Валерий Горбачев в гостях у ДК

Много вступлений…

Вступление № 1. Техническое.

Вы только пожалуйста не считайте меня крайне невоспитанной особой, если я часто буду называть в тексте Валерия Горбачева просто Валерием. Все дело в том, что в Америке, как, впрочем, и в Европе, отчества не употребляются, более того, в разговоре звучат несколько странно. И это достаточно быстро становится привычным и нормальным.

Вступление № 2. Оправдательное.

На самом деле за моими плечами не так уж мало интервью. И иногда они бывают очень легкими. Пришел. Побеседовал с человеком. Оформил результаты ровными столбцами. И пустил в общественный доступ. Иногда бывают трудными: надо посидеть, подумать, выстроить цепочку, чтобы читателю было легко идти по ней - мысль за мыслью.

А бывают - удивительные. Когда интервью, и не интервью вовсе. И ты носишь эту беседу в себе, и не знаешь, как к ней подступиться. И тебе самому требуется время, чтобы осознать, размотать клубок разговора и поделиться потом тем, чем захочется поделиться.

Вот такая история у меня и случилась при встрече с Валерием Горбачевым. Мне не просто было нужно время, чтобы сесть и написать все это. Мне нужно было время, чтобы как-то все это внутри себя уложить, и только потом уже написать. Поэтому вам и пришлось ждать этого интервью так долго.

Вступление № 3. О формате

Мы беседовали пару часов по телефону и еще часов пять при личной встрече, и прощались не договорив, на полуслове, потому что, правда, надо было бежать, а у меня в результате осталось чуть фотографий, сделанных впопыхах, когда весь свет уже безбожно ушел, несколько коротких пометок на бумаге, да крошечный фрагмент диктофонной записи...

«Не люблю диктофоны. Предпочитаю живой диалог…»

Общаться с Валерием Горбачевым очень легко. Точнее, легко слушать.

«Я обычно никому не даю говорить. Мне нравится рассказывать самому.»

И это сущая правда.

Но при этом он с первых минут общения не просто начинает монолог, он вовлекает тебя в него так, словно вы давние, если не друзья, то приятели. Словно ты знаешь имена и события, мысли и переживания. И это удивительно. Потому что спустя несколько минут разговора ты действительно начинаешь ощущать себя именно так. И то количество личных фактов, ощущений, мыслей, которые не для всех, не для широкого доступа, вот для тебя только прозвучали, их было очень много в разговоре. Поэтому я про что-то промолчу здесь. Иначе никак.

А интервью у меня в итоге не получится. Скорее кусочки разговора. Кусочки впечатлений. Кусочки историй. Но, я надеюсь, вам интересно будет. (Мой текст курсивом.)

Ну что, готовы?

Это в российских книжных магазинах книги Валерия Горбачева не частый гость на полках. Две переизданные Мещеряковым истории про Хрюшу, да сборник Рот Кэрол и Валерия Горбачева «Сказки на ночь» с его иллюстрациями.

А теперь ползем на сайт Амазона, вводим в строку поиска имя Gorbachev Valeri, загибая пальцы перечисляем названия книг и сбиваемся со счета. 11 страниц, между прочим.

Это на английском языке. А есть еще на французском, немецком, итальянском, испанском, китайском, корейском, японском…

Валерий Горбачев эмигрировал в Штаты в 1991 г. За 24 года здесь издал более 50 книг. В среднем, по 2-3 книги в год. И большинство из них выдержали не одно переиздание. Это очень, просто очень серьезный показатель успеха. Очень, очень счастливая авторская судьба.

Его стиль узнаваем и ни на кого не похож. Любую обложку увидишь, и сразу поймешь, кто над ней трудился. Это о нем Нью-Йорк Таймс написал, «Валерий Горбачев доказал, что старый классический стиль (в оригинале «old fashion») по прежнему востребован в детской книге».

- Мне просто повезло, - говорит Валерий.

У него и в Советском Союзе все складывалось удачно. Иллюстрации Горбачева на расхват шли в детских журналах, в том числе в «Веселых картинках». Его замечали именитые и признанные иллюстраторы, например Борис Дехтерев, который на тот момент был главным художником издания «Детская литература»: «Он меня очень поддержал, когда я только пришел в издательство. В Москве первой книгой, которую я делал, стала книга Носова про тигра. И именно Дехтерев посмотрел мое портфолио и сказал дать мне эту работу, я тогда был совсем неизвестным провинциалом, и его выбор, его доверие очень мне помогли. Дали мне дорогу в детскую литературу.»

В каком окружении ему довелось работать вы и сами легко можете догадаться, просто полистайте Тримаговский третий том подборки «Мурзилки», или проведите пальцем по своим книжным полкам, на которых выстроились активно переиздаваемые в последнее времы советские хиты.

И в этом ряду Валерий Горбачев очень быстро оказался не только узнаваемым, но и выделяющимся. «В СССР было всего два иллюстратора, которые являлись одновременно авторами своих книг. Я и Виктор Чижиков.

Когда вопрос об иммиграции еще не был решен, Союмультфильм вел переговоры с Горбачевым о выпуске цикла мультфильмов о Хрюше. Идея была одобрена. А потом Валерию с семьей разрешили уехать в США, и мультфильмы так никогда и не появились на свет. И, конечно, жаль немного, что все сложилось именно так. Задержалось бы рассмотрение визовых вопросов на пару лет, и мы бы с вами наслаждались одним дополнительным шедевром Союзмультфильма про неугомонного и не очень послушного Хрюшу.

«Когда мы проходили таможенный контроль, перед выездом из страны, сотрудник, который должен был досматривать наши вещи, спросил: «А это не вы, случайно, автор Хрюши?» «Я, - отвечаю» Он говорит: «У меня дочка ваши книги обожает. Проходите так, не буду я вас досматривать.» И я подумал, куда я еду? У меня жена, двое детей. Я здесь востребован, меня знают, у меня есть работа. А там чужая страна, чужой язык. Как я буду семью содержать?»

Это трудно, поверьте на слово, переезжать в страну, языка которой не знаешь, даже если ты достаточно молод, и у тебя есть какая-то поддержка. А если как в омут с головой имея на руках двух детей, это настоящее геройство, и немножко безумие, и, конечно, стимул, работать так, чтобы и в новой стране стать успешным и заметным.

Одна из первых встреч с потенциальным издателем состоялась у Валерия в ресторане. Сам издатель в это время встречался за столиком с кем-то еще, а к Горбачеву, волнительно ожидающему у барной стойки, вышла арт-директор. Посмотрела его работы, попросила подождать, вернулась через пару минут с папкой своих рисунков. И стала показывать, интересоваться мнением. «И тогда я понял, что художники - везде хужожники, значит сработаемся.»

И не ошибся.

Конечно, за эти годы было разное. И первая книга которая прошла почти незамеченной. И курьезные ситуации, возникающие в первые годы из-за недостаточного знания английского языка. Так на одной из встреч, где обсуждалась книга «One rainy day», редактор сказала, что хорохо бы здесь сделать «double spread» (разворот). Валерий, на тот момент не владевший издательской терминологией в совершенстве, подумал, что речь идет о двойном развороте и тут же сел и накидал макет. Редактору идея понравилась, она так и не узнала, что дополнительно раскладывающиеся страницы в книге появились благодаря недопониманию.

Книга получилась очень удачной. И отлично продавалась не только в США, но и в Европе.

«Все книги, издаваемые в США, проходят не только строгий читательский отбор. Их пристально изучают критики, «Ассоциация иллюстраторов» (наверное, примерно так это звучало бы в русском варианте) и многочисленные организации, которые присуждают награды.

Когда книга выходит из печати, издательство рассылает ее для ознакомления в различные журналы. Иногда книга остается без внимания, иногда появляются небольшие заметки, ей посвященные, а иногда отзывы, помеченные звездочкой, так называемые «звездные ревью». Появление нескольких звездных ревью - прямой путь к получению книжной награды.

Но читатель может совершенно не обращать внимания на награды, и неожиданно начнет раскупать книгу, которая прошла мимо критиков.

Еще здесь никого не интересуют твои былые заслуги. Тебя никто не будет помнить и хвалить только потому, что ты сделал что-то замечательное 10 лет назад. Главное - твоя последняя работа. Тебя каждый раз оценивают как в первый.

Здесь нет ничего постоянного, и это - особенность этой страны. Но, если у тебя есть характер, и ты делаешь что-то свое, тебя обязательно оценят. В США индивидуальность ценится на вес золота.

В Америке создана и безупречно работает очень серьезная система в сфере издания детских книг. И там трудятся талантливые профессионалы. Умудряться выпускать и продавать миллионы детских книг при существовании всех этих электронных гаджетов, при прекрасных библиотеках, где все книги можно взять в любой момент и продлять бесконечно даже не выходя из дома. Это просто удивительно».

Все детсткие книги в США очень четко поделены. Есть возрастные категории «от 0 до 2», «от 3 до 5», «от 6 до 8», «от 9 до 12». И каждой из этих ниш занимается конкретный отдел издательства; специалисты, отвечающие только за производство продукта в пределах своей категории, и в строго заданных рамках они знают все - от и до, и даже чуть больше.

«Здесь есть ясное понимание интересов детей определенного возраста. И если твое произведение не соответствует каким-то критериям, например, книга более сложная, чем это треуется для восприятия ребенка в возрасте 3-5 лет, она просто не сможет быть издана в рамках данной возрастной категории.

Поскольку в США ежегодно выходят тысячи новых книг, установлены очень серьезные стандарты, предъявляемые ко всем участникам издательского дела. Здесь существует уровень, и он очень высок, ниже которого просто нельзя опускаться. И нужно делать каждую новую работу на пределе своих возможностей.

Издательское дело все время идет вперед. И США, безусловно, доминирует на рынке. Книги, которые выходят здесь переиздаются во всем мире, а лучших иллюстраторов и авторов, издательства находят в разных странах и приглашают работать к себе.

Оказывается, в Америке первые, пробные тиражи издаются в твердой обложке. А дальше, если книга имеет успех, ее будут переиздавать уже в обложке мягкой.

Большинство книг Горбачева имеют и твердые и мягкие корешки.

- А какой тираж должен разойтись, чтобы произведение признали успешным, и решили его переиздавать? - пытаю Валерия.

- С точки зрения издателя, для того, чтобы книга оказалась финансово интересной, нужно, чтобы было продано не менее 35 тысяч экземпляров. Но заранее предсказать это никогда невозможно. Если книга продается, ее все время допечатывают, а если продается плохо, появляется пометка «out of print», очень обидная для автора.

И ведь это всегда непредсказуемо. Бывают очень талантливые работы, а читателя находит только крошечный тираж. А бывает, что книги неожиданные, но срабатывают, и их начинают раскупать как хлеб. Вот как с популярным сейчас Оливером Джефферсом. (В России его книги потихоньку издает издательство Поляндрия, а в Америке их действительно изобилие небывалое на прилавках всех книжных магазинов).

- А как вы к Эрику Карлу относитесь? - спрашиваю.

- Очень хороший автор. И художник. Мой друг был у него в гостях. Дома у Карла висят работы Пикассо, подаренные автором. Они были друзьями.

Творческий стиль Эрика Карла мне не очень близок, мое видение другое, но я люблю и уважаю его работы. Он берет какой-то концепт и на его основе создает книгу. Безусловно, очень талантливый человек.

- А как работаете вы? Как создаете свои книги?

- Свои книги я пишу через характеры. Иногда я шучу: «Я хорошо разбираюсь в людях, потому что создаю характеры животных».

В каждой моей книге есть яркий герой. Например, Хрюша. Я знаю, как он ходит, что он говорит. И дальше мне нужно просто поместить его в какую-то ситуацию, чтобы он проявил себя.

- Когда вы начали писать книги в Америке, в их характере, в характере ваших героев что-то поменялось?

- Конечно, изменения были. Страны разные, и книги, которые я создавал в СССР и здесь во многом отличаются. Например, здесь есть ограничения, герои детских книг должны быть положительными. Но сама суть осталась та же, иначе я бы здесь не удержался. Ты должен оставаться тем, кто ты есть.

Самое поразительное - мне на английском оказалось писать легче, чем на русском. Я как-то встретил цитату Иосифа Бродского, удивительно совпадающую с моими ощущениями. Ее примерный смысл такой: «Многие европейские языки замечательны по своему звучанию, а английский - по смыслу».

В этом языке есть готовые конструкции, словоформы, которые удобно вставляются в словесную стенку как влитые. Некоторые фразы в английском разговорном языке настолько емкие, что могут стать основой для характера, сюжета, книги.

Например, сейчас у меня выходит книга, которую я построил на основе всего одной такой фразы.

Мы с соседом как-то беседовали, у нас океан в нескольких минутах, а он там никогда не бывает. Я его спросил однажды почему так, а он ответил: «I am not a beach person». Вы только подумайте, сколько всего сразу стоит вот за этой фразой. Дословно по-русски так не скажешь: «Я не пляжный человек». Это будет что-то вроде «Я не люблю проводить время на пляже, потому что…» И вся история сразу потеряется

А здесь одной такой фразы достаточно, чтобы выстроить характер персонажа.

А что касается разницы в подходах к книгам…

После переиздания Хрюши я стал получать из России отклики, сын мне периодически выдержки с разных сайтов приносить начал и принялся меня уговаривать: смотри, как востребован оказался твой Хрюша. Сделай продолжение. Я загорелся и сделал новую книгу, но она получилась сложнее, чем это требуется для категории книг от 3 до 5. В ней слишком много характеров, и ребенку в этом возрасте сложно будет сконцентрироваться и оценить полный смысл книги. В книгах для малышей 3-5 лет содержатся простые фундаментальные понятия: родительская любовь, дружба... Более сложные и философские категории появляются в книгах для детей постарше, чтобы читатели могли в полной мере их воспринять. Поэтому в издательстве, с которым я работаю, мою новую книгу долго продержали, понравилась, но публиковать в таком виде не решились. Но я не расстраиваюсь, сейчас предложил ее знакомому редактору из Европы. Может попробую предложить издателям, которые работают с книгами для более старшего возраста. Хорошая книга все-равно будет востребована и своего издателя найдет.

- Раз уж мы заговорили о хороших книгах, память о каких произведениях вы бережно храните со времен своего детства? Кого из авторов и иллюстраторов любите?

- Обожаю Юрия Васнецова. Даже с собой привез большую книгу с его иллюстрациями. Мой приятель, Валерий Дмитрук был знаком с ним лично, и говорил, что это был замечательный человек. Большой ребенок. Очень наивный, добродушный и трогательный.

Из современных мне иллюстраторов очень ценю Николая Попова и Геннадия Калиновского.

Из авторов люблю Юрия Коваля. С ним я был знаком лично.

Как он умеет писать! «Что мне нравится в черных лебедях, так это их красный нос. Впрочем, к нашему рассказу это не имеет никакого отношения.» Так начать книгу не каждому дано. Очень талантливый человек и автор.

Из иностранных иллюстраторов я бы выделил Margot Zemach. Впервые встретил ее книгу в Киеве в букинистическом магазине, купил и просто влюбился. Рисунок - штрих, очень интересно.

Однажды в одном из книжных магазинов на встрече с читателями познакомился с ее дочерью. Она ко мне подошла и представилась, спросила, знаю ли я работы ее матери. Я, конечно, сказал, что знаю. И она пригласила меня к себе в гости. Показала мастерскую. А там оригиналы работ, которые ей вернули из издательств после смерти Марго. Я спросил, почему она не устраивает выставку. Она ответила, что сейчас они мало востребованы. Такое количество художников, каждый год появляются новые, и то, что было какое-то время назад, уходит на второй план.

А ведь сразу после ее смерти к ним домой позвонил Морис Сендак и сказал, что она была лучшей.

Представляете что значит оценка такого человека, который останется в детской литературе навсегда.

Ведь именно он своими чудовищами произвел переворот в детской книге, совершил настоящую революцию. Изменил направление развития этого жанра. До 60-х годов в США тоже были просто десткие стихи и рассказы и картинки к ним, статичные макеты… И вдруг вышла его книга «Там, где живут чудовища». И вся детская литература пошла по пути picture book.

Я все время объясняю русскоговорящим друзьям, что нельзя переводить это понятие дословно. Это не книжка с картинками, это совсем другое. Скорее, изобразительная книга, театр, драматургия, где иллюстрации и текст произведения - единое целое, и они работают только вместе…»

А потом мне уже совсем надо было уезжать. И осталось очень много не заданных вопросов и не полученных ответов. Может быть однажды, кто знает, так все сложится, что этот интересный и потенциально бесконечный диалог получит продолжение. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.