Свершилось!

После долгих мучений, волнений и приготовлений 27-го июля мы, наконец-таки, покрестили

Оливию.
В крещении мы дали ей имя Мария, так как ее английские имена не православные. Я ее до рождения хотела Марией назвать, но муж воспротивился. Для крещения имя долго не могли подобрать. Марию я боялась предлагать. До последнего момента тянули. А потом все само как-то и решилось. День Марии Магдалины 4-го августа - через неделю после крестин и всего лишь 4 дня до Оливушкиного дня рождения. К тому же 4-е августа - день рождения ее прабабушки. Мужа такие доводы убедили. Так что Мария она теперь у нас.

Крестили в лондонском храме Покрова Пресвятой Богородицы. В том самом храме, в котором много лет служил Митрополит Антоний Сурожский. Я, к сожалению, его не застала. Но всякий раз, переступая порог этого удивительного храма, вспоминаю о нем. Все-таки грандиозный он был человек, замечательный священник, проповедник, наставник...

Крестил Оливию Отец Иосиф. Он по-происхождению ирландец и вырос в католической вере. В православие обратился после посещения Греции. Какое-то время служил в Америке, и вот уже около двух десятков лет служит в Покровском соборе. Мне очень важно было, что бы священник был британец и что-бы понимал местные привычки и не гневил понапрасну мою семью. О них ведь мне тоже надо было думать. И, надо сказать, что если бы не он, все могло бы закончится очень плачевно и крестины бы не состоялись.
За пару недель до крестин он пришел к нам домой освятить квартиру, иконы, прочитать надо мной молитвы (чтобы сократить время службы на крестины) и обсудить предстоящее. Он сказал тогда, что детей Оливкиого возраста крестить труднее всего и обещал сделать все возможное, что бы было без слез. Он даже разрешил мне ее держать на руках большую часть службы.

Но слез избежать не удалось. Их было много... очень много. Даже я расплакалась. В сторону своего мужа и его семьи я просто боялась смотреть, поэтому не знаю плакали они или нет. Но знаю точно, что злились не на шутку.

Все началось с того, что крестины задержали на час. И без того уставшая к тому времени Оливия, начала исходиться слезами. Когда же ее отеч Иосиф отобрал у меня и стал окунать в воду, она закатила истерику не на шутку. Через минуту она заснула у меня нa руках. Но вскоре ее пришлось будить снова и снова и снова. Под конец она просто задыхалась от слез и тряслась от перевозбуждения. В целом, все было похоже более на публичную казнь, а не на радостное событие. Даже мне так казалось порой. В какой-то момент я даже хотела все это прекратить. Но сдержала себя. Стояла и молилась,что бы муж себя сдержал тоже. Он в своей доченьке души не чает, пылинки с нее сдувает... Он себя тоже сдержал, но долго просить мне этого не мог.

А в целом, очень красивый обряд был. И день тоже был радостный не смотря ни на что. Для меня он был еще важен тем, что символизировал собой начало моего примирения с Богом после более чем двух-летнего отступничества...

Через неделю я понесу Оливию на ее первое причастие... и мое после 4-х лет. Мне предстоит исповедь. Очень тяжелая для меня исповедь... но об этом в другой раз.