Юлия

Поцелую нежно мягкие ручонки,
Прикоснусь губами к носику едва,
Сердце мое тает от любви к дочурке,
Для меня нет в мире лучше существа!
Маленькая крошка спит себе беспечно,
Крохотные пальчики сжаты в кулачок.
Станет первой умницей в будущем, конечно,
Хоть пока девчонка – кнопка с ноготок!
Милая малышка, солнечный мой лучик,
Я тобой любуюсь, радость не тая.
Будь здорова, счастлива, лучшая из дочек,
Ведь с тобой продлится молодость моя!
За тебя волнуясь, обращаюсь к детям
(и слова берутся в глубине души):
"Вы для нас дороже всех богатств на свете,
счастья вам и радости, наши малыши!"

Из рожениц в родильницы... Эти два слова так похожи, так близки по звучанию, но какая пропасть между ними- когда из девушки, которая еще пару дней назад шла по улице в легком платье, подчеркивающем округлый беременный животик, беззаботно лакомясь мороженым в вафельном рожке, получается.. мать.. В самом глубоком и древнем смысле этого слова... Насколько отличаются женщины "до" и "после" родильного зала.. Особенно, если ребенок первый.. Вчерашние легкие, беззаботные создания сегодня тихонько идут по роддомовскому коридору.. Здесь свой дресскод, всем известные пестрые казенные халатики на завязках, иногда довольно потрепанные и выцветшие, но зато стерильные рубашки... здесь свои правила, свой режим и особая атмосфера.. Свет из окна в конце коридора отражается в линолеуме блеклыми пятнами, тут и там раздается младенческий плач.. Тут и там соседки по счастью... Хотя счастье это зачастую достается очень трудно.. часто с самых первых дней минувших 9 месяцев пребывания в ожидании.. Теперь у кого-то ноги в бинтах, кто-то кушает стоя, у некоторых лица с полопавшимися капиллярами, у кого-то на руках синяки от капельниц... Тянущая боль в мышцах пресса напоминает о труде, который им пришлось выполнить, чтобы помочь ребенку увидеть свет.. медленные шаги.. Какие слабые эти женщины и одновременно насколько они сильны! Кого-то медсестра ведет под руку- первый променад после "битвы" в родилке.. Кто-то уже довольно резво бегает, но по делу и не покидая на долго своего временного гнезда, где в прозрачной квадратной каталке мирно спит самое дорогое и ценное... Сбегать, пока не проснулся.. Чей плачет? Мой? Пока трудно отличить по голосу, но этому быстро учишься.. Ни следа от вчерашней беззаботности.. роддом для женщины как армия для мужчины.. Выйдя оттуда, ты уже никогда не будешь прежней.. В эти несколько дней так сильно меняется всё- осознание себя, мира, людей вокруг, вот этого маленького пыхтящего комочка, который так зависим от тебя.. В каждой келье этого дома, где рождаются люди, каждую минуту происходит нечто важное- каждая мама знакомится со своим малышом, рассматривает каждую его черту, каждый пальчик, каждую морщинку.. Впервые вдыхает сладкий запах своего ребенка, впервые просыпается от ночного плача, впервые пытается понять, впервые в сумерках смотрит в глаза своему маленькому произведению и удивляется этому глубокому, такому разумному взгляду своего чада.. так как будто он смотрит из вечности.. Так, как будто он знает и понимает гораздо больше, чем может сказать.. И эти минуты так интимны.. эти мгновения очень личные.. кажется, на всем белом свете только ты и это маленькое чудо.. даже если в палате кроме вас двоих еще пять таких же мамочек... Какие мелочи и как они важны, как они запоминаются, как сильно меняют... Сколько труда, сколько боли, сколько перемен приходится пережить, чтобы на свет явился новый человек... И конечно, роддом это только начало... А через несколько дней они подкрасят глаза, с облегчением сменят роддомовскую робу на привычную одежду, и вернутся к своим близким, с гордостью держа в руках кружевные конверты с голубыми или розовыми лентами, и начнется новая жизнь, полная любви, открытий, нового опыта, трудностей, переживаний, счастливых и тревожных моментов... И несмотря на то что это вовсе не легко, всё-таки оно того стоит..

В родильной палате - шесть коек рядами,
За окнами - вечер погас…
Реальность и бред поменялись местами,
Мне вечностью кажется час…
И бьётся под тканью просторной сорочки
Набатами новая жизнь.
Как будто сказать мне отчаянно хочет:
«Немножко еще продержись!»
И я, упираясь ладонями в стены,
Шепчу заговор, как в бреду:
«Я выдержу всё!… Я должна непременно!
Я сильная!… Я же смогу!»
Вот боль, наступая, врезается в тело,
Знамением высших побед…
И нет ни границ, ни конца, ни предела,
И времени, кажется, нет…
А мысли - как ветром пустые страницы,
А в пульсе - последний порог…
Потом, как сквозь вату, лицо фельдшерицы:
«Давай же!… Последний рывок!»
И я, сделав вдох, атакую буксиром
Всему напролом, вопреки!
К победе над болью, к рождению Мира,
К источнику новой строки…
Но… губы - до крови, и битва с собою,
И крик над пристанищем крыш
Служили, поверьте, достойной ценою
За первое «здравствуй, малыш!»