Кирсанов Семен

АД 
  Иду
  в аду.
  Дороги -
  в берлоги,
  топи, ущелья
  мзды, отмщенья.
  Врыты в трясины
  по шеи в терцинах,
  губы резинно раздвинув,
  одни умирают от жажды,
  кровью опившись однажды.
  Ужасны порезы, раны, увечья,
  в трещинах жижица человечья.
  Кричат, окалечась, увечные тени:
  уймите, зажмите нам кровотеченье,
  мы тонем, вопим, в ущельях теснимся,
  к вам, на земле, мы приходим и снимся.
  Выше, спирально тела их, стеная, несутся,
  моля передышки, напрасно, нет, не спасутся.
  Огненный ветер любовников кружит и вертит,
  по двое слипшись, тщетно они просят о смерти.
  За ними! Бросаюсь к их болью пронзенному кругу,
  надеясь свою среди них дорогую заметить подругу.
  Мелькнула. Она ли? Одна ли? Ее ли полузакрытые веки?
 И с кем она, мучась, сплелась и, любя, слепилась навеки?

 Франческа? Она? Да Римини? Теперь я узнал: обманула!
  К другому, тоскуя, она поцелуем болящим прильнула.
  Я вспомнил: он был моим другом, надежным слугою,
  он шлейф с кружевами, как паж, носил за тобою.
  Я вижу: мы двое в постели, а тайно он между.
  Убить? Мы в аду. Оставьте у входа надежду!
  О, пытки моей беспощадная ежедневность!
  Слежу, осужденный на вечную ревность.
  Ревную, лететь обреченный вплотную,
  вдыхать их духи, внимать поцелую.
  Безжалостный к грешнику ветер
  за ними волчком меня вертит
  и тащит к их темному ложу,
  и трет меня об их кожу,
  прикосновенья — ожоги!
  Нет обратной дороги
  в кружащемся рое.
  Ревнуй! Эти двое
  наказаны тоже.
  Больно, боже!
  Мука, мука!
  Где ход
  назад?
  Вот
  ад.
Семен Кирсанов. Собр. соч. в 4-х томах. 
Москва: Худож. лит., 1974.