Как я кормила чужого малыша, а потом кормили моего

Так получилось, что по наследству от папы с одной стороны и от моей прабабушки, тоже Ольги, с другой стороны, мне достался отрицательный резус-фактор. Это такая неприятная во время беременности вещь, которая иногда приводит к гемолитической болезни малыша.

Эта неприятная вещь сработала на второй дочери. Но её не коснулась. Просто в моей крови появились антитела, разрушающие кровь моего ребёнка.

Всё самое интересное началось в мою третью беременность, когда я ждала сына. Большую часть этой самой беременности мне пришлось провести в больнице. Это теперь, после рождения ещё одной дочери, я понимаю, насколько это лежание было неоправданным, но тогда я этого не знала. И думала, что делаю всё, чтобы сохранить жизнь и здоровье моего ребёнка.

Сынуля родился в 35 недель беременности с гемолитической болезнью новорожденных 2 ст. желтушно-анемичной формы. Его сразу забрали в детскую реанимацию. Мне разрешали его навещать 2 раза в сутки.

О том, чтобы кормить малыша моим сцеженным молочком и речи не шло. В молоке зловредные антитела. А у малыша и так моих этих зловредных антител выше крыши. Кошмар! О том, что антитела разрушаются в желудке у ребёнка, врачи не догадываются. Поэтому, в их понимании, смесь была предпочтительнее.

То, что надо сцеживаться, чтобы поддержать лактацию, я знала. Знала и то, что надо сцеживаться каждые 3 часа. Но сколько и как, когда народ кругом с маленькими детьми? Ночью я сцеживалась тогда, когда кто-нибудь из соседок вставал, чтобы успокоить или переодеть своего ребёнка.

Лежала я в роддоме неделю. Ждала, когда сыночек немного поправится, чтобы можно было его перевезти в больницу. И вот незадолго до нашего перевода я познакомилась с одной мамой, у которой никак не получалось надолго приложить ребёнка к груди. Ребёнку трудно было удержать её грудь. Я пыталась ей помочь. Показывала, как правильно прикладывать, просила персонал помочь. Но, как только малыш переставал сосать, или начинал дремать, материнская грудь выскальзывала из ротика. В одной из палат был список телефонов группы поддержки грудного вскармливания. Мы пытались звонить, но безрезультатно. То ли список был устаревший, то ли липовый.

Честно говоря, иногда женщинам не хватает настойчивости, упёртости. Эта мама, если её не поймать вовремя, бежала на пост за смесью. А потом вся в слезах возвращалась, когда ей её не давали. Мне было жаль её сына, потому что вместо необходимого ему сейчас молочка, он чаще и чаще получал смесь. Жаль было рыдающую маму, хотя я бы на её месте каждый раз всовывала бы ребёнку грудь. Каждый раз. Но я не была на её месте. И так вместо неё поступить не могла, хотя советовала. И жаль было себя. Потому что выливать собственное грудное молоко, а с ним витамины, всякие нужные и полезные для меня и ребёнка штуки - это та ещё песня. Можно бы было не в раковину, а просто нуждающемуся малышу, то и сцеживаться было бы куда приятнее и интереснее.

И я решилась. Я честно рассказала ей, что мой сын родился недоношенным из-за гбн и сейчас в реанимации. Мне не дают кормить ребёнка потому, что у него эта самая гбн, а в моём молоке антитела. Но её ребёнку они не будут угрожать никак, потому что у неё и ребёнка не было резус-конфликта при беременности, и по новым научным данным эти антитела разрушаются в желудке у ребёнка. Просто врачи подстраховываются, как всегда. Рассказала, какими болезнями болела, а каких в глаза не видала и не хочу. Мама моя выслушала, плакать перестала, посоветовалась с роднёй и согласилась. Так у меня появился мой маленький сосуночек, о котором я часто до сих пор вспоминаю с нежностью. Кормила я его грудью. Где-то сутки с половиной. Спал он со мной, я гладила его макушечку, пальчики. У него был один добавочный пальчик, как и у моего прадедушки. Так что думаю, что случайности не случайны.

Утром мы совершенно забыли про акушерку. И она увидела, что я кормлю чужого ребёнка. Таких о себе и роддоме подробностей я не слышала больше никогда в жизни. Оказывается, что у мамы, то есть меня, может быть СПИД. А ещё вдруг мой муж нацеплял венерических заболеваний и меня ими наградил. Причём всеми сразу. И какой дурой надо быть (это уже не обо мне), чтобы позволить ребёнку сосать чужое молоко! Оно же может быть заражено СПИДом и всем набором не только венерических заболеваний.

Слушала я её, слушала, но потом меня понесло. Я сказала, что я стою вообще-то тут. СПИДом я не болею и венерическими заболеваниями тоже, т.к. всю беременность провела в больницах и мужа не видела. И, если уж я чем и болею таким, то только благодаря медперсоналу. Тогда она попросила, чтобы мы были более осторожны и никому больше на глаза не попадались с кормлением.

В этот же день меня и сына перевели в больницу. Немного жаль было покидать молочного малыша, но ничего тут не поделаешь.

Попали мы в Витебскую Областную Детскую больницу. В отделение для недоношенных детей. Сынулю наконец-то разрешили кормить. Но не грудью, а сцеженным грудным молоком. Грудью кормить было нельзя, т.к. это для ребёнка очень тяжело, и от этих усилий будет разрушаться гемоглобин. Оказалось, что на одно кормление надо где-то 35 мл. Точную цифру я уже не вспомню, но помню, что нацедить я тогда могла грамм 20 в лучшем случае.

И вот начался мой кошмар. Режим в больнице - это та ещё сказка. Мамы лежали на первом этаже, дети на втором. Каждые три часа мы поднимались на второй этаж, шли в тесную комнату без штор, перед ней снимали халат, надевали косынку. Тогда шли сцеживаться. Поначалу на сцеживание у меня уходило больше часа. В комнате для сцеживания было так многолюдно, что ты не только сцеживала в бутылку, но и в соседок. Это было обыденно. На это даже и не обижались. Какой тут СПИД. После того, как ты сцедила молоко, надо было идти к ребёнку. Там возле палаты опять снимаешь халат, надеваешь другой. Там берёшь соску пинцетом и пытаешься натянуть соску на бутылку. Натянула - твоё счастье, не получилось, и молоко разлилось - бери смесь и корми. В палате с малышом тоже где-то около часа. Всё что осталось - это на дойти до своей палаты, перекусить и заснуть. Потом всё заново.

И так по кругу. Поначалу сцеживать нужное количество молочка у меня не получалось. Смесью докармливать ребёнка я тоже не хотела. В ней просто физически нет того, что есть в грудном молочке. Что делать? Врач сказала, что в весе малыш теряет, но она пока закрывает на это глаза, потому что только-только отменили капельницу. Надо было срочно что-то делать. Сказать, что я истерила - это ничего не сказать.

Девочки из моей палаты попались замечательные. Мы могли обсудить всё на свете. Радовались достижениям детей, советовались по поводу гв, утешали и поддерживали друг друга. У одной из них было очень много молока. И эта мама сказала, что, если я не против, то она будет рада отдавать мне излишки. Я была счастлива. Моё счастье, правда, длилось недолго. Вскоре её выписали. Тогда мне на помощь пришла другая соседка. У этой мамы, правда, молока было поменьше, чем у первой, но мне много и не надо было.

Я понимала, что надо налаживать собственную лактацию. В принципе, когда я успокоилась на счёт недостающих граммов, то молочко моё побежало веселее. Но до нормы, которая росла, всё равно не хватало. Я понимала, что надо увеличивать число сцеживаний. Но как? И я попробовала просто приложить вечером, когда врачей нет, сыночка к груди. И он взял. И сосал. Радости моей границ не было. Я поделилась этой новостью со своей соседкой. Тогда она, глядя на меня, приложила своего сыночка к груди. И у неё тоже получилось. Но что делать с врачом? Думала я думала, и ничего лучше не придумала, как честно рассказать, что попробовала приложить к груди ребёнка, и он из неё немного покушал. На моё удивление врач разрешила прикладываться, но ненадолго. Постепенно увеличивать время прикладывания. Вот это мне и надо было. Я сцеживалась досуха, потом шла к сыну и прикладывала его к груди. Он то сосал, то спал с грудью во рту. Моя соседка тоже побежала к доктору просить разрешение на прикладывание. И ей тоже разрешили. Радости было у обеих!

Потом как-то соседка предложила ради интереса взвешивать детей до прикладывания и после. Удивлению нашему не было границ, когда выяснилось, что из сцеженной досуха груди малыш ещё кое-что высасывает. Постепенно это кое-что росло вместе с миллилитрами сцеженного молока. К концу недели после начала прикладываний я поняла, что больше не нуждаюсь в донорском молоке. А к концу месяца мой малыш съедал 900 мл молока, даже чуть больше. Моего молока.

На грудном молоке мы поправились. В месяц нас выписали из больницы. Прибавка в весе составила чуть больше килограмма. И кормились мы потом до 3-х лет и 4-х месяцев.

Я до сих пор с благодарностью вспоминаю молочных мам своего малыша. Как и своего молочного сыночка. Пусть и недолго я его кормила.