Когда школа – это чудо
АУТИЗМ. СЕМЬЯ. СОВЕТЫ И ПОДСКАЗКИМой сын аутист. Мой сын глубокий аутист. В нашей стране глубокий аутист - это такой человек, которого нет. Но поскольку мы в своем общественном развитии преодолели уже уровень, в котором больных детей топят в тазу, то физически такой человек как бы есть. А раз он физически есть, то его надо бы куда-то приложить и присоседить. Его можно запихнуть на полку, где у общества хранятся шизофреники. Плохо хранятся, немножечко по-освенцимски хранятся, но все-таки, есть такая полочка. Если туда не упихивается, то можно вставить его в гнездо со странным названием «умственно-отсталый», прогнав через тест Векслера, в котором любой аутист не отличится интеллектом. Можно аутиста просто записать в девиации, обременив виной родителей за дурное воспитание и за то, что с неправильного конца его мать давала ему грудь в младенчестве. Куда-нибудь приписать, лишь бы, не дай Бог, не вылезал своей экстравагантностью и своими слишком особенными потребностями. Потому что тогда - труба! Тогда весь гордый и великий отечественный коррекционный цех вынужден будет пойти и переучиваться. Кому это надо?
Учиться моему сыну было негде. Ну вот у меня есть взрослый сын, который закончил уже школы, вузы и даже какие-то университеты драматической любви. И я помню свои проблемы с его школой: дура учительница по московедению; что за черт, обещали второй язык испанский, а навязали этому классу французский, переводить в другой класс?; в буфете поставили автомат с чипсами, доколе!; как? ты не справляешься с химическими уравнениями? Не позорь мать; «я рассказывал про Мольера по Булгакову, а учительнице не понравилось», боже, что за жизнь! И таких «мук» десять лет подряд. И вот у меня опять сын. И у него нет школы. Нет в природе, понимаете? НИКАКОЙ. Нет, конечно, мне - по блату! ведь я же не просто так, я такая, с газетой в руках и куплетом в зубах, скандалистка, не тронь говно, оно и не воняет - что-то предлагали: ну попробуйте туда, там класс, «сложная структура дефекта», будет зачислен, ну, на дому, скорее всего, он же поведенчески сложный, взрывной, заорать может на ровном месте… А чему учить будете, мне много не надо - чтобы читал, считал и писал, а с остальным мы разберемся. «Платон? Этот? Читал? Писал? Да вы что! Мы две четверти учим складывать ранец».
Поскольку я не просто скандалистка, а скандалистка с неугасимым материнским инстинктом, меня такой расклад не устроил. Никак. От слова «совсем». Ребенок - мой, а заодно и еще группка таких же - должен учиться в школе. Мне трудно передать это тем, у кого дети такие, как мой старший сын. Он был прекрасен. Он в пять лет читал журнал «Современная драматургия». Но и маленький не менее прекрасен. Он просто ДРУГОЙ. И ему нужно ВСЕ ДРУГОЕ - другой учитель, другой учебник, другая педагогическая логика, другая программа. Где это взять в стране тотальной сегрегации? ГДЕ? Да, именно там, в рифму - сделать самой. Взять в компанию еще парочку таких же «говнистых» мамаш и сделать так, чтобы у ребенка была школа. Простая, очень простая вещь - я хочу КАЖДЫЙ ДЕНЬ вставать в шесть утра, готовить безглютеновый завтрак, вешать на плечи мальчику рюкзак, садиться в метро, толкаться, спешить в кромешной темноте, проклиная правительственные игры с часами, в раздевалке вечно не отыскивать сменку, выслушивать замечания и похвалы и получать ЦУ на дом. Я МЕЧТАЛА о том, чтобы у меня ежедневно был этот геморрой под названием «школа», потому что каждый ребенок должен в своей жизни ходить в школу. Каждый день. К первому уроку. И моя мечта воплотилась.
И вот, чтобы вы понимали. Все шли на митинг и страдали, что митинг не задался, а я была счастлива. Потому что мой ребенок ходит в школу. Потом мой муж попал в тяжелом состоянии в больницу, но все было не так плохо - потому что мой ребенок ходит в школу, значит, могло быть и хуже. У меня давно нет денег ни на что из того, что когда-то казалось минимально необходимым. Но у меня есть главное - мой ребенок ходит в школу. Все вокруг рвут волосы на голове от того, какая дорогая у нас Олимпиада. А мне хорошо - мой ребенок ходит в школу. Майдан перерос в войну, Крым уплыл, разные друзья перессорились и возненавидели друг друга, кто-то встал с колен, а кто-то встал раком, психоз несется ядовитым газом по атмосфере - мне не то чтобы все равно. Но это все на далеком горизонте. Потому что мой сын ходит в школу. И учится тому, что мне было нужно - читать, писать и считать. И у него ДРУГИЕ учителя. Те, которые умеют учить глубокого аутиста. И у него ДРУГИЕ друзья - те, что понимают, что он классный и интересный, несмотря на то, что он не умеет говорить. И у него ДРУГОЙ директор школы - тот, что понимает, что внезапный крик аутиста - совершенно не повод не учить его читать и писать в стенах ШКОЛЫ среди обычных детей. Потому что вообще не бывает обычных детей, и у каждого своя причина иногда не хотеть читать и писать.
Проект этот поддерживается фондом «Галчонок». Это не модный фонд, не трендовый, не брендовый, не звездный. Это фонд - пахарь. Это фонд с высокопрофессиональной командой чернорабочих, упрямо осваивающих рутинную науку некоммерческого труда в русском поле эксперимента. Завтра у меня день рождения. Я знаю, что вы будете меня поздравлять, и я знаю, что друзей и даже поклонников у меня в десятки раз больше, чем тех, кто от меня не в восторге. Я очень прошу сделать мне подарок. Пойти на сайт Галчонка и кинуть столько, сколько вы готовы были бы потратить мне на подарок. Я понимаю, что многие из вас и не планировали мне что-то дарить. Но простите меня за то, что я немножко поменяю ваши планы. Просто я хочу, чтобы мой ребенок ходил в школу. Спасибо вам большое!
Екатерина Мень