"Детство" - как много в этом слове..

"Рисуя, я очень хотел, чтобы Любовь, Свет и Тепло, мерцавшие в душе автора Ивана Сурикова, согрели мои иллюстрации и перешли как чудесный дар в ваши сердца, маленькие Читатели", -
это трогательное, искреннее напутствие художник Михаил Абрамович Бычков посвятил детям в книге "Детство".

Уже много лет петербургский художник Михаил Бычков делает авторские проекты: сам выбирает тексты для иллюстрирования, которые "ложатся на душу", будоражат воображение, просятся на бумагу. Художник влюбляется в текст сам, находит в нём тысячи нюансов и оттенков, вкладывает в своё дело душу. Так случилось и с одним светлым стихотворением Ивана Захаровича Сурикова (1841-1880 гг.):

"Кто же не знает этих строк: "Вот моя деревня, вот мой дом родной.." Из самых глубинок души поднимается тёплое щемящее чувство. В этих драгоценных строфах - весь мир деревенского детства, где в тёплом сумраке печи оживали бабушкины сказки."

Не найти слов точнее и задушевнее, чем рассказал о своих иллюстрациях и замысле сам Михаил Абрамович (Лауреат Почетного диплома Международного Совета по детской книге IBBY 2002; также имя художника занесено IBBY в Почетный Список лучших иллюстраторов мира):

"...С любовью и тщанием я рисовал нашу сказочно красивую зиму, рассыпанные среди заснеженных равнин и лесов деревушки, избы с резными балкончиками, деревенских детей, матушку-печь. Детишек одевал в рубашки и шубейки, перешитые с родительского плеча. И отнюдь не от бедности: считалось, что так передаются лучшие качества родителей! На моих иллюстрациях ребятня в шубейках, а не в дублёнках и тулупчиках. Шубы в России всегда шились мехом внутрь.
Русская печь - моя любовь. Она гениальное изобретение русского народа. Без матушки-печи русский народ бы не выжил. Она обогревала в суровые зимы, в ней готовили и хранили в горшках пищу, на ней сушили целебные травы. В тёплой печи мылись, как в бане. Внутри легко помещался сидя взрослый и ребёнок. Кто валялся зимой на растопленной печи,покрытой старым тулупом, тот знает, какое это наслаждение!
Вся утварь в избе была любовно сделана руками мастеров. Её берегли. Битый горшок никогда не выбрасывали. Его бережно оплетали берестой и пользовалисьим дальше. Когда я это узнал, то вместо треснутого горшка нарисовал на голове снежной бабы рога из веток.
Сидеть без дела не полагалось. Мать пряла, дед плёл лапти. Им светила трепетным медовым светом лучина. Крепили их в светцах - металлических светильниках с развилками и завитками. На полу под падающие уголья подставляли бадьи с водой и колоды с песком. Стол называли "Божьей ладонью", его всегда держали в чистоте и скатертью не покрывали. Что касается занавесок на окнах, то, судя по сохранившимся изображениям, видимо, в 19 веке их не было.
Что же было в моей жизни такое, что позволило этим стихам так глубоко отозваться во мне, пробудило сильное желание сделать книгу?
Я был городским ребёнком. Бабушкиных сказок не было. Мне было 7 лет, когда печь сменило паровое отопление. Среди предков родные крестьян не помнили.
Но были каникулы в Сиверской на Оредеже! Были горки, санки, бешено летящий под полозья снежный ковёр... И стоящие колом заледенелые шаровары возле печки! И были чудесные детские книги, которые читала мне мама. Всё это. я думаю, и заронило мне в сердце что-то родное этим стихам, невыразимое словами." (цитаты, Михаил Бычков. 29 июля 2014 г.).

У нас нет бабушки с сельским домиком, и русская печь, прялка, лоскутные ковры оживают для дочери только в воображении, благодаря художнику.

В этой книге и "лес и дол видений полный" - Иван-царевич, Серый волк, Жар-птица, которые впервые вошли в иллюстрации Бычкова.

"Слушаю я сказку -
сердце так и мрёт;
а в трубе сердито
Ветер злой поёт"

А ещё какая прекрасная (никогда бы не подумала, что выскажусь так в отношении этого персонажа) у Бычкова получилась Баба-Яга! Летящая в ступе, в волосах её развеваются мухоморы и поганки, с метлой из берёзовой ветви. Очень она нам понравилась и запомнилась! Теперь дочь ещё больше ждёт новогодней ёлки: "Мамочка, там Баба-Яга будет! Урра!".

Целый разворот посвящён Жар-птице. На тёмном фоне, глубоко синем, она словно светится, горит, и лицо мальчонки освещается светом от ее пламени. Очень красивый разворот!

Формат книги большой, почти квадратный (размеры: 312x280x8 мм). Книга впервые появилась в 2014 г. тираж 8000 экз., но в наш дом вошла недавно (да и ранее думаю была бы не понятна ребёнку), в преддверии настоящей русской зимы, в предвкушении горок, санок, снежных баб и прочих по-настоящему снежных ребячеств.