–
Отец Павел, совсем скоро часть нашего населения
устремится в ночные клубы, выйдет на улицы, чтобы
отметить «праздник» под
названиемHalloween.
О том, что это плохо, всем православным христианам и
так известно, поэтому хотелось бы поговорить о
другом: как вести себя в той ситуации, когда часть
родных и знакомых начинает сходить с ума?
–
Мне, как приходскому священнику, неоднократно
приходилось слышать вопросы от родителей детей и
подростков, которых в школе тем или иным образом
втягивают во все это; иногда даже подобная инициатива
исходит от администрации школы, от учителей. Особенно
празднование «веселого
праздника Хэллоуин» характерно для частных
учебных заведений. И хотя в школах учатся люди
совершенно разных взглядов на жизнь, разных
конфессий, с этим, тем не менее, совершенно не
считаются. Когда я учился в школе, у нас тоже
проводились балы-маскарады, карнавалы, и родители
должны были помочь своему ребенку сделать какой-то
костюм, чтобы он был в нем на новогоднем или ином
балу. Но сейчас устраиваются специальные
костюмированные вечеринки с надеванием масок
вампиров, зомби, ведьм, всевозможной нечистой силы,
и, конечно, дети, не имеющие еще духовного опыта, не
очень понимают происходящее. Тем более что они
воспринимают все с доверием, раз это исходит от
учителя – взрослого, авторитетного человека.
Как в этом случае действовать? Во-первых, как мне кажется,
нужно, прежде всего, разобраться в том, что вообще нам
навязывают. Наверное, многим из различных источников
известно, что праздник
Хэллоуин имеет чисто языческие корни, хотя формально
называется вечером накануне дня Всех святых. На самом деле
– это чисто языческий праздник жертвоприношения
кельтскому богу смерти во время праздника Самайн. Люди,
служащие князю тьмы, надевали на себя маски всевозможных
страшилищ, изображая мертвецов, которые вернулись в свои
дома, если бог был удовлетворен. Постепенно этот языческий
праздник фактически заменил и вытеснил память о празднике
Всех святых, отмечаемом Западной Церковью в этот день, и
не осталось между ними иной связи, кроме календарной. Так
что Хэллоуин не имеет никакого отношения к христианству и
является языческим праздником. А для каждого христианина
даже формальное участие в язычестве, в языческих обрядах
является изменой Христу.
Христианин должен всегда чувствовать свою ответственность
за то, что происходит вокруг него, и в первую очередь
– за свои собственные поступки. И как сказано в
Священном Писании, человек даст ответ на Страшном суде не
только за поступок, но даже за каждое праздное слово. Уж
тем более за действие, связанное с языческим культом.
Вспоминаются жития мучеников за веру, которым предлагали
формально (это известно из протоколов) отречься от креста.
Им говорили: «Оставайтесь христианами, кланяйтесь
Христу, молитесь Ему. Не надо даже никакого отречения
произносить, просто опустите благовония на жертвенник
Зевсу или Артемиде… Этим самым вы
засвидетельствуете свое примирение с язычеством и
законопослушность нашим языческим законам…»
Но христиане не шли на это никогда, они понимали, что даже
молчанием предается Бог, а не то что прямым участием в
языческом культе.
Здесь – то же самое: нас пытаются втянуть в
совершенно чуждое нам по культуре и по идеологии действие,
чужое и по нашей национальной принадлежности, и по
вероисповеданию. Мы, православные христиане, не можем
участвовать в языческих обрядах. Известно, что данный
«праздник» вышел из ирландских и кельтских
культов и распространен в англоязычных странах, а нам-то
он зачем?
Почему в Америке он настолько популярен? Когда происходит
некое явление массового безумия, беснования, всегда
следует задать вопрос: кому это выгодно? Это очень легко
выяснить, потому что есть реальные цифры. Ежегодно шоу,
аттракционы, связанные с Хэллоуином, дают доход от 300 до
500 млн. долларов, и это только в США. А ведь в других
англоязычных странах этот праздник тоже весьма
распространен. Только в 2006 году доходы от продажи
костюмов, масок вампиров, оборотней и прочей нечисти в тех
же Соединенных Штатах составили около 5 млн. долларов.
Понятно, что Хэллоуин кроме совершенно безбожной,
оккультной, темной основы имеет и чисто коммерческую
составляющую, как и День святого
Валентина. Это такой маркетинговый ход, необходимый
определенной группе лиц, чтобы продать побольше товаров и
развлечений.
Хотелось бы подчеркнуть еще раз, что в любом случае даже
формальное участие в язычестве всегда очень строго
осуждалось Церковью и было равносильно измене вере.
– Но в некоторых школах могут настаивать на
участии в Хэллоуине и православных детей – вместе со
всеми другими одноклассниками. Что должны предпринять
православные родители, чтобы уберечь своих чад от
этого?
– Я думаю, что этот праздник совершенно не
обязателен для всех, он не имеет никакого отношения к
системе образования. Поэтому можно просто уклониться от
участия в нем под каким-то предлогом или напрямую
объясниться с учителями. Во времена не столь отдаленные
многие мужественные верующие люди шли даже на то, что не
соглашались на вступление своих детей в пионеры. Почему?
Потому что там было нужно принести клятву «жить,
учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит
Коммунистическая партия», красное знамя целовать, то
есть тоже пройти своего рода языческие обряды посвящения.
Некоторые принимали это, повязывали пионерский галстук,
некоторые – стойкие люди – нет. Все зависело
от степени веры и личного мужества. Но сейчас все гораздо
проще: мы свободны в своем выборе. В нынешнее лукавое
время, когда мир глубоко агрессивен духовности и
нравственности, наша задача – все время в детях
наших воспитывать твердость и силу духа, показывать, что
христианин – это человек, который не может вести
себя как все, жить как все, даже если никакого осуждения
его поступкам нет. Как говорил преподобный
Варсонофий Оптинский: «Старайся жить, как Бог
велит, а не как все живут, потому что мир во зле
лежит». Мир во зле лежит – это как раз про
наше время.
Каждое время имеет свои вызовы.
Советский период, например, имел какую-то
нравственность, порядочность, но делал свои вызовы
– коммунистические, атеистические, и задача
родителей была показать детям, почему учителя –
вроде бы люди авторитетные, уважаемые – иногда
говорят неправду и не всегда их нужно слушаться. Помню,
когда я учился в школе, у нас вплоть до конца 1980-х
годов был уголок атеиста. По непонятной причине
помещался он в кабинете химии, там были собраны
какие-то атеистические книжки и брошюрки. Сейчас время
затишья, время, про которое можно сказать словами
Александра Васильевича Суворова: «Тяжело в учении
– легко в бою», время, когда мы должны
учиться противостоять этим вызовам и привыкнуть к тому,
что вера наша ни под каким предлогом не должна быть
скрываема, что мы не должны ее стесняться. Наоборот,
сейчас мы должны воспитать детей в том, что это
совершенно естественно – зайдя, например, в кафе,
помолиться перед едой; проходя мимо храма,
перекреститься на церковь. Этому я стараюсь учить своих
детей. Если за это над нами кто-то смеется, то это не
комплекс неполноценности в нас воспитывает, а умение
противостоять, наращивать броню, тренировать силу воли.
И наоборот, когда человек плывет по течению, он
является слабым. Кто верен в малом, тот и в большом
будет верен, а кто в малом не верен, тот проявит
слабость и в другой ситуации.
И, может, будет еще предложен какой-то другой праздник,
гораздо худший. Мы не знаем, что нас ожидает в будущем,
«что день грядущий нам готовит», хотя все
равно известно, что мировая история должна закончиться
большими гонениями на христиан и пришествием
антихриста. Может быть, мы не доживем до этого, может
быть, наши дети или внуки до этого доживут. И наша задача
– воспитать воинов Христовых, а не безвольных
хлюпиков, которые будут толерантны к любой инфекции.
– Какими словами ребенку объяснить, что Хэллоуин
– это не просто веселье? И как ему привить понимание
того, что это чуждая нам традиция?
– В Интернете, в других источниках очень много
рассказано о Хэллоуине, о его языческих, оккультных
корнях – в наше время информация очень доступна. Но
если мы хотим ребенку что-то запретить, несомненно, мы
должны обосновать наш запрет. От ребенка просто окриком,
принуждением ничего не добьешься. Мы должны с ним
разговаривать как с личностью, как с взрослым человеком
– обоснованно, аргументированно. Поэтому необходимо
собрать побольше информации и провести с чадом беседу. У
меня есть знакомый папа – можно сказать, подвижник
семейного воспитания: у него не только свои, но и приемные
дети, очень большая семья. Так вот, он регулярно после
ужина проводит по вечерам беседы со всем своим
многочисленным семейством: о вреде сквернословия, курения,
винопития и т. д. – и это дает свои плоды. Тем самым
он наносит вот такие упреждающие удары, потому что знает:
дети все равно с этим столкнутся. Тем более это
обязательно надо делать, если уже видишь у своих детей
какие-то подобные проявления. Так что с детьми надо
беседовать, и, конечно, рассказывать им о своих
праздниках, о своих традициях.
Сейчас мы видим, как одна идеология, которая имела свои
праздники, рухнула, и людям понадобились какие-то другие
псевдопразднования, потому что «душа хочет
праздника», как говорил главный герой фильма
«Калина
красная» В. Шукшина. Но этот персонаж, как и
современный, оторванный от духовных корней человек, не
знал, в чем настоящий праздник, что такое подлинная
радость. А
желание праздника, радости, чего-то яркого, каких-то
переживаний, эмоций – обычное человеческое желание.
И тем более этого жаждет детская душа. Детские впечатления
о праздниках всю жизнь вспоминаются. Помните, у И.
Шмелева, в его знаменитых книгах «Лето
Господне» и «Богомолье», самыми
радостными, запоминающимися воспоминаниями детства
предстают именно праздники?
Мы, православные, – счастливые люди: недостатка в
праздниках у нас нет. Только надо позаботиться об
организации празднований. Например, скооперироваться с
другими родителями и во время каникул организовать
рождественский и пасхальный праздники для детей на
приходе, со спектаклем, концертом, раздачей подарков. На
Благовещение
выпустить птиц после службы. У нас в храме приходские
детишки каждый год обязательно помогают в Великую субботу
при освящении куличей, поют кондак праздника и ходят с
батюшкой, собирая в корзинку пожертвования – яйца и
куличи. И конечно, ребенок должен почувствовать атмосферу
праздника дома. Если детям будет интересно и радостно дома
с родителями, братьями, сестрами и друзьями, они не
захотят уже убегать на какие-то сомнительные школьные
вечеринки.
Когда человек вступает во взрослую жизнь, что в основном
остается из детства? Что-то такое яркое, позитивное.
Плохое забывается – хорошее остается. И дай Бог,
чтобы у наших детей было воспоминание о ночном пасхальном
крестном ходе, о праздновании Рождества,
о том, как вместе ездили с родителями в какую-нибудь
поездку, например по Золотому кольцу, какие посетили
святыни, как искупались в источниках. Вот это должно
остаться в детской памяти, а не страшные уродливые маски и
какие-то беснования.
Мне кажется, у любого нормального человека все эти
беснования иных чувств, кроме отвращения, не вызывают.
Хотя, конечно, у некоторых людей есть тяга ко всяким
ужасам, миру инфернальному. А к чему это приводит, еще
Николай
Васильевич Гоголь очень хорошо описал в своей повести
«Вий»: Хома Брут проявил любопытство,
посмотрел на Вия, хотя ему был внутренний голос не
глядеть, – и тем самым открыл двери нечистой силе,
которая прорвалась через защищающий его барьер… Что
дальше произошло, мы знаем. У каждого человека есть,
конечно, определенная такая тяга к неизведанному, но это
влечение совсем нездоровое и небезопасное.
– А какие примеры привести, объясняя, почему
нельзя на себя надевать личины ведьм, вампиров, вурдалаков
и просто нечистой силы?
– Иногда нам говорят, что, конечно, есть сатанисты,
есть оккультисты, которые совершенно реально во все это
верят, в этом упражняются, служат сатане и совершенно
сознательно являются реальными почитателями нечистой силы,
а Хэллоуин
– это всего лишь некое шоу… Мол, и в Америке
в нечисть тоже не верят. Но там, по-моему, скорее всего
вообще ни о чем не задумываются: просто срабатывает очень
мощная реклама, очень мощная пропаганда Хэллоуина. Но они
все-таки связаны своими корнями с этим праздником, в
отличие от нас. У нас в России тоже сохранились некоторые
рудименты язычества: гадание на святках, сжигание
масленицы, пляски на Ивана Купалу – и с этим тоже
надо бороться.
Так вот, кто-то может сказать, что все это несерьезно,
понарошку, и нет разницы, надевать костюм вампира или,
скажем, костюм Чебурашки на утреннике. Однако разница
большая. Не будем забывать, что для ребенка игра и
реальность всегда немножко переплетены. Например, подсесть
ребенку на компьютерную игру гораздо легче, чем взрослому,
который и психически крепче, и для него виртуальная
игровая реальность и реальность обычная всегда имеют
четкую границу. А для ребенка эта грань очень сильно
размыта, поэтому на нем даже косвенное участие в языческих
обрядах может серьезно сказаться.
Мне
приходилось беседовать с людьми творческими, с
актерами, которые занимаются лицедейством. Лицедейство
– это надевание какой-то личины, маски для того,
чтобы дальше изображать что-то, представление какого-то
образа. И вот даже для этих людей подобное не проходит
бесследно. Эти люди в общем-то по-своему несчастны,
потому что, с одной стороны, они очень чувствительные,
они тянутся к вере, им даже легче, может быть, прийти к
вере, к Богу, чем людям каких-то технических
специальностей, более приземленным, – но духовную
жизнь им вести гораздо сложнее, потому что им, чтобы
войти в какой-то образ, особенно если человек является
профессиональным актером, требуется перевоплощение, а
не формальное вхождение. Одна женщина, которая раньше
была актрисой, мне рассказывала, что сейчас она от
этого отошла, занялась другой деятельностью потому, что
необходимые перевоплощения, вживание в образ, работа
над ролью очень сильно мешали ее духовной жизни.
Скажем, если человек играет героя-любовника, ему самому
иногда нужно переживать те же страстные эмоции,
влюбленность, которую он собирается играть. Некоторые
актеры становятся просто влюбленнозависимыми. Не
случайно у актеров, актрис создание полноценной семьи,
отношений на всю жизнь – очень-очень большая
редкость, потому что они постоянно влюбляются то в
одного, то в другого, то в третьего и уже не могут жить
без этого. Бывает, что они заигрываются: играя
любовников на сцене, на одной съемочной площадке, часто
становятся любовниками и в жизни.
Так что даже на нервную систему взрослого человека, с уже
сложившейся психикой, на его психическое и духовное, в
первую очередь, здоровье лицедейство очень сильно влияет.
Он становится уже своего рода носителем того образа,
который воплощает, особенно темного. И очень многие
верующие актеры отказываются, когда им предлагают играть
нечистую силу; среди актеров также очень распространено,
например, предубеждение к сценам, где надо играть
собственную смерть: существует мнение, что это может плохо
кончиться.
Повторюсь: человек за каждое праздное слово – не
только за праздное действие – несет ответственность
перед Богом.
Ничто не проходит бесследно. Любой человек, который
смотрел фильм ужасов, тоже долго находится под
впечатлением от увиденного, его долго потом преследуют эти
образы, являются во снах. На то и эффект, чтоб пощекотать
нервы человеку и серьезно повлиять на его ум, на его
подсознание.
А личное участие в язычестве, оккультизме, даже просто
формальное, безо всякой к тому веры, не может пройти
даром. Люди открывают ворота этим самым сущностям, которых
изображают, в которых дети пытаются играть, надевая личины
демонов, вампиров и прочей нечисти.
Интерес к инфернальной, демонической теме не проходит
бесследно. В Китае были запрещены несколько фильмов
ужасов, поскольку школьники стали копировать поведение их
персонажей. У нас в России группа подростков,
насмотревшись фильмов про вампиров, заманила в лес
девушку, убила ее и выпила кровь.
Так что наша задача как родителей, как воспитателей
непременно следить за тем, что смотрят наши дети, с кем
они общаются, в какие игры они играют и какие праздники
отмечают.
Только вчера со знакомыми по поводу этого "праздника" общались. Я против его активного насаждения в образовательных учреждениях, празднованию дома. У нас и так полно прекрасных поводов устроить маленький праздник для детей, не вдаваясь в тему ведьм и вурдалаков.
Да, все верно написано!Меня все мучает один вопрос, причем давно) Мне вот интересно, в Православии, да и тут в статье, говорится о язычестве. А ведь такие праздники, как Масленица или Иван Купала, например, они ведь тоже языческие. Возможно, церковь их и не отмечает, но и не критикует, на сколько я знаю. А праздники эти очень веселые и безобидные на мой взгляд. Но ведь языческие!
Масленица возникла как языческий обычай провода зимы,
который, постепенно утрачивая языческое содержание, стал составной
частью сыропустной седмицы. Но почему бывший языческий праздник вдруг не
только прилепился к христианству, но и прижился на этой почве? Не
свидетельствует ли это о том, что русское православие до сих пор больно
язычеством? И вместо того, чтобы резко отмежеваться от таких явлений как
«яблочно-медовые Спасы», ритуальные купания в крещенской воде, наша
Церковь слишком лояльна к этому относится? Может быть, если бы Церковь
заняла более жесткую позицию по этому поводу, то невоцерковленные
думающие люди с большим уважением посмотрели бы на Православие и,
возможно, даже задумались бы: «А что же тогда такое Церковь, если не
обряды и традиции, от которых отказываются сами церковники?»
На эти и другие вопросы отвечает профессор Давид Гзгзян,
преподаватель Свято-Филаретовского православного института, член
Межсоборного Присутствия.
Д. М. Гзгзян
- Действительно, Масленица произошла
от языческого обычая провода зимы. Однако надо учитывать, что все
этно-культурные формы, связанные с временными циклами, — языческого
происхождения, потому что язычество связано с переживанием времени.
Всякая духовность, которая выше естественного языческого начала – это
в какой-то мере преодоление времени. Но что касается вопроса о том,
совместима ли Масленица с Христианством, то все зависит от приоритетов. В
самом по себе трепетном ожидании весны трудно заподозрить что-то
богопротивное, и никто из самых закоренелых поклонников Масленицы не
видит в блинах символ солнца, если ему специально об этом не напомнить.
Поэтому, если мы остаемся христианами во всех своих принципиальных
вещах, то я задаюсь вопросом: что плохого будет, если мы при переходе от
надоевшей зимы к долгожданной весне скромно отметим ее приближение?
Может быть, плохо то, что весь нецерковный мир путает
языческие обряды и православные, и привязка Масленицы к церковному
календарю только способствует этому смешению. Для людей, которые не
знают, что такое Церковь, это дает повод думать, что Церковь – это и
есть блины, куличи и крещенская вода,
то есть символические обряды. А апостол сказал о том, что надо
воздерживаться даже от безвредных действий, если они являются соблазном
для твоего брата.
Я
не думаю, что атеистический мир испытывает соблазны такого рода. Скорее
имеет место противоположная ситуация. Людей раздражает обычно то, что
Церковь начинает учить: купание в купели Богоявленской – это праздное
дело, а то и вредное.
Я не сторонник того, что Церкви нужно отменить Масленицу и убрать это
слово из своего словаря. Может быть, это и было бы хорошо, если бы у
нас за плечами не было тысячелетней традиции этого праздника. Нет, стоит
оставить Масленицу, но при этом привнести туда сугубо христианское
содержание, а дурной языческий элемент просто исключить. Например, можно
сделать Масленицу поводом для вдумчивого отношения ко времени.
Церковь отделяет себя не от людей, а от дурного. Она, конечно, отделяет
себя от язычества как от убеждения, как от образа жизни, но не от
людей. Уметь искать общее между нами христианами и другими людьми, в том
числе и на почве масленицы — это духовное искусство. На этом пути,
конечно, возможны ошибки и даже соблазны и в одну и в другую сторону.
Проще, наверное, отменить Масленицу для себя и поставить точку, но проще
не значит лучше.
Когда мы собираемся и печем блины, то проводы зимы являются лишь поводом для нашего общения, но не причиной. Так же и Новый год
мы можем встретить по-разному. Мы можем по-язычески удариться в
гульбище, или мы можем отметить Новый Год как повод подвести свои итоги,
чтобы войти в новый год с более благородными и глубокими задачами.
На церковном языке это называется – воцерковление языческих обычаев. С
Масленицей то же самое. Ее празднование может быть формой воцерковления
языческой традиции — отмечать начала и концы временных циклов
одновременно осмысливая путь, который мы проделали за это время, чтобы
не оно владело нами, а по возможности, мы им. Мы ведь существуем во
времени. И даже будучи христианами, отличаем зиму от лета,
соответственно меняем одежду, и ничего страшного от этого не происходит.
Единственная проблема, которую я здесь вижу – это подмена
приоритетов. Если на Богоявление важно нырнуть в прорубь, при этом про
само Богоявление думает полпроцента населения, вот это ужасно. Если на
Масленицу главное — разного рода развлечения, то это не христианство, а
антихристианство.
Но я против того, чтобы выплескивать с водой ребенка. Время – это
сложная категория человеческой жизни, которая требует к себе трепетного
отношения. Мы не можем взять и отменить время и мигом переступить в
Царство Небесное. Мы должны учиться преодолевать время, а для этого надо
его подчинять потребностям духовной жизни, а не просто не замечать.
Масленица ли, Праздник ли урожая или начало Нового года – все это
связано с временными циклами. Но в Церкви они перестают довлеть над
человеком. Они становятся просто дополнительным поводом для новых
духовных усилий, для обновления своей духовной жизни. Это нормально, это
естественно, поэтому не зазорно к праздничной и христианской по духу
трапезе печь блины. Была бы эта трапеза средством духовного общения, а
не праздником живота. Куда зазорнее, когда люди Церкви начинают говорить
специально для народа, как бы снисходя к его немощи о том, что это
древний, чуть ли не православный, праздник прощания зимы и встречи с
весной. Такие высказывания я слышал неоднократно и не только от
православных мирян, но и от клириков. А в ответ на вопрос: «Зачем вы это
говорите, это же неправильно?» может последовать: «Для того чтобы
привлечь народ». Вот это плохо.
Яблочно-медовый Спас, конечно, выражение чудовищное. В самом деле, ну как может Спас быть яблочным? Но я не вижу ничего дурного в том, чтобы освятить первый сбор яблок. Однако, если в народе давно забыли смысл слова Преображение
и в сознании остались одни яблоки, а Церковь это еще и поощряет, делая
из освящения плодов обязательный ритуал, то это печально.
Но какова должна быть церковная реакция? Запретить освящение яблок на
синодальном уровне? Я не думаю, что это эффективно. Все такие вещи
изживаются изнутри. В этом отношении радикализм с обеих сторон ничего не
решает. Все равно те, кто купаются на Богоявление, будут это делать. Я
знавал таких православных христиан (или тех, кто так себя
идентифицировал), для которых самое главное мероприятие на Страстной седмице
Великого Поста — помыться в четверг до восхода солнца. Все остальное,
происходящее на Страстной, было им глубоко не интересно. Да, это
чудовищно. Но преодолеть такие вещи можно только терпеливо и
последовательно изживая магические стереотипы.
В чем Вам видятся корни языческого мировосприятия русского народа? В национальных чертах характера, в историческом прошлом?
Я могу ответить на это известной фразой Лескова: в том, что «Русь
была крещена, но не просвещена». Следствием этого является то, что в
бытовом массовом сознании язычество очень легко смешивалось с
христианством.
Изначально Церковь на Руси была поставлена в условия, когда она
являлась социальным институтом, искусственно дополняющим властные
отношения. Оказалось, что в этих условиях Ей сложно было исполнять свое
главное предназначение – быть свидетельницей Христа Воскресшего.
Церковь исполняла просветительскую функцию только в лице своих отдельных выдающихся представителей. И преподобный Сергий, и Нил, и Серафим
– были просветителями. От Сергия родилось целое просветительское
движение. Или вспомним беседу преподобного Серафима с Мотовиловым — это
же просветительская беседа. Ее главная цель — показать, в чем состоит
смысл христианской жизни. Надо полагать, искомый смысл был утрачен
современниками Серафима. С точки зрения апостольских времен преподобный
Серафим говорил едва ли не банальную вещь — стяжание Духа Святого. Но
для его времени это было выдающимся духовным откровением, потому что так
христианство практически никто не воспринимал. Выход к людям Оптинских
старцев – это тоже в значительной степени просветительская деятельность.
А если сравнить русский народ с другими?
Я думаю, что немцы или французы не меньшие язычники по своей натуре,
чем русские. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на
историю Европы. Язычество универсально. Все люди — стихийные язычники.
В чем значение сыропустной седмицы для православного верующего?
Это время подготовки к Великому Посту, и содержание такой подготовки
зависит от того, что вы собираетесь делать постом, кроме, конечно,
соблюдения известных правил. Вот об этом можно подумать в неделю перед
постом. Например, отец Павел Флоренский – исповедник веры, каждым Великим Постом прочитывал все Священное Писание.
Если не замахиваться так высоко, то можно поставить себе задание,
хотя бы Евангелие перечитать. Несколько раз я брал себе такое задание, и
всегда приходилось его судорожно доисполнять в Страстную неделю.
Человек, к сожалению, так устроен, что он плохо поддается
систематическим строгостям. Поэтому «кушать — не кушать» еще худо-бедно
выходит, а с вот тем, чтобы выполнить нечто более существенное,
возникают проблемы.
Масленица заканчивается Прощеным воскресеньем – пыточным днем
для гордого человека, когда надо примириться с теми, с кем ты
рассорился. И помимо тяжести этой обязанности возникает вопрос: есть ли
смысл устами произносить те слова, которых нет в сердце?
Во-первых, надо сказать, что не все имеющиеся отношения надо поддерживать, некоторые, может быть, стоит и разорвать.
Если же говорить в целом, то обычай Прощеного Воскресения
возник у монахов и был связан с жизнью в общежительном монастыре. Живые
люди, тем более близкие, в непосредственном общении просто не в
состоянии быть только любезными, только обходительными и тем более,
только любящими. Все равно где-нибудь что-нибудь не получается. А Чин
прощения очень здорово раскрывает людей и сближает их.
Приложив некоторое духовное усилие, мы можем привычные отношения
наполнить живым содержанием, углубить и освежить их. Этот обычай —
замечательный повод распутать всяческие клубки, устранить недоразумения,
наконец, выпрямить свои пути. А что касается недостатка искренности, то
тут применим старый аскетический принцип: если не получается совершенно
искренне просить прощения, значит проси как можешь, только старайся. А
уж Господь не оставит благого намерения без помощи.
А если не копать на столько глубоко? Понятное дело, что смешивать язычество с православием неправильно. И, к сожалению, не все знают, что эти праздники не могут иметь ничего общего с православием. Но мне кажется, сейчас это просто повод для веселья и гуляний. Мы и так живем в такой климатической зоне, где мало солнца, мозг забит работой и т.д. Почему бы для себя не устраивать праздники? Хотя, я например, против того же хелоуина. Я вообще против празднований всякой нечисти. Но по-моему, чем больше будет у людей поводов для праздников, тем легче будет справляться с унынием в наше время.
Православный
ли праздник Ивана Купала?
Каждый год
«культурная» общественность все шире отмечает ночь на 7 июля – та называемого
Ивана Купалу. В церковном календаре на этот день выпадает празднование
рождества величайшего из пророков – святого Предтечи и Крестителя Господня
Иоанна. Тождественны ли оба эти праздника? И какое отношение имеет Иван Купала
к Крестителю Господню?
Если
с празднованием рождества Иоанна Крестителя все ясно, о нем подробно говорится
в Евангелии от Луки, то с историей празднования Ивана Купалы нужно разобраться.
Купала был одним из главных праздников древних язычников-славян, хотя
происхождение у него, скорее всего, не славянское. Он не случайно отмечается в
день летнего солнцеворота. Купала – праздник Ярилы – божества солнца. Языческих
культов солнца не счесть. Обожествлять солнце – это не просто традиция всех
язычников – это их незыблемое правило. Солнышко начинает идти на убыль –
«умирает», и надо его «подкормить». Во всех солярных культах в этот день
обязательно приносились жертвы. Птицы, животные, а подчас и люди сжигались в
виде приношения обожествленному солнцу, чтобы их энергией оно «подпиталось» и
не «умерло» (древние ацтеки убивали для этого людей ежедневно). Дым жертвенного
костра, согласно языческим поверьям – кратчайший способ доставки энергии жертв
на «небо». Именно поэтому в ночь Купалы принято жечь костры – это остаточное
явление древних культов, смысл которого уже не помнят и сами язычники. С этим
же связан обычай прыгать через костер – это то , что осталось от жеребьевки.
Выбрать человеческую жертву иногда не решался даже жрец. Поэтому юноши и
девушки прыгали через костер до тех пор, пока кто-нибудь не падал в него. Считалось,
что таким образом «боги» избирали себе жертву (интересно, знают ли те, кто
сейчас прыгает через костер о том, что они изображают потенциального
мертвеца?). Вот что пишет о языческом Купале русский историк Кайсаров: «Купало
был богом плодов, его причисляли к знатнейшим богам. В начале жатвы ему
приносили жертвы. Тогда на полях зажигали большие костры: а юноши и девицы
плясали около огня при радостном пении: наконец скакали они и гнали свое стадо
через огонь».
Кайсаров
– скромный историк, более нечестивые «обычаи», воплощаемые в реальность в этот
день и ночь он опускает, а их хватало, начиная от поиска суженного-ряженного,
гаданий, купания нагишом, огненного очищения, сжигания одежд больных детей и
заканчивая откровенным блудом. Поскольку с солнцем ассоциировалось
оплодотворяющее начало и оно считалось источником жизни и плодородия, то и его
культ подразумевал именно это активное
«оплодотворение» - совокупление со случайным партнером и было кульминацией
«чудесной и таинственной» ночи Купалы. Вот она ,полная правда о «безобидном» ,
«народном» празднике . Купала – день «узаконенного » блуда. Собственно, это не
ново. У многих язычников в ходу были подобные оргии по праздникам. Все же это
считалось «жертвой богам». Каким богам? Для православного человека ответ на
этот вопрос предельно ясен – демонам. Бог Истинный – есть Бог чистоты и святости.
Его заповеди призывают к супружеской верности, защищают святость семьи. Разнузданный
разврат под личиной «восторженного богослужения» - жертва сатане. Не вымышленному
Яриле, а реальному духу лжи и погибели. Светские организаторы празднования
Купалы, конечно, не предполагают для своих вечеринок подобного сценария и даже
не говорят об этом, но, внедряя этот праздник в народное сознание, они закладывают
фундамент к возрождению его во всей полноте. Где гарантия, что через несколько
лет привыкшие к Купале люди не узнают о его полном «сценарии» и не начнут
воссоздавать его?
Даже
беглое знакомство с Купалой показывает, что ни сам предмет поклонения – «бог»
Ярило, ни нравственное содержание праздника ничего хорошего не несут человеку.
Естественно, сложно предполагать, что кто-то всерьез верит сейчас в «бога»
Ярилу. Но обычного человека, пришедшего
на Купалу просто отдохнуть, этот праздник не сделает лучше и чище. В лучшем
случае он позволит расслабиться. В худшем – загрязним ум и сердце.
Так
что же общего между Иоанном Крестителем и Иваном Купалой? Ровным счетом ничего!
Однако в средствах массовой информации лишь упоминают, что православные 7 июля
«отмечают» праздник Иоанна на Крестителя, а далее – сплошной Иван Купала с
разбором гадательных практик, устройством и формой купальских костров,
характеристикой 12 трав для венков, формы и технологии изготовления «оберегов»
и тексты заговоров. Цель одна: сделать из православного праздника, дня памяти и
молитвы, очередное мистическое празднество. Тут невольно вспоминаются слова летописца
псковского Памфилова монастыря, который, описывая эти «празднества» «во градех
и в селах» еще в ХVI веке, находил возможным сказать, что «в годину ту сатана
красуется, якоже сущии древнии
идолослужителие бесовский праздник сей празднуют».
Создается
впечатление, что кто-то целенаправленно старается вырастить из молодежи кого
угодно, но не нормальных людей - хороших мужей и жен, отцов и матерей, полноценных
и ответственных членов общества.
Еще
один любопытный знак времени – попытка объязычить христианские праздники. На
Святках у нас – гадают, на Троицу – плетут венки, на Петра и Павла – танцуют и
гуляют. То есть праздники, по происхождению и суть христианские, лишаются своей
духовной нагрузки, смысла и содержания и становятся поводом или к обычным народным гуляниям со всеми
вытекающими отсюда последствиями, или, что еще хуже – к делам оккультным (гаданию
и т.п.). Брать христианскую вывеску и под ней делать то, что органически чуждо
христианству, и таким образом спекулировать на чужом авторитете – просто не
этично. Кроме того, возрождая праздник с языческими корнями, необходимо поставить
людей в известность, сказать о нем всю правду, чтобы они могли совершить
свободный выбор. Недомолвки здесь сродни обману.
Беда
здесь еще и в том, что в разгул современного неоязычества постоянно вовлекаются
дети, которым за яркими одеждами, кострами и играми не видим тот, кто управляет
языческим игрищем. Нужен ли нам такой праздник? Пусть каждый сам даст себе
ответ на этот вопрос. Но всем нам, православным, нужно помнить, что
непрекращающиеся старания лукавого придать иное значение этому дню могут
кощунственно оскорбить того, кто когда-то потряс сердца человеческие проповедью
Покаяния и своим пламенным призывом предуготовил путь Самому Богу.
Прот. Андрей Толубец