Ещё одна новая икона.Здесь матушка Богородица беременна и носит под сердцем Спасителя нашего Иисуса Христа.Икона помогающая всем планирующим и носящим дитя во чреве.
Помогай всем Господи!
Ещё одна новая икона.Здесь матушка Богородица беременна и носит под сердцем Спасителя нашего Иисуса Христа.Икона помогающая всем планирующим и носящим дитя во чреве.
Помогай всем Господи!
Наконец то дописала иконку моей дорогой Олечке!Солнышко,пусть Архангел Михаил хранит тебя от всех бед!
Почти двадцать лет она лежала недописанной!С Божьей помощью она готова!!!
Дорогие девочки!Пишу иконы,если кто желает себе рукописную иконку,то с радостью вам напишу! ))Всем планирующим -поскорее дождаться своих заветных двух полосочек,беременяшкам-счастливой беременности и легких родов,мамочкам-здоровых деточек!Помогай нам всем Господь!
Девочки,здравствуйте!Сколько вы ждали квоту на ЭКО по ОМС ?Жду с апреля месяца,тогда и выписка уже была готова.Назвала 5 клиник,заведующая каждую неделю ездит за квотами.Не знаю,что думать.Это нормальное ожидание или гинеколог затягивает?
Девочки,здравствуйте!Сколько вы ждали квоту на ЭКО по ОМС ?Жду с апреля месяца,тогда и выписка уже была готова.Назвала 5 клиник,заведующая каждую неделю ездит за квотами.Не знаю,что думать.Это нормальное ожидание или гинеколог затягивает?
Так как дедушка наш коммунист,в подарок ему не иконку,а петушка росписного)
Вот такая икона у меня получилась.Хвала Господу нашему
«Я никому не желаю зла, не умею,
просто не знаю, как это делается».
Януш Корчак. Дневник
Вглядитесь в глаза этого человека...Сколько в них доброты и боли..
Он как будто бы уже тогда знал свою судьбу!
В августе 1942 года в концентрационном лагере Треблинка погиб один из подвижников и героев ХХ века Януш Корчак. Вместе с ним в газовых камерах Треблинки были уничтожены 200 детей из Варшавского Дома сирот, основателем и бессменным директором которого был Януш Корчак.
Сохранились воспоминания о марше детей из Дома сирот по площади у Гданьского вокзала: отсюда уходили эшелоны с людьми, которых нацисты отправляли в лагерь уничтожения Треблинку.
Очевидцы рассказывают, что, в отличие от других обитателей Варшавского гетто, обреченно сбившихся в безмолвную толпу, дети из Дома сирот вышли на привокзальную площадь стройной колонной, по три человека в ряд, над строем развевалось зеленое знамя с золотистым клевером. Впереди шел Януш Корчак с больной девочкой на руках.
Девочки, под катом заповеди, прочитайте, пожалуйста
В день Вознесения Господня, мне открылся один святой угодник Божий.
Вот нашло вдохновение, написать стихотворение:
Если духом ты пал,воспрянь!
Уныние-грех большой
Бог дал или Бог взял,
Все в воле его. Какой
Мы мерою мерим других,
Такой и осудят нас.
Кто любит,тот будет любим,
Дающим,прибудет не раз
Прощающим,Он простит,
Давайте делать добро!
Украсим прекрасный мир
И сделаем всем светло!
Храни Вас Господь!
"Благоразумный юноша обратился за советом к заслуживающему доверия и умудренному опытом учителю. Он выразил учителю свое желание прожить жизнь, исполненную смысла и выполнения обязательств - по-настоящему «значимую жизнь». На что учитель спросил: «И что же входит в твои планы, молодой человек?» Юноша ответил: «Я завершу свое образование, а затем поступлю в университет». Тогда учитель спросил: «И что потом?» «Потом я начну мою карьеру и женюсь», - ответил юноша. Тогда учитель снова спросил: «И что потом?» «Потом я буду усердно работать и улучшу свое финансовое положение и обзаведусь детьми», - с энтузиазмом произнес молодой человек. Учитель снова спросил: «И что потом?» Постоянное повторение учителем одного и того же вопроса уже начало немного раздражать юношу. И он сказал: «Я думаю, что я стану богатым, воспитаю своих детей и задумаюсь об уходе на пенсию». Тогда учитель снова задал свой назойливый вопрос: «И что потом?» И юноша ответил с нарастающим недовольством: «Ну, я полагаю, что я состарюсь и умру».
Учитель вздохнул и снова спросил: «И что потом?»
Молодой человек был полностью обескуражен и после некоторых раздумий тихо произнес: «Я не знаю, что потом».
Тогда учитель ответил: «Молодой человек, пока ты не ответил на этот последний вопрос, другие не так уж важны»".
ЭТО ДОЛЖНО БЫЛО СТАТЬ ШЕСТЫМ КЕСАРЕВЫМ
Про шестое кесарево не слышали даже православные акушеры.
Я была сапером на не разминированном поле без карты, любителем-дрессировщиком хищников, террористом-смертником, человеком-пауком без спецэффектов, Чипом без Дейла с невыполнимым заданием. Это рассказ про мою беременность.
- Приходи, посмотрим, - грустно сказала мой врач по телефону.
Это было лучшее, что я услышала за всю беременность. Дальше анализы показали, что беременность не развивается.
- Подождем, - сказала мой врач.
Мы подождали, и она развилась. Дальше было кровотечение. На УЗИ стало видно, что плод прикреплен к рубцу от предыдущих кесаревых.
- Это классифицируется как внематочная беременность. Ее не сохраняют, но я даже не знаю врача, который рискнет вам делать аборт, - сказал мне узист.
Потом мне сказали, что рубец очень тонкий и прикрепленная к нему плацента рвет орган мгновенно, без симптомов. Это означает быструю и немучительную смерть без покаяния матери и младенца сразу.
Потом мне сказали, что ребенок умрет внутриутробно, так как через рубец не идет питание.
Потом мне сказали, что по УЗИ и анализам у ребенка серьезные пороки развития. Но на этом моменте это уже не имело для меня значения.
Потом мне сказали, что плацента очень низко, она оторвется и вызовет кровотечение, которое они могут не остановить и на операционном столе.
Пропуская лекции об ответственности в кабинете генетика и «доброжелательность» врачей женской консультации, я выяснила, что в лучшем случае все гибнут мгновенно, в худшем - долго и по очереди.
- Беременность не вынашиваемая, шансов нет, хотя все бывает, - предупреждали хорошие врачи.
- Но он же живой, - отвечала им мой любимый доктор.
- Безответственная, бесчувственная мамашка, но решать тебе, - говорила она мне.
Сначала было страшно, потом плохо, потом грустно, потом стало все равно от безысходности.
К концу беременности я расхрабрилась. «Вечно эти врачи преувеличивают», - думала я, разглядывая верхушки сосен на даче за 60 километров от Москвы.
«Пойду прогуляюсь к метро за мороженным», - думала я уже лежа в роддоме на строжайшем постельном режиме.
Настал день операции. Накануне меня навестила администрация клиники и заведующие разных отделений, которые, мне казалось, не имеют отношения к беременным. Сказали, что операция будет очень сложная, чтобы я была готова ко всему. Я позвонила духовнику и была готова.
Все случилось ровно за десять минут до начала запланированной операции. То есть, когда часть врачей мыла руки, другая надевала халаты, третья ободряюще похлопывала меня по плечу, - случилось все, чем меня пугали всю беременность. Оно оторвалось, разорвалось, полилось.
Я думала, что так быстро возят на каталках только в кино и врачи по коридору так бегают тоже только в кино. Я успела сделать два «звонка другу» - мужу и духовнику. У меня выхватили телефон и бросили на стол. По скорости показалось, что они будут резать без наркоза. Моя врач залила йодом халат главврача. Последнее, что я слышала, как вызывали детскую реанимацию.
Очнулась я от того, что очень сдержанная на эмоции врач сидела рядом и гладила меня по голове. «Наверное, ей было страшнее, чем мне», - подумала я, и мне стало стыдно.
- От метро вы меня бы не дотащили, - говорю.
- Ты безответственная и бесчувственная мамашка, - отвечает, - с ребенком все нормально. Она в общем детском отделении.
Это внешний сюжет.
Меня так накрыло Благодатью Божией, Милостью Божией, что было страшно вдохнуть. Внутри все притихло и стало на свои места, когда не хочется ничего просить, а хочется только благодарить. Я вдруг физически почувствовала «дух мирен» и близость Бога.
Ты делаешь такой маленький шажок к Богу (всего лишь не убить своего ребенка), а получаешь такие богатства, что даже страшно.
«Наполните любовью свои дни. Забудьте себя и помните о других. Если кому-то нужна ваша доброта, то доброту эту окажите немедленно, сейчас. Завтра может быть слишком поздно. Если сердце жаждет слов ободрения, благодарности, поддержки, - скажите эти слова сегодня. Беда слишком многих людей в том, что их дел заполнен праздными словами и ненужными умолчаниями, что они откладывают на потом свою заботу о ком-то».