пневмококковый менингит
ш 15 декабря мы с друзьями и ребенком поехали в аутлет в Италию, взяли машину напрокат, и в веселом настроении выдвинулись на шопинг. Всю дорогу Соня спала и через 2 часа выгрузили ее из машины сонную. Пошли для начала перекусить в кафе и тут ее вырвало. Через 20 минут еще раз. Мы подумали, что в машине ее растрясло - машина мягкая, не то, что наша коробочка. Однако после рвоты ей не стало лучше, она была вялая и через полчаса мы приняли решение поехать обратно домой. В машине, на обратном пути, Соня спала.
Дома измерили температуру - 37,5, дали парацетамол. температура стала 36.6. Несколько раз был жидкий стул. У нас было подозрение на ротавирус, поэтому я отпаивала ребенка электролитом. Есть ребенок отказывался. Под утро, а это было воскресенье, температура поднялась до 38,5, снова дали парацетамол и поехали в госпиталь. Педиатры по воскресеньям не работают. Отстояли 2 часа в приемном покое эмердженси, среди вполне активных и слегка приболевших детей. Соня все эти два часа висела у мужа на руках. Наконец нас принял госпитальный педиатр. Быстро глянул, подтвердил ротавирус и отправил домой с назначением давать жаропонижающее через каждые 3 часа.
Под утро с воскресенья на понедельник температура была 39,2 и мы поехали уже к своему педиатру. Мы заметили, что перестал открываться левый глаз, и глазное яблоко закатывается вверх. В приемной секретарь увидела, что ребенок совсем обессиленный и нас приняли вне очереди. Через пару минут она предположила, что у ребенка менингит, созвонилась с тем же госпиталем и мы поехали в приемную. Сделали пункцию и ужасный диагноз - бактериальный менингит подтвердился.
Бактериальные менингиты часто вызывают тяжелые неврологические осложнения и их частота не зависит от своевременно или несвоевременно начатого лечения и по некоторым данным достигает 25-30% от числа заболевших. Наиболее тяжелые последствия вызывает пневмококковый и гемофилусный менингиты.
Эти, называющие себя врачами, сказали, что будут давать ребенку полагающиеся в таких случаях антибиотики и пронаблюдают 2 дня реакцию. Антибиотики, к счастью, были назначены верно. Тогда я еще не понимала весь ужас происходящего. Мне казалось, что мы в нормальной стране, в нормальном госпитале и врачи знают, что они делают. Нас положили в палату, антибиотики начали немедленно вводить. К вечеру отделение опустело, остались только медсестры. Та медсестра, которая была приставлена к нам, приходила только раз в несколько часов, когда нужно было ставить новый антибиотик. К ночи у ребенка стал пульс 260 и я час жала на тревожную кнопку - никто не приходил. В 12 часов ночи приехал знакомый наших знакомых, чтобы поддержать нас и переводить с французского, если понадобится. Соня стонала и плакала всю ночь, и сейчас я не знаю, как ей удалось пережить эту ночь. В 8 утра пришли врачи, включая заведующего отделением, собрали консилиум, и сказали нам, что все идет по плану и они будут смотреть еще сутки, наблюдать, как действует антибиотик. В это время наши приятели обзванивали всех мыслимых и немыслимых знакомых, чтобы в госпитале отнеслись к нам с особым вниманием. В 8:30 пришел еще один врач и сказал, что вертолетом нас перевозят в специализированный детский госпиталь. Прилетела бригада, Соню погрузили в искусственную кому с ИВЛ и отправили, мы двинулись следом на машине. Когда мы приехали в детский госпиталь в Ницце к нам вышел зав отделением реанимации и сказал, что ребенок не выживет, такой уровень инфекции.
Соня пробыла в коме две недели, и каждый день мы слышали от врачей, что ее болезнь в очень тяжелой форме, уровень бактерий огромен, и они не дают никаких прогнозов ни на выживание, ни на дальнейшую реабилитацию. От повышения внутричерепного давления у нее увеличился объем головы и стал сильно выпирать родничек, все лицо было опухшим. Мы молились и верили. Через неделю пункция показала, что живых бактерий больше нет, но в целях профилактики рецидива еще неделю капали антибиотики. Потом начали выводить из комы постепенно. Сначала отключили от ИВЛ, и, постепенно, с небольшими задержками дыхания, она самостоятельно начала дышать, затем появилась моторика. 2 числа, когда ее переводили из реанимационного отделения в общее, я заболела ветрянкой, и больше не могла к ней приходить. Все заботы взял на себя мой муж. он ночевал с ней, мыл ее, менял подгузники, укачивал на ручках. Она все еще выглядела очень больной, спала в позе больного менингитом, когда голова резко запрокинута назад. Кормили через зонд. 12 января зонд сняли и начался очередной этап мучений. Соня грудной ребенок и категорически отказывалась есть из бутылки. Мы держали ее и вливали по 20-30 мл через шприц, а она билась в истерике. 18 числа я поговорила с неврологом и попросила выписать ее домой, пообещала, что мы быстро наладим кормление дома, быстрее, чем в госпитале. В госпитале она уже сходила с ума - ей хотелось двигаться, а там только кровать, и ползать негде, и все время заходит медперсонал и ночью включают свет. в общем спала она урывками по 15 минут и все время плакала.
18 января мы забрали Соню домой. Она спала днем в первый день 6 часов подряд. На следующий день в знакомой обстановке она начала оживать. Играть в любимые игрушки, улыбаться нам, ползать по кровати. Какое это счастье. С едой были проблемы, она видела грудь и отказывалась от нее с истерикой, бутылка со смесью - та же история. Врачи говорили везти ее обратно в госпиталь и сажать обратно на зонд. Она ела за день 100 мл смеси, не больше, и это занимало у нас весь день - чтобы дать хотя бы это.
В этот четверг ночью, Соня взяла грудь и ура, она снова хорошо ест )) У нас есть еще некие проблемы, возможно пострадало зрение, частично, возможно слух, но она точно и видит и слышит. Она уже почти сидит и пытается встать и мой борец все преодолеет!! Мы так ее любим, надышаться не можем )
Вчера выяснились подробности нашего пребывания в первом госпитале. Мы думали, что нас не переводят в другой, специализированный, потому что эти врачи уверены, что их базы и их знаний, хватит, чтобы вылечить ее на месте. Наши друзья вчера нам сказали, что ее не переводили в другой госпиталь, потому что зав отделением решил что она не жилец и не видел смысла перевозить ее в реанимацию хорошего детского госпиталя. в 7 вечера он покинул работу и до 8 утра был недоступен. И утром, глядя нам в глаза, он сказал, что они ПОНАБЛЮДАЮТ еще сутки. И спасибо нашим новым друзьям, которые звонили во все колокола, так, что этого козла достал министр здравоохранения с утра и он просто зассал и решил, что у него будет висяк и если за нас беспокоятся такие высокопоставленные чиновники, то пусть ребенок умрет не в его отделении. И только поэтому нас отправили на вертолете в реанимацию детского госпиталя в Ницце. Бог ему судья, этому мсье Пико.
p.s. к вопросу о том, что зарубежом все только за деньги, а особенно в штатах. Только что пришел ответ из Brain care institute of Pittsburgh. они готовы вписать нас в исследовательскую программу, где собирают данные о детях, перенесших менингит. Лечение, перелеты, все за их счет. Исследование не означает, что они будут использовать новые фармпрепараты или что-то подобное. Это означает, что они будут мониторить ребенка до 18 лет - то есть отслеживать ее состояние, это МРТ и осмотр. А программы реабилитации все за счет института.
ps. Врачи в реанимации детского госпиталя Lenval - боги. Спасибо доктору Afanetti и среднему персоналу за профессионализм, обращение, любовь к детям и за комфортное пребывание для родителей в реанимации, насколько вообще возможно говорить о комфорте в условиях трагедии больницы.
P.s. Когда путешествуете с детьми , покупайте самую Хорошую расширенную страховку. Стоимость одного дня в реанимации 3000 евро, одного дня в общей палате 1500 евро, вертолет около 25000 евро. Все покрыла страховка.