За воспоминаниями
стихи
Я долго держалась. и этой книги у меня до недавнего времени не было, она мне казалась лишней что ли. стихи там излишне лиричны, иллюстрации излишне размыты, да и вообще.
Но однажды, придя в фаланстер, за книгой мужней мечты, заглянула в детский отдел и полистала Махотина. Тогда я поняла, что нам есть о чем поговорить.
Ведь стихи там так лиричны, а иллюстрации так размыто туманны, что напоминают запах супа твоих воспоминаний.
Марине Москвиной
Ведерко, спиннинг, два весла.
До вечера, бабуся!
Со мною в лодке уплыла
Красавица Маруся.
Залив был ярко-голубой
И клев такой удачный!
У местных кошек хвост трубой,
А у Маруси - мачтой!
Читаю и вспоминаю, как мое больничное одиночество и совершенную неистерпимую грусть об ушедшей красоте и молодости скрашивала Москвина, как мне невольно приходилось смеяться, читая нелепейшие приключения Караваева. Герой всех героев, но о нем как-нибудь в другой раз.
Читаю, о тридцатом веке.
В каком-нибудь тридцатом веке
Мы будем древними, как греки.
Нас в обязательном порядке
Все четверть будут проходить,
И наши школьные тетрадки
Всех будут в трепет приводить!
И кто-то, взяв тетрадь Петрова
И разобрав с трудом слова,
Воскликнет: " В древности корова
Писалась через букву “А”!
И вновь сквозь мглу страницы мне машет рукой двадцатилетняя я, стаптавшая не одну пару ботинок на московских мостовых. И сумеченый Васильевский спуск, и "Сумасшедший вечер" Белой гвардии на два голоса, и разговоры....
- А представляешь, по этой брусчатке ходили триста лет назад....
и злобный бас из-за угла:
- Ага, в семидесятых перекладывали.
Нам было все равно, по той брусчатке тем вечером я все равно шла уже в кринолине. Ах.
А вот это:
Сверив звук и струны натяженье,
Он сказал: "Ну, теперь ничего..."
Наша бабушка в знак уваженья
Пригласила обедать его.
Сел старик между папой и мамой,
На него любовалась семья,
Он горячим борщом со сметаной
Не накапал на скатерть, как я.
Он покачивал вилкой с биточком,
Словно вензель воздушный писал,
И отламывал хлеб по кусочкам,
А не просто горбушку кусал.
Из солонки он соль понемножку
Брал сухим серебристым ножом
И, фужер подымая за ножку,
Пил несладкую воду боржом,
Трогал губы салфеткой бумажной -
Я бы так ни за что не сумел.
Инструмент он настроил... неважно,
Но зато как красиво он ел!
Этот сборник рождает бурю чувств, такую бурю, что и остановить сложно. Детский ли он? я не могу на этот вопрос ответить. Нужный? Бесспорно. В нем каждый найдет именно то, что он ищет, ведь суп из воспоминаний у всех разный на вкус, и главное ничего не накапать на скатерть.
