Как стать экстрасенсом?

Ну, или хотя бы читать только те мысли которые тревожат моего ребенка? Которые не дают ему спать спокойно, которые нарушают его душевное равновесие, под влиянием которых мой ребенок начинает замыкаться, злиться, истерить и становиться неуверенным в себе. Только эту неуверенность он прячет за маской злобы и агрессии. Сложно в такой ситуации разглядеть истинные причины происходящего. Большинство родителей поставят клеймо: неуправляемый монстр, айяйяй, НИЗЯЯЯЯЯ. Нашлепают по заднице и будут настроены против ребенка. Чем они в такой ситуации мудрее и лучше? По себе заметила, когда человек себя ведет отвратительно, ему больше всего "не хватает" любви и мира внутри себя. Для него он и близкие ему люди на огромном расстоянии друг от друга, поэтому он кричит, рвет и мечет, не в силах сократить его, он пытается орать, чтобы его услышали. 

Примерно недели две с периодичными послаблениями или вспышками ребенка колбасило из агрессии направленной на себя или на меня в идеального лучащегося ребенка и обратно в монстра. Настроение менялось каждые 5 минут. Не по его: истерика с битием себя в пол, или просто себя по голове, или меня, или истерика, а всегда и то, и другое вместе... Каждый раз, когда мне хотелось всыпать по первое число я вспоминала этот смешной, но очень жизненный и поучительный эпизод с Полуниным и его НИЗЯЯЯЯЯ. Я вспоминала своего брата, которого наказывали, но он лишь еще больше озлоблялся и становился более хитрым в своих "выступлениях". И чем жестче наказывали, тем жестче становился он. Мама сказала, что Федя все больше и больше начинает напоминать брата по поведению. Честно? В тот момент меня обдало кипятком изнутри, и так долго болело и жгло, как после сильных-сильных ожогов. Я снова и снова вспоминала НИЗЯЯЯЯ и, в общем-то, основы, откуда у ребенка что берется, читала про страхи и сказкотерапию... Не могу сказать, что я мало ему уделяла времени. Я знала, рано или поздно нарыв вскроется, но лучше рано. Потому что если поздно, то будет больнее всем. Пыталась легонько поковырять сына, но лишь в ответ получала новые вспышки ярости. 

Нарыв вскрылся в это воскресенье. Папа был щедр и добр, решил сводить сына в магазин, купить какую-нибудь игрушку. В магазине подходящих не оказалось, ни по бюджету, ни сыну ни одна не нравилась. Задумчиво бродил мимо полок... Не хочу, не буду. Решили прийти в следующее воскресенье, когда будет новый завоз. Сын стал валяться и цепляться: ну куупииите что-нибууууудь. На вопрос ЧТО? Ответ: не знааааю, что-нибудь. Ессно ничего не купили, ибо знаю, что играть не будет с такой игрушкой, да и потакать истерике тоже как-то не вот тебе в радость. Вышли на улицу, пыталась урезонить сына, обняла, в ответ получила удар по лицу. "НИЗЯЯЯЯ" - пронеслось в моей голове. Я спокойно сказала, что сын меня обидел, ударил, сделал мне больно, я не хочу с ним разговаривать. Пошла с коляской, сын сзади. Папа рядом (я запретила ему трогать Федора, зная его возможные крайние методы воспитания, мне они были ни к чему). Федор шел сзади, маленький, злой, обиженный на весь мир, с красными глазками и надутыми губами. На попытки сесть рядом с ним и обнять, убегал, или отвечал ударами, благо я уже перехватывала руки. Сказала, что если хочет позлиться - пусть позлится. Когда перестанет, пусть мне сообщит, я подожду. Как раз папа пошел в туалет с Агатой.

Есть замечательное упражнение с лошадьми: если хочешь, чтобы лошадь к тебе подошла, не смотри на нее. Прокатывает всегда.

Прокатило это и с Феодорио. Стояла и смотрела в пространство. Федор подходил маленькими робкими шажками, договариваясь на каждый шаг сам с собой. Чуть я только переводила взгляд на него, он тут же останавливался или отходил назад. Поэтому стояла и смотрела на машины, на облака, на листья, на осень. Погода была просто душевная, наслаждалась осенним ветерком с запахом кленовых листьев. Федор наконец-то подошел, последние шаги были просто миллиметровыми, стоял рядом и совсем-совсем тихо.. Морально била себя по рукам и мозгам, чтобы не обнять его первой, не спугнуть, у самой слезы наворачивались на глаза. Когда он наконец-то ткнулся лбом, я поняла, что он на пределе своих возможностей. Легко обняла его за голову, не оттолкнул - уже маленькая победа. Руками скользнула вниз, присела, обняла, оба плакали. Он просил прощения, подошел папа, я сказала, чтобы он нас обоих обнял. Стояли. Я говорила, что сын меня обидел и ударил, мне больно. Федор уточнил куда и целовал в это место. Мы с папой говорили о том, что его любим. Я пошла присесть на пенек. Там, качая сына, выяснила, что у него болит голова (наорался, ага), а еще случилось то, что он подумал, что Агата забрала к себе маму. (ага, ревность, привет, давно не было в гостях). Проговорили и этот момент. Качала на руках моего сына, он закрыл глаза, обнимались, я плакала... Но, как..как мне залезть к нему в голову, чтобы убрать эти мысли раз и навсегда????? Скажете, что вспоглощающая любовь и прочее... Да, это прокатывает. Но в моменты сыньего гнева, так трудно его любить. Так трудно его понять, особенно, когда не видишь явных причин и их приходится распутывать из клубка. Так хочется "каааак дать больно", а НИЗЯЯЯЯЯЯ.....