Вася. Поликлиника.
Начало здесь http://www.babyblog.ru/community/post/story/671538
М-м-м-м, как же вкусно пить вечером чай с домашним вареньем, в теплой уютной квартире, размышляя о высоком…и не очень, наслаждаясь каждым глотком и каждой мыслью…
- Опять сладкое наворачиваешь? Папа через месяц приезжает, ты как оправдываться будешь? Что записалась в секцию по сумо? Или что в ателье, где шьют попоны для слонов, намного дешевле одеваться? – Я аж чаем захлебнулась.
- Маленькая язва!! Последнего удовольствия лишаешь! – я с разочарованием отодвигаю чашку и встаю. – пойдем купаться, завтра вставать рано к врачу. И, не обращая внимания на протестующий писк, несу моего человечка на водные процедуры.
В ванной я его тщательно намыливаю и, в очередной раз удерживаясь от соблазна окунуть Васютку в воду и прополоскать, терпеливо вымываю пену из каждой складочки.
- Все, пора покупать пособие по уходу за шарпеями! – резюмируя я, вытирая крошечное вкусно пахнущее тельце.
- Да-да, с твоими морщинами уже пора! – Васька невозмутимо хамит в ответ, перебирая пальчиками ворот пижамки. Я уже не злюсь. Я привыкла. Хотя, нет, Я ОЧЕНЬ ЗЛЮСЬ!
- Слушай, а может, тебя быстрее крестить? Авось бес выйдет? – мне в голову приходит блестящая, на мой взгляд, идея.
- Ну да, меня принесут в красивое здание, очень добрый дядя в длинном одеянии засунет меня в чан с водой – и я онемею, восхваляя Всевышнего! – Вася скривился в презрительной гримасе. И добавляет – О. а что если я перед этим скажу ему что-то типа «Не желаю в общественную ванночку» ?
- Я думаю, он тебя все равно в этот чан засунет, но, на всякий случай, вряд ли достанет. Не богохульствуй – Я сердито поворачиваю его на бок. – Засыпай.
- А что в твоем понятии есть Бог? – доносится мне вкрадчивый голос.
- Просто Бог есть. – у меня нет желания спорить, еще и на столь щекотливую тему, тем более, с двухмесячным младенцем.
- А все же?
- Ну пусть это будет вселенское знание, средоточие всего и вся. Мне все равно, кто есть Бог. Я знаю, что он есть, что он слышит, он справедлив и добр.
- Ага, и за все твои страдания тебе был ниспослан я – кладезь нежности и понимания. – Васька ядовито оскалился.
- Ты – иждивенец паразитарного типа, которого я люблю, несмотря на все твои выходки. Спи давай. – Тут я вспоминаю важную вещь. – Ты у меня почему перед сном в туалет не сходил? Ночью заставишь подгузник менять? – я волнуюсь.
- Нет, нет, не беспокойся, я себя хорошо чувствую. Ну все, Спокойной ночи, разбужу, как поесть захочу. – Васютка, забывшись, пытается повернуться на бок. После нескольких неудачных попыток он жалобно просит – Мааааам, ну поверни, видишь, не получается! – я, немного морально отмщенная, поворачиваю сынулю, ложусь рядом и мгновенно проваливаюсь в крепкий сон.
Утром я соскакиваю с кровати в 8, быстро собираюсь, одеваю малыша, и мы отправляемся в поликлинику. На улице свежо. Даже слишком. Хотя идти совсем недалеко, я успеваю промерзнуть, и с удовольствием заскакиваю в теплый холл здания. Закончив ритуал сдавания одежды в гардероб и засунув номерок в один из бесчисленных кармашков моего рюкзачка, я подхватываю Васёнку и резво бегу по лестнице на третий этаж. По дороге шепчу сыну на ушко:
- Ты же помнишь, что с тобой сделают, если ты что-нибудь ляпнешь в своем духе? Или вообще что-то ляпнешь? – я немного обеспокоена тем, что это наш первый выход к незнакомым людям, а характер моего малыша не оставляет шанса неприятным ему личностям.
- Помню, мам, не волнуйся. Я ж все понимаю, ты без меня никуда - буду молчать, как мойва засушенная! – Васютка мне подмигивает и улыбается. Я мгновенно успокаиваюсь.
Народу около кабинета – негде голубю облегчиться. Я занимаю очередь, сгоняю со скамейки чьего-то папашу и могу, наконец, осмотреться и отдышаться. Васька с любопытством и чувством собственного превосходства разглядывает малышей. Рядом со мной сидит мамонтообразная тетя. Ее мамонтенку с виду лет шесть. Я поворачиваюсь, мило улыбаюсь и говорю:
- У вас необыкновенно развитый малыш! Я никогда не слышала, чтобы в таком возрасте дети умели столько! Вы, наверное, попали в книгу Гиннеса? – я пытаюсь замаскировать ехидное выражение лица за глупо моргающими глазами. – Мамонт расплывается в улыбке и, создавая колышущимися щеками неплохой муссон, радостно сообщает:
- Ой, ну что вы, спасибо огромное! Да, в свои пять с половиной…
- ПЯТЬ С ПОЛОВИНОЙ?! – Перебиваю я с поддельным изумлением, - В пять с половиной месяцев малыш бегает и разговаривает??!!! – я качаю головой с таким недоверием, что даже Станиславский поставил бы мне пятерку. Тетя начинает подозревать меня в ненормальности:
- Эм-м…Нет, вообще-то пять с половиной лет. Я так понимаю, вы шутите? – Первый раз в жизни вижу озадаченного мамонта.
- Почему шучу? Сегодня грудничковый день, принимаю малышей до года, вы же не нарушаете правила, приводя своего сына по неположенным дням и занимая чужое время и место? - Мадам Гиппопотамус начинает врубаться. Ее щеки начинают наливаться краской, устойчиво создавая в моей голове ассоциацию с кетчупом.
- Ах вот вы к чему… У меня, знаете ли.. – Я, проявляю сегодня верх приличия, вновь перебиваю эти полтора центнера:
- Знаю, знаю, извините, моя очередь, - и, не обращая на нецензурное мычание недружелюбной буренки, я вбегаю в кабинет.
Закрыв дверь, я облегченно вздыхаю и оглядываю медсестру, образец регулярного потребления казенного спирта, и нашего участкового педиатра.
- Здрасьте, Кристина Константиновна, - я чуть опять не ляпнула «Крысина Константиновна», но вовремя обуздала свою неприязнь. Нет, ну надо ж думать немного, когда ребенка называешь, что ей жить потом с отчеством!
- Здравствуйте, здравствуйте, - судя по интонации, Крысина жалеет, что в русском языке нет приветствующего слова «Хворайте», - Здравствуй, малыш, - врач переводит взгляд своих поросячьих глазок на Ваську.
- Агу, агу, - бодро отвечает сын, - Я прыскаю в кулак от того, как отпрянула педиатр от моего Васютки.
- Ой, - Крысина, опешив, поправляет прическу и деловито заявляет, - Бывают же совпадения с этими детишками! Ну, кладите, раздевайте. – Я кладу сынульку на пеленку, стягиваю с него все заботливо одетые дома вещи и спрашиваю, - Подгузник снимать? – Врач, не поднимая головы от карты, бурчит, - Снимайте, конечно, чай, не мужик еще -перед тетками стесняться. – Я поворачиваюсь к Васе, и тут у меня в голове проносится интересная мысль. Я подозрительно кошусь на пампик и, вопросительно подняв брови, смотрю на сына. Тот, делая вид, что невероятно занят соской, отводит взгляд. Доктор тем временем попутно спрашивает у меня всякие мелкие глупости про Василия. Ответив на дюжину всяких «как» и «когда», я слышу:
- Гулит?
- Нет, - честно отвечаю я. Лучше б гулил, блин…
- Хм, вам бы пройти тщательное обследование, я смотрю, отстает он у вас в развитии-то. – Я сжимаю кулак, но сдерживаюсь. Лишь бы и Васька сейчас сдержался. Но тот лежит и невозмутимо сосет соску. Мои подозрения относительно его намерения только усиливаются.
- Мне кажется, вы ошибаетесь насчет моего сына, но я, конечно, пройду всех необходимых специалистов. Давайте направление. – у меня соседка макулатуру собирает. Ей лишним не будет.
- Странная вы мамаша, - тем временем продолжает нудеть Крыстина, - от прививок отказную написали.
- Да это не я решила, это он категорично заявил, Что не допустит пирсинга в таком раннем возрасте, считая это извращением. – Да уж.. Язык мой-враг мой, Чуть не проболталась, что это Васька мне устроил ликбез по поводу вакцинации, после которой я почувствовала себя средневековым варваром.
- Кто не допустит? – вкрадчиво спрашивает врач, опустив очки на нос, надеясь доказать мою невменяемость и избавиться от странных пациентов.
- Как кто? Муж! – находчивость – спасательный круг болтливых.
- А-а-а. Ну ладно, давайте я быстренько посмотрю мальчика. Кристина подходит к невинно смотрящему ясными глазками ангелочку и наклоняется. Я отхожу подальше. Через секунду раздается жуткий вопль, и от Васи отпрыгивает испуганное существо, покрытое искусно выпущенной порцией накопленных какашечек. Врач, ругаясь, умывается над раковиной, А Васька ножками спихивает на пол подгузник, который бомбой падает и разбрызгивает содержимое по сторонам. Полив все это безобразие в дополнение к предыдущему действу, сын довольно осматривает результаты своего хулиганства и распахивает ротик в беззубой улыбке. Пьяная медсестра скоростной улиткой вскакивает со стула и начинает на меня кричать так, как будто это я устроила в кабинете какашечный погром. Опасаясь, что сейчас все это убирать придется именно мне, я сгребаю Ваську вместе с вещами в охапку и выскакиваю за дверь.
Дома мы, смеясь и в сотый раз перебирая детали диверсии, играем в нарды, я пью чай, а Васька после еды сыто щурится. Обсуждаем, где нам теперь искать врача и, не найдя решения из страха показываться в поликлинике, все похихикивая, отправляемся на боковую. Мой маленький хулиган сразу засыпает, а я, прислушиваясь к мирному сопению, все улыбаюсь. И мне совсем не стыдно. Мне хорошо. Мне очень даже хорошо…Да…
На меня медленно опускается сонная тягучая дрема, и скоро я засыпаю…
