Просто... поток мыслей.

Я собираю вещи. Снова. В отличие от первого нашего бегства, когда в 50 метрах от нас грохотали минометы, сейчас у меня есть время. Минометы все так же периодически грохочут, но я к ним почти привыкла. Почти...

Потому что невозможно привыкнуть к тому, что находишься в состоянии ПОСТОЯННОГО напряжения и вслушиваешься. Вслушиваешься в шум ветра, в шум проезжающих машин и даже в тишину. Вслушиваешься в ожидании очередного грохота артобстрела...

Невозможно привыкнуть к тому, что боишься оставить спящего ребенка одного в комнате, потому что невольно приходит в голову мысль, что вот сейчас каааак шандарахнет в дом или рядом - а я не успею до нее добежать....

Невозможно привыкнуть к тому, что отпуская старшую дочь в школу, все то время что она там, у меня трясутся руки...

Итак, я собираю вещи. И я понимаю, что не смогу забрать с собой все, что хотела бы. Все, что составляет... Нет - СОСТАВЛЯЛО - картину моей жизни, моего мира. Не смогу взять фотоальбомы с фотографиями старшей, когда она была совсем маленькой. Не смогу взять любимые чашки, бережно отмытые от пыли после бомбежки. Не смогу забрать кофеварку, тостер, любимую сковороду и новые ножи. Любимый плед и любимую подушку. Любимое кресло и свою кровать... НЕ СМОГУ.

Когда мы убегали в прошлый раз, мы были уверены, что это ненаолго. Армия стояла на подступах к городу и его вот-вот должны были освободить. Но случился Иловайск, случились ВС РФ, случилась война еще более масштабная, чем была....

Теперь я знаю, что уезжаю надолго. Возможно, я уже не вернусь сюда. Старшая должна учиться в нормальной школе, в которой она получит документы об образовании гос.образца. Муж должен работать. Младшая должна расти - и желательно не посреди войны.... И для всего этого мы должны быть как минимум живы. В родном городе это нам не гарантируется....

Я собираю вещи. И плачу. Мне грустно. Мне больно. Мне обидно и мерзко, что наши жизни ничего не стоят в этой игре больших амбиций. Что если завтра нас не станет, то мы останемся всего лишь цифрами в печальной статистике войны. Быть цифрами в статистике беженцев - то еще удовольствие, но все же лучше, чем быть убитой...

Мне грустно, что мы не нужны никому - ни по ту, ни по эту сторону. Украинские власти от Донбасса уже стеночкой отгораживаются, аккуратно называя ее "линией разграничения"...

Нас бросили, нас предали, и что хуже всего - нас продали.

Мой мозг слетает с катушек и отказывается воспринимать эту действительность. Уже б застрелилась, если б не дети...

Я собираю вещи...

Простите за сумбур.

Всем мира.