обворожительные дела
уложила абрама на дневной сон, выхожу на пробежку. у нас наконец спала жара, всего +27о, ветерок свежий, тенистыми тропами стараюсь передвигаться. норм. хотя, в любом случае, выбора у меня нет. либо когда абрам спит, либо никак. а без пробежек будет мне ушиб всей… ну, вы знаете.
запираю входную дверь на ключ, осматриваю, всё ли взяла с собой, что планировала, ничего ли не забыла. итак, поясная сумка с документами, кошельком, несессером и прочими элементами традиционной женской нарнии, неизбежно скапливающейся в глубинах как исполинского, 20-литрового шоппера, так и кокетливого клатча размером с ладошку уже через пару дней использования. check. небольшой, аккуратный ящичек с дарами моего сада – груши, морковь, свекла, огурцы, кисточка винограда, пучок ароматного регана и даже пара пузатых, розовых помидоров – который хочу отвезти маме сразу после пробежки, не заходя домой. check. и пакет с мусором, успевшим собраться под мойкой с утра. check.
спускаясь с крыльца, обсценно чертыхаюсь, одной сводной рукой аккуратно и педантично запихивая связку ключей в малюююююсенькое отверстие уже завязанного накрепко мусорного пакета. изо всех сил стараюсь не порвать при этом пакет.
преуспеваю в этой, прямо скажем, непростой задаче.
подхожу к машине, припаркованной в тенёчке у ворот (утром мы уже ездили гулять на любимую пассятку), загружаю поясную сумку и ящичек с дарами на пассажирское сидение, закрываю машину, прячу ключ в наплечник, попутно проверяя его содержимое – телефон, салфетки от соплей и 2 дежурные купюры в 200 и 1000 рублей.
под мелодичное, металлическое звяканье из пакета иду к мусорному контейнеру. размышляю, что собственно может так сильно звенеть в недрах очистков, огрызков, яичной скорлупы и картонных коробочек из-под зефира.
ответ на свой вопрос нахожу, уже занося мешок над вонючей кучей, нависающей над контейнером.
сквозь полупрозрачный пластик явственно проступает внушительная связка ключей от дома, ворот, гаража и материнского жилища. всего, шо ножито непосильным трудом…
да ёбаный по голове, когда уже мой чердак из отпуска вернётся. я три этих дня на работе провела как в бреду. как в бреду.
там какие-то люди всё время страждут решительных подписей в каких-то мега-важных документах и безапелляционных ответов на какие-то животрепещущие вопросы, не терпящие ни отлагательств, ни проволочек.
а восхитительная аня на то лишь хлопает бездонными как ночное, горное небо, чёрными очами и, источая упругими ланитами окрест себя пышущий здоровьем румянец и средиземноморский загар, раздаёт окружающим вместо своих мега-важных ответов и животрепещущих подписей одни лишь дивные улыбки, сколь обольстительные, столь и бессмысленные. у неё нету, нету ни подписей, ни ответов. не просите!
чувствую, общаться с бесподобной аней всем беспредельно омерзительно. и недалёк тот час, когда кто-нибудь мега-важный и животрепещущий наберётся ужо храбрости и пизданёт чарующую аню по обворожительной квадратуре её безбрежно неземного, но бесполезного чердака, дабы пресечь уже в конце-то концов эти пленительные именины души и вернуть своего неотразимого руководителя к стандартным рабочим настройкам.
да, отдыхать – хорошо, но хорошо отдыхать – чревато…
отаке.
