о прощении

Каждой год в прощеное воскресенье с утра на меня сыпятся смс-ски. От мужчин. Прости, если можешь.

Прости за все. Простите, если можете..... Беременную подругу муж ударил в живот. Результат - околоплодная гематома. Смс-ку прислал. Прости, говорит. Сегодня ж день такой. Надо прощать.

Нет ничего гаже и пошлее этого. Ах, мадам, пардоньте, что я вам шею сломал, что вашу жизнь переехал, что не брал ответственности ни за что - ни за свои поступки, ни за базар, и что юзал в хвост и в гриву, тоже, мадам, пардоньте. День такой - надо пардонить.

Да, ладно, месье, прощаю, чего уж там. Прощаю год с петлей на шее.

И ты, Ирка, прости свово ухаря. Ну, подумаешь, еще не родившегося сыночка пизданул, -- он же сегодня извинился.

Есть вещи, которые не прощаются. Их можно только искупить. И даже в этом случае рубцы на душе все равно остануются, их не ззашлифовать. А так махнуть рукой, - да я прощаю, черт с ним, чего уж там.... Притворство, удобный способ, не напрягаясь, загнать пыль под ковер. Обидчик дышит спокойно - ну он же принес извинения. Обиженные лицемерит. Душа так и нарывает. Какое опасное дело - эти легкие прощения....

А вот что по этому поводу думает мой любимый Хеллингер: Вместо того, чтобы открыто вступить в конфронтацию, "прощение" может быть попыткой скрыть или отложить конфликт, вместо того чтобы искать его решение. Прощение влечет за собой особенно плохие последствия, если потерпевший освобождает виновную сторону от ее вины, как будто бы это в его праве. Для достижения истинного примирения, невиновная сторона имеет не только право на компенсацию, но и обязанность ее потребовать. С другой стороны, виновная сторона имеет не только обязанность понести все последствия своих действий, но и право на это. Если один человек просит от другого простить его, то он требует чего-то, что этот другой никогда ему не сможет дать, а именно – снять с него вину.

А вот, например, мужчина сделал что-то женщине, и говорит ей: «Мне очень жаль. Пожалуйста, обращайся со мной опять хорошо». Это совсем другое, чем просить прощения. Это различие очень тонкое.

Берт предлагает правило для хороших парных отношений: каждый партнер разрешает другому согрешить десять раз. Берт хотел бы, чтобы присутствующие ощутили в душе, что значит быть терпимым к недостаткам другого. Тот, кто кого-то прощает, не является терпимым. Он злой. Тот, кто говорит: «Я тебя прощаю», становится большим, а прощенный – маленьким. Получается так, что великодушный выносит приговор, а иначе что же прощать? А как надо?

Например, жена может сказать мужу: «Хорошо. Мне это причинило боль. Может случится так, что и я причиню тебе боль – как-нибудь позднее. И тогда ты вспомни, что я взяла это на себя». И отношения тогда становятся человеческими.

Еще пример: автокатастрофа с жертвами. Виновник просит у матери погибшего простить его. Но то, чего он требует, невозможно!

Другой пример: немцы и евреи. Если бы немцы попросили бы евреев простить их, то как бы чувствовали себя евреи?

Дозволено ли кому-либо прощать? И дозволено ли кому-нибудь ожидать прощения? И имеет ли кто-то давать такое прощение? Если существует и остается вина, если кто-то кому-то сделал плохое, то он говорит: «Мне жаль. Я готов нести ответственность за последствия, чего бы это от меня не потребовало». И тогда он станет больше. Вина окажет особое воздействие на его душу – у него будет сила, ибо признанная вина даст силу сделать что-то хорошее. Это приводит к преображению вины. А если сказать: «Я тебя прощаю», то прощенному делать больше ничего не надо (с)