"Пословица несудима" ©

АВТОР книги - русский писатель, этнограф и лексикограф, собиратель фольклора, военный врач.
Наибольшую славу принёс ему непревзойдённый по объёму "Толковый словарь живого великорусского языка", на составление которого у него ушло 53 года...

(1801-1872)

Владимир Даль родился в 1801 году в Луганске, где его отец, датчанин Йохан Кристиан Даль, служил врачом. Приняв российское подданство вместе с русским именем Иван Матвеевич, Даль-старший женился на Марии Фрейтаг из семьи обрусевших немцев и французских гугенотов.

Иван Матвеевич знал немецкий, английский, французский, русский, идиш, латынь, греческий и древнееврейский язык, был богословом и медиком. Известность его как лингвиста достигла императрицы Екатерины II, которая вызвала его в Петербург на должность придворного библиотекаря. Йохан Даль позднее уехал в Йену, прошёл там курс врачебного факультета и возвратился в Россию с дипломом доктора медицины.

Мария Даль свободно владела пятью языками. Бабушка по материнской линии Владимира Ивановича - Мария Ивановна Фрейтаг происходила, предположительно, из рода французских гугенотов де Мальи, занималась русской литературой. Известны её переводы на русский язык С.Гесснера и А.В.Иффланда.

Отец Владимира знал восемь языков, мать свободно говорила на пяти. Именно от родителей мальчик унаследовал чувство слова и широкий круг интересов.
Когда Далю было четыре года, его семья переехала в Николаев.
Поскольку на этот момент Владимир был ещё слишком мал, чтобы начинать обучение, он лишь сидел дома и читал книги (родители страстно любили чтение и прививали своим детям такую же любовь).
Выслужив в 1814 году дворянство, Иван Матвеевич, старший лекарь Черноморского флота, получил право на обучение своих детей в Петербургском морском кадетском корпусе за казённый счёт.
Его Владимир закончил 12-м по успеваемости из 83 выпускников.

В 1819 году мичман Даль был направлен на Черноморский флот. По пути к новому месту службы он услышал и записал незнакомое слово "замолаживать" с пометкой: "В Новгородской губернии значит "заволакиваться тучами", говоря о небе, "клониться к ненастью"... Так было положено начало словарю разговорного живого языка.
На Чёрном море проходил службу до 1824 года, и именно тут Даль впервые начинает сочинять стихотворения в свободное от работы время. Его первое творение (стихотворение, подшучивающее над главнокомандующим Черноморского флота и его любовницей) доводит его до невероятно большого скандала.

Спустя несколько месяцев разбирательств, несмотря на многочисленные свидетельства других мичманов о том, что стихотворение носило лишь шуточный характер и не подразумевало под собой ничего плохого, Владимира Даля переводят в Крондштат, а его историю придают огласке.

Но уже спустя несколько лет Владимир решает закончить с военно-морской службой и продолжить обучение на медика. Он поступает на медицинский факультет Дерптского университета.

Учёбу пришлось прервать в 1828 году, с началом войны с турками, когда в связи с распространившимися за Дунаем случаями чумы действующая армия потребовала усиления военно-медицинской службы.
Владимир Даль, будучи великолепным студентом Дерптского медицинского университета, оказывается чуть ли не первым в списке на подобное задание и, получив разрешение руководства, досрочно сдаёт экзамены по медицине и даже хирургии.

Его перебрасывают в действующую армию, где он несколько месяцев проводит ряд успешных операций.
"Сперва принялась душить нас перемежающаяся лихорадка, за нею по пятам понеслись подручники её - изнурительные болезни и водянки, - вспоминал Даль о войне. - Не дождавшись ещё и чумы, половина врачей вымерла; фельдшеров не стало вовсе, то есть при нескольких тысячах больных не было буквально ни одного; аптекарь один на весь госпиталь. Когда бы можно было накормить каждый день больных досыта горячим да подать им вволю воды напиться, то мы бы перекрестились..."

В это же время Даль, который относительно хорошо разбирался в инженерном деле, участвует в строительстве и последующей обороне моста при переправе через Вислу. Он не только создаёт мост за рекордно короткие сроки, но и успешно разрушает его в момент переправы по нему противника.
Начальство наказало инициативного лекаря, но узнавший эту историю император Николай I пожаловал герою Владимирский крест с бантом.

С 1832 года он служит ординатором в столичном военно-сухопутном госпитале и вскоре становится медицинскою знаменитостью Петербурга. П.И.Мельников вспоминал о Дале:
"Здесь он трудился неутомимо и вскоре приобрёл известность замечательного хирурга, особенно же окулиста. Он сделал на своём веку более сорока одних операций снятия катаракты, и всё вполне успешно. Замечательно, что у него левая рука была развита настолько же, как и правая. Такая счастливая способность особенно пригодна была для него, как оператора. Самые знаменитые в Петербурге операторы приглашали Даля в тех случаях, когда операцию можно было сделать ловчее и удобнее левою рукой..."

Начиная с того же 1832 года, Владимир Иванович сочиняет свои первые произведения.
Дебютным становятся "Русские сказки из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским. Пяток первый", которые практически сразу же выходят в публикацию.
Эта же книга становится выигрышным билетом на пути к хорошей работе.
"Русские сказки" по счастливой случайности попадают в руки ректору Дерптского университета, который, посчитав их отличным произведением для начинающего писателя, предпринимает решение о найме на кафедру русской словесности своего бывшего студента.
Даль соглашается на приглашение, а "Русские сказки" принимают в качестве диссертации на соискание учёной степени доктора филологии.
Но, к сожалению, серьёзно и долго поработать на кафедре университета Далю так и не удаётся.
Осенью того же года его обвиняют в подстрекательстве, арестовывают прямо в госпитале, где Владимир продолжал практиковать медицину, и сажают на неделю в тюрьму.

Ему удаётся избежать более серьёзного наказания только благодаря поэту Жуковскому, который, будучи наставником царевича, спасает его репутацию, выставив донос "нелепым бредом сумасшедшего и завистливого управляющего".
Даля отпускают, тем не менее нераспроданный тираж "Русских сказок" был уничтожен.

Критик Виссарион Белинский творчество некоего Луганского (этот псевдоним закрепился за Далем на долгие годы) не одобрил. Зато Александр Пушкин сразу разглядел талант автора и подсказал ему верное направление.

В 1833 году Даль снова поменял род занятий.
Популярный в столице глазной хирург, да к тому же писатель, он вдруг отправился в Оренбург в качестве чиновника особых поручений при губернаторе.
В том же году он сопровождал Пушкина в поездке по Южному Уралу. Собранные ими материалы вошли в пушкинские "Историю Пугачева" и "Капитанскую дочку".
В последний раз Даль и Пушкин встретились спустя три с небольшим года. Находившийся в то время в Петербурге Даль пришёл к раненому на дуэли Пушкину и оставался с ним до конца. Его записки о последних часах жизни поэта по-врачебному точны и подробны.

Во время службы в Оренбурге Владимир Даль постоянно путешествовал по обширной территории, населенной казаками, татарами, башкирами, казахами, калмыками, черемисами.
Одним из первых он записал их сказки, пословицы и поговорки, описал обычаи кочевых народов.
К 1841 году писательская карьера Владимира Ивановича резко идёт в гору.
С сатирических и комедийных очерков он переходит на психологические и социальные рассказы, которые отличаются своей яркостью и невероятной глубиной. Так, в свет выходят несколько "Физиологических очерков". Очерки тепло приветствуются литературными критиками.

В 1845 году, уже служа в Петербурге чиновником особых поручений при министре внутренних дел и секретарем при министре уделов, Даль стал одним из учредителей Русского географического общества.

В 1849 году Даль по собственному желанию перешёл с высокой должности "правой руки министра" в управляющие удельной конторы и переехал в Нижний Новгород.
Ежедневная работа с государственными крестьянами (в ведении удельной конторы их было 40 тысяч) заставила его вновь почувствовать собственную полезность для общества.
Дочь Даля Мария вспоминала о нижегородской службе отца: "Всякий шёл к нему со своей заботой: кто за лекарством, кто за советом, кто с жалобой на соседа, даже бабы нередко являлись в город жаловаться на непослушных сыновей. И всем им был совет, всем была помощь".

И опять в его жизни появились разъезды, общение с носителями того народного языка, за которым Даль охотился всю жизнь: "Сидя на одном месте, в столице, нельзя выучиться по-русски, а сидя в Петербурге, и подавно. Это вещь невозможная. Писателям нашим необходимо проветриваться от времени до времени в губерниях и прислушиваться чутко направо и налево".

В 1859 году Даль вышел в отставку и осел с семьей в Москве.
Получив наконец время для работы над словарем, Даль планировал готовить его к изданию ещё лет десять, но всё обернулось иначе.
В 1860 году на собрании Общества любителей российской словесности, членом которого был и Даль, раздались голоса в поддержку немедленного издания бесценных материалов, хотя к публикации на тот момент была готова лишь половина предполагаемого словаря.
Издатель Александр Кошелев без лишних слов положил на стол три тысячи рублей. На выпуск второй половины деньги выделил государь, правда, более скромную сумму в две с половиной тысячи и с условием, что объявлено будет: "печатание предпринято на Высочайше дарованные средства".

Словарь начал выходить частями в 1861 году.
Всего в труд вошло около 200 тысяч слов и 30 тысяч пословиц, которые дают представление о жизни и быте русского народа в XIX веке.
В словарь вошли не только общеупотребительные слова и выражения, которые на тот момент были обыденными, но и многие устаревшие диалекты, о которых население уже давно не помнило. Владимир Даль постарался не только донести смысл всех указанных им слов, но и смог максимально чётко и систематически правильно расположить их, чтобы человек, открывший словарь, быстро находил в нём желаемое. Надо сказать, титанический труд был оценен во всём мире, словарь разошелся миллионами экземпляров, а Даля до сих пор знают и взрослые, и дети.

Народные сказки Даль передал фольклористу Александру Афанасьеву, песни - собирателю Петру Киреевскому, крупнейшую в России коллекцию лубочных картинок - в Императорскую публичную библиотеку.
Всё это богатство было издано.

На исходе жизни Даль переложил Ветхий Завет "применительно к понятиям русского простонародья".
А ещё он играл на нескольких музыкальных инструментах, работал на токарном станке, увлекался спиритизмом и изучал гомеопатию.
К спиритизму его приобщил в Нижнем известный мистик А.Н.Аксаков.
Даль рассказывал знакомым, что однажды ему удалось вызвать дух покойного Жуковского и получить у него ответ на вопрос, на который только тот мог знать ответ.

Владимира Даля не стало 4 октября 1872 года. До последних дней он редактировал свой словарь и записывал всё новые слова...
__________________________________________

Ну что сказать о самой книге?
В книге собраны сказки, пословицы, скороговорки, загадки, активные игры, песенки, побасенки, присказки...
У многих поколений советских детишек книга эта - любимая с детства!
Я не исключение - у меня лично такая книга живёт с самого моего детства.
И моя любимая скороговорка тоже тут имеется - "Хохлатые хохотушки хохотом хохотали..." :)

Книга богато оформлена Владимиром Михайловичем Конашевичем.
Тут не только большие и малые рисунки к сказками, тут вам и "жосткинские узоры" как фоны для пословиц, и много-много чудесных цветов Владимира Михайловича (даже маленькие цветочки у нумерации каждой страницы).
В-общем иллюстрирована книга отменнейше!

И само издание отличное - большого формата, в крепкой картонной обложке, на белоснежном офсете, с цветными форзацами и крупным шрифтом, с очень хорошим качеством печати (Ярославль).

Издательство - Мелик-Пашаев
Год - 2018
Страниц - 80
Тираж - 5 000 экземпляров

Художник - Владимир КОНАШЕВИЧ





















Ну и сравнялка традиционная:)
С моей детской книгой изд-ва Детская литература, 1970 года рождения.

Форматом книги одинаковые.
Старая книга в тканевом переплёте и с суперобложкой - новая в картонном переплёте.
Офсет в старой книге немного рыхлее будет офсета в книге новой (к тому же он сильно пожелтел от времени - на фото в сравнялке видно).
Шрифт в старой книге немного жирнее шрифта в новой.
Кол-во иллюстраций в книгах одинаковое (как и содержание:), печать в старой книге немного ярче.
Вот и все различия, что я обнаружила с лупой:)










в ЛАБИРИНТе
на OZON.ru