Разные игрушки
СынуС утра школа кишела вооружёнными шестиклассниками.
Проскакивая под украсившим вход лозунгом «Прощай, оружие!» - и ниже: «Международный день игрушечного разоружения», они неслись по коридору в свой класс, не забывая на бегу похвастать:
- Принёс?
- Ага, во!
- А у меня во!
- Сказали, кто не принесёт, тому родителей в школу и в дневник напишут…
- Не жалко?!
- Мамка говорит, ну и правильно. А папка после вчерашнего не отошёл…
В учительской инспектриса из районного департамента образования - высокая полная женщина с решительным энергичным лицом - поднялась с дивана.
- Ну что, пора начинать. Предлагаю по плану - сначала проводим акцию в классе, затем, после уроков, переходим во двор. Каток, чтобы раздавить собранное, уже заказан.
(Асфальтовый каток, украшенный символами правящей партии и лозунгами про мир во всём мире, трудно было не заметить - он торчал у входа в школу, и рабочий в оранжевом жилете взирал на суету с дремотным азиатским терпением. За участие в акции он получил немалые премиальные.)
- А где классный руководитель шестого класса? - уточнила инспектриса.
Директор школы кашлянул.
- Кхм… видите ли… Он, как правило, редко сюда заходит, время проводит в классе… Класс вообще очень хороший, пилотный, в прошлом году они получили грамоту и…
- Вот именно! - инспектриса угрожающе подняла палец. - Именно поэтому! Мне кажется, их классный руководитель и на последних курсах не был?
Директор развёл руками.
- Он вообще очень своеобразный человек…
- Таких своеобразных надо держать от детей как можно дальше, - решительно заявила инспектриса. Она выдержала многозначительную паузу и мило улыбнулась: - Но этим мы ещё займёмся. У меня есть молодая кандидатура на эту должность, очень знающий маль… молодой человек. А теперь, с вашего позволения, я пройду в класс. Нет, спасибо, провожать меня не надо. Общее мероприятие позже…
В коридоре школы уже было пусто. Чётким уверенным шагом инспектриса двигалась по коридору - к своей цели, белой двери с табличкой: «6 Б». Перед дверью она на секунду остановилась и поморщилась. Потом решительно постучала:
- Разрешите? Здравствуйте, дети…
Детей в классе было около двадцати - большинство мальчишки. Дисциплинированно поднявшись из-за парт и постояв, они довольно тихо опустились по местам. Почти перед всеми мальчишками на партах лежало какое-то игрушечное оружие; у некоторых оно торчало из рюкзачков. Все с любопытством смотрели на вошедшую женщину.
Учитель - рослый грузный мужчина, седоватый и коротко стриженый - равнодушно заполнял журнал и на происходящее в классе не реагировал вообще.
- Дети! - воодушевлённо начала инспектриса. - Сегодня, как вы знаете, вы стали участниками акции «Нет военной игрушке!», которая проходит под девизом «Дети против террора». Вам было предложено поменять пластмассовые пистолеты, автоматы, самолёты, пушки, танки и солдатиков на мягкие игрушки, разнообразные конструкторы или машинки. Вижу, - она поощрительно улыбнулась, - что призыв нашёл у вас отклик. Это просто замечательно! Подумайте о том, как прекрасно жить без войн и сколько есть на свете других интересных игр!
Учитель отодвинул журнал и придвинул к себе газету. Яркий заголовок гласил: «Пятилетний ребёнок убил 360-килограммового аллигатора».
Мужчина расправил листы и принялся, ни на кого не глядя, читать.
Но голос инспектрисы мешал:
- Когда дети всего мира откажутся от опасных и жестоких военных игр - наступит истинно счастливое время! И вы можете гордиться, что становитесь маленькой частью большой борьбы за это - пусть игрушечное! - разоружение. Сейчас я предлагаю вам разоружиться, - она улыбнулась, - сложить принесённые вами вредные вещи вот на этот стол, - она указала на стол, выставленный у доски, - а после уроков мы торжественно уничтожим их в школьном дворе, и вы получите другие - полезные и замечательные! - игрушки, чья покупка была спонсирована крупной международной фирмой. - Она поощрительно кивнула мальчишке на первой парте: - Ну, начнём. Прошу!
…Груда оружия на парте выглядела как-то тревожно. И очень… да, очень одиноко. Что-то странное было в том, как лежали пистолеты и автоматы. Странное и неправильное. Словно бы когда-то уже виденное… испытанное… и - ужасное.
Учитель на миг поднял глаза и тут же опустил их. Дети молчали.
- Я заметила, что вот ты, мальчик, - инспектриса, пройдясь между рядами, кивнула одному из учеников, - вот ты… как тебя зовут?
- Кол… Николай, - сипловато сказал тот, поднимая глаза.
- Да, спасибо… Вот ты, Коля, - ты ведь ничего не сдал. Что случилось, почему отстаёшь от своих товарищей?
Чуть курносый, коренастый, с короткими светлыми волосам ёжиком, Коля ответил глядя в парту:
- Я ничего не принёс.
Класс загудел удивлённо. Кто-то крикнул:
- Кольк, ты чё?! У тебя ж есть!
- Ничего я не принёс, - угрюмо ответил Колька, вставая.
- Очень жаль, - сухо сказала инспектриса. - Это крайне важное мероприятие. Ведь о нём было записано в дневники, не так ли? - Она смерила взглядом равнодушно сидящего за столом учителя. Тот спокойно ответил:
- Я не счёл нужным сделать это, так как мероприятие не относится к числу включённых в учебный план. Но детей оповестили и без меня, причём несколько раз.
Инспектриса смерила учителя внимательным запоминающим взглядом. Обычно это действовало безотказно, но на этот раз она отвела глаза - в ответном взгляде немолодого мужчины были ирония, какой-то брезгливый интерес и немного сожаления. Женщина поспешила обратиться к мальчику вновь:
- Так всё-таки - в чём же дело? Почему ты ничего не принёс?
- Мой папа - офицер, - стоящий за партой мальчик даже побледнел от волнения. - И он мне сказал, что своё оружие сдают только трусы. Я ничего не принёс и ничего не отдам.
- То есть твой отец оказывал на тебя давление? - жадно спросила инспектриса. Учитель снова поднял глаза от газеты. Мальчик моргнул:
- Нет… как это - давление?
- Он угрожал тебе, если ты примешь участие в этом мероприятии? Угрожал, да?
- Нет, зачем… я сам не хотел нести… потому что разве солдаты отдают оружие? Или меняют на конструкторы? - голос мальчишки был искренне удивлённым.
- Ты же не солдат, - слегка потерялась и даже сбавила тон инспектриса. Класс тихо и непонимающе следил на происходящим.
- Я не солдат, конечно, - ответил мальчик. - Но я мужчина. Это пока у меня игрушечное. А когда вырасту и стану офицером - будет настоящее. Всё же с чего-то начинается, - рассудительно добавил он. - Если начнёшь отдавать игрушечное, чтобы не ругали, то отдашь и настоящее, чтобы не убили. А как тогда воевать?
По классу пронёсся шепоток. Инспектриса покровительственно улыбнулась:
- Но Коля… зачем вообще воевать? Подумай.
- Как зачем? - удивился мальчишка и переступил с ноги на ногу, недоверчиво глядя на взрослую тётю, которой приходится объяснять такие простые вещи. - А как же слабых защищать? А свою родину? Вы разве не читали, сколько на нас нападали?
- Но сейчас…
- И сейчас тоже, - мотнул головой мальчик. - Отец только три недели назад вернулся… из командировки. Сейчас тоже война. А если не готовиться защищаться, то как раз и нападут по-настоящему.
- А, так значит, у твоего отца постбоевой синдром! - кивнула женщина. - Наверное, ему мерещатся враги…
- Ему ничего не мерещится, - насупился мальчик. - Он отдыхает и книжки читает. Ну и со мной возится, и со Славиком, - мальчик вдруг улыбнулся очень светло - то ли при воспоминании об отце, то ли о младшем брате. И добавил: - А вы, пожалуйста, так не говорите про отца. У него три медали и орден. Он всех нас защищал от террористов. А не вы.
Глаза инспектрисы расширились. Это перестало быть игрой и игрушечным спором. Кажется, это понимали даже самые хулиганистые мальчишки и самые увлечённые собой девчонки. Все смотрели на одноклассника почти испуганно.
- Ты сейчас же пойдёшь домой и принесёшь оружие, - жёстко сказала женщина. Коля пожал плечами:
- Нам сказали, что это добровольно, кто захочет. Я - не хочу.
- Это не важно! - отрезала инспектриса. - Или ты боишься отца?
- А что его бояться? - спросил мальчишка. - Он что - террорист? Он же мой отец. Он самый лучший на свете.
- Ты понимаешь, что оружие убивает?! - снова возвысила голос инспектриса. Коля покачал головой:
- Убивают люди. Если бы у папы не было бы оружия или он не умел стрелять - он бы никого не спас. А ему дали одну медаль за то, что он спас женщину и детей. Был бой. Он застрелил двоих. Разве он смог бы спасти людей без оружия?
- И отец тебе рассказывает об этих убийствах?! - не выдержала и взвилась инспектриса.
- Убийство - это когда бандиты, - поправил напряжённым голосом Коля.
- Ты говоришь ерунду, - отчеканила инспектриса. - И срываешь важное мероприятие.
- Никакое оно не важное, - упрямо сказал Коля. - Оно… глупое. Вот.
- У твоего отца будут неприятности! - завизжала инспектриса, превращаясь из женщины в тётку. Её лицо покраснело. - А тебя мы прямо сейчас отправим в кабинет психолога, и он может дать заключение, чтобы тебя определили в дурдом! Как пациента с маниакальными наклонностями к насилию!
- Пусть, - сказал мальчик, чуть пошатнувшись за партой. - Вы взрослые, вы можете. Но я всё равно ничего не принесу и ничего не буду делать. Папа сказал, что оружие - это честь воина.
- Какая честь?! - гаркнула инспектриса так, что класс пригнулся. - Это игрушки!
- Честь не бывает игрушечной, - вдруг сказал учитель и встал, захлопнув журнал с отрывистым звукам выстрела. - Жалко, что вы этого не понимаете. Я вас очень прошу - пожалуйста, покиньте класс. Если вы не сделаете этого - я буду вынужден вывести вас силой. Я не привык так поступать с женщинами, но я себя пересилю.
- Вы… - инспектриса задохнулась… - Вам это даром не пройдёт, - процедила она и, смерив плачущего мальчика злобным взглядом, бомбой вылетела из класса.
- Не сомневаюсь, - хмыкнул учитель. В классе зашевелились, кто-то перевёл дух, кто-то хихикнул. И вообще как будто стало легче дышать.
Поднявшись из-за стола, учитель подошёл к Коле и, мягким нажатием на плечи посадив мальчика на место, спросил тихо:
- Ну что же ты плачешь, солдат? Ты выиграл этот бой.
- Она нажалуется на отца… - мальчишка судорожно глотнул. - Мама вчера говорила, чтобы он мне так не говорил, а то будут неприятности…
Учитель усмехнулся:
- Никуда она не нажалуется.
Он выпрямился и обвёл весь класс взглядом.
- Ну что, герои? - в его голосе прорезались хорошо знакомые ученикам нотки опасного ехидства. - Молодцы, нечего сказать. Будущие воины и защитники… Всем «Крест за предательство» первой степени! А вы, девочки, им Барби принесите, побольше - менять на стволы будут. - По классу искрой пролетел девчоночий смех, из мальчишек же никто уже не глядел на учителя, все уставились в парты. - Чем своих-то защищать будете - самосвальчиками, кубиками от «Лего»? - продолжал тихо издеваться учитель. - Супермены! - его голос лязгнул. - Люди оружие целовали, когда в руки брали. Люди на оружии клялись. А если в следующий раз от вас потребуют юбки надеть?!
Он оглядывал класс - и ряды голов склонялись ещё ниже, показывая русые макушки. Только Коля сидел прямо, глядя мокрыми, но непокорными глазами. И коротко вздрагивал от пережитого напряжения.
- Разберите всё это по домам, - после долгого молчания сказал мужчина усталым голосом, кивая на груду пластмассы. - И запомните, что оружие перед лицом врага складывают предатели. На всю жизнь запомните… Коля, спасибо тебе.
- За что? - удивился мальчик, моргнув. Его глаза от удивления высохли, он даже приоткрыл рот. А одноклассники, пряча взгляды, тихо разбирали кучку игрушечных «стволов» и бесшумно рассаживались по местам.
- За то… И передай привет отцу, - ответил преподаватель. Потом как ни в чём не бывало продолжал: - А теперь мы с вами начинаем урок. Его тема: «Куликовская битва в истории становления русского государства». Откройте тетради… Может быть, я ещё успею вам что-то объяснить.
(С)Олег Верещагин