Моя героиня
Флешмоб!Я долго думала, кто она "моя героиня". С интересом прочитала все истории, многие были очень близки, какие-то были совсем не знакомы.
Огромное впечатление на меня, да и на многих в то время, производили книги о войне. Какие они были сильные, те, кто воевал, помогал и просто пережил ужасы этой войны. Как хотелось хоть чуточку такой же храбрости, как у них.
Сначала было детское желание быть как "сын полка" маленькой, но очень важной и нужной. Мы играли с мальчишками в войнушку, всегда против фашистов и были уверены, что вот мы бы им показали.
А потом лет в 10 я прочитала молодую гвардию.
Возможно рано, но вот как раз после нее у меня и появилась неуверенность в своей смелости и своих способностях. И все герои романа стали для меня Героями с большой буквы. В свои еще детские 10 лет, я перечитывала некоторые части несколько раз и представляла себя на их месте.
Как страшно было читать о том, как их сбрасывали в шахту, как боялись фашисты, что они и оттуда выберутся. Я даже представить не могу до сих пор, что они при этом испытывали.
После этого я очень любила бывать у одно старенькой женщины, участницы войны. Она на все праздники всегда приходила в школу, но говорила мало, больше рассказывали о себе ветераны-мужчины.
А дома, когда мы были одни, она рассказывала о своей войне. Она была разведчицей, брала языков, однажды даже офицера с важными документами взяла. В роте у них кроме нее женщин не было. Я все удивлялась, что она такая маленькая, хрупкая и прошла всю войну. Даже не верилось, но верила, как бы это не парадоксально звучало.
Три года я ходила к ней каждую неделю, помогала, слушала ее рассказы и в тайне мечтала поступить в военное училище, чтобы стать настоящим офицером. Со временем меня стало удивлять другое, почему она, такая сильная и в тоже время хрупкая, такая интересная, а живет одна. Как-то у мамы спросила, где у тёти Нюры родные (стыдно, но вот знаю только, что ее зовут т. Нюра(((. Мама рассказала, что она приехала одна, когда создавался поселок одна и даже медали первое время не показывала никому (а их у нее было очень много). Случайно узнали, что она участница войны и стали приглашать на 9 мая. А она, будто стеснялась, никогда не надевала все награды, только одну медаль "за Отвагу". Вот сейчас вспоминаю, что в реальности у нее их было больше, чем у некоторых мужчин-ветеранов.
А потом ее не стало. Так она и умерла одна и все награды похоронили с ней (очень надеюсь, что действительно так. в то время многие их перепродавали). Как же все удивлялись, когда увидели сколько их.
В тот же год, когда мне было 13 лет, на полке старшей сестры я увидела книгу Светланы Алексиевич "У войны не женское лицо". Книжка была вот такая.
Для меня это было страшным открытием. Ведь не все оказывается так радужно, как хотелось верить. Только прочитав эту книгу я стала понимать то, на что раньше внимания не обращала.
Женщин-фронтовичек не все приняли в мирное время. Так несправедливо. Сначала они пережили страшные будни войны, воевали наравне с мужчинами и сделали для Великой Победы ничуть не меньше. А после войны в, казалось бы, мирное время пережили обвинения, оскорбления и отчуждение.
"Доченька, я тебе собрала узелок. Уходи… Уходи… У тебя еще две младших сестры растут. Кто их замуж возьмет? Все знают, что ты четыре года была на фронте, с мужчинами…"
После таких слов мне стало вдруг понятно, почему тётя Нюра не рассказывала о себе, почему была одна и стеснялась своих наград.
Именно от нее я услышала впервые стихотворение Юлии Друниной
"Я только раз видала рукопашный,Раз наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне."
Вот пишу, а мысли путаются, надеюсь не сильно вас утомлю своим рассказом.
Добавлю несколько историй из книги, чтобы понятнее было.
Софья Константиновна Дубнякова, старший сержант, санинструктор
«Я до сих пор помню своего первого раненого... Лицо помню... У него был открытый перелом средней трети бедра. Представляете, торчит кость, осколочное ранение, все вывернуто. Эта кость... Я знала теоретически, что делать, но когда я к нему подползла и вот это увидела, мне стало плохо, меня затошнило. И вдруг слышу: "Сестричка, попей водички". Это мне этот раненый говорит. Жалеет. Я эту картину как сейчас вижу. Как он это сказал, я опомнилась: "Ах, думаю, чертова тургеневская барышня! Человек погибает, а ее, нежное создание, видите ли, затошнило". Развернула индивидуальный пакет, закрыла им рану, и мне стало легче, и оказала, как надо, помощь.
Смотрю теперь фильмы о войне: медсестра на передовой, она идет аккуратненькая, чистенькая, не в ватных брюках, а в юбочке, у нее пилоточка на хохолке. Ну, неправда! Разве мы могли вытащить раненого, если бы были такие... Не очень-то в юбочке наползаешь, когда одни мужчины вокруг. А по правде сказать, юбки нам в конце войны только выдали, как нарядные. Тогда же мы получили и трикотаж нижний вместо мужского белья. Не знали, куда деваться от счастья. Гимнастерки расстегивали, чтобы видно было...»
вот, в подтверждение стихотворения Юлии Друниной
Нина Владимировна Ковеленова, старший сержант, санинструктор стрелковой роты
«Атаки рукопашные... Я что запомнила? Я запомнила хруст... Начинается рукопашная: и сразу этот хруст - хрящи ломаются, кости человеческие трещат. Звериные крики... Когда атака, я с бойцами иду, ну, чуть-чуть позади, считай - рядом. Все на моих глазах... Мужчины закалывают друг друга. Добивают. Доламывают. Бьют штыком в рот, в глаз... В сердце, в живот... И это... Как описать? Я слаба... Слаба описать... Одним словом, женщины не знают таких мужчин, они их такими дома не видят. Ни женщины, ни дети. Страшно вообще делается...
После войны вернулась домой в Тулу. По ночам все время кричала. Ночью мама с сестрой сидели со мной... Я просыпалась от собственного крика...»
"Мужчина, он мог вынести. Он все-таки мужчина. А вот как женщина могла, я сама не знаю. Я теперь, как только вспомню, то меня ужас охватывает, а тогда все могла: и спать рядом с убитым, и сама стреляла, и кровь видела, очень помню, что на снегу запах крови как-то особенно сильный… Вот я говорю, и мне уже плохо… А тогда ничего, тогда все могла. Внучке стала рассказывать, а невестка меня одернула: зачем девочке такое знать? Этот, мол, женщина растет… Мать растет… И мне некому рассказать…
Вот так мы их оберегаем, а потом удивляемся, что наши дети о нас мало знают…" (Тамара Михайловна Степанова, сержант, снайпер).
Возможно, не совсем подходит под тему флешмоба. И литература не детская, и героини конкретной нет. Но все равно, хотелось поделиться.
А героинями для меня после этого стали все женщины, которые воевали. Не поверите, а я, не смотря на такие реалии войны, все равно поступала в военный институт. Очень хотелось как-то отстоять право всех женщин гордиться своими наградами.
Спасибо! Война это жуткая, совершенно не романтическая, как это иногда в книгах пишут, вещь к которой привыкнуть нельзя, даже когда она постоянно тлеет рядом с тобой...
