Вокруг незалежности (Документальная историческая пьеса)

Акт первый

На сцене накурено и наплевано.
Выходят Янукян, Меркулова и Яценев.

Янукян, подумав: Нет, нам это не выгодно.
Меркулова: Очень жаль. А мы так надеялись...
Яценев: Ой, что сейчас будет!..

На сцену выходит Ярошкин, достает бутылку с какой-то дрянью и поджигает: Кто не спрятался - я не виноват!
Янукян: Я в домике.
Меркулова: Ого!
Яценев: А давайте...
Ярошкин достает гранату: Тук-тук, кто в теремочке живет?
Янукян: Меня нет.
Ярошкин поджигает домик, прибегают пожарные, тушат его, заходят внутрь - там и правда пусто.
Яценев: Чур я первый!
Меркулова: Ух ты!

Выходит Крымов: Врагу не сдаё-оцца наш гордый!... (роет окоп)
Яценев: Вы чо, оборзели там?
Крымов молча строит блиндаж.
Выходит Путилин, достает наган и начинает его чистить.
Яценев: Вы не имеете права!
Меркулова (про себя): К сожалению имеет.
Крымов молча сгружает в блиндаж пулеметные ленты и ящики с тушенкой.
Из-за кулис выглядывает Янукян: А я тут!
Обамчук: Ух я сейчас кому-то!
Путилин: Ню-ню.

Крымов роет траншею от блиндажа в направлении бухты.
Яценев надевает каску, бронежилет и подгузник: Жив буду - обосрусь!
Меркулова надевает противогаз.
Обамчук надевает респиратор.

Путилин: Вы что-то сказали?
Слабонервные падают в обморок.
Меркулова (про себя): Кажется пронесло.
Крымов смачно жрет тушенку.
Выходит Донецкий: Чота тоже тушенки захотелось.

Конец превого акта.
Занавес.

Акт второй

На сцене валяются покрышки, пустые банки из-под тушенки и Крымов.
Крымов сыто рыгает и громко требует: Все! Я больше не могу! Уносите!

Появляются хлопцы в зеленом без опознавательных знаков.
Уносят Крымова под гимн России.

Выходят Турчук, Юля Бублик и Путилин.

Турчук (злобно): Я протестую! Это был захват!
Путилин (официально): Это был вынос тела с его согласия.
Турчук: Он ушел не своими ногами!
Путилин (разводит руками): Своими он не мог.

Обамчук (из-за кулис): Ух я сейчас кому-то!
Меркулова (из-за кулис): Да-да, и я тоже!

Разноголосица из-за кулис: А там случайно не осталось тушенки?

( Свернуть )

В наступившей тишине слышно как в углу кто-то жрет и гремит банкой.
Турчук светит фонариком в угол - там обнаруживается Ярошкин.

Ярошкин: Нет, это была последняя

Бублик в зал (торжественно): Их надо расстреливать из атомного оружия!
Путилин: Кого это их? Нас?
Бублик (смущаясь): Ой, нет, это я не вам...
Путилин: Кому же?
Бублик: Это просто скороговорка такая, мне логопед посоветовал...
Путилин: Я так и подумал. У вас кстати бублик развязался.
Бублик: Ой, и правда... - глупо хихикает

Выходит Янецев, снимает подгузник, достает оттуда кирпич.
Яценев: Никому не надо? Всего пять гривен!

На него смотрят как на дебила.

Турчук (толкает Бублика): Потребуй вернуть Крымова!
Бублик: Сам потребуй!
Турчук: Меня он прибьет
Бублик: Меня тоже
Турчук: Тебя он не тронет
Бублик: Почему это?
Турчук: Ты инвалид - у них паралимпиада
Бублик: Хам!
Турчук: И еще ты женщина...
Бублик: Я теперь не твоя женщина!

Путилин (с разочарованием): Ну не могу же я вернуть вам то, чего не брал

Белов (из-за кулис): Меня убили!
Ярошкин (за кулисы): Будь здоров!
Поворачивается к залу и грозит кулаком: Они за это ответят!

Выходит Донецкий с пулеметом на плече, с лентами крест накрест. Садится на табуретку и начинает чистить оружие. Выходит пара крепких ребят с ведрами картошки, садятся рядом, начинают чистить тоже. Выходят женщины с банками солений, начинают накрывать поляну.

Турчук (злобно): Они не имеют права!
Тимошенко (с интересом): Эй, бабы, а у вас мужики е?
Бабы (подбоченясь): У нас тут все е шо у вас нэма!

Яценев возводит очи горе и начинает как молитву читать себе под нос лекцию о государственном устройстве.

Из-за кулис выглядывает Янукян: А я ще тут!

Путилин: Ладно, пацаны... хорош порожняка гонять, давай платить.
Яценев вздрагивает и хватается за сердце: Ой! За шо такэ?
Путилин: За воздух. По 485. С каждого!
Яценев: Меня нет.
Турчук: Это не ко мне.
Бублик: Я не с ними.

Донецкий проверяет затвор: Платите-платите, босяки. Дом пока на вас записан. Ще не вмерли...

Конец второго акта.
Занавес.