Александр Солженицын, «Один день Ивана Денисовича»

Не выкинешь слово - выкинем песню: 20 произведений, попадающих под закон о запрете мата

Когда в начале 1970-х из библиотек США начали удалять роман Курта Воннегута «Бойня номер пять» из-за якобы непристойного содержания, писатель вступил в активную полемику с цензорами. Воннегут был возмущен узколобостью представителей Американской библиотечной ассоциации, которые подвергли его гонениям лишь за то, что он стремился передать особенности речи солдат. Александр Солженицын тоже не отступал от истины: в повести «Один день Ивана Денисовича» зеки и надзиратели используют настоящий тюремно-лагерный жаргон, а представить его без матерных слов невозможно.

В первом, авторском варианте «Одного дня» мата было существенно больше, нежели в том, что дошел до наших дней. Прежде чем повесть опубликовали в журнале «Новый мир», ее вычитывал главный редактор издания Александр Твардовский. Он посчитал, что некоторые особенно крепкие выражения необходимо смягчить и кое-где заменить букву «х» на «ф». Солженицын относительно легко пошел на компромисс, и в тексте появились «маслице да фуяслице», «поднимется-фуимется» и «подъемник-фуемник». Лишь с одним словом, которое сегодня наверняка встанет поперек горла блюстителям нравственности, писатель наотрез отказался расставаться: Солженицын утверждал, что оно вполне литературное и образовано с помощью корня «смех» и суффикса «ечк».

Примечательно, что «Один день Ивана Денисовича» входит в школьную программу по литературе, и пока неизвестно, станет ли новый закон достаточным основанием, чтобы исключить из нее повесть.