Зима, когда я вырос

Я вообще ничего о нем не знала - просто город из учебника истории, город-воспоминание из стихотворения Бальмонта:

О тихий Амстердам

После этих строк Амстердам для меня всегда был тихим сонным городом, вся жизнь которого сопровождается мелодичным перезвоном колоколен...
Я открыла эту книгу.

И заснеженный стылый Амстердам послевоенной зимы вытеснил грезы-воспоминания поэта-символиста. Стих колокольный звон и не раздавался больше. Город из вечерне-золотистого стал серым и холодным, его заполнил колючий зимний ветер, каналы "с безжизненным их лоном" стянуло льдом, и обо всем этом мне рассказывал десятилетний Томас.

Он откровенно рассказывал обо всем, что попадало в зону его внимания, порой с ненужными слишком конкретными или ничего не значащими деталями, но он цепляется за них, все описывает, говорит-говорит, и этот неспешный поток его мыслей обволакивает тебя. И ты понимаешь, что нет здесь ничего не значащих деталей, что все это передает состояние только что потерявшего маму мальчика, жизнь которого продолжает идти все в том же русле, словно ничего вокруг не изменилось. Но мамы нет, а папа, и без того не очень приспособленный к жизни писатель-прожектер, сам с трудом справляется со своими переживаниями и бытом.
Школа, прогулки по льду замерзшего канала, воскресные визиты к тете, которая подкармливает племянника вкусненьким, влюбленность в девочку-одноклассницу, книга под подушкой и еще стопка читанных-перечитанных книг в ногах кровати - папа купил их сыну на блошином рынке ко дню его десятилетия, друзья отца - артист и художник.
Это жизнь Тома.

И в это время у него появляется друг - новый ученик в классе Пит Зван. И с ним можно говорить обо всем. Можно сочинять, можно вспоминать и рассказывать о прошлом, можно хвастаться, можно делиться пришедшими в голову мыслями.
И совсем другая жизнь открывается Томасу в семье, где сейчас живет Пим, как называют его близкие, вместе с тетей и старшей двоюродной сестрой. Этой холодной зимой после войны он узнает что такое война, холокост. Узнает чем была война для других. Вдруг обнаруживаются давние нити, связывающие его с Пимом. Как странно неожиданно обнаружить, что ты случайно помнишь совершенно незначащие для тебя картины прошлого, то, что так важно для друга, что он силится вспомнить и не может... Вдруг узнать, что старшая сестра Пима Бет помнит тебя совсем другим - маленьким счастливым мальчиком рядом с мамой и папой...

Когда люди взрослеют? Когда начинают понимать важное. Книга как раз об этом.

И неуклюжий, грубоватый, неумытый, вечно мерзнущий мальчишка, у которого течет из носа, может помочь, разделить переживание, поддержать. Хотя бы тем, что понимает чужие чувства, что искренне старается доставить радость друзьям. Да, он порой не очень прилично выражается, не умеет себя вести, следить за собой, но именно ему Бет разрешила смотреть на фотографии, стоявшие на ее столе, именно ему рассказала то, о чем ей трудно говорить. Рассказала о трех мальчиках на старой фотографии, трех братьях, один из которых теперь живет в Америке, а ее отец и отец Пима вместе с его мамой погибли в лагерях.

И только теперь мальчики начинают осознавать что они пережили. Вспоминаются разговоры взрослых, случайно услышанные фразы, кадры прошлого выстраиваются в картину. Вдруг оказывается, что самое счастливое воспоминание - ты впервые в жизни остался с папой один на один, когда он везет тебя на велосипеде куда-то далеко-далеко и всю дорогу что-то тебе говорит, это ваши последние часы вместе. И велосипед - это потому что страшно ехать на поезде, а папа везет тебя на багажнике к своим друзьям, чтобы спрятать. Что это "спрятать" растянется на несколько лет, и что вы никогда больше не увидитесь.

Это уже далеко не первая книга, поражающая меня верно и точно найденной, очень отзывающейся интонацией. Книги подбираются, встают на полки, ими хочется делиться, советовать другим. Хотя я понимаю, что возможно, кто-то найдет на что поморщиться или осуждающе покачать головой. Но это книга не о поиске образца для подражания, она просто о жизни. И именно этим меня покорила.