации нового человека. Не «и», а «или»! Одним из которых является устное или письменное заявление лица, присутствующего при родах.
2. Не имели права отбирать ребёнка без какого-либо документа — решения суда или акта органа исполнительной власти субъекта РФ, если отобрали по 77-й статье Семейного кодекса РФ.
3. Из предыдущего вытекает следующее — не имели права не пускать мать к ребёнку в больницу (статья 22 «Основ законодательства РФ об охране здоровья людей»).
Нарушение двух последних пунктов выглядит как похищение ребёнка.
Теперь о людях.
Что мешало будущим родителям снять квартиру без ремонта или послеремонтного бардака, но с мебелью? Ведь в квартире собирались не просто пожить первое время после родов, но и родить! Мероприятие, требующее идеальной чистоты.
Если решились на домашние роды, почему не выяснили все законодательные моменты, а если выяснили, то почему не настояли в загсе на выдаче свидетельства о рождении?
Какое право имели работники загса, врачи, милиция, органы опеки и комитет по делам несовершеннолетних так издеваться над ослабленной родами и перепуганной женщиной? Зато продумали последствия и шантажом, мол, пустим к ребёнку, подсунули подписать бумагу «об отсутствии возражений против врачебного вмешательства». А получив подпись, рассмеялись в лицо и не допускали к младенцу ещё четыре дня, угрожая лишить родительских прав.
Почему врач выписал запрещённый для новорождённых ампициллин? Какие лекарства давали младенцу и почему это не отражено в медицинских документах?
Это только небольшая часть вопросов, которые возникают при рассмотрении ситуации. А ведь есть ещё общественность, благодаря которой мы все узнали об инциденте в Димитровграде.
Сначала был в ЖЖ-сообществе rodi_doma. Потом в медицинском сообществе doktor_killer.
А дальше, по законам интернета, — тысячи комментариев возмущений, ругани, обвинений и громких заявлений. Даже пресс-конференция по поводу случая в Димитровграде в Общественной палате в Москве 17 сентября.
Я не разделяю, но я понимаю. Потому что страшно.
Страшно оттого, что прекрасная идея ЗОЖ опошлена ежедневным Малаховым в телевизоре и бесчисленными книгами-однодневками из серии «Помоги себе сам», написанными лжецелителями. Нет ни меры, ни ума.
Страшно оттого, что новая статья 77 Семейного кодекса позволяет без суда изъять ребёнка даже по анонимному доносу. , по которым органы опеки изымали детей последние годы, передавая их тут же на усыновление в другие семьи, позволяет отобрать почти всех детей из российских семей. А органы опеки чуть ли не план выполняют.
Страшно оттого, что наша медицина зачастую не оставляет выбора.
Вот и вся эта история оттого, что страшно.
Родители боятся рожать в наших клиниках, потому что много заразы, да и ребёнка могут подменить. Больные боятся необоснованно выписанных лекарств или диагнозов, которые ставят ради дохода за якобы лечение. Врачи боятся любого рода самолечения и ответственности. Люди боятся покупать еду в магазинах — она может оказаться некачественной и просроченной. Пешеходы боятся перейти дорогу даже тогда, когда горит зелёный свет. Неформальная молодёжь ходит с зашитыми карманами, потому что боится подброшенных наркотиков. Пользователи интернета боятся оказаться в описанной ситуации, поэтому орут громче всех.
Люди хотят быть здоровыми и богатыми. И они выбирают различные пути достижения цели. К сожалению, иногда в основе мотивации выбора лежит именно страх.
***
Разбираясь в ситуации, я пришла к единственному выводу.
Невиновным в этом деле является всего лишь один человек — ребёнок. Молодые родители, врачи, представители официальных органов поступали не только глупо, но и незаконно. Все. Без исключений.
Да, люди имеют право на всё что угодно. Рожать дома, есть сырую еду, спать на полу, ходить босиком по снегу, пить мочу, прокалывать пупки, заниматься сексом без презерватива, прыгать с моста. Всё что угодно. Но если это не угрожает жизни другого человека.
Я не против здорового образа жизни, естественных методов во всём — от родов до воспитания. Но я не знаю, где та граница, за которой добро превращается в навязывание своей точки зрения/религии/убеждений, а где и в прямой вред. Зато я знаю, что ребёнок — не моя родительская собственность, не щенок или котёнок, не поле для экспериментов.
Во время беременности и родов закон стоит на стороне женщины. Поэтому рожать можно где и как угодно — это будет на совести матери. Если во время тяжёлых родов перед врачами встаёт нелёгкий выбор, стараются спасти сначала мать, а не ребёнка.
Но как только ребёнок рождён, он тут же попадает под защиту закона. Пять минут от роду или десять лет — он человек и гражданин.
