вторая часть

Второй триместр был самым тяжёлым. Меня всё сильнее тошнило. Оказалось, что у меня низко расположена плацента, и случилось отслоение и сильное кровотечение (это случилось в Таллинне, когда я приезжала на свою свадьбу). Но это-то ещё не страшно. Страшно то, что когда меня привезли ночью на скорой в центральную больницу, там поставили диагноз - прерывание беременности. Сказали, что плода больше нет. Не смогли объяснить, куда он делся. От больницы я отказалась, выписали таблетки, вызывающие сокращения матки, чтобы оттуда вышло всё лишнее, сказали, пропить их и приходить проверить, всё ли вышло. И четыре дня я пыталась свыкнуться с мыслью, что всё. Меня продолжало тошнить, думали, что от нервов. Я была вялая и без сил, но старалась улыбаться. Уходила в дальнюю комнату, когда понимала, что заплачу, чтобы не расстраивать ещё сильнее всех и так расстроенных. Пыталась отгонять мысли, но они лезли в голову, почему, что это за знак. Думала, как же теперь всё будет, ведь я уже была уверена, что скоро мы с Юрой будем вместе, и с нами будет наш ребёнок, и мне от этого было легче переносить оставшиеся несколько месяцев одиночества в Питере, а теперь... Когда и как всё это будет теперь? Сколько мы ещё будем в разлуке? Какие у меня теперь будут циклы, когда я смогу забеременеть? Всю оставшуюся часть беременности я просила прощения у нашей дочки за эти 4 дня, ребёночка надо ждать, беспрерывно! В общем, я пришла на проверку, уже почти спокойная, и другая врач на том же аппарате узи увидела, что с беременностью всё в порядке... И мне реально понадобилось ещё несколько дней, чтобы заново осознать наличие беременности! А на Рави я обиделась и решила, что рожать там не буду.

Потом, когда я переехала в Таллинн, моя новая врач, посмотрев те ночные снимки, сказала, что там вообще нет матки. На одном снимке выведен яичник, на другом - мочевой пузырь. Ещё она сказала, что это, скорее всего, была студентка, им нужна практика, и их ставят на ночные смены без оплаты. И эта студентка, к счастью, сделала ещё одну ошибку: препарат, который она мне тогда выписала, не выписывают после 12-й недели, он уже не действует, это спасло нашего ребёночка.

После всего этого тошнота и прыгание давления казались такой ерундой. :) Дочка довольно рано начала шевелиться, и мне стало не так одиноко в Питере. И всё-таки, когда разлуки затягивались (а в Таллинн я больше не ездила, мне сказали сидеть и не рыпаться до конца семестра), мне становилось очень жалко себя, что я там одна, и Юру, что он там и без жены, и без дочки. Я старалась разговаривать с дочкой и включать хорошую музыку. Говорила ей одно и то же: что она должна расти здоровой, потому что все её очень ждут, и что скоро мы будем вместе с папой.

Юра делал всё что мог, и приехал ко мне за эти три месяца два раза, отрабатывал чужие смены и вырывался на подольше. Оба раза он приезжал очень вовремя, как раз тогда, когда я уже почти поскуливала. В первый раз - на мой день рождения, потом - на последнюю неделю, чтобы помочь мне и поехать домой вместе со мной. Это было начало всего самого светлого. :)