Среднерусское путешествие
Те два дня, которые мы проездили с пупсом по родным просторам, стояла ликующая летняя погода. Когда за окном машины мелькают залитые солнечным светом веселенькие березки, мою душу на время отпускает щемяще-любовная тоска - вечная спутница путешествий по России. Серое, низкое небо, темное полусгнившее дерево покосившихся домиков, лужи и вечная грязь, освещенные и освященные золотом деревьев и красотой однообразно-волнистых пейзажей - коктейль для меня горьковатый, терпкий.
А в этот раз все было не так. Русский мир гораздо приветливей под восторженный ор кузнечиков и летнюю жару. Глаз выхватывает только нарядные домишки-теремки с избыточными в своей радостной, наивной красоте ставенками; лужи и бездорожье скукоживаются под июльским солнцем; попадаешь ровнехонько на День Рождения Городского Парка города Ростова Великого и сразу на две свадьбы, отплясывающие в твоем отеле - и жизнь кажется вечным праздником... Никакой суровой и праведной истории, никакой аскезы в розоватых нынче стенах кремля, никакого духа семнадцатого века. Только милый провинциальный облик купеческого и ремесленного городка, запах пирогов и кваса, озерного ила и веселой, парадоксально-нарядной бедности.
Мы были с мужем, сыном и собакиным в Переславле-Залесском и Ростове, и снова на обратном пути в Переславле - и оттуда уже дома, под Сергиевым Посадом. 
Решили, что раз у нас в этом году исключительно среднерусское лето, надо довести этот концепт до лубочной картинки, - и уехали на выходные. Лубочная картинка не вышла, а вышел эмалевый образок, расписанный финифтью: кажется, весь город Ростов можно вписать в такой вот финифтяный медальон, где непременно будут милые, гладкие луковки куполов, тихая водная гладь озера Неро, баюкающая ржавые лодки, рябина и кучерявые огородики ростовчан, где на илистой жирной земле цветет и пахнет урожай.
Мы лениво бродили там повсюду, пили воду с лимоном, жаркий озерный воздух и впечатления. Нам было явлено метафорическое видение Москвы в избитом, но убедительном образе большого муравейника. Вся суета и скорость Ростова отошли туда, в темные провалы прохладного подземелья, и накачанные какой-то бодрой философией муравьи стали единственными спешащими и бегущими существами, замеченными нами в городе. Там тихо, жарко, спокойно и тягуче. Мы вполне могли бы там жить на пенсии, если бы не были навсегда отравлены тягой к горам и морям. Не будь этой соленой, тимьяновой, горней пытки блаженством, илистый воздух Ростова вполне радовал бы наши семидесятилетние легкие, а мирный горизонтальный пейзаж служил бы уютным фоном закату жизни...
Конечно, мы ездили раньше по Золотому Кольцу, и не раз. Но воистину, все течет, все изменяется, и города не застывают навсегда в липкой смоле своей туристической привлекательности. Они живые, они преображаются, они продолжают жить свою историю - уже не древнюю, а нашу с вами.
