Круг детского чтения

На наших книжных прилавках, пожалуй, никогда ещё не было такого разнообразия детской литературы, как сейчас. Тут и русская классика, и зарубежная, и сказки, и приключения, и фантастика!

Родители, которые серьёзно относятся к воспитанию детей, естественно, стараются им побольше читать: художественная литература оказывает на душу ребёнка огромное влияние.


Однако далеко не любое влияние бывает положительным. Книга может подействовать на человека просветляюще, а может ввергнуть его во мрак, вселить чувство ужаса и безысходности. Если это применимо ко взрослым людям, то уж к детям тем более. Так что при выборе детских книжек не поленитесь лишний раз освежить в памяти их содержание. Особенно, если ваш ребёнок робкий, впечатлительный, а таких сейчас достаточно много. За последние годы в нашей стране число детей, страдающих сильными, даже патологическими страхами, удвоилось. И мир вокруг нас, и современное искусство, и компьютерные игры — всё заряжено агрессией, поэтому неудивительно, что детям в такой реальности неуютно и они очень многого боятся.

Какие выбирать сказки?

Впечатлительным детям не стоит рано читать страшные сказки типа «Карлика Носа» В. Гауфа или грустные вроде «Девочки со спичками» либо «Русалочки» Х.-К. Андерсена.

Народные сказки, в том числе русские, должны быть литературно обработаны, причём именно для детей, поскольку в оригинальном варианте слишком много архаической жестокости.

Ещё более осторожно следует подходить к легендам и мифам. Их лучше оставить лет до 9–11, а в дошкольном возрасте читать побольше весёлых произведений наших и зарубежных классиков детской литературы.

Во-первых, потому что смех — действенное лекарство от страха. Люди знали это ещё в глубокой древности. У некоторых племён до сих пор бытует обычай заклинать смехом злых духов, а у колумбийских индейцев даже принято смеяться во время похорон. (К чему я вас, естественно, не призываю!)

Вы, наверное, обращали внимание на то, что испуганный ребёнок напряжён, как натянутая струна. Смех снимает это напряжение, помогает переключить внимание малыша, служит заградительным барьером между ним и страшными образами.

Во-вторых, «Чиполлино», «Винни-Пух», «Буратино», «Пеппи — Длинный Чулок», а также книги Носова, Успенского, Рыбакова, Маршака, Михалкова и других прекрасных авторов не только развлекают, но и многому учат. В том числе и смелости. Ну, а в «Приключениях жёлтого чемоданчика» С. Прокофьевой тема обретения смелости вообще ведущая.

Сейчас порой можно услышать, что до революции дети слышали сказки как раз в неприглаженном, архаическом варианте. И — ничего, привыкали к «суровой правде жизни». Но авторы тех времён свидетельствуют об обратном. «Конечно, неуместно читать детям сказки, где есть что-либо пугающее, какие-либо страшные образы» (выделено мной. — Т.Ш.), — писал больше ста лет назад, в 1876 г., педагог В.Сиповский.

А ведь в середине XIX в. у детей было неизмеримо меньше страшных впечатлений, чем сейчас. Одни новости по телевизору, которые ныне каждый день смотрят взрослые, чего стоят! Крупным планом показываются изуродованные трупы, в красках расписывается, где что взорвалось, сгорело, потонуло... По признанию самих телевизионщиков, в новостях примерно 70 процентов негативной информации и лишь 30 процентов — позитивной. Да и ту они умудряются подавать так, что положительный эффект нередко сходит на нет.

А компьютерные игры? А бьющая по нервам уличная реклама, которую на профессиональном жаргоне так прямо и называют «агрессивной», поскольку она не предлагает, а навязывает потре6ителям товары, влияя на подсознание? А жуткие, садистские заголовки, которыми пестрит нынешняя пресса? А разговоры современных детей, уже напичканных всякими «ужастями»?

На таком, мягко говоря, неблагоприятном фоне литературные «страшилки» будут не полезной прививкой, как думают некоторые недальновидные люди, а очередной порцией яда. И детская психика, не выдержав перегрузки, может сломаться. У детей помладше могут возникнуть фобии, а у подростков — то, что в православии именуется «окаменённым нечувствием». Человека, повинного в этом грехе, ничем не проймёшь. Он равнодушен к чужому страданию и чужому горю. Для него даже самые близкие становятся чужими людьми.

Горькие плоды современного воспитания

Психологов и педагогов всё больше заботит отставание эмоционального развития современных детей и подростков. Причём наблюдается оно не только в семьях, где дети растут, как сорная трава, но и там, где ими достаточно много занимаются. О ранней интеллектуализации, тормозящей развитие эмоций, я не раз писала. Но ею дело не ограничивается.

Как ребёнок может научиться моделям поведения? Так же, как и всему остальному: в основном, подражая тому, что он видит вокруг. И литература играет тут важнейшую роль, ведь яркие художественные образы и увлекательные сюжеты порой на всю жизнь врезаются в память, могут навести на глубокие размышления. Чем с утра до ночи твердить маленькой девочке, как дурно быть неряхой, лучше прочитать «Федорино горе» К. Чуковского и сказать, что её игрушки тоже, наверное, убегут, обидевшись на беспорядок. (А если это не подействует, то и убрать на время пару любимых кукол, сказав, что они не выдержали жизни в грязи.)

Ещё не так давно, в конце 80-х гг., большинство детских книг, мультфильмов, фильмов, спектаклей предназначалось не только для развлечения, но и для воспитания. Часто бывая на фестивалях кукольных театров, мы с И.Я. Медведевой не раз слышали от режиссёров жалобы на то, что им надоели пьесы про жадных медвежат, упрямых осликов, озорных обезьянок. Их мечта — «Гамлета» в куклах поставить, а Минкультуры требует спектаклей для дошколят.

Взрослым дядям, наверное, и вправду скучны пьесы про осликов, а вот малышам такая тематика — в самый раз. Они узнают в героях самих себя, ситуации, в которых нередко оказывались, учатся распознавать оттенки чувств и эмоций, усваивают правильные модели поведения. Конечно, далеко не всё было тогда талантливо, но даже самые простые, бесхитростные истории могли многому научить ребятишек.

Потом был дан резкий крен в сторону развлекательности. Возьмём для сравнения стихи из двух учебников, изданных с интервалом в 4 года. В «Родной речи» (сост. М.В. Голованова, В.Г. Горецкий, Л.Ф.Климанова. М.: Просвещение, 1993) на поэзию отведено порядка 90 (!) страниц. Здесь много известнейших стихов о природе: «Люблю грозу в начале мая» Ф. Тютчева, «Я пришёл к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало» и «Зреет рожь над жаркой нивой» А. Фета, «Звонче жаворонка пенье» А. Толстого, «Уж небо осенью дышало», «Зимнее утро» и «Зимний вечер» А. Пушкина (естественно, я упоминаю далеко не все произведения). Есть басни Крылова, «Сказка о царе Салтане» (не отрывок, а вся целиком!), стихи М. Лермонтова, И. Никитина, Н. Некрасова, К. Бальмонта, И. Бунина. Все они из разряда тех, которые безусловно можно отнести к «жемчужинам русской поэзии».

А вот популярный ныне учебник Р.Н. Бунеева и Е.В. Бунеевой «В океане света», предназначенный для того же возраста. По нему сейчас занимается множество школ и гимназий, в том числе называющих себя элитарными. Нет, нельзя сказать, что русская поэзия в учебнике обойдена стороной. Объём напечатанных произведений примерно такой же. С той только разницей, что данный учебник в два с лишним раза толще. Показателен и подбор материала. Если русская поэзия ещё представлена какими-то хрестоматийными стихотворениями (хотя их куда меньше, чем в первом учебнике), то стихи советского периода просто изумляют. Зачем включать в учебник то, что может быть уместно на страницах «Мурзилки», но уж никак не назовёшь вершиной, эталоном поэтического творчества? Для учебных хрестоматий всегда отбирались лучшие произведения, чтобы показать детям образец. Неужели не нашлось ничего более выдающегося, чем «Вредные советы» Г. Остера, или стишок про бедную киску, которой не дают украсть сосиски (Б. Заходер), или вот такие «поэтические жемчужины»:

Кто продырявил барабан, барабан?

Кто продырявил старый барабан?

Барабанил в барабан барабанщик наш,

Барабанил в барабан тарабарский марш.

Барабанил в барабан барабанщик Адриан.

Барабанил, барабанил, бросил барабан.

И т.д. и т.п.

Ю. Владимиров

Авторы учебника обращают внимание школьников на то, как поэт играет звуками. Но, право же, это далеко не самый удачный пример художественного приёма, называемого «аллитерацией», да и неинтересно это стихотворение ученикам четвёртого класса, для которых написан учебник.

Теперь мы начинаем пожинать горькие плоды воспитательных экспериментов. Эмоциональная уплощённость современных детей налицо. Вернее, даже на лице: у них обеднённая мимика, им часто бывает трудно изобразить даже самые простые эмоции — радость, печаль, злость, обиду. Гораздо хуже, чем раньше, опознаются нынешними детьми и разные черты характера. Расскажешь им самую что ни на есть незамысловатую историю про грубых или, допустим, ленивых героев, а в ответ на вопрос: «Какие были сейчас персонажи?» они знай себе твердят: «Плохие... Злые...» И только после наводящих вопросов, фактически содержащих прямую подсказку («Девочка ленилась рано вставать, ленилась причёсываться и убирать постель — значит, какая она была?»), кто-нибудь догадается произнести нужный эпитет. А попросите назвать противоположное качество, и вы такое услышите! «Ленивый» — «работный», «грубый» — «необзывальный»(?!)

Так что я советую через книги сделать упор на эмоционально-нравственное развитие ваших детей. Это, конечно, не означает полного исключения развлекательного элемента, но всё же большая часть произведений должна не просто забавлять ребёнка, а учить и воспитывать. И ещё несколько рекомендаций:

Обсуждайте прочитанное. Наводите детей на размышления о характерах персонажей, о чувствах, которые они переживали в тот или иной момент, о причинах их поведения.

Задавайте детям побольше вопросов, а то дискуссии взрослых с ними нередко вырождаются в нравоучительные монологи, во время которых ребёнок привычно отключается и практически ничего не улавливает.

С дошкольниками и младшими школьниками прочитанное стоит не только обсуждать, но и проигрывать — театрализация позволяет ненавязчиво донести до них очень многие вещи, которые иначе не усваиваются или усваиваются с огромным трудом.

Если вы хотите, чтобы книга помогла вашему ребёнку осознать и преодолеть его психологические трудности (например, страхи, жадность или упрямство), ни в коем случае не подавайте её под лозунгом «вот как поступают настоящие мужчины (добрые дети, послушные девочки), а ты...» Упрёк, каким бы скрытым он ни был, оскорбит ребёнка, который, скорее всего, и сам переживает из-за своего недостатка, но не желает в этом признаться. А обида заблокирует доступ всему остальному.

Рассказы про животных

Дошкольники и младшие школьники любят рассказы про животных. Однако не забывайте, что законы природы довольно жестоки.

Поэтому, если ваш ребёнок раним, чувствителен, возбудим, склонен к страхам и застенчивости, лучше опускать кровавые подробности либо временно воздержаться от чтения некоторых повестей и рассказов.

К примеру, я не рекомендовала бы читать пяти-семилетним детям повесть В. Бианки про мышонка Пика (между прочим, включённую в один из учебников для первоклашек!). Да, в этой повести рассказывается много интересного о повадках мышей и птиц, но там есть и картины, способные травмировать впечатлительного ребёнка.

Например, такая: «Ветви куста были усажены длинными острыми колючками. На колючках, как на пиках, торчали мёртвые, наполовину съеденные птенчики, ящерки, лягушата, жуки и кузнечики. Тут была воздушная кладовая разбойника».

Или такая: «Пик посмотрел, на чём он лежит, и сейчас же вскочил. Лежал он, оказывается, на мёртвых мышах. Мышей было несколько, и все они закоченели: видно, лежали здесь давно».

Не советую и поощрять увлечение дошкольников книгами про динозавров. Нынче эти животные в почёте, и многие ребятишки, подражая друг другу, коллекционируют соответствующие игрушки или штудируют красочные энциклопедии, заучивая наизусть мудрёные названия доисторических чудовищ. Но если абстрагироваться от моды (которая нередко так застит нам глаза, что мы уже не можем оценивать её критически), то придётся признать очевидную вещь: динозавры — животные очень страшные. В старину их назвали бы куда откровеннее — «чудищами». Самых безобидных, травоядных динозавров — и тех при всём желании не сочтёшь милягами. Только представьте себе реальную встречу с таким «милягой» — и вас, даже если вы самый ярый поклонник ископаемых, прошибёт холодный пот.

По нашим наблюдениям, у дошкольников, увлекающихся динозаврами, высокий уровень тревожности, много страхов, о которых они далеко не всегда рассказывают родителям. Разглядывание картинок с изображением скелетов и черепов (а в книжках про динозавров такие картинки присутствуют очень часто, ведь облик ископаемых восстановлен по их костям) неизбежно наводит ребёнка на мысли о смерти.

Помню большеглазого малыша Романа. В четыре года он уже прекрасно рассуждал на самые разные темы и любил книги про животных. Желая идти в ногу со временем, мама купила ему «Атлас динозавров». Мальчик выучил текст наизусть и поражал гостей своими недюжинными познаниями. Только почему-то он перестал засыпать один, ни на минуту не оставался без мамы даже днём и начал закатывать дикие истерики, стоило ему хотя бы чуточку ушибиться или поцарапаться. Собственно, эти истерики и послужили поводом для обращения мамы к психологу.

— Не понимаю, что с ним стряслось, — недоумевала она. — Чуть где кольнёт, он — в панику: «А я не умру?» А если, не дай Бог, споткнётся и до крови обдерёт коленку — такое начнётся!

Маме и в голову не приходило связать «немотивированный» страх смерти, внезапно возникший у её сына, с любимой книжкой. Но мысленно восстановив развитие событий, она вспомнила, что страхи у Романа появились практически сразу же после приобретения «Атласа».

Приключения

Дети, особенно мальчики, обожают приключения. Каждому, даже самому робкому, ребёнку в глубине души хочется стать героем, а приключенческая литература даёт ему такую возможность. Но исторические книги тоже нередко изобилуют довольно страшными подробностями. Скажем, развитый семилетний ребёнок вполне способен одолеть «Приключения Тома Сойера», однако если его терзают страхи темноты, смерти, бандитов и одиночества, то блуждания Тома и Бекки в катакомбах способны произвести на него слишком тягостное впечатление. А индеец Джо может начать являться к нему по ночам. То же самое относится и к «Острову сокровищ» Р.Л. Стивенсона. Одна чёрная метка пиратов чего стоит!

Когда имеешь дело с впечатлительными детьми, лучше отсрочить знакомство и с «Принцем и нищим» М. Твена, ведь помимо смешных ситуаций, в которые попадает не знающий придворного этикета Том Кенти, там есть множество совсем не смешных подробностей из жизни лондонских бедняков. А также красочные описания пыток и казней.

На этом произведении я, честно говоря, обожглась сама. Мой младший сын Феликс — великий книгоглотатель. Совершенно свободно он, как взрослый, начал читать в пять лет и к шести мог прочитать за несколько часов сказочную повесть типа «Баранкин, будь человеком!» или «Королевство кривых зеркал». Я же, следуя принципу «опережающего чтения», старалась заинтересовать его чем-то более сложным. Так мы с ним читали по вечерам Ж. Верна, а по выходным сын задавал папе разные вопросы из области естествознания, на которые не могла ответить ему я. И ещё он ходил с отцом в биологический или зоологический музей — эти книги пробудили у него интерес к природе.

Но мне хотелось заинтересовать его ещё и историей. И вот однажды мне попался на глаза «Принц и нищий». Я в детстве его обожала, мне вообще нравились истории с переодеваниями, когда герой или героиня выдают себя за кого-то другого. Я знала наизусть фильмы «Гусарская баллада» и «Королевство кривых зеркал», любила шекспировские комедии с тем же лейтмотивом. Только у меня стёрлось в памяти, что «Принца и нищего» я читала лет в десять. А сыну моему сравнялось всего лишь шесть.

Эксперимент пришлось быстро прекратить. Хотя я пыталась на ходу опускать целые абзацы, ребёнок всё равно не выдержал.

— Не хочу я про них читать! — со слезами на глазах вскричал он, когда несчастного принца, переодетого в лохмотья нищего Тома Кента, бедняки в очередной раз подвергли издевательствам. — Не нужны они мне, раз они там, в прошлом, были такие жестокие.

Может быть, поэтому Феликс до сих пор не любит приключенческих романов (например, В. Скотта), действие которых разворачивается в Средневековье?

Классическая литература

Переход к ещё более серьёзной литературе тоже может оказаться для кого-то болезненным. Боясь удручающих впечатлений, робкие, чувствительные дети не хотят читать книги с плохим концом. Но ведь тогда за бортом останется львиная доля мировой классики! Что же делать? Главное, не торопите события и в то же время не пускайте процесс на самотёк.

Лучше постараться осуществить переход к серьёзной литературе мягко, учитывая природные склонности и интересы ребёнка. Как? Допустим, ваша дочь романтична, любит помечтать. Из сказок она уже выросла, а до тургеневских повестей ещё не дозрела. Предложите ей прочесть «Джейн Эйр» Ш. Бронте, «Алые паруса» А. Грина, «Последний лист» О’Генри. Это уже не сказки, но и не «суровая правда жизни», которая, будучи узнанной раньше времени, может породить в душе девочки страх и нежелание взрослеть.

Или, к примеру, сын любит зоологию, постоянно пристаёт к вам с просьбой купить собаку, с удовольствием смотрит по телевизору передачи про животных. Значит, настало время для реалистичных произведений Э. Сетона-Томпсона, которые далеко не всегда кончаются благополучно, для романов Дж. Лондона и пр. А заинтересовавшийся историей ребёнок в 11–13 лет уже без ущерба для психики прочтёт и «Принца и нищего», и «Князя Серебряного», и «Тараса Бульбу».

Впрочем, новое время — новые песни. Опять приведу пример из читательской практики Феликса. Наверное, многие из вас, родителей, зачитывались в школе «Тремя мушкетёрами» или «Графом Монте-Кристо» А. Дюма. Ну так вот. У моего младшего сына роман «Монте-Кристо» вызвал совсем не ту реакцию, какая возникала у школьников советской эпохи.

– Ты что мне дала?! — возмутился Феликс, прочитав сколько-то страниц. — Как вы могли восхищаться этим чудовищем? Он же такой жестокий, всем мстит, никому ничего не простил... Ты про Христа говоришь, а сама такие книжки даёшь читать!

И я поняла, что, рекомендуя новым детям книги по старой памяти, можно сесть в очень большую лужу...