Анна Герман
Не буду говорить, что фильм удался, что снят хорошо, что пробирает всю душу.
Он закончился и я рыдаю в три ручья.
Все эти дни пока он шел, я прижимала к груди детей, чувствуя как любовь от ее светлого образа наполняет меня, как учит дорожить каждой минутой проведенной со своими любимыми.
Я никогда, почему не знаю, это моя ошибка, не интересовалась ее жизнью, при том, что всегда замирала при звуке ее песен. А оказывается какой она была чистой, доброй, настоящей, и даже ее сложная судьба не смогла ее испортить.
Как мне жаль ее мать, сколько может перенести женское сердце? Как страшно быть свидетелем ухода мужа, сына, матери и дочки.
Где сейчас эти люди, где живут их души? Есть ли та звезда, которую видят добрые люди?
Хочу прилечь к своим спящим детям и шептать-шептать им в нежные ушки, в сладкие щечки, как я их люблю.
Он закончился и я рыдаю в три ручья.
Все эти дни пока он шел, я прижимала к груди детей, чувствуя как любовь от ее светлого образа наполняет меня, как учит дорожить каждой минутой проведенной со своими любимыми.
Я никогда, почему не знаю, это моя ошибка, не интересовалась ее жизнью, при том, что всегда замирала при звуке ее песен. А оказывается какой она была чистой, доброй, настоящей, и даже ее сложная судьба не смогла ее испортить.
Как мне жаль ее мать, сколько может перенести женское сердце? Как страшно быть свидетелем ухода мужа, сына, матери и дочки.
Где сейчас эти люди, где живут их души? Есть ли та звезда, которую видят добрые люди?
Хочу прилечь к своим спящим детям и шептать-шептать им в нежные ушки, в сладкие щечки, как я их люблю.