Кн. Н.В.Урусова "Материнский плач святой Руси"

Благодаря Татьянке. читаю сейчас воспоминания этой поистине удивительной судьбы женщины.

Книга о жизни и испытаниях, выпавших на долю хрупкой, но сильной духом матери семерых детей- княгини Урусовой, которая, несмотря на все злоключения, выпавшие на ее долю во времена нелегкого для России времени- революции и последующих лет, не потеряла живой веры в Бога. Тут можно встретить все- предательство и самоотверженность, смелость и трусость, любовь и ненависть, также освещаются многие исторические события той эпохи, в т.ч. и из истории церкви.

Предлагаю вашему вниманию главу из этой книги под названием

Ярославское Чудо

В июне 1917 г. стало известно всем жителям, что на следующий день будет избиение всей интеллигенции, причем цинизм этих обезумевших от злобы людей дошел до того, что об этом по всему городу вывешены были безграмотные объявления: "Завтра днем приказ собраться всем в 12ч. в доме, бывшем губернаторском, для Варфоломеевской ночи, чтоб избить, до последнего, всех буржуев". Перспектива была не из особенно приятных. Все, кто мог, стали спасаться на поездах, пароходах и пешком. К удивлению, большевики не догадались этому препятствовать.

Муж мой в этот день был дома и объявил мне, что раз он управляющий банком, то не имеет права его бросить и должен остаться. Все служащие, до последнего, бежали. Моя жизнь была вся в моих семерых детях, дороже которых не было у меня никого, но я думала, что, если убьют моего мужа, мой долг быть при нем.

Рано утром, на рассвете этого дня я проводила детей на пароход в Николо-Бабаевский монастырь за 25 верст. В то время у нас спасалась графиня Т., бежавшая со всеми детьми из Царского Села. Ей я доверила все свое счастье в жизни и благословила детей, с мыслью никогда их больше не увидеть. Уехала также вся наша прислуга, кроме одного лакея Николая, который был трогательно привязан ко мне и который, несмотря на все мои увещания и просьбы, не поехал и остался, думая, что может как-нибудь охранить меня. У него в другой губернии была жена и дочь, но он говорил, что если нужно, то умрет, как преданный слуга. И так мы остались.

Дом банка был во дворе, а наша двухэтажная квартира выходила на набережную Волги. В городе была зловещая тишина. День был ясный, жаркий, безоблачный. Я смотрела на синее небо, такое Божественно чистое, и мысленно прощалась с небом, с детьми и с Волгой, по которой утром увез их пароход в монастырь для спасения.

Чем ближе к 12-ти часам подходило время, тем тяжелее и тревожнее становилось на душе. Губернаторский дом был тоже на набережной в пяти минутах расстояния. Я поставила на окне гостиной образ Святителя Николая, полученный мною при особых мистических обстоятельствах (о чем напишу далее), который неоднократно спасал меня и детей от неминуемой, казалось, смерти или несчастья. Лицом его поставила обращенным в ту сторону, откуда должна была двинуться толпа убийц, зажгла перед ним лампаду. Никто из нас троих не говорил ни слова. Что можно было сказать? — "Господи, спаси и помилуй". Минут за десять до двенадцати начался безобразный трезвон во все колокола, и стали доноситься даже не крики, а какой-то вой обезумевших от жажды крови людей.

Мы простились. Рев приближался и показалась толпа в несколько сот человек, но что это было, невозможно описать. Прошло 28 лет, и не могу писать, так бьется сердце, словно вновь я все переживаю.

Одетые большею частью в красные рубашки, с засученными рукавами и красной краской выкрашенными руками, чтоб напоминало кровь, с ружьями, топорами, ножами они бежали к нашему дому, т.к. из тех домов, что отделяли нас от губернаторского дома, все скрылись из города. С утра муж мой запер тяжелые чугунные ворота, но разве это могло помочь!

Небо было все так же прекрасно, сине и безоблачно! Один миг — и ворота, подавшись навалившейся на них массе людей, раскрылись. До входной парадной двери несколько шагов. И вот, когда первые из толпы с криком "Ломай двери!" коснулись их, произошло непостижимое Божье чудо, Одному Милосердному Ему возможное. Он не дал нас этим людям. Но как! Все это, что случилось, было тоже одним мигом!

Ударил страшнейший гром и хлынул такой ливень из мгновенно почерневшего неба, что, обезумевшие сперва от звериной злобы, люди обезумели от ужаса и бросились врассыпную спасаться по колено в воде. Никогда нельзя себе было представить подобного ливня, это не был обычный земной дождь, это было Чудо Божие, повторяю, явленное нам по молитве и предстательству Святителя Николая.

Разбежались люди, рассеялись тучи, снова осветило мир яркое солнце, и новая картина открылась нашим глазам: по набережной текла река воды, и нигде ни звука, все опять погрузилось в тишину, но уже не зловещую, а исполнившую наши, охваченные благодарностью Богу, сердца великою, непередаваемою радостью. Господи! Я не только жива, но увижу детей и буду опять с ними.

Вот какую Милость Божию мы грешные испытали и пережили. Ведь подумать только! Озверелые люди, настроенные на пролитие крови, бежали в панике от дождя. Да! Дождя, состоящего, как всегда, из небесной воды, но в этой воде был грозный для преступников и всемилостивый для нас Дух Божий. Когда стекла вода, не медля ни минуты, пошли мы на пристань и уехали в монастырь с первым отходящим пароходом. Приехали поздно вечером. Трогательна была встреча монахов. Весь монастырь был переполнен бежавшими, но когда они узнали, кого мы ищем, то обрадовались несказанно, т.к. переживали горе моих детей, которые убивались и плакали. Нас повели в верхний этаж гостиницы, где на полу, на соломе, уже лежали мои дорогие уставшие дети, но они не спали. Не забуду я, до смерти, крика радости вскочивших и бросившихся к нам детей. Как старшие, так и самые маленькие, не могли оторваться и плакали, а обо мне и говорить не приходится. Утром мы вернулись в Ярославль. О повторении Варфоломеевского избиения не было больше речи.

Жизни спокойной, понятно, не было, и все двадцать пять лет последующих ни минуты нельзя было забыться от страха и ожидания беды, для близких и за себя.

Княгиня Н.В. Урусова

Отрывок из книги «Материнский Плач Святой Руси»