Алис Миллер
Психология - Плохие родителиДрузья, мне френдесса кинула ссылку, которую я уже вам пиарила. Но, раз ветром принесло еще раз, значит, не просто так.
Вот журнал, который надо обязательно прочесть всем зачмореным в детстве детям. Особенно - девочкам, которых чморили матери. Это Алис Миллер, выдающийся психотерапевт, которая написала 13 книг о насилии, в том числе, моральном, над детьми. Ее подход отличается от традиционного. Она считает ненависть к мучителю справедливой и оправданной. А что с ней делать - читайте под катом и в самом дневнике.
Кстати, я недавно наблюдала, как женщина, имеющая все основания разбить обидчику ебало, и уж по крайней мере, испытывать гнев, почему-то испытывает не законную ярость на подлость в отношении нее, а какую-то виктимную нудянку типа "как ты мог так со мной".
И я с грустью понимаю, что была такой же. Тоже ныла: так бывает, как же ты мог, ведь это же подлость, я тебе, а ты со мной так......А надо было реально чуваку начистить харю и опозорить на весь мир. И вот когда я поняла, что ненависть моя законна, справедлива и оправданна, я перестала царапать лицо, обижать себя, выразила свой гнев по адресу, и жить стало лучше и веселее.
В некоторых ситуациях правильно чувствовать не обиду, а ярость. Ярость благородная, в ней есть правда. Но у зачморенных детей -- запрет на выражение гнева и ярости. Они могут только обижаться и ныть. Невыраженный, а главное - отрицаемый гнев обращается внутрь и пожирает самого обиженного. О чем и достукивается до нас Алис Миллер.
<....Почти повсеместное, но в действительности крайне разрушительное, предписание прощать наших "обидчиков" подталкивает нас к такому предательству по отношению к нам самим. Религия и традиционная мораль постоянно восхваляют прощение как добродетель, и в многочисленных формах терапии прощение рекомендуется как путь к "исцелению". Но легко показать, что ни молитва, ни упражнения по внушению себе "положительного образа мыслей" не способны противостоять справедливым и жизненным реакциям тела на унижения и другие оскорбления нашего достоинства, нанесенные нам в раннем детстве. Тяжелые заболевания мучеников являются ясным указанием на ту цену, которую мы вынуждены платить за отрицание наших чувств....>
Тут можно почитать хороший отрывок. А вообще, очень рекомендую прочесть весь журнал. Эти переводы делает барышня, сама пострадавшая от матери. И спасибо ей за этот огромный труд.
Наряду с реактивной ненавистью к родителям и латентной ненавистью, направленной на козлов отпущения, существует также справедливая ненависть к человеку, мучающему нас в настоящем, физически или нравственно, к человеку, во власти которого мы сейчас находимся и, либо не можем освободиться, либо, по крайней мере, верим, что не можем. Когда мы находимся в таком состоянии зависимости, или думаем, что находимся, ненависть будет неизбежным следствием. Едва ли можно представить себе, что человек, которого мучают, не будет испытывать ненависть к мучителю.
Если мы будем отрицать в себе эти чувства, мы столкнемся с целым рядом физических симптомов. Биографии христианских мучеников полны описаний ужасных заболеваний, от которых они страдали, и значительная часть их - это кожные заболевания. Так тело защищает себя от предательства по отношении к себе самому. Этим "святым" было предписано прощать своих мучителей, "подставлять другую щеку", но их воспаленная кожа ясно указывала на крайнюю степень гнева и возмущения, которые они в себе подавляли.
Как только таким жертвам удается избавиться от рук своих мучителей, им уже нет необходимости продолжать жить в своей ненависти. Конечно, память о своей беспомощности и ужас, через который пришлось пройти, могут по разным поводам всплывать снова. Но, вполне вероятно, интенсивность чувства ненависти будет снижаться с течением времени. (Я обсуждаю этот аспект более подробно в моей недавно вышедшей книге "Тело никогда не врет. Затяжные последствия родительской жестокости")
Ненависть - это только чувство, хотя и очень сильное и напористое. Подобно многим другим нашим чувствам, это проявление нашей жизненной силы. Поэтому, если мы попытаемся подавить ее, нам придется заплатить за это определенную цену. Ненависть пытается сказать что-то о тех ранах, которые нам нанесли, а также о нас самих, о наших ценностях, о нашей специфической чувствительности. Мы должны научиться уделять ей должное внимание и понимать те послания, которые она нам несет. Если мы научимся делать это, нам не нужно будет больше бояться ненависти. Если мы ненавидим лицемерие, неискренность, лживость, тогда мы даруем себе право бороться с ними везде, где только можно, или расставаться с теми людьми, которые полагаются только на ложь. Но если мы делаем вид, что нас не волнуют эти вещи, то мы предаем самих себя.
Почти повсеместное, но в действительности крайне разрушительное, предписание прощать наших "обидчиков" подталкивает нас к такому предательству по отношению к нам самим. Религия и традиционная мораль постоянно восхваляют прощение как добродетель, и в многочисленных формах терапии прощение рекомендуется как путь к "исцелению". Но легко показать, что ни молитва, ни упражнения по внушению себе "положительного образа мыслей" не способны противостоять справедливым и жизненным реакциям тела на унижения и другие оскорбления нашего достоинства, нанесенные нам в раннем детстве. Тяжелые заболевания мучеников являются ясным указанием на ту цену, которую мы вынуждены платить за отрицание наших чувств. Не проще ли было бы спросить, на кого направлена эта ненависть, и признать, что она фактически оправданна? Тогда у нас есть шанс жить, отвечая за свои чувства, а не отрицая их и не расплачиваясь за эту "добродетель" заболеваниями.
Я бы отнеслась с большим подозрением к психотерапевту, который пообещал бы мне, что после лечения (и, возможно, благодаря прощению) я освобожусь от таких нежелательных чувств, как ярость, гнев или ненависть. В какого человека я превращусь, если я не смогу реагировать, хотя бы кратковременно, на несправедливость, предвзятость, злость и высокомерный идиотизм такими чувствами, как гнев или ярость? Не было бы это похоже на ампутацию всей моей эмоциональной жизни? Если бы терапия действительно помогла бы мне, то я должна была бы иметь доступ ко ВСЕМ моим чувствам до конца моей жизни, а также сознательный доступ к истории моей собственной жизни, которая бы объясняла характер моих реакций. Это быстро снизило бы интенсивность реакций без каких-либо серьезных физических последствий, которые вызываются подавлением эмоций, остающихся до конца неосознанными.
В процессе терапии я могу научиться понимать свои чувства, а не осуждать их, рассматривать их как друзей и защитников, а не бояться их, как чего-то чуждого, с чем необходимо бороться. Хотя наши родители, учителя или священники, может быть, учили нас практиковать такого рода ампутацию собственных чувств, мы должны, в конце концов, понять, что, на самом деле это очень опасно. Не может быть никаких сомнений, что в этом случае мы становимся жертвами серьезного увечья.