Марион Фрез всегда будет 13

Пару часов назад я дочитала книгу, от которой у меня пару дней во время ее прочтения все внутри сжималось от ужаса, а сейчас, когда отложила в сторону, все внутри кричит от боли и мыслей.

И я не могу молчать. На часах 2 часа ночи, но никак не уснуть, не перестать думать об этом, потому что эта история не вымысел.

Родители, присмотритесь к своим детям не буднично, а внимательно, возможно они запутались и молчаливо кричат о помощи, не надеясь ее получить...

"Тайна твоей смерти заставила нас оторопеть. Ты ведь никогда не жаловалась на то, что несчастна, сломлена, доведена до предела. Ты никогда не выражала этого безумного желания покончить с собой. Действительно ли ты этого хотела?"

Как так, вот как так происходит?

Ей было 13, умненькая симпатичная девочка, успешная ученица, из хорошей любящей семьи (мама, папа, младшие сестра и брат), появился мальчик (отношения взаимны и обе семьи были не против) и... самоубийство.

"Твой мобильный не отвечал, домашний тоже.

Меня охватила паника. Еще не было часу, а я уже мчалась в машине вместе с младшими. Меня мучило дурное предчувствие. Я ехала и трезвонила тебе как безумная. Я бросила детей в работающей машине за домом и побежала к двери. Дверь была заперта на ключ, как я ее и оставила - это меня успокоило. Я зашла в дом и позвала тебя. В ответ тишина.

Я бросилась по лестнице через несколько ступенек. Тебя не было в ванной. Дверь твоей комнаты была закрыта, что-то мешало войти. Я подумала, что ты свернулась клубком за дверью, чтобы не дать мне проникнуть на твою территорию. Но я толкнула сильнее и поняла, что вход заблокирован стулом. Эти секунды длились вечность… Толкнуть сильнее, освободить доступ. И тут я увидела тебя.

Я бросилась к тебе, завопив и обливаясь слезами, попыталась поднять тебя, освободить твою шею. Невозможно, это было невозможно. Мне не удалось тебя освободить. Я нашла ножницы в ванной, разрезала шарф, который тебя душил, ты упала. Я била тебя по щекам чтобы привести в чувство, мне показалось, что ты в сознании. Искусственное дыхание. Быстро набрала 18. Спасатели сказали, что направились в Масси. «Нет, это Вогриньез!» - Я кричала, плакала, задыхалась. Я сделала тебе массаж сердца, как мне велели по телефону. Тебя вырвало. Нужно было ненадолго положить тебя на бок, а потом начать заново. Массировать, еще, еще, очнись, Марион, очнись, прошу тебя.

Твои брат с сестрой одни в работающей машине. Спасатели не могут найти дорогу. Массировать, массировать, массировать. Скорее предупредить твоего отца, который на работе. Сказать ему, что случилось нечто страшное, нужно, чтобы он срочно приехал.

Внезапно появился спасатель. Он приказал мне выйти из комнаты и забрать Ваниль, нашу собаку."

Да, самоубийство. Но по факту это была всеобщая травля - и это убийство и никак иначе. Подросток начинает вырастать из семьи и ему крайне необходимо общественное одобрение точно таких же подростков (в случае Марион фальшивых друзей, которые присоединились к мучителям).

Но что произойдет, если умный и послушный ребенок окажется в среде тех, кто ненавидит таких, как он - тех, для кого учиться "западло" и для кого он "ботан" (будто в этом слове есть что-то ужасное)? А что если еще и учителя будут игнорировать ребенка? Возможно именно то, что произошло, то о чем Норма, мать Марион, не стала молчать; возможно, произойдет новое ужасное нечто - сродни тому, о чем пытались сплоченно молчать колледж и другие родители.

"А ты, наша маленькая примерная девочка, к чему вся эта комедия, это скрытность? Ты держала нас за идиотов, за старых дураков, врагов, неспособных тебя понять? Ты боялась, что мы рассердимся, будем ругаться, накажем тебя, разлюбим? Чего ты боялась?

Как ты могла поступить с нами так? Врать и предпочесть умереть вместо того, чтобы сказать правду? Это так, Марион, ты ушла, чтобы только не открывать нам ту реальность, в которой ты пребывала? Ты в самом деле думала, что мы все - взрослые, дети, подростки - всегда идеальны? Считала ли ты, что мы неспособны прощать? Мы не настолько строги, ты прекрасно знала, что я все тебе прощаю, ты ведь всегда подробно рассказывала мне о своей жизни. Итак, почему?

...Она держала в руках сегодняшний «Паризьен». На первой полосе писали о Марион. Да, о тебе, наша девочка. Там говорилось, что ты стала жертвой школьной травли, как и еще один ребенок, умерший накануне. «Двое подростков тринадцати лет перешли к действиям», - гласил заголовок. Надпись под этим громадным заголовком, на всю первую полосу: «Из-за школьной травли они покончили с собой». Автор статьи ссылался на твое письмо, в котором ты подробно рассказывала о тех насмешках и придирках, которые тебе приходилось терпеть.

Мы буквально окаменели от шока. Кто был против тебя? Кто тебя убил? Где нашли это письмо? Как оно оказалось в руках журналиста «Паризьен»?

(далее по книге, привожу для правильности понимания последующих цитат:

"Утром, прочитав «Паризьен», мы позвонили в полицию, чтобы узнать подробности этой истории с письмом. Ты оставила письмо, а нас об этом даже не предупредили? Что еще более возмутительно - мы узнали об этом только из прессы. По телефону полицейские смущенно сообщили, что, к сожалению, произошла утечка информации.")

Но внезапно твой поступок обрел смысл. Ко мне вернулась возможность видеть, исчезнувшая во время моих попыток вернуть тебя к жизни. Ты повесила свой телефон, и из него доносилась музыка - одна и та же назойливая песня. Я не слышала ее до тех пор, пока спасатели не оттащили меня от тебя. Только тогда я его увидела этот чертов телефон. Он висел там, привязанный за провод, с регги, играющим по кругу. Ты умерла под музыку, но сначала ты навсегда заставила свой телефон замолчать. Этот телефон, с помощью которого все и происходило: все оскорбления, преследования, нападки. Оружие преступления. Ты символически убила его тоже.

Да, наконец твой поступок обрел смысл. И нас охватила злость чудовищной удушающей волной. Тебе сделали настолько больно, что ты повесила телефон и предпочла уйти сама - это невыносимо!"

Если вы думаете, что родители могли бы увидеть, то вспомните, сколько всего вы, еще подростки, делали за спиной родителей.

Можно не успеть увидеть.

Понадобилось лишь 3 месяца, чтобы затравить ребенка до смерти. Всего лишь 3 месяца, и эти бесконечные 3 месяца ада для ребенка, непрекращающегося ада, круглосуточного и вездесущего, которому способствовали: телефон и интернет, а в нем соцсети, почта и т.д. Нигде нельзя расслабиться - даже дома письма, звонки и злобные выпады, лавины мерзости на маленькую девочку. Понимаете, она даже мальчика испуганно оттолкнула от себя, чтобы и его не погребли за ней в этой мерзости (он был такой же, слишком маленький и слишком один, чтобы мочь защитить ее от бешеной толпы гиен)!

А потом, потом безо всяких соболезнований, без минут молчания, без ЛЮБЫХ извинений со стороны колледжа и родителей (часть из которых колледж запугал) началась травля родителей, которые посмели не молчать, а начали задавать вопросы и желали получить ответы на них, почему и за что? Колледж просто перевернул страницу, будто ее и не было.

Пишу, а руки ледяные от ужаса. Франция, наши дни, 2013 год, год написания книги - 2015, у нас вышла в 2016 году.

Ох, я теперь даже не знаю как относиться к телефону в руках ребенка.

"«Извините за слезы на листочке», - добавила ты. Даже теперь, спустя месяцы, я вздрагиваю, когда вспоминаю эту фразу."