"О детском рисовании - n"

Об этом писалось уже много-много - о шаблонах и взрослом вмешательстве.

Читаю очередную книгу Макаровой - педагога по лепке и живописи. У нее несколько книг, написанных о ее занятиях с малышами, о детях и взрослых, о взаимоотношении двух миров (опять же детского и взрослого). Глубоко, с психологическими моментами-линиями. Читается легко и ощутимо меняет мировоззрение. 

И очень часто она останавливается на моментах вмешательства-невмешательства, каждый раз находясь в растерянности - подсказать или нет? Плюс свой отдает невмешательству, т.к. каждый ребенок должен пройти свой собственный путь. и он его всегда проходит. В пластилине, например, от плоского - к рельефу, затем к трехмерному сооружению. Вмешаться - все равно что шестимесячного ставить на ноги и заставлять ходить. Он, в конце концов, научится, но при этом покалечится. 

Впечатлил рассказ про мальчика Арсюшу.

Мальчика, который, казалось бы, бездумно на каждом уроке режет пластилин на куски. Просто режет, и ничего более. Однажды учительница вмешалась, предложив создать из кусков гору ,а на нее посадить Илью Муромца.

"...Арсюша соорудил гору. Высоченную. Потом «вырубили» богатыря. Арсюша был изумлен, но и огорчен. Рассыпанные по столу куски пластилина ему были родными, понятными.

К чему бы он пришел сам, если бы я не влезла со своей горой?

Теперь Арсюша все делает наравне с детьми. Но того сияния, что излучали его глаза при «бессмысленной» рубке пластилина, уже нет. Я помешала ему. Процесс постижения мира ребенком должен быть сугубо самостоятельным. Помогать надо, когда просят. Арсюша не просил меня сооружать гору и Илью Муромца. Арсюша рыл свой ход, прорывал с завидной систематичностью. И тут я преградила ему путь. Гора и богатырь — вещи сами по себе неплохие, да как-то ни к чему, все заслонили собой. И обойти хочется, и искушение — забыть путь к норе, польститься на чужое, сотворенное его, Арсюшиными, руками. Своими руками дети спокойно творят чужое — только искуси их взрослым умением. Покажи им, как лепится колобок и рисуется домик, — и ты ловко уведешь детей от их собственных мыслей и представлений.

«У тебя мешок, а у всех — домики!» — «И у меня домик, в него много гостей приехало, они там как стали танцевать, дом и раскосился в разные стороны».

Образ танцующего дома (раз у него внутри танцы, значит, и он сам перекособочился) — детский. А ровный прямоугольник с треугольником-крышей не образ, а чертеж, выполненный в горизонтальной проекции.

Детей нельзя учить по-взрослому. Вмешиваясь в процесс, мы получим результат с большой погрешностью."