Свидание в Монрепо

Почти месяц я с Алисой прожила на даче у мамы, что с одной стороны звучит как «ах, какой воздух, какие пейзажи, какая прекрасная божья коровка», а с другой стороны - «АААаааААААааААА!!!!». Бабушка у нас как радиоточка и даже лучше. Потому что у радиоточки есть кнопка «выкл», а у бабушки нет - она бесконечно прекрасна.

Она говорит примерно так: «Надень Алисе панамку, жарко. Где ее панамка? А она не хочет пить? Дай ей попить. Почитай Алисе книжку. Пора ужинать, покорми ее. Нарежь огурчик и помидорку. И хлеб дай. И ложку. Ее укусил комарик, помажь ей ножку. Ей не пора спать? Дай ей попить. И помидорку. Где Алисина панамка?».

То есть если записывать бабушку на диктофон, то становится очевидно, что я не просто мать, а мать-олигофрен. И родила я совершенно случайно, под кустом крыжовника, не более часа назад. И что делать с детьми я не знаю, не говоря уже о том, где Алисина панамка. Поэтому когда мне звонит муж, то на него прямо из трубки капает яд. Потому что я как хрустальная чаша весь день наполняюсь и молчу, а вечером мне надо с кем-то поделиться.

И вот он слушал-слушал и однажды решил, что меня надо спасти. Но не традиционным способом - забрать Алису на весь день, катать ее на каруселях, понях и кормить чем попало, а нетрадиционным - сделать сюрприз. Он знает, что я ненавижу сюрпризы, поэтому всегда их делает. И сюрприз был такой - он эвакуировал меня с дачи вместе с Алисой, сделал максимально загадочный вид и повез нас в Выборг.

И вот мы едем. Тучи на небе всё темнее и темнее, примерно +17, лето в депрессии, а Алиса всё громче и громче ноет, что у нее чешется комариный укус, потом она ноет, что дракон упал на пол, потом, что ей душно, что она хочет пить, потом дракон опять упал на пол, потом она говорит: «Мамочка, я спою тебе песенку!». Муж при этом находится в состоянии визуализации афобазола, а я хочу катапультироваться. И радость только одна - никто не ищет панамку.

Пунктом назначения оказался парк Монрепо. Это такой исторический пейзажный парк на берегу Залива, с красивыми скалисто-каменистыми берегами и загадочными постройками. А небо, я напоминаю, в тучах и лето в депрессии.

И вот мы остановились, и я подумала - ну ок, погуляем. И это была последняя короткая мысль, которую я подумала в следующие полчаса. Муж вдруг открыл багажник и достал оттуда огромный туристический рюкзак в половину меня ростом, взвалил его себе на плечи и скомандовал: «Идем!». Алиса взвизгнула от счастья, а я, подняв ладошками упавшую челюсть и с трудом собрав в кучу разбегающиеся мысли, стала пытать его, что всё это значит и куда мы со всем этим идем. Рюкзак, я напоминаю, огромный, небо в тучах, лето в депрессии, а мы по жизни ни разу не туристы-энтузиасты. Палатки, спальные мешки, сплавление по горным рекам и перловка на костре - это всё не про нас. А он говорит: «Это сюрприз!». И мне сразу так плохо стало, что не передать. Потому что, судя по размерам рюкзака, там точно палатка. И я думаю, ну неужели, неужели мы сейчас поставим эту долбанную палатку прямо в этом прекрасном историческом парке, где гулял принц Вюртембергский и Александр II. Неужели мы будем здесь спать, а кто-то еще и храпеть?

Но вторая мысль положила первую на лопатки, потому что я подумала, что раз рюкзак такой огромный и мой сильный муж с таким трудом его несет, то там наверняка резиновая лодка. А мы же на берегу Залива. То есть всё логично. И вот я иду и уже вижу, как он, раздувая щеки и багровея, сначала будет один час ее надувать, потом второй час - стругать весла из исторической сосны, а мы с Алисой будем мокнуть под дождем, и она меня спросит 53 раза: «Мамочка, а почему лодка? А почему поплывем? А куда поплывем? А зачем? А что такое весла? А почему весла? А почему лодка зеленая? А почему не синяя? Мамочка, а я люблю желтый цвет! А почему я люблю желтый цвет?».

Я карабкалась по камням и не могла определиться, что хуже: палатка или лодка, лодка или палатка… И когда я стала думать, что судя по размерам рюкзака там, возможно, и лодка, и палатка, небеса всхлипнули и пошел дождь. Я посмотрела наверх глазами с потекшей тушью и подумала, что хоть кто-то меня понимает.

Муж очень долго, тщательно и педантично выбирал самую лучшую скалу и как Моисей водил нас по Монрепо. Я мечтала вернуться на дачу и искать панамку, а Алиса кричала: «Мамочка, смотри море! Мамочка, мы как Айболит, да? Нас заберут орлы? Мамочка, где орлы?»

- Нас заберет МЧС, если мы сейчас же не остановимся.

- Пришли! - радостно сказал муж и поставил огромный рюкзак на огромный камень.

А дальше случилось невероятное. Он открыл рюкзак и, прямо как Василиса премудрая метала из рукава, стал метать оттуда всякие вещи, которые, по его мнению, являются непременными атрибутами пикника. И вещей он метал столько, что казалось вот-вот, он удариться оземь и достанет раскладушку.

Сначала он достал наш самый большой, самый прекрасный, самый уютный и мягкий плед на свете, цвета слоновой кости, и небрежно бросил его на мокрый валун. Потом из рюкзака стала появляться еда: два батона (!), огромная палка вареной колбасы (!), всевозможное печенье, сушки, упаковки с разными сортами сыра и прочая снедь. Потом он извлек банку кофе, коробку чая, два термоса и чашки, наши самые настоящие домашние стеклянные чашки, а еще настоящие вилки и ножи. То есть не пластик там какой-то. И наконец-то всю эту картину увенчала бутылка вина и бокалы, естественно, самые настоящие стеклянные. Умереть с голода на этой скале у меня не было никакого шанса.

- Ну я же не знал, что именно тебе захочется. Поэтому взял всё. - сказал он.

Я не буду рассказывать, как всё это тщательно и по-мужски было упаковано, как дождь капал прямо в вино, и как мне нестерпимо хотелось вернуться домой и искать панамку. Я просто сидела и думала, боже как прекрасно, что это не палатка. Боже, какое счастье, что это не лодка. Боже, с какой целью ты придумал мужчин? Что за коварный замысел ты заложил, создавая их?

- Мамочка, ну где же орлы? Я не вижу ни одного орла!